– А ну-ка? Ты что там ляпнул? Не можете выпустить? Да я! Я… я американка! Немедленно консула мне! Живо! – Топаю ногой, и удар отдаётся болью в голове, отчего я снова стону.

– Смените тон, мадемуазель, вам лучше не злить этого человека. От него зависит, как повернётся дело дальше, – мягко произносит Герман. Вау, он сжалился надо мной, но всё равно… психи.

– Почему я должна выслушивать ваши бредни? И, вообще, я даже не знаю, кто он такой. Он не представился, это раз. Он специально издевается надо мной, и это два. И я уверена в том, что он полный извращенец, который получает удовольствие оттого, что мне больно. Три, он…

– Дерик, – резко вставляет черноволосый. Так, уже что-то проясняется. Дерик…

– Дерэк? – уточняю я.

– ДерИк.

– У нас правильно произносить ДерЭк.

– Моё имя Дерик и никак иначе!

– Оу, что не нравится, да, когда тебя зовут иначе? Так вот теперь представь, каково мне, – фыркаю я.

Кажется, меня сейчас прикончат.

– Мадемуазель, прошу вас…

– Хорошо, ДерИк так ДерИк. А дальше? Ну, он глава полиции, а ты? Пастушок? Продавец зелени на рынке? Стриптизер?

Редж закрой уже рот, иначе тебя придушат. А по чёрным глазам ничего не понять и не увидеть, кроме кипящей в них злости. И уж точно тебе не на руку ругаться сразу с ними обоими. Хотя Герман уже воспринимает меня нормально, но вот этот…

– Глава службы безопасности королевской семьи, – сухо говорит Дерик.

– Эм… уверен? Ну, ты не особо смахиваешь на человека, который может позаботиться о безопасности королевской семьи. У тебя отсутствуют дипломатические навыки, ты явно…

– Мадемуазель!

Закрываю рот от выкрика Германа.

– Я не нуждаюсь в оценке моей работы шпионкой.

– Что? Я не шпионка!

– А по нашим данным, всё абсолютно иначе. В нашем досье… – Дерик открывает чёрную папку.

– У вас есть на меня досье?

– Есть. Итак, ты приехала в Альору вчера. За два дня до этого было объявлено о том, что предстоит коронация, и Король уходит со своего места, передавая его наследнику…

– И что дальше? – вставляю хмуро.

– Странным образом в нашем королевстве появляется американка, и начинаются расспросы, не касающиеся туристических интересов. Помимо этого, в данный момент мы именно с Америкой ведём переговоры по политическим вопросам, которые зашли в тупик. Эта американка всюду вынюхивает о том, что плохого в нашем королевстве. Она открыто высказывается о диктатуре, не скрывая своего негативного отношения к власти и отмечая, что наше королевство всего лишь пускает пыль в глаза своим богатством. А также она является журналисткой и требует посещения замка, чтобы якобы узнать его историю. Она ищет минусы и находит их. Во время её появления случается вооружённое нападение и ограбление отеля, в котором она остановилась. К тому же эта американка сбежала из ресторана, чтобы оказаться в отеле точно в то время, когда там же будут её сообщники. Она сымитировала серьёзную травму, чтобы снять с себя все обвинения, но при этом нагло ведёт себя в полицейском участке, не боясь за своё будущее. А почему? Потому что, уверена в том, что Америка её защитит, и она сможет передать данные, которые собрала здесь. Ко всему прочему, вооружённое ограбление, коих здесь не случалось прежде, направлено на то, чтобы поднять бунт, о котором она уже упоминала, как и показать жителям Альоры, что глава королевства не может гарантировать абсолютную безопасность для своих граждан. Есть что возразить? – произносит Дерик, поднимая на меня взгляд.

– Идиотизм? Сойдёт?

– Мадемуазель, в ваших же интересах сотрудничать с нами, – вставляет Герман.

– Но вы целое досье на меня составили и перековеркали мои слова. Такое ощущение, что вы это сделали специально. Полье прикончу, когда увижу. Я ему лобстера в зад засуну. Это от него вы всякой чуши понабрались? А почему нельзя было меня сначала спросить? Я…

– Как раз тебя расспрашивать – пустая трата времени, шпионка. Наши граждане не будут лгать, потому что прекрасно понимают, какое им грозит наказание за подобное. А вот ты… – Дерик указывает на меня пальцем, отчего я сглатываю.

– Ты неизвестно откуда появившаяся американка. С твоим приездом начали происходить странные, связанные между собой события, которые повлекут за собой возмущения в стране.

– Вообще-то…

– Закрой рот.

– А кто ты такой, чтобы меня затыкать? Ты никто, и я имею право отстаивать своё мнение, понял? Наглый мерзавец! Вот ты кто! Навешали на меня всё подряд. А я должна смиренно сидеть и кивать вам? Ни черта, ясно? Я требую адвоката и консула! Требую немедленно! Да и, к слову, когда я бронировала отель, это было полгода назад, и ни о каких ваших этих коронациях понятия не имела, к тому же даже о существовании вашей страны не знала! Я…

– Закрой, свой чёртов рот, Реджина!

Подпрыгиваю на месте от мощного, сильного голоса Дерика. Вот это да! Меня чуть не сдуло…

– Но…

– Молчать.

– Я же…


– Цыц!

– Да ты…

– Прикуси язык. Сейчас говорю я, а ты отвечаешь на мои вопросы. Уяснила?

– Никакого хвалёного дружелюбия. Отвратительная страна и ваши наркоманские лица, – возмущаюсь я. От адреналина, резко повысившегося в крови, меня немного потряхивает, но замолчать не могу. Меня буквально несёт, а раньше такого не было. Я… может, меня чем-то накачали?

– Ты слышала, что я спросил?

– Нет, обдумывала варианты, как тебе слабительное подсыпать, – фыркаю, моргая и концентрируя зрение на Дерике. А за его спиной Герман чуть ли не давится от смеха.

– А-а-а, я поняла, это розыгрыш, да? Инга придумала? Она так решила меня подбодрить. Передайте ей, что я её тоже на горшок посажу, а лучше кактус в задницу засуну. Боже мой, а я уж подумала, что вы серьёзно. Всё, шоу закончилось, где забрать свои вещи? – улыбаясь, расслабляюсь на стуле.

– Простите, я… я… на пару минут, – хрюкая и закрывая рот рукой, Герман чуть ли не бегом исчезает из кабинета.

– Он за моими вещами пошёл?

– Нет. У тебя есть проблемы с алкоголем или наркотиками?

– Чего? Ты в своём уме? Это вы наркоманы. Нельзя постоянно улыбаться. Это ненормально. Вот ты, относительно нормальный человек. Хмуришься, злишься и ненавидишь меня. А они? Они мне улыбались, представляешь? А ещё все здороваются…

– Боже мой, это бесполезно! – Подрываясь с места так быстро, что кресло у него за спиной с грохотом падает на пол, Дерик хватает папку.

– Ты куда? Мне вернут мои деньги…

– Ты остаёшься в стране. И раз ты не захотела сотрудничать, то будешь дожидаться моего вердикта, после поимки преступников и подтверждения твоей личности, которая займёт не знаю сколько времени из-за недопонимания наших стран, в тюрьме. И поверь, тебе это не понравится, но ты хотя бы заткнёшься на пару минут. Теперь я доходчиво объяснил тебе смысл розыгрыша? – тыча в меня пальцем, рычит Дерик.

– Эй… какая тюрьма? Мы не договаривались…

– Ты не захотела.

– Стой! Это же ерунда! Такого не бывает! У вас нет доказательств!

– У меня целое досье на тебя. Результаты опроса жителей и сведения о твоих грехах и вытягивании информации и подозрение в организации вооружённого ограбления. Мало? Я прибавлю сюда нежелание сотрудничать с полицией, ложь и явную насмешку над серьёзным делом и угрозу королевской семье. Этого достаточно, чтобы ты минимум полгода гнила в нашей тюрьме, а потом тебя депортируют отсюда с требованием продлить заключение за шпионаж и умышленное причинение вреда не только гражданке Альоры, но и самому Королю, как и его наследнику.

Моя губа начинает неприятно дрожать, когда до меня, наконец-то, доходит, что они все на полном серьёзе считают, что я шпионка и преступница. Это обидно. Что я там говорила про брошенную невесту у алтаря? Теперь я открыто заявляю, вот хуже этого со мной ещё ничего не происходило.

– Даже не думай плакать, – предостерегает меня Дерик.

– Я не шпионка…

– У нас иная информация, и она не в твою пользу. Не смей плакать, Реджина! Не смей распускать слюни!

Хлюпаю носом и опускаю голову. Раньше никто так меня не отчитывал и не кричал на меня, я ещё никогда не встречалась с такой явной ненавистью. И я не плачу, а просто… обидно.

Дверь открывается, и в кабинете появляется Герман.

– Неужели, вы уже пришли к согласию?

Улыбка на его лице меркнет, и он тяжело вздыхает, понимая, что ничего хорошо не будет. Я это и так знала, но вот Герман вроде бы приличный мужчина, и жаль его разочаровывать.

– Пришли. Переведи американскую шпионку в тюремную камеру для особо опасных преступников. Пока мы не получим данные из Америки с подтверждением её личности и не поймаем тех, кто учинил непорядки и довёл нашу гражданку до истерики, она будет у нас. Если Америка хочет таким образом повернуть в свою сторону переговоры, то у них ничего выйдет, – твёрдо заявляет Дерик.

– Это нелогично, – тихо подаю голос. – Будь я шпионкой, то как минимум не сдала бы себя сразу же. Не спрашивала бы о стране так явно и не заводила никаких знакомств. Я была бы, ладно уж, красивее и эффектнее, чтобы добраться до самого короля или же его наследника, чтобы выудить информацию, соблазнив обоих. Я…

– Шпионы обычно неказистые на внешность, они не выделяются и не привлекают внимания. Обычно они имеют несуразное телосложение и одеваются неброско, чтобы слиться с толпой. Ты идеально подходишь на эту роль.

– Дерик, полегче.

– Думаешь, я не в курсе, что у меня ничем не примечательная внешность? Ох, удивлю, но я в курсе, зеркало дома имеется, и меня это абсолютно не волнует. Моя сила в уме, а не в смазливом личике. А одеваюсь я неброско, потому что денег на более дорогую одежду нет, и считаю бессмысленно тратить огромные деньги на какие-то тряпки. Я практичная. У меня ипотека и две работы. Ты чего добиваешься? Хочешь унизить меня, указывая на недостаток денег или отсутствие пышной груди до пола и задницы, как у кентавра? Да пошёл ты, ясно? Мне плевать на твоё мнение, я тебе в любовницы не набиваюсь и не набивалась. И, вообще, ваши аргументы не логичны и абсурдны. Я туристка, и как любая нормальная туристка, которую бросил грёбаный жених перед алтарём, хотела немного отвлечься от того, что провожу медовый месяц одна. Всё ясно? Обезьяна высокомерная, научись дипломатии сначала, а потом уже называй себя главой службы безопасности королевской семьи. Иначе с такой политикой ведения дел тебя кто-нибудь да отправит в гроб прямым выстрелом в лоб, – произношу и, облокачиваясь о стул, поднимаюсь с места. Пусть не думает, что я испугалась. Не видит, точнее. Не дам я себя в обиду. Хватит с меня этих мужчин, их баллов и очередных приключений. С меня достаточно.

Лицо Дерика непроницаемо, но глаза… Боже мой, меня или очень сильно ударили по голове, или же в них, действительно, кипит горячим, обжигающим огнём, лютая ненависть ко мне.

– Не волнуйся, ты мне тоже не нравишься. Баллы ты не заработал. Вообще, мне больше нравится второй красавчик. Он хотя бы более или менее вежливый. И ты сам первый начал грубить. Чего теперь так на меня смотришь? Думаешь, я струшу? Не дождёшься. Вы здесь выставили меня, как самое ужасное отродье на планете. А кто-нибудь поинтересовался, вообще, как я себя чувствую? Меня ведь по голове ударили. А у вас даже ни грамма сочувствия нет. Да куда уж тебе. Видимо, каждую минуту в зеркальце глядишь и волосы свои трёшь, чтобы они так блестели. Самовлюблённый выскочка. Дурацкая страна и такие же люди. Домой хочу! Надо было Мег слушать, надо было, – тяжело вздыхаю из-за своих мыслей и сажусь на стул.

– Нет, вот как улыбаться так все готовы. А когда неприятности? Конечно, сразу шпионка. Да какая из меня шпионка, вообще? Я даже соблазнять мужчин не умею. Зато любовница моего бывшего жениха могла. Может быть, стоило взять у неё уроки, как сделать так, чтобы на тебя смотрели хотя бы с интересом, а не с ненавистью. И почему он меня ненавидит? Он спал с Эльмой? Проститутка какая-то. Одного обкурила чем-то, что он ей предложение решил сделать. Второго. А теперь ещё и третий. Конечно, всем подавай алую помаду, а кому-то она не идёт. Да, кто-то это я. Внешность, видите ли, у меня посредственная. Ну и что? Не всем быть красавицами. Вон Инга красотка, а три неудачных брака и одни наркоманы вокруг, хотя и богатые. Всё же гены пальцем не заткнёшь, и мне тоже вот наркоманы попались. А в тюрьме кормят? Если да, то без проблем. Хотя бы бельё свежее и еду выдадут бесплатно. Неплохой вариант. Посижу, подумаю, высплюсь и найду себе развлечение. А потом Инга и Мег узнают, и всё будет в порядке. Да, тюрьма не так уж и страшна. Но когда они поймут, что совершили ошибку, я им устрою. На коленях ползать будут. Точно. Согласна на тюрьму, пусть делает что хочет. Извращенец. Пусть дальше со своей Эльмой козни строит. А когда выйду, клянусь, я ей ноги в рот засуну и обличу её похождения перед Полье. Кстати, он симпатичный. Да вроде бы. Нет, к чёрту этих мужчин. Буду лесбиянкой. Инга говорила, что девушки более внимательны… нет, вообще, ничего мне не нужно. Голова болит. Блин, спать хочу. Почему они молчат? Снова выдумывают что-то про меня? Плевать, хотя бы посижу в тишине, – снова тяжело вздыхаю и делаю глоток воды.

Пауза слишком затягивается. Поворачиваю голову к двум мужчинам, замершим у двери. Они смотрят на меня с каким-то неприкрытым отвращением? Или что такое?

– Если мне позволено высказаться, то могу ещё раз повторить, что с Эльмой я лично в интимную связь не вступал, да и у Дерика иные предпочтения. Мы знаем её с детства, поэтому доверяем её словам. При этом вы угрожаете ей, мадемуазель, но спишем это на удар по голове и ваше немного странное поведение. А что до тюрьмы, то пребывание в ней вам придётся оплачивать из своего кошелька. После того как вас выпустят, вам будет предъявлен счёт. Мы не кормим преступников за счёт государства. И раз уж разговор зашёл о тюрьме, то свежего белья там нет, только если вы сами сможете себе его купить. Но так как денег при себе у вас нет, и выдавать своих сообщников вы не желаете, то вам придётся быть в том, в чём вы сейчас находитесь.

Кажется, я сейчас упаду в обморок. Откуда Герман…

– Я что… снова, да? Я говорила вслух?