— Что — номер два?
— Ложь номер два.
Я огляделся по сторонам, ища Шепли, который с минуты на минуту должен был меня спасти.
— Прошлой ночью ты облажался по-крупному, — сказала она.
При этом ее глаза вдруг прояснились.
— Знаю.
Она сощурилась и пронзила меня таким взглядом, что я чуть не отпрянул. Америка Мейсон была крошечным белокурым созданием, но при желании могла вытянуть душу из кого угодно.
— Лучше не мешай Эбби, — сказала Мерик, взглянув наверх. — Паркер — как раз то, чего она всегда хотела.
Я сжал зубы. Мне и так все было известно и оттого, что Америка произнесла это вслух, легче не стало. Стало только хуже: раньше я думал, она не против того, чтобы мы с Эбби встречались, и мое дело казалось мне не таким безнадежным.
— Знаю.
Мерик приподняла бровь:
— Правда? — Я не отвечал и старался спрятать глаза от ее взгляда, но она сцапала меня за подбородок. — Правда знаешь?
Я хотел было ответить, но теперь Америка зажала мне рот. Я дернулся и стряхнул ее руку:
— Может, и нет. Вообще-то, поступать правильно не совсем в моем репертуаре.
Америка несколько секунд изучала меня, а потом улыбнулась:
— Тогда ладно.
— Что?
Она похлопала меня по щеке и ткнула пальцем мне в грудь:
— Я приехала сюда вместе с Эбби, чтобы защищать ее от таких, как ты, Бешеный Пес. Но знаешь… оказывается, не все так просто. И я думаю, что, хоть ты и вляпался не по-детски, ты именно тот, кто ей нужен. У тебя будет еще один шанс, — проговорила Америка, держа палец в дюйме от моего носа. — Только один. Постарайся не спустить его в унитаз и не выставить себя еще большим придурком, чем ты есть на самом деле.
Закончив свой монолог, она вальяжной походкой отошла от меня и затерялась среди гостей. Странная девушка.
Вечеринка проходила по обычному сценарию: одна-две драки, девчачьи склоки, несколько распавшихся пар и в результате — женские слезы, а под конец кто-нибудь вырубается или блюет в непредназначенном для этого месте.
Я поглядывал наверх чаще, чем надо бы. Девчонки чуть ли не умоляли, чтобы я отвез их к себе, но я дежурил у лестницы, как часовой на посту, стараясь не думать о том, что Эбби с Паркером сейчас мило щебечут, а может быть — это уж совсем плохо, — она даже смеется его шуткам.
— Привет, Трэвис! — тоненько пропел кто-то у меня за спиной. Оборачиваться не пришлось: обладательница голоска сама переместилась в поле моего зрения. — У тебя скучающий вид, — сказала она, кокетливо облокачиваясь о перила, — и я подумала, может, тебе нужна компания…
— Я не скучаю. И мне ничего не нужно, — буркнул я, в очередной раз поглядев наверх.
Эбби стояла на площадке спиной к перилам.
— Ты такой смешной, — хихикнула девица.
Голубка пронеслась мимо меня в конец коридора, где стояла Америка. Я пошел за ней, предоставив непрошеной, да еще и подвыпившей собеседнице болтать самой с собой.
— Вы, ребята, можете ехать без меня, — сказала Эбби с плохо скрываемым восторгом в голосе. — Паркер предложил меня подвезти.
— Что? — изумилась Америка.
Ее глаза полыхнули, как бенгальские свечи.
— Что? — раздраженно сказал я.
Америка обернулась:
— В чем дело, Трэвис?
Я в упор на нее посмотрел: она прекрасно знала, в чем дело. Я взял Эбби за локоть и завел за угол:
— Ты даже не знаешь этого парня.
Она высвободила руку:
— Не твое дело, Трэвис.
— И плевать! Я все равно не допущу, чтобы ты ехала домой неизвестно с кем! А если он к тебе пристанет?
— Пускай пристает. Он симпатичный.
Я не хотел верить собственным ушам. Она действительно на него запала.
— Паркер Хейс?! Ты это серьезно, Голубка? Паркер Хейс! Да кто он вообще такой?!
Она скрестила руки и приподняла подбородок:
— Прекрати, Трэв. Ты ведешь себя смешно.
От злости у меня кровь прилила к голове. Я нагнулся:
— Убью его, если он к тебе притронется.
— Но он мне нравится.
Одно дело было догадываться, что Паркер запудрил ей мозги, другое — слышать это от нее самой. Да, для меня она слишком хороша. Но для Хейса, черт возьми, тем более! И что она нашла в этом идиоте? Мышцы моего лица окаменели, реагируя на ярость, растекшуюся по венам.
— Ладно. Только не плачься, если в конце концов он завалит тебя на заднее сиденье своего авто.
От гнева и обиды Эбби задохнулась.
— Не беспокойся, не буду, — отрезала она и, задев меня плечом, отошла в сторону.
Когда до меня дошел смысл собственных слов, я поймал ее за руку.
— Я не хотел тебя обидеть, Голубка, — вздохнул я, не глядя ей в глаза. — Если он причинит тебе боль или если тебе просто будет с ним нехорошо, обязательно мне скажи.
— Знаю, что ты не хотел, — сказала Эбби, смягчившись. — Но ты превращаешься в Старшего Брата,[2] который постоянно за мной следит. Постарайся это в себе побороть.
Я усмехнулся. Опять она все поняла вкривь и вкось.
— Я не слежу за тобой, Голубка. Тут совсем другое…
В этот момент перед нами возник сам Паркер.
— Ты предупредила, что поедешь со мной? — спросил он, засовывая руки в карманы.
— Да, можем ехать, — сказала Эбби.
Они направились к дверям. Захотелось подбежать сзади и двинуть Паркеру локтем по затылку, но Голубка обернулась и, заметив мой кровожадный взгляд, беззвучно, одними губами, сказала: «Перестань!»
Он под руку подвел ее к выходу и открыл перед ней дверь. Она расплылась в широкой благодарной улыбке. Конечно! Это же он сделал, а не я!
ГЛАВА 11
СОБАЧИЙ ХОЛОД
Ехать одному на заднем сиденье машины Шепли было удовольствие ниже среднего. Америка сбросила туфли и, хихикая как дурочка, щекотала Шепа большим пальцем ноги. Судя по тому, как бедняга при этом улыбался, он втрескался в нее до полного безумия.
У меня зазвонил телефон. Это был Адам:
— Я тут подыскал тебе одного салагу, он будет через час. В «Хеллертоне», в подвале.
— Я не смогу приехать.
— Что?
— Что слышал. Я не смогу.
— Заболел? — спросил Адам, явно закипая.
— Нет. Просто должен убедиться, что Голубка нормально добралась до дому.
— Мэддокс, ты не знаешь, чего мне стоило организовать этот бой!
— Знаю. Извини. Не могу.
— Ложь номер два.
Я огляделся по сторонам, ища Шепли, который с минуты на минуту должен был меня спасти.
— Прошлой ночью ты облажался по-крупному, — сказала она.
При этом ее глаза вдруг прояснились.
— Знаю.
Она сощурилась и пронзила меня таким взглядом, что я чуть не отпрянул. Америка Мейсон была крошечным белокурым созданием, но при желании могла вытянуть душу из кого угодно.
— Лучше не мешай Эбби, — сказала Мерик, взглянув наверх. — Паркер — как раз то, чего она всегда хотела.
Я сжал зубы. Мне и так все было известно и оттого, что Америка произнесла это вслух, легче не стало. Стало только хуже: раньше я думал, она не против того, чтобы мы с Эбби встречались, и мое дело казалось мне не таким безнадежным.
— Знаю.
Мерик приподняла бровь:
— Правда? — Я не отвечал и старался спрятать глаза от ее взгляда, но она сцапала меня за подбородок. — Правда знаешь?
Я хотел было ответить, но теперь Америка зажала мне рот. Я дернулся и стряхнул ее руку:
— Может, и нет. Вообще-то, поступать правильно не совсем в моем репертуаре.
Америка несколько секунд изучала меня, а потом улыбнулась:
— Тогда ладно.
— Что?
Она похлопала меня по щеке и ткнула пальцем мне в грудь:
— Я приехала сюда вместе с Эбби, чтобы защищать ее от таких, как ты, Бешеный Пес. Но знаешь… оказывается, не все так просто. И я думаю, что, хоть ты и вляпался не по-детски, ты именно тот, кто ей нужен. У тебя будет еще один шанс, — проговорила Америка, держа палец в дюйме от моего носа. — Только один. Постарайся не спустить его в унитаз и не выставить себя еще большим придурком, чем ты есть на самом деле.
Закончив свой монолог, она вальяжной походкой отошла от меня и затерялась среди гостей. Странная девушка.
Вечеринка проходила по обычному сценарию: одна-две драки, девчачьи склоки, несколько распавшихся пар и в результате — женские слезы, а под конец кто-нибудь вырубается или блюет в непредназначенном для этого месте.
Я поглядывал наверх чаще, чем надо бы. Девчонки чуть ли не умоляли, чтобы я отвез их к себе, но я дежурил у лестницы, как часовой на посту, стараясь не думать о том, что Эбби с Паркером сейчас мило щебечут, а может быть — это уж совсем плохо, — она даже смеется его шуткам.
— Привет, Трэвис! — тоненько пропел кто-то у меня за спиной. Оборачиваться не пришлось: обладательница голоска сама переместилась в поле моего зрения. — У тебя скучающий вид, — сказала она, кокетливо облокачиваясь о перила, — и я подумала, может, тебе нужна компания…
— Я не скучаю. И мне ничего не нужно, — буркнул я, в очередной раз поглядев наверх.
Эбби стояла на площадке спиной к перилам.
— Ты такой смешной, — хихикнула девица.
Голубка пронеслась мимо меня в конец коридора, где стояла Америка. Я пошел за ней, предоставив непрошеной, да еще и подвыпившей собеседнице болтать самой с собой.
— Вы, ребята, можете ехать без меня, — сказала Эбби с плохо скрываемым восторгом в голосе. — Паркер предложил меня подвезти.
— Что? — изумилась Америка.
Ее глаза полыхнули, как бенгальские свечи.
— Что? — раздраженно сказал я.
Америка обернулась:
— В чем дело, Трэвис?
Я в упор на нее посмотрел: она прекрасно знала, в чем дело. Я взял Эбби за локоть и завел за угол:
— Ты даже не знаешь этого парня.
Она высвободила руку:
— Не твое дело, Трэвис.
— И плевать! Я все равно не допущу, чтобы ты ехала домой неизвестно с кем! А если он к тебе пристанет?
— Пускай пристает. Он симпатичный.
Я не хотел верить собственным ушам. Она действительно на него запала.
— Паркер Хейс?! Ты это серьезно, Голубка? Паркер Хейс! Да кто он вообще такой?!
Она скрестила руки и приподняла подбородок:
— Прекрати, Трэв. Ты ведешь себя смешно.
От злости у меня кровь прилила к голове. Я нагнулся:
— Убью его, если он к тебе притронется.
— Но он мне нравится.
Одно дело было догадываться, что Паркер запудрил ей мозги, другое — слышать это от нее самой. Да, для меня она слишком хороша. Но для Хейса, черт возьми, тем более! И что она нашла в этом идиоте? Мышцы моего лица окаменели, реагируя на ярость, растекшуюся по венам.
— Ладно. Только не плачься, если в конце концов он завалит тебя на заднее сиденье своего авто.
От гнева и обиды Эбби задохнулась.
— Не беспокойся, не буду, — отрезала она и, задев меня плечом, отошла в сторону.
Когда до меня дошел смысл собственных слов, я поймал ее за руку.
— Я не хотел тебя обидеть, Голубка, — вздохнул я, не глядя ей в глаза. — Если он причинит тебе боль или если тебе просто будет с ним нехорошо, обязательно мне скажи.
— Знаю, что ты не хотел, — сказала Эбби, смягчившись. — Но ты превращаешься в Старшего Брата,[2] который постоянно за мной следит. Постарайся это в себе побороть.
Я усмехнулся. Опять она все поняла вкривь и вкось.
— Я не слежу за тобой, Голубка. Тут совсем другое…
В этот момент перед нами возник сам Паркер.
— Ты предупредила, что поедешь со мной? — спросил он, засовывая руки в карманы.
— Да, можем ехать, — сказала Эбби.
Они направились к дверям. Захотелось подбежать сзади и двинуть Паркеру локтем по затылку, но Голубка обернулась и, заметив мой кровожадный взгляд, беззвучно, одними губами, сказала: «Перестань!»
Он под руку подвел ее к выходу и открыл перед ней дверь. Она расплылась в широкой благодарной улыбке. Конечно! Это же он сделал, а не я!
ГЛАВА 11
СОБАЧИЙ ХОЛОД
Ехать одному на заднем сиденье машины Шепли было удовольствие ниже среднего. Америка сбросила туфли и, хихикая как дурочка, щекотала Шепа большим пальцем ноги. Судя по тому, как бедняга при этом улыбался, он втрескался в нее до полного безумия.
У меня зазвонил телефон. Это был Адам:
— Я тут подыскал тебе одного салагу, он будет через час. В «Хеллертоне», в подвале.
— Я не смогу приехать.
— Что?
— Что слышал. Я не смогу.
— Заболел? — спросил Адам, явно закипая.
— Нет. Просто должен убедиться, что Голубка нормально добралась до дому.
— Мэддокс, ты не знаешь, чего мне стоило организовать этот бой!
— Знаю. Извини. Не могу.