Я не считала Рейда непривлекательным в сексуальном плане — он шикарен, гениален и остроумен — но он был и моим лучшим другом. Моим Рейдом. Он держал меня за руку во время срочного удаления зубного нерва и нарядился как Кайло Рен, когда мы пошли смотреть «Последних джедаев» на мой двадцать девятый день рождения. Конечно, я близко общалась и с другими парнями, но с Рейдом почему-то всё было иначе. Не настолько иначе, но… близко. Может, потому что он всегда знал, что меня можно найти в детективном отделе книжного магазина. Может, потому что у него было своё мировоззрение, какое я ещё не встречала у друзей. Может, потому что мы могли молчать вместе, и это не было чем-то неловким.

Я зажмурилась. Трудно переживать экзистенциальный кризис в пьяном состоянии. Часть меня думала, что мне нужно бежать к ближайшему выходу, но другая часть считала, что… стоило поддаться своим желаниям.

В дверь постучали, и я отошла, чтобы приоткрыть её. Это был Рейд, мило растрёпанный и с полотенцем для посуды на плече.

Чёрт.

Я выпрямилась, надеясь, что выглядела трезвее, чем ощущала себя.

— Привет.

— Ты в порядке? — спросил он.

— В полном, — я прислонилась к дверной раме, пытаясь выглядеть непринуждённо. Моё лицо оказалось в нескольких дюймах от его, и я ощущала себя пьянее. — Ты знаешь мои отношения с вином. Оно во мне не задерживается.

Я идиотка, даже не успела пожалеть о своих словах, как Рейд рассмеялся. Почему он всегда смеялся над моими дурацкими шутками?

— Эд и Алекс ушли, — тихо сказал он. — Ты ехать сама не сможешь. Могу я отвезти тебя домой?

— Я не пьяна, — эти слова звучали бы правдоподобно, если бы я не икнула сразу после них. — И я не хотела садиться за руль.

Он склонил голову, и прядь мягких каштановых волос завитком легла ему на лоб. Мой разум мгновенно переключился на «поддаться своим желаниям».

— Идём, — сказал он. — Оставляю за тобой право выбрать музыку.



* * *



В Санта-Барбаре солнечно и идеально не меньше трёх сотен дней в году. Ранней весной было немного дождей, и, пока мы ехали по шоссе в полночь с открытыми окнами и «Arcade Fire» по радио, вдалеке пахло грозой.

— Хорошая была ночь? — спросила я, повернув голову к нему. Я не сразу смогла сосредоточить взгляд. В машине было темно, и его профиль скрылся в тени.

— Да.

— Ощущается иначе?

Он повернул голову и улыбнулся, его ресницы сияли золотом в свете приборной панели.

— Что? Постоянная работа?

— Да. Осознание, что тебя могут уволить только за некомпетентность и грубые проступки.

Он рассмеялся.

— Можешь ещё раз объяснить, что входит в «грубые проступки»?

— Сексуальное домогательство, убийство, растрата…

— С твоих слов звучит как вызов, — он сжал мои пальцы, лежащие на консоли между нами. — Ты замёрзла? Я могу включить обогрев сидения, если не хочешь закрывать окно.

— Я в порядке, — ответила я, но он не отпустил мои пальцы. — Может, проводя больше времени в аудитории, а не лаборатории, ты сможешь взбодриться. Больше времени уделять себе.

— И что делать? Играть в пинбол с Эдом?

— Не знаю, — сказала я, — поискать новые хобби, заняться собой, сходить на свидание. Ты слишком много работаешь.

Он повернулся ко мне и обворожительно ухмыльнулся.

— Зачем мне ходить на свидания, если со мной на банкет пойдёшь ты?

Я закатила глаза.

— Я говорю в глобальном смысле.

— Окей, Чайник. Когда в последний раз ты встречалась с кем-то другим, не с одним из нас?

Я подумала, перебирая в памяти последние пять… шесть месяцев. Я невольно вспомнила, какой пустошью стала моя сексуальная жизнь. Меня беспокоили сроки на работе, семейные дела, и мой мозг искал некую «спасательную капсулу», небольшую разрядку. Отсюда и мысли о сексе с Рейдом.

Когда я затянула с ответом, он снова сжал мои пальцы.

— Тебе нужен календарь? Думаю, у меня есть счёты в кабинете.


— Это вроде был Карсон? Бариста из «Cajé».

Я заметила, как он, размышляя, прищурился в полумраке.

— Разве он не был младше тебя?

— На пару лет, — я пожала плечами.

— На семь лет, — исправил он. — И у него кольцо в носу.

Впечатляющая память, Рейд.

— Мужчины постоянно встречаются с молоденькими девушками, и это одобряется. Почему отношения с парнем младше себя сразу делают меня хищницей?

Он поднял руку.

— Я не зову тебя хищницей. Если бы я в двадцать один год получил шанс переспать с красивой двадцативосьмилетней тобой, я бы сделал это, не задумываясь.

Что, прости?

По моей спине пробежала дрожь, он это заметил и провёл ладонью по моей руке.

— У тебя мурашки.

— Ой, — я потянулась, чтобы закрыть окно. — Похоже, на улице холоднее, чем я думала.

— Так что произошло? Между тобой и…

— Карсоном, — закончила я за него. — Ничего. Ему было двадцать один, что мешало посещать многие места.

— Значит, был просто секс.

Я была рада, что мы сидели в темноте, и он не видел, как я смутилась и покраснела.

— Мои мышцы больше никогда не были в таком тонусе.

Рейд громко засмеялся от моего признания.

— Я не вру. А ты? Когда был твой последний…? Ну, ты понял.

— Хм, — он постучал большим пальцем по рулю. — Мой последний «Ну, ты понял»… Даже не уверен. Наверное, ты неплохо знаешь мою жизнь. Расскажи мне.

— Ты всё время работаешь.

— Забавно, — протянул он с усмешкой. — Может, так меня и взяли на работу.

Я тупо кивнула в знак согласия. Он повернул на Стейт-стрит, по которой ночью, без трафика, можно быстрее добраться до моего дома. Я смотрела, как мы миновали уличные фонари, один за другим.

— Это делает нас убогими? — спросила я. — Что мы долгое время одни, и ни у кого из нашей компании нет нормальных отношений? Эд и Алекс ходят на свидания больше нас, может, даже Крис, но это ни к чему не приводит. Может, из-за нашего близкого общения, мы обрекаем друг друга на одиночество до самой смерти? Мы стали придурковатой сектой безбрачия?

— Мы точно близки.

— Разве мы не должны беспокоиться? — спросила я. — Одна из многих, многих проблем с Дастином была в том, что он хотел хорошенькую маленькую жену. Даже не уверена, что способна стать супругой, и после него я ни с кем долго не встречалась. А ты — после Ислы. Мы — неудачники?

— Думаю, наоборот, — он подъехал к моему дому и припарковался у обочины. Потом Рейд повернулся ко мне. — Позволь задать вопрос. Ты любишь свою работу?

Даже думать не пришлось.

— Однозначно.

— Вот и всё. И даже если мы мешаем друг другу кого-то найти, какая разница? Ты не умрёшь в одиночестве, ведь у тебя есть я.

В машине вдруг стало тихо, и я поняла, что пора идти домой. Нужно было умыться, надеть пижаму и лечь в постель.

Я должна была отпустить Рейда домой.

Но я не хотела.

— Пойдём со мной, — я открыла свою дверцу и уже выбиралась. Прохладный воздух пах океаном, но не так сильно, чтобы успокоить гул в моих венах и заставить меня прийти в себя.

Понятия не имею, что я творила, или что происходило между нами, но, когда я добралась до крыльца и вытащила ключи, Рейд шёл позади меня.