Она заходит внутрь и закрывает двери. Поворачивает меня спиной к себе и так быстро застёгивает молнию на платье, что я едва успеваю вздохнуть.
– Теперь вы похожи на будущую королеву, – замечает она.
Смотрю на своё отражение и, если честно, не верю ему. На меня из зеркала смотрит потрясающая, во всех смыслах, девушка с искусным макияжем, подчёркивающим её цвет глаз. Волосы уложены волнами за спиной и поддерживаются тонким ободком, переливающимся в искусственном свете.
Пока я рассматриваю себя, ощущаю, как в мою ладонь вкладывают какой-то лист. Озадаченно оборачиваюсь к Полин.
– Это что? – Удивлённо смотрю на клочок бумаги.
– Нет, никаких украшений. Только классические серьги, подарок Его Высочества для вас. Вы не ёлка, чтобы обвешиваться побрякушками, – чётко произносит Полин. Она указывает на свой наушник и взглядом показывает мне открыть записку.
– Дин очень внимателен, – произношу я. Она кивает, поощряя разговор.
– Я ему понравлюсь, как думаешь? – интересуюсь, раскрывая записку.
– Конечно, вы…
«Мадемуазель Реджина, прошу о встрече завтра с полудня до четырёх часов дня у фонтана в старом городе. Это важно для нас обоих. Я буду ждать тебя там всё это время.
Полье».
Поднимаю взгляд на Полин. Точно, она же его сестра. Что нужно Полье, и что за срочность? Но это явно касается нашего последнего разговора и Эльмы. Он что-то узнал.
Киваю Полин, показывая, что всё поняла. Она забирает у меня записку и прячет её в бюстгальтер. Надо же, оказывается, эта женщина, действительно, незаменима.
– А теперь пойдёмте. Остались последние штрихи, и затем вас проведут к бальному залу.
Обдумывая варианты завтрашнего побега, я пока не знаю, как посетить место встречи у фонтана одной. Но в этом мне может помочь Дин. Если сегодня всё пройдёт хорошо, то я получу шанс свободно передвигаться.
Полин вдевает мне в уши серьги-капельки с бриллиантами, которые я точно верну, предлагает белые тонкие высокие перчатки из той же ткани, что и платье, а затем подводит к двери и открывает её.
– Удачи, мадемуазель. Помните, у вас не обычное бальное платье. Оно ваше отражение, – быстро шепчет Полин мне на ухо и выталкивает за дверь.
Чёрт, вечеринка начинается.
Глава 29
Я видела множество замков на картинках и фотографиях, которые мы печатали в нашем журнале. Все они были помпезными, имели собственную историю изюминку. У кого-то она была в архитектуре, у кого-то в витражах, у кого-то в облицовке стен, у кого-то в кровавой истории.
Оказавшись впервые за дверьми своего тёмного крыла, я очутилась в ярком, богатом, кричащем месте, сверкающим золотом и хрусталём. Конечно, мне бы радоваться такой возможности увидеть всё своими глазами, притронуться к невероятно изысканным портьерам, картинам и антиквариату, но восторга, увы, у меня это не вызывает. Я сразу же начинаю подсчитывать чужие деньги и понимать, сколько нужно было потратить, чтобы создать подобную атмосферу. И ведь это всё оплачивается из налогов, с экспорта и заработано кровью, потом, жизнью и слезами обычных работяг. Хотя они не жалуются, но ведь и я одна из таких работяг, которая каждый месяц узнаёт о различных повышениях процента оплаты. Это всё, словно насмешка надо мной. То, чего я никогда иметь не буду и не хочу.
Конечно, мне стоит немного расслабиться и подумать о предстоящем бале. Но… мне грустно и горько идти по освещённым, роскошным коридорам, касаться витиеватых перил широких лестниц и не чувствовать себя собой.
Пока меня сопровождает тот же парень-бука из охраны, я не вижу гостей, а только множество официантов, мужчин в ливрее, и до меня доносятся звуки классической музыки. Меган бы пищала от восторга. Она обожает посещать филармонию, а я очень далека от любой музыки.
Мы снова поднимаемся по лестнице, и парень подходит к седому мужчине, сообщая ему что-то на ухо.
– Мадемуазель, через несколько минут о вашем прибытии объявят. Вы войдёте в зал, и там вас встретят, чтобы провести к монаршим особам, – сухо бросает парень и сбегает вниз по лестнице, словно я пыталась его укусить.
Мало того, ловлю на себе презрительный взгляд мужчины, стоящего сбоку. Он оглядывает меня с нескрываемым возмущением и отвращением. Так, я не выбирала этот наряд, мне его дали. И теперь я чувствую себя очень плохо. Паника медленно подползает к сознанию, отчего хочется прикрыть грудь, а лучше спрятаться за одной из многочисленных портьер в коридорах. Моя кожа покрывается мурашками. А этот гадёныш смотрит на меня и смотрит. Смотрит и смотрит. Козёл старый.
Я намереваюсь уйти. Бросить всё и сбежать. Это невыносимо, когда на тебя так смотрят. Сразу вспоминаю эти взгляды на свадьбе, шёпот, смех и нелицеприятные высказывания. Мне не идёт белый цвет. Никогда не подходил, не тот типаж. Мне, вообще, одежда не идёт!
Боже мой…
Вздрагиваю, когда мужчина ударяет тростью, и передо мной медленно открываются двери. Последний шанс сбежать. Только куда? Кубарем скачусь вниз по лестнице, и вот будет потеха.
Нет!
Реджина Хэйл никогда не сдавалась. Её бросали, над ней смеялись и от неё отворачивались. Её использовали, не воспринимали, как личность, и попросту не замечали. И вот именно сейчас наступил мой час показать всем тем, кто так поступил со мной, что я заслуживаю большего. Я достойна внимания. Достойна комплиментов. Я американка, чёрт возьми, а мы упрямые. Я смогу всё. И я буду нести себя гордо, несмотря на то, кто и что бы ни сказал мне.
Решительно вскидываю подбородок, когда в ужасной тишине объявляют:
– Леди Реджина Хэйл из Америки.
И плевать, что я абсолютно не леди, но делаю несколько шагов вперёд, и моё дыхание задерживается где-то в горле от вида огромного зала и такого же количества людей. Сразу же бросаются в глаза яркие наряды, сверкающие камни на шеях и в причёсках женщин, девушек и даже пожилых людей. Чёрные фраки и статные осанки. И среди всего этого великолепия виднеются несколько белых пятен.
Сглатываю от пристального внимания сотен взглядов, направленных на меня.
Они все в пышных платьях, как принцессы. А я? Я… словно голая перед ними. Чёрт!
Не знаю, что мне делать. Стою возле перил, по бокам две лестницы, и никто из присутствующих не подходит ко мне. Никто не подсказывает, куда мне двигаться дальше, нужно ли кому-то кланяться, нужно ли, вообще, что-то говорить. Мои коленки дрожат, тело от резко возросшего в крови адреналина начинает потряхивать. Что я должна делать прямо сейчас, когда они все начинают откровенно перешёптываться и обсуждать меня? Что, мать их?!
– Леди Реджина, позвольте?
Издаю шумный вздох от знакомого голоса, раздавшегося сбоку. Поворачиваю голову и вижу Дерика. Он, как и все присутствующие здесь мужчины, одет в чёрный фрак, но на нём красно-белая лента с орденами и драгоценными брошами.
Дерик слегка склоняет голову и протягивает мне руку в чёрной перчатке. А, что, белые закончились? Боже, да соберись ты, Реджи. Он стоит выше меня или ниже? Выше.
– Благодарю, – приседаю в небольшом реверансе, и Дерик слабо кивает в ответ, давая мне понять, что всё делаю верно. Мазл тов, чёрт возьми!
Вкладываю свою руку в его, и пальцы Дерика крепко обхватывают мои. Ноги до сих пор дрожат, а ещё эти туфли на высоченных каблуках. Да я сейчас голову разобью. Неплохо, но слишком унизительно.
Музыка вновь начинает звучать, когда мы медленно спускаемся по лестнице.
– Спасибо, – шепчу я.
– Всегда к вашим услугам, леди Реджина, – сухо произносит Дерик.
– Я боюсь, – так же признаюсь.
– Реджина Хэйл ничего не боится. Она сумасшедшая в своих амбициях. И она, насколько мне известно, собиралась бороться со своими страхами.
– Всё бы тебе издеваться, – фыркаю, бросая на Дерика взгляд.
– Если мне позволено сказать, то ты выглядишь хорошо.
– Вау, высший комплимент от тебя. Я польщена, меня даже тошнить начало.
– Тогда аккуратней, Джина, не дай бог, тебя стошнит прямо на принца. Нарушишь не только протокол, но и перечеркнёшь любую возможность на амнистию.
Прыскаю от смеха, когда мы спускаемся в зал.
– Леди Реджина, рад вас приветствовать на балу в честь начала сезона.
Поворачиваю голову, когда раздаются официальные слова Дина.
Он выглядит потрясающе в чёрном смокинге, с белоснежной лентой через плечо и теплом во взгляде. Он так резко отличается от всех своей красотой, манящей обворожительностью, что на пару мгновений я забываю, что нужно делать.
Дерик тянет мою руку вниз. Быстро приседаю перед Дином, и он улыбается мне в ответ.
– Добрый вечер, Ваше Высочество, благодарю за приглашение. Для меня честь находиться здесь, – тихо мямлю. Фу, такое лицемерие. От самой себя противно.
– Леди Реджина, позвольте вашу руку.
Слишком много за вечер «позвольте», или мне кажется?
Дерик отпускает меня и отходит в сторону. Он меняется с Дином, и я чувствую себя немного комфортнее. Ан нет, я ошиблась. Это был минутный порыв. На нас все пялятся. Кто-то с открытым интересом, кто-то с недовольством, а кто-то явно кривит нос. Не отравитесь, придурки.
– Ты невероятно красива, Реджи. Очень соблазнительный наряд, и слава богу, не столь вычурный, как у остальных, – быстро шепчет Дин.
– Не слишком откровенный?
– Слишком. Даже очень слишком, у меня слюнки потекли, как только я тебя увидел. Даже не поверил, что ты решилась на такое. Но я невероятно горд тобой, Реджи. Всё слишком прекрасно, когда ты рядом. Сейчас я отведу тебя к родителям и представлю им. Тебе будет нужно поцеловать руку каждого. Справишься?
– Постараюсь. Ради тебя, конечно же.
– Умница. Далее, рядом с тобой будет находиться Монтимьер, и он же представит тебя моим друзьям, чтобы ты смогла с ними пообщаться. Когда официальная часть закончится, начнётся ужин, а потом уже мы будем более свободными. Оставь для меня вальс, – Дин подмигивает мне, и я, улыбаясь, киваю ему. За спиной слышу: «Это та самая американка. Как низко мы опустились!»
– Не обращай на них внимания. Они завидуют тебе, да и мне тоже, ведь ты здесь ряди меня, – напоследок шепчет Дин.
Вообще-то, я здесь, потому что дура. Но пусть думает как хочет. И раз уж честно признаёмся во всём, то рядом с Дином я чувствую себя более защищённой здесь, среди этих высокомерных выскочек. У него есть статус и положение, а я могу жаловаться сколько угодно. Боже, мыслю, как Инга. Гены пальцем не заткнёшь, к сожалению.
Вновь наступает полная тишина. Гости расступаются перед нами, создавая живой коридор, и каждый хочет поближе рассмотреть… хм, меня. Внутри я вся съёживаюсь, а для всех окружающих расправляю плечи и гордо поднимаю подбородок. Главное, не споткнуться.
Дин отпускает мою руку, когда передо мной появляется невероятно сильная пара. Один из них мужчина, сидящий на самом настоящем золотом троне, с тёмными с проседью волосами, серьёзным взглядом рассматривающий меня. Его карие, как у Дина, глаза полны величия. Не знаю, возможно ли такое, но если встретить его на улице, то только по одному блеску глаз, сквозящих в них уверенности и силы, можно сразу же отдать ему корону. Он довольно привлекателен для своих лет, очень подтянутый и с огромным количеством медалей на груди. Король Альоры. Самый настоящий, чёрт побери, король с перстнями на руках.
– Ваше Величество король Ферсандр Прийский и Его Величество королева Альоры Клаудия Прийская, прошу принять в своих стенах мою особенную гостью из Америки – леди Реджину Хэйл, – торжественно произносит Дин.
– Теперь вы похожи на будущую королеву, – замечает она.
Смотрю на своё отражение и, если честно, не верю ему. На меня из зеркала смотрит потрясающая, во всех смыслах, девушка с искусным макияжем, подчёркивающим её цвет глаз. Волосы уложены волнами за спиной и поддерживаются тонким ободком, переливающимся в искусственном свете.
Пока я рассматриваю себя, ощущаю, как в мою ладонь вкладывают какой-то лист. Озадаченно оборачиваюсь к Полин.
– Это что? – Удивлённо смотрю на клочок бумаги.
– Нет, никаких украшений. Только классические серьги, подарок Его Высочества для вас. Вы не ёлка, чтобы обвешиваться побрякушками, – чётко произносит Полин. Она указывает на свой наушник и взглядом показывает мне открыть записку.
– Дин очень внимателен, – произношу я. Она кивает, поощряя разговор.
– Я ему понравлюсь, как думаешь? – интересуюсь, раскрывая записку.
– Конечно, вы…
«Мадемуазель Реджина, прошу о встрече завтра с полудня до четырёх часов дня у фонтана в старом городе. Это важно для нас обоих. Я буду ждать тебя там всё это время.
Полье».
Поднимаю взгляд на Полин. Точно, она же его сестра. Что нужно Полье, и что за срочность? Но это явно касается нашего последнего разговора и Эльмы. Он что-то узнал.
Киваю Полин, показывая, что всё поняла. Она забирает у меня записку и прячет её в бюстгальтер. Надо же, оказывается, эта женщина, действительно, незаменима.
– А теперь пойдёмте. Остались последние штрихи, и затем вас проведут к бальному залу.
Обдумывая варианты завтрашнего побега, я пока не знаю, как посетить место встречи у фонтана одной. Но в этом мне может помочь Дин. Если сегодня всё пройдёт хорошо, то я получу шанс свободно передвигаться.
Полин вдевает мне в уши серьги-капельки с бриллиантами, которые я точно верну, предлагает белые тонкие высокие перчатки из той же ткани, что и платье, а затем подводит к двери и открывает её.
– Удачи, мадемуазель. Помните, у вас не обычное бальное платье. Оно ваше отражение, – быстро шепчет Полин мне на ухо и выталкивает за дверь.
Чёрт, вечеринка начинается.
Глава 29
Я видела множество замков на картинках и фотографиях, которые мы печатали в нашем журнале. Все они были помпезными, имели собственную историю изюминку. У кого-то она была в архитектуре, у кого-то в витражах, у кого-то в облицовке стен, у кого-то в кровавой истории.
Оказавшись впервые за дверьми своего тёмного крыла, я очутилась в ярком, богатом, кричащем месте, сверкающим золотом и хрусталём. Конечно, мне бы радоваться такой возможности увидеть всё своими глазами, притронуться к невероятно изысканным портьерам, картинам и антиквариату, но восторга, увы, у меня это не вызывает. Я сразу же начинаю подсчитывать чужие деньги и понимать, сколько нужно было потратить, чтобы создать подобную атмосферу. И ведь это всё оплачивается из налогов, с экспорта и заработано кровью, потом, жизнью и слезами обычных работяг. Хотя они не жалуются, но ведь и я одна из таких работяг, которая каждый месяц узнаёт о различных повышениях процента оплаты. Это всё, словно насмешка надо мной. То, чего я никогда иметь не буду и не хочу.
Конечно, мне стоит немного расслабиться и подумать о предстоящем бале. Но… мне грустно и горько идти по освещённым, роскошным коридорам, касаться витиеватых перил широких лестниц и не чувствовать себя собой.
Пока меня сопровождает тот же парень-бука из охраны, я не вижу гостей, а только множество официантов, мужчин в ливрее, и до меня доносятся звуки классической музыки. Меган бы пищала от восторга. Она обожает посещать филармонию, а я очень далека от любой музыки.
Мы снова поднимаемся по лестнице, и парень подходит к седому мужчине, сообщая ему что-то на ухо.
– Мадемуазель, через несколько минут о вашем прибытии объявят. Вы войдёте в зал, и там вас встретят, чтобы провести к монаршим особам, – сухо бросает парень и сбегает вниз по лестнице, словно я пыталась его укусить.
Мало того, ловлю на себе презрительный взгляд мужчины, стоящего сбоку. Он оглядывает меня с нескрываемым возмущением и отвращением. Так, я не выбирала этот наряд, мне его дали. И теперь я чувствую себя очень плохо. Паника медленно подползает к сознанию, отчего хочется прикрыть грудь, а лучше спрятаться за одной из многочисленных портьер в коридорах. Моя кожа покрывается мурашками. А этот гадёныш смотрит на меня и смотрит. Смотрит и смотрит. Козёл старый.
Я намереваюсь уйти. Бросить всё и сбежать. Это невыносимо, когда на тебя так смотрят. Сразу вспоминаю эти взгляды на свадьбе, шёпот, смех и нелицеприятные высказывания. Мне не идёт белый цвет. Никогда не подходил, не тот типаж. Мне, вообще, одежда не идёт!
Боже мой…
Вздрагиваю, когда мужчина ударяет тростью, и передо мной медленно открываются двери. Последний шанс сбежать. Только куда? Кубарем скачусь вниз по лестнице, и вот будет потеха.
Нет!
Реджина Хэйл никогда не сдавалась. Её бросали, над ней смеялись и от неё отворачивались. Её использовали, не воспринимали, как личность, и попросту не замечали. И вот именно сейчас наступил мой час показать всем тем, кто так поступил со мной, что я заслуживаю большего. Я достойна внимания. Достойна комплиментов. Я американка, чёрт возьми, а мы упрямые. Я смогу всё. И я буду нести себя гордо, несмотря на то, кто и что бы ни сказал мне.
Решительно вскидываю подбородок, когда в ужасной тишине объявляют:
– Леди Реджина Хэйл из Америки.
И плевать, что я абсолютно не леди, но делаю несколько шагов вперёд, и моё дыхание задерживается где-то в горле от вида огромного зала и такого же количества людей. Сразу же бросаются в глаза яркие наряды, сверкающие камни на шеях и в причёсках женщин, девушек и даже пожилых людей. Чёрные фраки и статные осанки. И среди всего этого великолепия виднеются несколько белых пятен.
Сглатываю от пристального внимания сотен взглядов, направленных на меня.
Они все в пышных платьях, как принцессы. А я? Я… словно голая перед ними. Чёрт!
Не знаю, что мне делать. Стою возле перил, по бокам две лестницы, и никто из присутствующих не подходит ко мне. Никто не подсказывает, куда мне двигаться дальше, нужно ли кому-то кланяться, нужно ли, вообще, что-то говорить. Мои коленки дрожат, тело от резко возросшего в крови адреналина начинает потряхивать. Что я должна делать прямо сейчас, когда они все начинают откровенно перешёптываться и обсуждать меня? Что, мать их?!
– Леди Реджина, позвольте?
Издаю шумный вздох от знакомого голоса, раздавшегося сбоку. Поворачиваю голову и вижу Дерика. Он, как и все присутствующие здесь мужчины, одет в чёрный фрак, но на нём красно-белая лента с орденами и драгоценными брошами.
Дерик слегка склоняет голову и протягивает мне руку в чёрной перчатке. А, что, белые закончились? Боже, да соберись ты, Реджи. Он стоит выше меня или ниже? Выше.
– Благодарю, – приседаю в небольшом реверансе, и Дерик слабо кивает в ответ, давая мне понять, что всё делаю верно. Мазл тов, чёрт возьми!
Вкладываю свою руку в его, и пальцы Дерика крепко обхватывают мои. Ноги до сих пор дрожат, а ещё эти туфли на высоченных каблуках. Да я сейчас голову разобью. Неплохо, но слишком унизительно.
Музыка вновь начинает звучать, когда мы медленно спускаемся по лестнице.
– Спасибо, – шепчу я.
– Всегда к вашим услугам, леди Реджина, – сухо произносит Дерик.
– Я боюсь, – так же признаюсь.
– Реджина Хэйл ничего не боится. Она сумасшедшая в своих амбициях. И она, насколько мне известно, собиралась бороться со своими страхами.
– Всё бы тебе издеваться, – фыркаю, бросая на Дерика взгляд.
– Если мне позволено сказать, то ты выглядишь хорошо.
– Вау, высший комплимент от тебя. Я польщена, меня даже тошнить начало.
– Тогда аккуратней, Джина, не дай бог, тебя стошнит прямо на принца. Нарушишь не только протокол, но и перечеркнёшь любую возможность на амнистию.
Прыскаю от смеха, когда мы спускаемся в зал.
– Леди Реджина, рад вас приветствовать на балу в честь начала сезона.
Поворачиваю голову, когда раздаются официальные слова Дина.
Он выглядит потрясающе в чёрном смокинге, с белоснежной лентой через плечо и теплом во взгляде. Он так резко отличается от всех своей красотой, манящей обворожительностью, что на пару мгновений я забываю, что нужно делать.
Дерик тянет мою руку вниз. Быстро приседаю перед Дином, и он улыбается мне в ответ.
– Добрый вечер, Ваше Высочество, благодарю за приглашение. Для меня честь находиться здесь, – тихо мямлю. Фу, такое лицемерие. От самой себя противно.
– Леди Реджина, позвольте вашу руку.
Слишком много за вечер «позвольте», или мне кажется?
Дерик отпускает меня и отходит в сторону. Он меняется с Дином, и я чувствую себя немного комфортнее. Ан нет, я ошиблась. Это был минутный порыв. На нас все пялятся. Кто-то с открытым интересом, кто-то с недовольством, а кто-то явно кривит нос. Не отравитесь, придурки.
– Ты невероятно красива, Реджи. Очень соблазнительный наряд, и слава богу, не столь вычурный, как у остальных, – быстро шепчет Дин.
– Не слишком откровенный?
– Слишком. Даже очень слишком, у меня слюнки потекли, как только я тебя увидел. Даже не поверил, что ты решилась на такое. Но я невероятно горд тобой, Реджи. Всё слишком прекрасно, когда ты рядом. Сейчас я отведу тебя к родителям и представлю им. Тебе будет нужно поцеловать руку каждого. Справишься?
– Постараюсь. Ради тебя, конечно же.
– Умница. Далее, рядом с тобой будет находиться Монтимьер, и он же представит тебя моим друзьям, чтобы ты смогла с ними пообщаться. Когда официальная часть закончится, начнётся ужин, а потом уже мы будем более свободными. Оставь для меня вальс, – Дин подмигивает мне, и я, улыбаясь, киваю ему. За спиной слышу: «Это та самая американка. Как низко мы опустились!»
– Не обращай на них внимания. Они завидуют тебе, да и мне тоже, ведь ты здесь ряди меня, – напоследок шепчет Дин.
Вообще-то, я здесь, потому что дура. Но пусть думает как хочет. И раз уж честно признаёмся во всём, то рядом с Дином я чувствую себя более защищённой здесь, среди этих высокомерных выскочек. У него есть статус и положение, а я могу жаловаться сколько угодно. Боже, мыслю, как Инга. Гены пальцем не заткнёшь, к сожалению.
Вновь наступает полная тишина. Гости расступаются перед нами, создавая живой коридор, и каждый хочет поближе рассмотреть… хм, меня. Внутри я вся съёживаюсь, а для всех окружающих расправляю плечи и гордо поднимаю подбородок. Главное, не споткнуться.
Дин отпускает мою руку, когда передо мной появляется невероятно сильная пара. Один из них мужчина, сидящий на самом настоящем золотом троне, с тёмными с проседью волосами, серьёзным взглядом рассматривающий меня. Его карие, как у Дина, глаза полны величия. Не знаю, возможно ли такое, но если встретить его на улице, то только по одному блеску глаз, сквозящих в них уверенности и силы, можно сразу же отдать ему корону. Он довольно привлекателен для своих лет, очень подтянутый и с огромным количеством медалей на груди. Король Альоры. Самый настоящий, чёрт побери, король с перстнями на руках.
– Ваше Величество король Ферсандр Прийский и Его Величество королева Альоры Клаудия Прийская, прошу принять в своих стенах мою особенную гостью из Америки – леди Реджину Хэйл, – торжественно произносит Дин.