Я неуклюже проехала в носках по комнате и чуть не упала на задницу, когда паркет сменился плиткой на кухне.
— Пицца уже в пути! — я бросилась, обойдя его, и закрыла ноутбук.
Рейд медленно повернулся ко мне с растерянной улыбкой.
— Что… там было?
— Порно.
Его глаза хитро загорелись, и он потянулся к ноутбуку.
— Дай посмотреть.
Я шлёпнула его по руке.
— Нет! Это чокнутое порно.
Боже, Милли.
Конечно, теперь он действительно заинтересовался.
— Для работы, — я надеялась, что помахала рукой беспечно. — Ты понял.
Рейда не получилось убедить.
— Надеюсь, ФБР не решит проверять историю твоего браузера, — и я надеялась. — Твоя работа очень странная, Миллс.
— Эй, не я же препарирую коровьи глаза?
К моему облегчению, он сменил тему и сел на стул перед моим ноутбуком.
— Эй, — тише сказал он. — У нас всё хорошо?
Новая тревога затрепетала во мне.
— Да, всё хорошо. Слушай, я собиралась идти спать.
— Разве ты не сказала, что заказала пиццу?
— Точно, — блин. — Я собираюсь спать после пиццы. И порно, — я обнадёживающе кивнула на дверь. — Может, поговорим завтра?
— Но если будет пицца, я тоже хочу, — он победно улыбнулся мне. — Я голоден, помнишь?
— Возьми немного с собой.
На его челюсти заходили желваки, он чуть склонил голову.
— Точно всё хорошо? Ты злилась на нас сегодня.
— Я… что? — я заметила, как естественно вёл себя Рейд в ситуациях, когда друзья говорили об эмоциях и конфликтах, и как в таких случаях я становилась дёрганой и немногословной.
— Миллс.
— Хорошо, я немного злилась, — выдавила я.
Он опустил подбородок на ладонь, внимательно слушая. Огромное достижение — признать, что и мне знакомы негативные эмоции. Его голубые глаза окружили морщинки от ободряющей улыбки.
— Но я уже забыла об этом, — сказала я и указала на стол, словно мои эмоции валялись там с моими ключами. — Всё ведь понятно. Я отправила тебе сообщения для твоих женщин. Я не сделала бы этого, если бы злилась.
Это… могло быть ложью.
Рейд выпрямил спину. Он сидел на стуле, а я стояла, и он был лишь немного ниже меня. Такой угол отвлекал по многим причинам. Он мог раздвинуть ноги и притянуть меня к себе. Он мог склониться и поцеловать мою шею. Я могла сесть ему на колени.
Заткнись, озабоченный мозг.
— Я рад, что ты уже забыла, — ответил он, — но если бы ещё злилась, то было бы справедливо. Я вёл себя как козёл, и ты мне об этом сказала. Спасибо.
Слушая его, я думала о мыле с лемонграссом, которым пахли его шея, грудь и живот.
Я кашлянула.
— Знаешь, я всегда рада помочь твоему моральному развитию.
— Кстати, я отправил сообщения, которые ты мне написала, — сказал он.
— Правда? — я отошла, вдохнула воздух без Рейда и вытащила из холодильника пиво для него. Я разрывалась между желанием узнать больше и необходимостью сменить тему. Ничего хорошего не выйдет из беседы о моём не такой уж и поддельном профиле.
— Да. Но пока не получил от них ответ.
Я замерла и оглянулась на него через плечо.
— Хм.
Рейд взял бутылку с тихим «спасибо», вытащил телефон и провёл пальцем по экрану.
— Ага, я… о, — он поднял голову и просиял. — Один ответ есть.
В дверь позвонили. Я устремилась туда и, расплатившись за пиццу, принесла на кухню райскую коробку. Мне нужно было сменить тему. Я хотела обсудить, заметил ли он, как всем этим интересовался Эд. Или послушать, как Рейд бормотал о науке или сплетничал о Дастине на сайте знакомств. Или узнать, соглашались ли мы с тем, что ему нужно было расширять область своих знаний, чтобы шансы на его становление деканом стали выше.
Мне нужно было, чтобы Рейд покинул мой дом. Я не хотела прогонять его, но ощущала себя так же, как ночью после праздника в его честь — будто позвать Рейда в мою постель было не такой плохой идеей. И об этом я думала, пока он читал сообщение от другой женщины.
Которая была мной…
Разрешите представить, трудности двадцать первого века.
Может, прочитав сообщение Кэт, он всё поймёт. Мы посмеёмся, и я смогу перестать думать об этом. Всё наладится.
Да?
Я задержала дыхание, наблюдая за ним. А потом его глаза загорелись, он, рассмеявшись повернул экран ко мне.
— Кэтрин, то есть Кэт, процитировала «Улётных девчонок». Она — твоя близняшка, Миллс!
От моего резкого хохота он с удивлением глянул на меня. Придумать себе оправдание, чтобы не выглядеть визжащей маньячкой, так и не получилось.
Он повернул телефон к себе и перечитал сообщение, а я вяло спросила:
— Та-ак, ничего необычного?
— Необычного? Нет. Она очень забавная, — теперь я не знала, обидеться ли, потому что он не понимал, что это я была забавной. Или упасть в обморок от счастья, ведь он говорил обо мне, сам того не зная. Блин, это и чертовски мило, и ужасно глупо.
Я открыла рот, чтобы сказать ему: «Это я, идиот». Вдруг он посмотрел на меня с глупой улыбкой, и моё сердце лебедем странно нырнуло в груди. Он искренне взволнован.
— Что мне ответить? — спросил он.
Я пожала плечами, ведь не должна была знать, что написала Кэт. Он прочёл сообщение вслух. Если честно, мне не нужно слушать: я прочла сообщение семь раз перед отправкой. Сейчас я, пытаясь сохранить бесстрастное лицо занималась тем, что раскладывала пиццу на тарелки.
— Неплохо, да? — спросил он, закончив.
— Ты прав, она крутая.
Он встал, взял тарелку. Я смотрела, как он поднял кусочек, сложил пополам и сунул огромный кусок в рот. Он не шутил насчёт голода. Проглотив пиццу, он сказал:
— Я рад, что мы решились. Все эти знакомства. Выглядит многообещающе.
Я кивнула, жуя, мысленно прося его продолжать.
— Я думал о том, что ты сказала в ту ночь, — он сделал многозначительную паузу и добавил, — по дороге к тебе…
Ой. Ещё кивок.
— Возможно, ты права.
Взяв новый ломтик пиццы, я поднесла его ко рту.
— Тебе стоит уточнить. Я всегда права.
— О том, что мы впятером лишаем друг друга шансов. Не знаю, наверное, нам так удобно. А стоит встряхнуться.
Я откусила немного и снова кивнула.
— Работа всегда была у меня в приоритете. Впервые в жизни я вижу, что должно быть нечто большее. Свидания были препятствием, которое я обходил. Нужно было бы объяснять, что я занят, а это не стоило усилий.
— А теперь?
Он взял пиццу и пожал плечами.
— Думаю, впервые в жизни мне кажется, что чего-то не хватает. Я хочу всё и сразу.
— Пицца уже в пути! — я бросилась, обойдя его, и закрыла ноутбук.
Рейд медленно повернулся ко мне с растерянной улыбкой.
— Что… там было?
— Порно.
Его глаза хитро загорелись, и он потянулся к ноутбуку.
— Дай посмотреть.
Я шлёпнула его по руке.
— Нет! Это чокнутое порно.
Боже, Милли.
Конечно, теперь он действительно заинтересовался.
— Для работы, — я надеялась, что помахала рукой беспечно. — Ты понял.
Рейда не получилось убедить.
— Надеюсь, ФБР не решит проверять историю твоего браузера, — и я надеялась. — Твоя работа очень странная, Миллс.
— Эй, не я же препарирую коровьи глаза?
К моему облегчению, он сменил тему и сел на стул перед моим ноутбуком.
— Эй, — тише сказал он. — У нас всё хорошо?
Новая тревога затрепетала во мне.
— Да, всё хорошо. Слушай, я собиралась идти спать.
— Разве ты не сказала, что заказала пиццу?
— Точно, — блин. — Я собираюсь спать после пиццы. И порно, — я обнадёживающе кивнула на дверь. — Может, поговорим завтра?
— Но если будет пицца, я тоже хочу, — он победно улыбнулся мне. — Я голоден, помнишь?
— Возьми немного с собой.
На его челюсти заходили желваки, он чуть склонил голову.
— Точно всё хорошо? Ты злилась на нас сегодня.
— Я… что? — я заметила, как естественно вёл себя Рейд в ситуациях, когда друзья говорили об эмоциях и конфликтах, и как в таких случаях я становилась дёрганой и немногословной.
— Миллс.
— Хорошо, я немного злилась, — выдавила я.
Он опустил подбородок на ладонь, внимательно слушая. Огромное достижение — признать, что и мне знакомы негативные эмоции. Его голубые глаза окружили морщинки от ободряющей улыбки.
— Но я уже забыла об этом, — сказала я и указала на стол, словно мои эмоции валялись там с моими ключами. — Всё ведь понятно. Я отправила тебе сообщения для твоих женщин. Я не сделала бы этого, если бы злилась.
Это… могло быть ложью.
Рейд выпрямил спину. Он сидел на стуле, а я стояла, и он был лишь немного ниже меня. Такой угол отвлекал по многим причинам. Он мог раздвинуть ноги и притянуть меня к себе. Он мог склониться и поцеловать мою шею. Я могла сесть ему на колени.
Заткнись, озабоченный мозг.
— Я рад, что ты уже забыла, — ответил он, — но если бы ещё злилась, то было бы справедливо. Я вёл себя как козёл, и ты мне об этом сказала. Спасибо.
Слушая его, я думала о мыле с лемонграссом, которым пахли его шея, грудь и живот.
Я кашлянула.
— Знаешь, я всегда рада помочь твоему моральному развитию.
— Кстати, я отправил сообщения, которые ты мне написала, — сказал он.
— Правда? — я отошла, вдохнула воздух без Рейда и вытащила из холодильника пиво для него. Я разрывалась между желанием узнать больше и необходимостью сменить тему. Ничего хорошего не выйдет из беседы о моём не такой уж и поддельном профиле.
— Да. Но пока не получил от них ответ.
Я замерла и оглянулась на него через плечо.
— Хм.
Рейд взял бутылку с тихим «спасибо», вытащил телефон и провёл пальцем по экрану.
— Ага, я… о, — он поднял голову и просиял. — Один ответ есть.
В дверь позвонили. Я устремилась туда и, расплатившись за пиццу, принесла на кухню райскую коробку. Мне нужно было сменить тему. Я хотела обсудить, заметил ли он, как всем этим интересовался Эд. Или послушать, как Рейд бормотал о науке или сплетничал о Дастине на сайте знакомств. Или узнать, соглашались ли мы с тем, что ему нужно было расширять область своих знаний, чтобы шансы на его становление деканом стали выше.
Мне нужно было, чтобы Рейд покинул мой дом. Я не хотела прогонять его, но ощущала себя так же, как ночью после праздника в его честь — будто позвать Рейда в мою постель было не такой плохой идеей. И об этом я думала, пока он читал сообщение от другой женщины.
Которая была мной…
Разрешите представить, трудности двадцать первого века.
Может, прочитав сообщение Кэт, он всё поймёт. Мы посмеёмся, и я смогу перестать думать об этом. Всё наладится.
Да?
Я задержала дыхание, наблюдая за ним. А потом его глаза загорелись, он, рассмеявшись повернул экран ко мне.
— Кэтрин, то есть Кэт, процитировала «Улётных девчонок». Она — твоя близняшка, Миллс!
От моего резкого хохота он с удивлением глянул на меня. Придумать себе оправдание, чтобы не выглядеть визжащей маньячкой, так и не получилось.
Он повернул телефон к себе и перечитал сообщение, а я вяло спросила:
— Та-ак, ничего необычного?
— Необычного? Нет. Она очень забавная, — теперь я не знала, обидеться ли, потому что он не понимал, что это я была забавной. Или упасть в обморок от счастья, ведь он говорил обо мне, сам того не зная. Блин, это и чертовски мило, и ужасно глупо.
Я открыла рот, чтобы сказать ему: «Это я, идиот». Вдруг он посмотрел на меня с глупой улыбкой, и моё сердце лебедем странно нырнуло в груди. Он искренне взволнован.
— Что мне ответить? — спросил он.
Я пожала плечами, ведь не должна была знать, что написала Кэт. Он прочёл сообщение вслух. Если честно, мне не нужно слушать: я прочла сообщение семь раз перед отправкой. Сейчас я, пытаясь сохранить бесстрастное лицо занималась тем, что раскладывала пиццу на тарелки.
— Неплохо, да? — спросил он, закончив.
— Ты прав, она крутая.
Он встал, взял тарелку. Я смотрела, как он поднял кусочек, сложил пополам и сунул огромный кусок в рот. Он не шутил насчёт голода. Проглотив пиццу, он сказал:
— Я рад, что мы решились. Все эти знакомства. Выглядит многообещающе.
Я кивнула, жуя, мысленно прося его продолжать.
— Я думал о том, что ты сказала в ту ночь, — он сделал многозначительную паузу и добавил, — по дороге к тебе…
Ой. Ещё кивок.
— Возможно, ты права.
Взяв новый ломтик пиццы, я поднесла его ко рту.
— Тебе стоит уточнить. Я всегда права.
— О том, что мы впятером лишаем друг друга шансов. Не знаю, наверное, нам так удобно. А стоит встряхнуться.
Я откусила немного и снова кивнула.
— Работа всегда была у меня в приоритете. Впервые в жизни я вижу, что должно быть нечто большее. Свидания были препятствием, которое я обходил. Нужно было бы объяснять, что я занят, а это не стоило усилий.
— А теперь?
Он взял пиццу и пожал плечами.
— Думаю, впервые в жизни мне кажется, что чего-то не хватает. Я хочу всё и сразу.