— Лучше пусть скажет «нет» сейчас, чем потом напугается и убежит от тебя. А у вас вроде все шло так хорошо. По-моему, тебе не стоит форсировать события.

Я взял Шепли за плечи и, отодвигая его с дороги, сказал:

— Ты же знаешь, я всегда все форсирую. Такой уж у меня стиль.

Шеп обежал вокруг машины и сел за руль.

— И тем не менее заявляю официально: идея так себе.

— Понял.

— Потом куда?

— В «Стайнерз».

— В ювелирный?

— Именно.

— Трэвис, зачем тебе туда? — спросил Шепли, посерьезнев.

— Скоро увидишь.

Он покачал головой:

— Ты точно хочешь, чтобы она сбежала.

— Я не собираюсь дарить кольцо прямо сейчас. Но уверен, что оно понадобится. Пусть побудет у меня до подходящего момента.

— Действительно подходящего момента вам еще ждать и ждать. Трэвис, я так люблю Америку, что чуть с ума не схожу, но мы пока слишком молоды, и я это понимаю. Вдруг Эбби тебе откажет?

Такая перспектива выглядела малопривлекательной. Я стиснул зубы:

— Сделаю предложение только тогда, когда буду уверен, что она готова.

Шепли скривил рот:

— Как только я начинаю думать, будто ты уже окончательно спятил, ты выкидываешь очередной номер, и я понимаю: тебе еще есть куда расти.

— Погоди, скоро увидишь камешек.

Шепли медленно повернул ко мне голову:

— Уже присмотрел, да?

Я улыбнулся.





ГЛАВА 19

ДОМОЙ К ПАПОЧКЕ




При виде нового дивана Эбби улыбнулась, а при виде моих новых татуировок принялась хлестать виски. Через три дня наступила та самая пятница, на которую была назначена вечеринка для пар.

Девчонки пошли делать то, что девчонки обычно делают перед подобными мероприятиями, а я сидел на ступеньках возле дома и ждал, когда Тото сходит в туалет.

Я нервничал, хотя причину своего волнения точно назвать не мог. Пытаясь успокоиться, я уже пару раз приложился к бутылке, но это не помогло.

Я уставился на свое запястье со свежей татуировкой, надеясь на то, что все мои тяжелые предчувствия окажутся ложной тревогой.

На улице было чертовски холодно, и я стал поторапливать Тотошку. Он, сгорбившись, сделал свое дело, я взял его в охапку и понес домой, пробормотав:

— Идем, старичок, пора!

— Позвонил в цветочный магазин. Точнее, даже в несколько. Так много роз нигде не держат, — сказал Шепли.

Я улыбнулся:


— Эбби с Америкой офигеют. Ты уверен, что цветы привезут до того, как девчонки вернутся?

— Уверен.

— А вдруг они освободятся пораньше?

— Не беспокойся, у нас будет вагон времени. Успеем.

Я кивнул. Шепли еле заметно улыбнулся:

— Эй, ты чего? Нервничаешь из-за сегодняшнего вечера?

— Да иди ты! — буркнул я, направляясь к себе в комнату.

Моя черная рубашка была уже выглажена и висела на вешалке. Ничего особенного она собой не представляла, но я считал ее парадной: рубашек на пуговицах в моем гардеробе имелось всего две.

Раньше я никогда не ходил на вечеринки для пар, а теперь вот шел туда со своей девушкой. Только волновался я не из-за этого. Уж не знаю почему, но мне казалось, что на нас надвигается какая-то страшная беда и она уже совсем близко.

Мое беспокойство нарастало. Я прошел на кухню и опрокинул еще рюмку виски. Тут позвонили в дверь. Я выглянул в коридор и увидел, как Шепли выбежал из своей комнаты с полотенцем вокруг бедер.

— Вообще-то, я мог бы открыть.

— Да, но для этого тебе пришлось бы оторваться от ненаглядного «Джима Бима», — проворчал Шеп, берясь за дверную ручку.

На пороге показался человечек, держащий в руках два букета с себя ростом.

— Здрасте, проходите, — сказал Шепли, открывая дверь пошире.

Через десять минут квартира уже выглядела приблизительно так, как я и задумал. Перед вечеринкой для пар мне хотелось порадовать Эбби розами, и одного веника было явно недостаточно.

Как только уехал первый доставщик, явился второй, потом третий. По всей квартире, везде, где только можно, гордо расположились роскошные букеты красных, розовых, желтых и белых цветов. Мы с Шепом остались довольны.

Я быстро принял душ, побрился и уже надевал джинсы, когда под окнами зашумел двигатель «хонды». Потом мотор замолчал, и через несколько секунд в квартиру вошли Америка и Эбби. Они сразу же заметили цветы и радостно завизжали, а мы с Шепли стояли и улыбались как два идиота.

Шеп оглядел комнату и, приосанившись, произнес:

— Захотели купить вам цветочков и решили не ограничиваться одним букетиком.

Эбби повисла у меня на шее:

— Ребята, вы такие… такие классные! Спасибо огромное!

Я хлопнул ее по попе, на несколько секунд задержав руку на этом очаровательном изгибе тела.

— Голубка, вечеринка начинается через полчаса.

Эбби и Америка пошли одеваться в комнату Шепа.

Мне вполне хватило пяти минут, чтобы застегнуть рубашку, найти ремень, надеть носки и туфли. Ну а девчонки прихорашивались целую вечность. Нам с Шепли пришлось поскучать.

Наконец он не выдержал и постучался. Вечеринка уже пятнадцать минут как началась.

— Дамы, пора!

Америка вышла из комнаты в платье, которое сидело на ней как вторая кожа. Шепли присвистнул. На его физиономии сверкнула улыбка.

— Где Эбби? — спросил я.

— Возится с туфлями. Будет готова через секунду, — объяснила Мерик.

— Голубка, я же совсем изведусь от нетерпения! — крикнул я.

Дверь скрипнула, и Эбби появилась на пороге, одергивая короткое белое платьице. Волосы она зачесала набок, грудь была закрыта, но ее контуры подчеркивались облегающей тканью. Америка пихнула меня локтем, я моргнул:

— Черт возьми!

— Ну что, готов взбеситься? — спросила Мерик.

— Даже не собираюсь. Она выглядит потрясающе, — ответил я.

Эбби хитро улыбнулась и, медленно повернувшись, продемонстрировала глубокий вырез на спине.

— Да уж, от такого, пожалуй, взбесишься, — сказал я, подходя к Голубке и загораживая ее от Шепли.

— Тебе не нравится? — удивилась она.