— А ничего, что я как бы здесь и ни к одному из вас не хочу? — спросила язвительно, а для убедительности своего возмущения уперлась ладонями в спину второго и попыталась сползти с его плеча.

— Чтоб казнили, хочешь? — спросил, не останавливаясь, и уложил меня обратно.

— Нет, — пропищала, тяжело дыша. Ибо неудобно мне!

— Могу посадить в камеру, могу подарить, могу просто отдать, могу замуж выдать. Что-нибудь из перечисленного интересует? — и начал приостанавливаться. Издевается же гад!

— Ничего, — пропыхтела едва слышно, едва подавив рвотный позыв. — А можно меня на ножки? — взмолилась не своим голосом.

На ножки меня не опустил, зато стянул с плеча и понес по-человечески, на ручках. Правда, периодически как-то подозрительно зыркал на меня своими черными, какими-то неестественными глазищами. Интересно, что за раса такая? Прибудем на место, обязательно у него поинтересуюсь, а пока…

А пока у меня были совсем другие заботы: осмотреть себя, благо, это не проблема, когда тебя на руках несут. От увиденного малость прифигела и порадовалась тому, что до места назначения нам еще далеко, и мой инопланетянин вроде как сильный и сможет тащить мою упитанную тушку, пока я перевариваю происходящее.

Как ни крутила, а получалось у меня фэнтези. Вот не зря терпеть не могла книги и фильмы про попаданцев! Все там вранье! А еще крайности: то совсем просто и легко, то все мрачно и ужасно. Но сейчас я, пожалуй, выбрала бы первый вариант, хотя, судя по всему, мое мнение здесь вряд ли кого интересует, ведь кто-то перетащил меня из моей кухни, из моего мирав…

— А где мы находимся? — задала вопрос, чтобы быть уверенной в своем попаданстве на все сто процентов.

— Граница проклятых земель, — буркнул красный и остановился, заметив мой непонимающий взгляд. — Кто ты? Откуда ты? — начал задавать вопросы отрывистым, требовательным голосом. — Все на Муре знают, что такое проклятые земли, и вздрагивают даже при их упоминании, а если оказываются здесь, то страстно мечтают убраться отсюда хоть куда-нибудь.

— Значит — Мур, — пробормотала, потерянно рассматривая свои пухлые пальчики, довольно милые, еще бы на лицо взглянуть и на фигуру. В целом-то я поняла, что теперь пышечка и явно молодая. Осталось выяснить — в своем ли я помолодевшем теле или не в своем.

— Откуда ты?! — рявкнул красный над моим ухом, еще и тряхнул для верности.

— Издалека, — отчего-то ответила спокойно, будто меня валерьянкой накачали по самую макушку. — Из другого мира.

Я думала, сейчас начнется паника, истерика и что-то там еще, но красный вдруг выдохнул, расслабился и широким шагом пошел дальше. Странно. И его спокойствие, и мое тоже. На всякий случай напомнила себе о том, что я попала в другой мир и никогда больше не увижу своих детей и внуков. Стало немного грустно, но не более. Отчасти я еще на земле смирилась с тем, что скоро умру. Свое я отжила, была счастлива с мужем, мы вырастили детей, помогли вырастить внуков, муж вот недавно скончался во сне, сердце прихватило. Умер быстро и безболезненно, чему я тоже радовалась. А вот своей жизни радоваться перестала. Дети уже выросли, у них своя жизнь, внуки — и те в школу пошли. Кому интересна старая бабка и ее болячки? А тут мне подарили второй шанс на жизнь, да еще и в молодом теле.

Задумавшись, как-то пропустила тот момент, когда перед нами выросла высокая деревянная стена. Вернее, не просто деревянная, а собранная из огроменных бревен. Я тут же закрутила головой, пытаясь отыскатьвзглядом деревья подобных размеров, и нашла их без особых проблем. Найдя материал, из которого изготовили стену, вернула свое внимание к крепежам бревен. Крепежи были нехитрые — вырубы в дереве и обвязка грубой проволокой, кое-где виднелись квадратные шляпки гвоздей, только слишком уж они были огромные. Может, то были и не гвозди вовсе, но ни их предназначения, ни названия я не знала.

Краснокожий, что меня нес, уверенно двинулся к стене, в которой я, как ни старалась, не смогла разглядеть даже крохотной калитки, дверцы или ворот.

— А мы как…

Договорить не успела, так как послышался шум, и, повернув голову, я испытала шок.

Во-первых, в стене исчезла часть бревен, словно ее и не было. В принципе, ее и не было! Рядом с возникшим проходом не наблюдалось ни щепки! Но не это привело меня в шок, и даже не то, что проход за нашими спинами снова стал бревнами (я даже извернулась и потрогать умудрилась), шоком для меня стали вполне человеческие лица и тела тех, кто оказался за стеной и сейчас кружили вокруг красного и меня. К слову сказать, у окружающих даже цвет кожи был вполне привычный мне, человеческий, и глаза тоже нормальные, а не эти черные огромные выпуклости, как глаза у мух.

Согнув палец, несильно покарябала ногтем красное плечо моего носильщика, который все чаще и агрессивнее шипел на то и дело пытавшихся приблизиться мужчин. Мои карябанья ничего не дали, разве что ощущение, будто я легонько царапаю что-то кожаное, толстое и очень грубое. Ничего не понятно.

— Что ты делаешь? — отвлек меня от не слишком продуктивных исследований вопрос красного, у которого я до сих пор находилась на руках.

— Проверяю, — пожала плечами и задала встречный вопрос: — А как к тебе обращаться? Какой ты расы, и кто эти люди вокруг?

Красный лишь хмыкнул, видимо, впечатлился количеством моих вопросов.

— Здесь все Мареном зовут, — все же соизволил ответить после недолгой паузы, за которую он успел нарычать на еще троих мужчин.

— А не здесь? — полюбопытствовала, заглядывая ему в глаза, сама же от души надеялась, что мордашка у меня симпатичная, а не как у крокодила.

— Не имеет значения, пока мы здесь, — обрубил довольно грубо, но яи не думала обижаться. Сейчас для меня это роскошь, да и смысл держать обиду на вояку? Военный он хоть в Африке, хоть на другой планете — военный.

— А раса? — решила ему напомнить о заданном ранее вопросе, мало ли, в общей куче его не расслышал.

— Люди. Других нету, — буркнул, повернув голову в сторону, и как рыкнет, да так, что я вздрогнула и, обвив руками шею красного, вжалась в него своей пышной грудью. — Не бойся, — чуть сильнее прижал меня к себе. — Тебя здесь никто не обидит, они просто удивленны.

— И чему же они так удивляются? У меня, что, рога на голове выросли?

— Одинокой красивой девушке, — недовольно буркнул краснокожий. — И даже будь у тебя рога, их, — кивнул он на откровенно пялящихся на меня мужиков, — это бы не сильно смутило.

Передернула плечами от обрисованных перспектив и посильнее вцепилась в своего носильщика, на что он только хмыкнул и прибавил шаг, сворачивая на довольно безлюдную улочку. Мы проходили мимо каменных, деревянных и глиняных строений. Какие-то были похожи на кособокие дома, другиена бараки и сараи, а впереди виднелся настоящий замок. Огромный, мрачный и в крайне плачевном состоянии.

Вообще создавалось ощущение, что я переместилась не в другой мир, а осталась на Земле, просто попав в другое время. Во времена средневековья, крепостных, королей, рыцарей и замков, вот только была одна… даже две нестыковки: Та г-тварь, на которую я упала с неба, никогда не существовала на родной мне планете, и уж точно в те древние времена не существовало магии, а здесь она была.

Решила пока не заморачиваться. Догадки можно строить бесконечно, и затея это довольно пустая: трата времени и, как правило, никакого результата. Пока есть возможность, лучше бы мне начать задавать вопросы, чтобы хотя бы примерно представлять, как быть, что делать, и, в идеале, еще бы узнать, чего мне делать вот совсем не стоит.

— Что это за место? — покосилась я на приближающийся замок.

— Граница с дикими землями. Ее только вчера передвинули, ближайшие полгода она останется неизменной.

— А что изменится за полгода? Из-за чего граница потом сдвинется и в какую сторону?

— За полгода наши воины истребят половину диких, агрессивных тварей, остальные уйдут дальше, вглубь, и границы обжитых земель расширятся.

Интересно тут у них. У меня создалось впечатление, что они, как и я, пришли в этот мир относительно недавно и теперь отвоевывают земли у дикой природы для безопасного проживания. И я уже почти начала задавать вопросы, пытаясь подтвердить свои предположения, как заметила, что, не дойдя до замка, мы свернули на очередную улочку, обходя мрачную махину.


— Нам разве не туда? — кивнула на замок.

— Данное строение находится в ужасном состоянии. С тех пор, как мы отвоевали у тварей эту землю, никто не решился жить в этом заброшенном доме.

Приглядевшись, теперь и я начала замечать, насколько плачевно состояние замка.

— Куда ты меня несешь? — спросила, провожая печальным взглядом темную махину. Время никого не щадит.

— Домой, — буркнул Марен, свернув на еще одну улочку, в конце которой виднелась деревянная, немного покосившаяся избушка.

— А дом твой? — спросила, немного напрягшись, что не осталось незамеченным.

— Твой, — едва ли не прорычал, прибавив шагу.

— Мой? — нахмурилась, уже ничего не понимая.

— Твой! — подтвердил и снова замолк, не желая давать мне объяснений.

— И с кем я там буду жить? — решила я ни за что не сдаваться и узнать как можно больше о своей судьбе.

— Одна, — огорошил меня Марен.

Вот тут я запаниковала не на шутку.

— Как одна? А если все эти мужчины придут заявлять на меня права?

— Придут, — подтвердил мой носильщик. — Но за забор войти не смогут, — и так мне улыбнулся, что у меня не осталось ни малейшего сомнения в том, что все действия этого краснокожего инопланетянина продуманны до мелочей. Да и какой он инопланетянин? Обычный мужик в необычном для меня костюме или, скорее всего, броне.

— Мне теперь что, из дома выйти нельзя будет? — возмущенно воскликнула, недовольно прищурив глаза.

— Из дома можешь смело выходить, — Марен деланно не замечал моего недовольства. — А вот за ворота не советую. Иначе я тебе потом ничем не смогу помочь.

— Я пленница?! — продолжила и дальше закипать.

— Ты свободна, — качнул Марен головой.

— Свобода в ограниченном пространстве! — фыркнула недовольно и демонстративно отвернулась.

— Могу отдать тебя любому прямо сейчас, — остановился Марен, развернувшись к небольшой толпе мужчин, что незаметно крались следом за нами на небольшом расстоянии. — Даже позволю тебе самой выбрать себе любовника, если повезет, тои мужа.

— Не надо, — вцепилась в разозленного мужчину. — Меня все устраивает. Я больше не буду.

Марен еще какое- то время постоял, а потом, зарычав на подошедших мужчин, вновь двинулся к стоящему на отшибе дому.

— Ты не у себя в мире. Тут дикие земли и такие же дикие мужчины. Будешь создавать мне проблемы, я перестану тебя защищать, — прорычал недовольно и, перегнувшись через невысокий заборчик, поставил меня на ноги уже во дворе дома. — На границу ссылают не самых приятных личностей, — проговорил уже более миролюбиво, — так что десять раз подумай, прежде чем что-то сделать.

Пока я силилась не разреветься и часто-часто моргала, Марен замер, словно к чему-то прислушиваясь, а затем, развернувшись на пятках, побежал с такой скоростью, которую ни один обычный человек развить не в состоянии.

Какое-то время стояла там, где меня опустили на землю, и смотрела вслед своему спасителю или пленителю… я пока еще не поняла. За несколько секунд Марен преодолел тот путь, по которому тащил меня сюда. Невольно задалась вопросом: а какого, собственно, мы сюда ползли улитками, если он мог вот так — вжик — и на месте?

Пока в моей голове бродили совсем бесполезные и ненужные мысли, раздался малоприятный звук. Думается мне, что у них здесь это что-то вроде сирены. Местная система оповещения продолжала орать, к высокому забору из бревен потихоньку стекались фигуры в красном, а затем все резко смолкло. И в этой отчетливой тишине где-то вдалеке раздался громкий рев, треск ломаемых деревьев и ощутимая дрожь земли.

Пока смотрела себе под ноги, решая, паниковать уже или еще рано, фигуры в красном, в том числе и Марен, скрылись за высокой стеной. Осмотрелась вокруг: мужики, что тянулись за мной и красненьким, все так же продолжали стоять на расстоянии метра от забора и, почти не мигая, таращились на меня. Чуть дальше в толпе шли горячие споры, судя по их взглядам и движениям рук, которыми они показывали на себе довольно внушительные формы, там явно шла дележка меня любимой.

Передернулась от всей ситуации в целом, но были и плюсы. Марен выглядел вполне нормальным, он меня защищал, и раз эта толпа не разбежалась в панике после того громкого звука, значит, и мне можно пойти и спокойно осматриватьновые владения.

Демонстративно не обращая внимания натолпящихся мужчин, развернулась и, решительно дернув дверь, вошла в кособокий домик. Ну, что могу сказать? Жить можно. Наверное. После глобальной такой уборки и, желательно, такого же глобально капитального ремонта. Одним словом — УЖАС!!!

Чем больше я рассматривала, тем меньше понимала и медленно впадала в уныние. В доме бардак, во дворе бардак, сад все равно что джунгли, за забором местные аборигены. Хорошо хоть ряды последних существенно поредели. Но напрягало не внимание и даже не запустение дома, напрягало то, что все мне было знакомо!

— Будто никуда и не попадала, — пробормотала себе под нос, садясь на верхнюю и самую скрипучую ступеньку.

То же небо, те же облака, солнце, едва заметные очертания луны, трава, деревья, кустарники, изба из сруба, печка внутри дома, ухват, черепки расколоченной посуды… перечислять можно было до бесконечности.

Продираясь сквозь кусты и заросли ежевики, зашла за дом, чтобы скрыться с глаз любопытствующих, и сползла на землю по белому стволу березы. Мне нужна была передышка, надо было все обдумать и хоть что-то для себя решить.

Я жива, помолодела и явно не в своем теле. Посмотрела вниз, на выдающиеся верхние девяносто, нет, тут куда больше будет, как и на нижних. Но, несмотря на полноту в определенных частях тела, моя теперешняя талия была тонкой, а животик почти плоским. Кожа без изъянов, тело подтянутое, энергия бьет через край. Жаль, нет возможности рассмотреть лицо, но это мелочи.

Одежда ничем не примечательна: свободный светло-серый сарафан в пол. Такое носили в разное время в разных слоях общества и шили из различной ткани как по цвету, так и по фактуре. Потерла пальцами подол своего сарафана — ткань немного грубовата, не беленная, от того и имеет сероватый цвет, стежки неровные и выполнены явно в ручную. Зато обувь порадовала добротными кожаными ботиночками на небольшом широком каблуке.

— Явно из простых, — выдохнула от облегчения и принялась рассматривать свои руки. Обычные такие, кожа не задубевшая, но и не изнеженная, ногти коротко стриженные.

Ощупала голову, наткнулась пальцами на косу, перекинула ее себе на грудь и даже присвистнула восхищенно: толстая, длинная, цвета спелой пшеницы. Если еще и мордашкой вышла, то от здешних мужиков отбоя не будет, но об этом я буду думать позже.