На собеседование артистичный пацан все-таки пошел в костюме Бэтмена. Отговорить его Натка не смогла – Сенька раъярился:

– Хватит с меня брючек и рубашечек, я не манекен из магазина школьной формы! Я герой!

Сошлись на том, что маску Бэтмена и его просторный плащ герой наденет уже в школе юных звезд. Не ради сокрытия своей героической сущности, разумеется, нет, ни в коем случае! Лишь для того, чтобы длинный плащ не свисал из-под куртки, а торчащие ушки летучей мыши не топорщились под вязаной шапочкой.

Уже знакомая администраторша Василиса, спасибо ей, с поразительной невозмутимостью отследила процесс превращения полу-Бэтмена в полноценного героя.

– Уж извините, что мы такие колоритные, – виновато прошептала ей Натка, пока Сенька перед зеркалом озабоченно расправлял складки шелкового плаща.

– Да я привычная, вчера у нас Свинка Пеппа была. А прямо перед вами зашла девочка в синем парике.

– Мальвина?

– Нет, что вы! Кто нынче косплеит Мальвину? Мику Хацунэ! – Василиса посмотрела на Натку свысока. – Не знаете, да? Эх… А стремитесь в мир звезд и кумиров.

– Это не я, это он. – Натка кивнула на Сеньку.

Тот уже встал рядом, воинственно сверкая глазами сквозь прорези бэтменской маски: ну-ка, ну-ка, где тут ваш мир звезд и кумиров? Сейчас мы его будем захватывать!

– Держи папку, тут все твои материалы, отдашь сам. – Василиса вручила Сеньке пластиковый файл. – Идешь один, без мамы, это тоже часть проверки, понятно?

Сенька кивнул. Высокие торчащие уши маски затряслись, как антенны.

– А почему один, без мамы? – заволновалась Натка.

– А потому что вы пришли в профессию без возрастного ценза. Артистом, моделью можно работать с раннего детства, за деньги, кстати, и самостоятельность для успеха не менее важна, чем талант.

Василиса снова заговорила как по писаному. Натка еще в прошлый раз подумала, что администраторша уже давно заучила ответы на типичные вопросы и выдает их автоматически.

– А как понять, что это именно тот ребенок, который выдержит и репетиции, и экспедицию в другой город, и многочасовые смены, если он с мамой за ручку ходит? – договорила Василиса.

Сенька торопливо выдернул свою вспотевшую ладошку из Наткиной руки.

– Иди, – велела ему администраторша, услышав скрип открывающейся двери.

Из-за панели, казавшейся сплошной зеркальной стеной, выступила девочка в коротеньком платьице, высоких чулках и синем парике, длинными прядями едва не подметающем пол. Глаза у девочки были огромные, а ротик маленький, красным бантиком.

– О, Мику Хацунэ! Приветик! – обрадовался явлению синеволосой девочки Сенька.

И Натка тоже порадовалась: ага, наш мальчик таки ориентируется в этом вашем мире звезд и кумиров!

– Аригато, Бэтмен-сан!

Дети разминулись: Сенька скрылся за зеркальной дверью, а японская Мальвина вышла в холл и искательно огляделась.

– Твоя мама там. – Василиса указала девочке за угол и объяснила Натке: – Есть удобный диванчик, кулер с водой и список новых кастингов, можете почитать, пока ждете.

– А долго ждать?

– Ну точно не годы, у нас же не программа «Дом-2».

Натка посмотрела на закрывшуюся за Сенькой дверь. Зеркальная поверхность отразила ее озабоченное лицо с плотно сжатым ртом и сведенными «галочкой» бровями, опущенные плечи, руку, стиснувшую ремень сумки на плече.

Собственный вид Натке не понравился: не такой должна быть мать успешного артиста! Она расправила плечи, расслабила лицо, вздернула нос и за угол, в закуток с обещанным диванчиком, явилась уже в совсем другом образе.

На это, впрочем, никто не обратил внимания.

– Ну, что? Что? – встряхивая за хрупкие плечики синеволосую девочку так, что ее ультрамариновые хвостики тряслись, как живые, настойчиво спрашивала женщина с таким же озабоченным лицом, какое только что было у Натки.

Даже «галочка» из бровей аналогичная, как по трафарету нарисованная.

– Да нормально все, ма, ты чего? – вяло отговаривалась девочка.

– Взяли? Тебя взяли?

– Конечно, взяли, я же спела! – Девочка решительно высвободилась из захвата матери, расставила тонкие ножки, повернув ступни внутрь, чуть согнулась в поясе и, положив ладошки на талию, задорно зачирикала на чужом языке.

Натке вспомнился детский фильм про поющих бурундуков – те так же гнусаво пищали, будто с прищепками на носу, умильные и веселые, несмотря на явно имеющиеся у них проблемы с аденоидами и гландами.

– «Элвин и бурундуки»? – Она подмигнула исполнительнице.

– Что? Какие еще бурундуки? – Певица обиделась.


Ее мама наградила Натку гневным взглядом и потащила дочку прочь.

Натка пожала плечами и села на освободившийся диванчик. Она придвинула к себе папку, лежащую на стеклянном журнальном столике, открыла ее, вытащила стопку распечаток и прочитала короткий текст на верхнем листе.

«Тизер к отечественному телесериалу. Нужен ребенок (мальчик) 7–10 лет, славянской внешности с голубыми глазами! Короткие волосы, время 1960–1970-е годы. Эпизодическая роль. Игровой. Съемки в Подмосковье. 5–6 часов, оплата 5000 руб. Присылайте фото и видеовизитку. Нужны эмоции: удивление, страх, радость. Съемки в конце мая – начале июня».

– Все про Сеньку! – обрадованная Натка вытянула листок с текстом из-под канцелярской скрепки и обнаружила, что та удерживает вместе с десяток копий одного текста.

Это наводило на мысли о высокой конкуренции.

Натка чуть нахмурилась и взяла вторую стопку листов.

«Ролик интернет. Повторно заявки не присылайте! Игровой возраст: 7 лет, ребенок – мальчик. Обаятельный, живой, с опытом съемок, способность сыграть яркие эмоции в кадре (удивление, радость). Неполная смена. 3000 рублей».

И это тоже как будто про Сеньку!

Натка вытянула себе листок из этой стопки тоже и взялась за третью.

«Санкт-Петербург, ролик. Мальчик 9–12 лет. Типажный, рекламной внешности. Опыт в съемках обязателен. Желательно в хорошей физической форме. Спортивные навыки будут преимуществом. Рекламный ролик продуктового магазина, длительность 15 секунд. Надо сыграть активного, веселого ребенка. Дата съемки – 8 июня, длительность 6–8 часов, оплата 6000 рублей».

– А веселые и активные, я вижу, в цене! – Натка и эту бумажку прибрала.

Она взялась за следующую стопку.

«Для съемки рекламы банка ищем групповку: посетители кафе. Мужчины 50–60 лет, мальчики 8–12 лет, девочка 10 лет (без аллергии на собак). Примерка 2 июня, съемка 3 июня. Гонорар 10 000 – 20 %. Для участия отправьте заявку с пометкой: «БАНК». В заявке: фио, возраст, рост, размер одежды и обуви, несколько фото (портрет и в полный рост), видеовизитка-представление».

– Да мы на разрыв! – Натка отложила и это объявление.

«Июнь, первая половина месяца, дети на съемку проморолика лекарств. Мальчик и девочка 4–7 лет, русые волосы, игровые, желательно брат с сестрой, оплата 3000 р. Дата уточняется. Резюме, фото и видео отправляем строго на почту».

– Эх, сестры у нас нет, – огорчилась Натка, но бумажку все же взяла.

«Москва. Требуются участники конкурса красоты UNIVERSAl QUEEN & FASHION KING KIDS – 2021. Мальчики и девочки от 3 до 14 лет. Участие в показе авторских коллекций российских дизайнеров, выступление артистов эстрады, видео- и фотоотчет. Победителям эксклюзивная корона, дизайнерский наряд в подарок, ленты, призы от спонсоров и партнеров проекта, публикация в журнале, контракт «лица» норвежской торговой марки».

– Ну, не знаю, – усомнилась Натка.

Она плохо представляла себе ту торговую марку, лицом которой мог бы стать Сенька. Хотя… Если речь о Норвегии – родине викингов… Они же, наверное, тоже вечно в синяках и ссадинах ходили…

Натка взяла и эту бумажку.

Она прислушалась к голосам, доносящимся из-за угла.

– Конечно, вы можете участвовать в кастингах с самого первого дня, сейчас все посчитаем, внесете оплату – и пожалуйста, – напевно и чуть устало журчал голос Василисы, вновь выговаривающей уже не раз озвученный текст.

– Но тут же не указано, куда обращаться! Нет никаких контактов!

Натка встревоженно глянула на свои бумажки: и в самом деле, ни адресов, ни телефонов, ни даже названий компаний – организаторов кастингов!

– Вам они и не нужны, мы сами отправляем заявки на те кастинги, в которых вы хотите участвовать, это более результативно, чем самотек. – Невозмутимая и деловитая Василиса привычно успокоила маму синеволосой девочки. – Определитесь, что конкретно вас интересует, мы оформим заявку и будем сопровождать ее, а вам сообщим результат.

– Вот, – зашуршали бумаги. – Это, это, это… И еще эти две. Сколько с нас?

– Пять заявок по триста рублей за каждую – итого полторы тысячи. Но новым ученикам предоставляется приветственная скидка десять процентов, так что всего с вас одна тысяча триста пятьдесят рублей. У вас наличные, карта?

Натка вздохнула и не услышала, что ответила мама японской Мальвины. Значит, за заявки на кастинги тоже нужно платить? Огорчительно. Триста рублей – это, конечно, немного, но если участвовать во всех подходящих мероприятиях, наберется приличная сумма.

Миллионные гонорары Криса Хемсворта, Роберта Дауни-младшего и Брэдли Купера уже не казались Натке запредельно большими. Если эти парни, делая артистическую карьеру, тоже платили за каждый чих, на творческий олимп они должны были взобраться с вывернутыми карманами.

Сенька вышел после собеседования, когда синеволосая девочка с мамой уже удалились, а Натка переместилась к конторке администратора и от нечего делать донимала Василису расспросами, получая в ответ заученные ответы.

Увидев торжествующую улыбку сына, который выступил из-за зеркальной двери с гордым видом победителя, Натка сразу все поняла:

– Тебя приняли?

– А разве могло быть иначе?

Сенька, комично важничая, прошествовал к конторке и шлепнул на нее файл со своими бумагами.

Сквозь прозрачный пластик отчетливо виднелся наклеенный на анкету зеленый квадрат.

– А кто не прошел, тому красная карточка, – объяснил Сенька и деловито вскарабкался на высокий, как у барной стойки, табурет. – Ну, что дальше?

– Я вас поздравляю, вы успешно прошли собеседование и приняты на обучение в школу юных звезд «Олимп», – выдала очередной заученный текст Василиса. – Теперь вам предлагается выбрать курсы для изучения, вот список, прошу ознакомиться и поставить галочки напротив интересующих вас дисциплин.