— Она была не такой, как остальные.
— В каком смысле?
На его лице появляется странное выражение. Скрипучий голос звучит еще тише, чем раньше.
— Почему она была не похожа на остальных? Думаю, вы знаете ответ. Наверное, все знают. Лиина не была хорошенькой и сексуальной девушкой. Она была… слово «обыкновенная» было бы явным преуменьшением, да, Тринити?
Кровь бросается мне в лицо.
— Значит, ее внешность делала ее отверженной среди сверстников? Это делало ее более легкой мишенью?
— Давайте, скажите это, — поддразнивает он. — Лиина была безобразной. Во всяком случае, так она сама говорила о себе. Другие девочки и мальчики из школы называли ее уродиной. Они придумывали ей разные клички: «толстуха», «чудо-юдо», «бетономешалка», — он следит за моим взглядом. — Они тиранили ее.
— Значит, ею было легче манипулировать, поскольку она была лишена любви и внимания? Потому что она была изгоем?
— Лиина была неуклюжей в обществе сверстников, и да, она изголодалась по ласке и доброжелательности. Но она также была одаренной девочкой. Поэтому она перешагнула через два класса в уроках английской словесности и поэтому я дополнительно занимался с ней. Думаю, в наши дни ей бы поставили диагноз «расстройство аутистического спектра». Она была талантливой поэтессой. Глубоко внутри нее обитала прекрасная душа. Люди не замечали эту душу за всем остальным.
Я испытываю легкое потрясение.
— И поэтому вы убили ее? Потому что она была одаренным изгоем и обладала прекрасной душой?
Молчание. На его виске пульсирует жилка. Он оценивает меня, возможно, размышляет о том, что собирается сказать мне, изменяет свое мнение.
Я нацеливаюсь на трещину, которую различила в его броне.
— Вам нравилась Лиина?
В его глазах мелькает огонек неподдельного чувства. Понимание ошеломляет меня, как удар: Лиина действительно нравилась Клэйтону. Мой интерес вытеснил страх.
— А вы ей точно нравились, Клэйтон. Это очевидно из нескольких страниц ее дневника, которые удалось обнаружить. Она писала о том, как вы обучили ее юнгианской концепции Тени. Она писала, что у нее и у вас опасные Тени.
Он барабанит пальцами по краю стола. Я наклоняюсь вперед и говорю:
— Она мечтала выбраться из Твин-Фоллс. По ее словам, вы были единственным, кто понимал ее.
Молчание.
— Она доверяла вам, Клэйтон.
— Я плохой человек, Тринити.
Я удерживаю его взгляд и чувствую, как что-то изменилось. Атмосфера в комнате стала более гнетущей. Жаркой и душной.
— Вы это хотите услышать? Что я ненормален? Так и есть. Я психически ненормальный человек, поэтому мое место здесь.
— В какой момент у вас появилась мысль об изнасиловании и убийстве Лиины? — медленно, тихо спрашиваю я. — Или вы с самого начала хотели изнасиловать ее? Но потом, как вы признались следователям, вам не понравилось содеянное, поэтому вы вышибли из нее дух. Что это было? Проецирование вашего отношения к себе на другого человека?
Молчание.
Охранник стучит в окно и показывает два пальца. Остается две минуты.
— Не очень-то хорошо выглядит, да, Тринити? — скрипит он.
Мне нужен эффектный момент, яркая реплика. Время утекает между пальцами.
— Почему вы хотите, чтобы мир узнал о вашем преступлении? — быстро спрашиваю я. — Что должны вынести слушатели из первого эпизода подкаста об убийце Джее Клэйтоне Пелли?
Дверь открывается.
— Тринити Скотт, я хочу, чтобы мир понял, что каждый из нас имеет внутреннюю тьму. Эту самую Тень. Даже вы. Но я не насиловал Лиину Раи.
Он смотрит на меня. Мой пульс учащается, мысли разбегаются в стороны. Он понижает голос:
— И я не убивал ее.
Меня пронзает возбуждение, смешанное с восторгом. Я получила свою зацепку, свой эффектный момент. Теперь я могу задавать вопрос: правда ли, что в тюрьму отправили не того человека? Я заставляю себя сохранять спокойствие, не нарушать зрительный контакт, даже не моргать. Я даже не хочу признавать, что это значит лично для меня. У меня слезятся глаза.
— Если… если не вы, то кто это сделал?
— Время вышло, Пелли, — говорит охранник. Он берет Клэйтона за руку и поднимает на ноги. — Давай, пошли.
Клэйтон слабо сопротивляется.
— Кто бы это ни сделал, ее убийца до сих пор на свободе, — тихо говорит он со странным блеском в глазах.
Охранник выводит его из комнаты. Дверь захлопывается.
Я ошеломленно сижу на месте. Уходящий Клэйтон за окном оглядывается через плечо и смеется. Я слышу его смех, когда он исчезает в коридоре. И я слышу эхо его слов.
Ее убийца до сих пор на свободе.
Рэйчел
Сейчас
Четверг, 18 ноября. Наши дни
Тишина звенит у меня в ушах. Потрясенная, я отодвигаюсь от компьютера, по-прежнему с наушниками на голове. Что за чертовщина? Я отматываю назад финальную часть эпизода и слушаю снова.
Клэйтон: Я не насиловал Лиину Раи… И я не убивал ее.
Тринити: Если… если не вы, то кто это сделал?
Охранник: Время вышло, Пелли. Давай, пошли.
Клэйтон: Кто бы это ни сделал, ее убийца до сих пор на свободе.
Тихо начинается музыкальная тема.
Тринити: Вы слышали голос осужденного убийцы Клэйтона Джея Пелли. Могло ли полицейское расследование в Твин-Фоллс упрятать за решетку не того человека? Солгал ли Клэйтон, когда совершил признание в 1997 году? Правда ли, что убийца Лиины Раи до сих пор разгуливает на свободе? Живет и работает в Твин-Фоллс или, возможно, охотится на молодых девушек в других местах? Неужели следователи Рэйчел Уолкзек и Люк О’Лири позволили опасному монстру ускользнуть от правосудия?
Музыкальная тема становится громче.
Тринити: Подключайтесь на следующей неделе, когда мы вернем вас в 1997 год и зададим вопрос: кем была Лиина Раи? И каким образом местное общество подвело ее? Как чудовище в человеческом образе смогло проникнуть незамеченным в городок на северо-западе Тихого океана? Мы также надеемся представить вам личный и подробный отчет о расследовании от старшего следователя Рэйчел Уолкзек, которая отошла от дел и живет в уединении на ферме по производству органических продуктов среди местных гор, недалеко от города, где она когда-то настигла убийцу.
Утратив дар речи, я смотрю в окно над столом. Через мое отражение в сером небе сочатся первые краски рассвета. Похоже, скоро пойдет снег.
— Рэйчел?
Я вздрагиваю и оборачиваюсь на стуле.
Грэйнджер. Он стоит в дверях моего кабинета, положив ладонь на дверную ручку. Я рывком сдергиваю наушники.
— Почему ты не постучался? Что тебе нужно?
— Я постучался.
Он смотрит на мой компьютер. Веб-страница ясно видна на мониторе. Наверху крупными буквами написано: «Это преступление». Белые буквы на черном фоне подчеркнуты желтой лентой, какой огораживают место преступления.
— Я должна была это сделать, — тихо говорю я. — Как я могла удержаться?
Он делает резкий вдох и разочарованно качает головой.
— Клэй утверждает, что он этого не делал, — говорю я.
Грэйнджер тихо ругается сквозь зубы.
— Я же сказал, Рэйчел, он ведет игру. Он…
— Ты не сказал мне об этом, — я указываю на экран. — Я спрашивала, сказал ли он что-то важное. А ты ответил…
— Важное? Это не важно, Рэйчел. Это ложь, наглая ложь, — он снова ругается и проводит рукой по волосам, влажным после душа. — Ты правда думаешь, что если бы Клэйтон Пелли был невиновен, то он бы сидел в тюрьме и молчал двадцать пять…
— В каком смысле?
На его лице появляется странное выражение. Скрипучий голос звучит еще тише, чем раньше.
— Почему она была не похожа на остальных? Думаю, вы знаете ответ. Наверное, все знают. Лиина не была хорошенькой и сексуальной девушкой. Она была… слово «обыкновенная» было бы явным преуменьшением, да, Тринити?
Кровь бросается мне в лицо.
— Значит, ее внешность делала ее отверженной среди сверстников? Это делало ее более легкой мишенью?
— Давайте, скажите это, — поддразнивает он. — Лиина была безобразной. Во всяком случае, так она сама говорила о себе. Другие девочки и мальчики из школы называли ее уродиной. Они придумывали ей разные клички: «толстуха», «чудо-юдо», «бетономешалка», — он следит за моим взглядом. — Они тиранили ее.
— Значит, ею было легче манипулировать, поскольку она была лишена любви и внимания? Потому что она была изгоем?
— Лиина была неуклюжей в обществе сверстников, и да, она изголодалась по ласке и доброжелательности. Но она также была одаренной девочкой. Поэтому она перешагнула через два класса в уроках английской словесности и поэтому я дополнительно занимался с ней. Думаю, в наши дни ей бы поставили диагноз «расстройство аутистического спектра». Она была талантливой поэтессой. Глубоко внутри нее обитала прекрасная душа. Люди не замечали эту душу за всем остальным.
Я испытываю легкое потрясение.
— И поэтому вы убили ее? Потому что она была одаренным изгоем и обладала прекрасной душой?
Молчание. На его виске пульсирует жилка. Он оценивает меня, возможно, размышляет о том, что собирается сказать мне, изменяет свое мнение.
Я нацеливаюсь на трещину, которую различила в его броне.
— Вам нравилась Лиина?
В его глазах мелькает огонек неподдельного чувства. Понимание ошеломляет меня, как удар: Лиина действительно нравилась Клэйтону. Мой интерес вытеснил страх.
— А вы ей точно нравились, Клэйтон. Это очевидно из нескольких страниц ее дневника, которые удалось обнаружить. Она писала о том, как вы обучили ее юнгианской концепции Тени. Она писала, что у нее и у вас опасные Тени.
Он барабанит пальцами по краю стола. Я наклоняюсь вперед и говорю:
— Она мечтала выбраться из Твин-Фоллс. По ее словам, вы были единственным, кто понимал ее.
Молчание.
— Она доверяла вам, Клэйтон.
— Я плохой человек, Тринити.
Я удерживаю его взгляд и чувствую, как что-то изменилось. Атмосфера в комнате стала более гнетущей. Жаркой и душной.
— Вы это хотите услышать? Что я ненормален? Так и есть. Я психически ненормальный человек, поэтому мое место здесь.
— В какой момент у вас появилась мысль об изнасиловании и убийстве Лиины? — медленно, тихо спрашиваю я. — Или вы с самого начала хотели изнасиловать ее? Но потом, как вы признались следователям, вам не понравилось содеянное, поэтому вы вышибли из нее дух. Что это было? Проецирование вашего отношения к себе на другого человека?
Молчание.
Охранник стучит в окно и показывает два пальца. Остается две минуты.
— Не очень-то хорошо выглядит, да, Тринити? — скрипит он.
Мне нужен эффектный момент, яркая реплика. Время утекает между пальцами.
— Почему вы хотите, чтобы мир узнал о вашем преступлении? — быстро спрашиваю я. — Что должны вынести слушатели из первого эпизода подкаста об убийце Джее Клэйтоне Пелли?
Дверь открывается.
— Тринити Скотт, я хочу, чтобы мир понял, что каждый из нас имеет внутреннюю тьму. Эту самую Тень. Даже вы. Но я не насиловал Лиину Раи.
Он смотрит на меня. Мой пульс учащается, мысли разбегаются в стороны. Он понижает голос:
— И я не убивал ее.
Меня пронзает возбуждение, смешанное с восторгом. Я получила свою зацепку, свой эффектный момент. Теперь я могу задавать вопрос: правда ли, что в тюрьму отправили не того человека? Я заставляю себя сохранять спокойствие, не нарушать зрительный контакт, даже не моргать. Я даже не хочу признавать, что это значит лично для меня. У меня слезятся глаза.
— Если… если не вы, то кто это сделал?
— Время вышло, Пелли, — говорит охранник. Он берет Клэйтона за руку и поднимает на ноги. — Давай, пошли.
Клэйтон слабо сопротивляется.
— Кто бы это ни сделал, ее убийца до сих пор на свободе, — тихо говорит он со странным блеском в глазах.
Охранник выводит его из комнаты. Дверь захлопывается.
Я ошеломленно сижу на месте. Уходящий Клэйтон за окном оглядывается через плечо и смеется. Я слышу его смех, когда он исчезает в коридоре. И я слышу эхо его слов.
Ее убийца до сих пор на свободе.
Рэйчел
Сейчас
Четверг, 18 ноября. Наши дни
Тишина звенит у меня в ушах. Потрясенная, я отодвигаюсь от компьютера, по-прежнему с наушниками на голове. Что за чертовщина? Я отматываю назад финальную часть эпизода и слушаю снова.
Клэйтон: Я не насиловал Лиину Раи… И я не убивал ее.
Тринити: Если… если не вы, то кто это сделал?
Охранник: Время вышло, Пелли. Давай, пошли.
Клэйтон: Кто бы это ни сделал, ее убийца до сих пор на свободе.
Тихо начинается музыкальная тема.
Тринити: Вы слышали голос осужденного убийцы Клэйтона Джея Пелли. Могло ли полицейское расследование в Твин-Фоллс упрятать за решетку не того человека? Солгал ли Клэйтон, когда совершил признание в 1997 году? Правда ли, что убийца Лиины Раи до сих пор разгуливает на свободе? Живет и работает в Твин-Фоллс или, возможно, охотится на молодых девушек в других местах? Неужели следователи Рэйчел Уолкзек и Люк О’Лири позволили опасному монстру ускользнуть от правосудия?
Музыкальная тема становится громче.
Тринити: Подключайтесь на следующей неделе, когда мы вернем вас в 1997 год и зададим вопрос: кем была Лиина Раи? И каким образом местное общество подвело ее? Как чудовище в человеческом образе смогло проникнуть незамеченным в городок на северо-западе Тихого океана? Мы также надеемся представить вам личный и подробный отчет о расследовании от старшего следователя Рэйчел Уолкзек, которая отошла от дел и живет в уединении на ферме по производству органических продуктов среди местных гор, недалеко от города, где она когда-то настигла убийцу.
Утратив дар речи, я смотрю в окно над столом. Через мое отражение в сером небе сочатся первые краски рассвета. Похоже, скоро пойдет снег.
— Рэйчел?
Я вздрагиваю и оборачиваюсь на стуле.
Грэйнджер. Он стоит в дверях моего кабинета, положив ладонь на дверную ручку. Я рывком сдергиваю наушники.
— Почему ты не постучался? Что тебе нужно?
— Я постучался.
Он смотрит на мой компьютер. Веб-страница ясно видна на мониторе. Наверху крупными буквами написано: «Это преступление». Белые буквы на черном фоне подчеркнуты желтой лентой, какой огораживают место преступления.
— Я должна была это сделать, — тихо говорю я. — Как я могла удержаться?
Он делает резкий вдох и разочарованно качает головой.
— Клэй утверждает, что он этого не делал, — говорю я.
Грэйнджер тихо ругается сквозь зубы.
— Я же сказал, Рэйчел, он ведет игру. Он…
— Ты не сказал мне об этом, — я указываю на экран. — Я спрашивала, сказал ли он что-то важное. А ты ответил…
— Важное? Это не важно, Рэйчел. Это ложь, наглая ложь, — он снова ругается и проводит рукой по волосам, влажным после душа. — Ты правда думаешь, что если бы Клэйтон Пелли был невиновен, то он бы сидел в тюрьме и молчал двадцать пять…