Olivier Norek

SURFACE



Copyright © Éditions Michel Lafon 2019

© М. И. Брусовани, перевод, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2021

Издательство АЗБУКА®





* * *




Посвящается Бабетте, Янну, Коринне, Джейми и Стефану.

Раненым, возродившимся, живым



Амандине[1], деве вод





Пролог




Автомобиль на полной скорости мчался по парижским улицам, а двое парней на заднем сиденье остервенело пытались заставить ее выпустить из рук оружие. Повсюду кровь. Слишком много крови. И это лицо… О господи, это лицо! Точно из мясорубки… То тут, то там проступившие наружу, изрезанные сосуды, больше никуда не ведущие и непрерывно фонтанирующие красным. И эта изодранная почти в клочья и застывшая в гримасе боли правая щека.

— Вашу мать, я не хочу словить шальную пулю! — проорал водитель. — Да отнимите же у нее ствол!

Они проскочили на красный. Неизвестно откуда вылетевшая на перекресток легковушка не успела затормозить и под отчаянный визг покрышек снесла им правое крыло.

Двое на заднем сиденье еще яростнее ухватились за ее пальцы. Пытаясь разогнуть их, разжать. Тщетно. Сведенная судорогой ладонь стискивала рукоять пистолета. На каждом повороте и при малейшем толчке лежащий на спусковом крючке палец угрожал выпустить девятимиллиметровую пулю в свободный полет.

— Невозможно, она будто каменная!

Вцепившись в руль, водитель попеременно то следил за потоком машин на улице, то бросал взгляд на творившийся у него за спиной бардак. Избежать столкновения. Не дать продырявить свою шкуру.

— У нее судорога. Отогните ей большой палец!

Первый крепко ухватился за ствол пистолета, второй с такой силой дернул за большой палец, что вывихнул его.

Оружие наконец упало и звякнуло об пол.

Это был шквал боли и ужаса, но она не сводила с них взгляда. Парализованная, но остающаяся в сознании. Ее левый глаз был устремлен на них, а правый залит кровью.

В салоне автомобиля восстановилось спокойствие, и трое санитаров вновь сосредоточились на своем задании.

Спасти полицейского.





Часть первая. Прямо в лицо





1




На 16 минут раньше

5:59. Полицейские в штатском ждали перед дверью квартиры 22 на плохо освещенном третьем этаже какой-то развалюхи в предместье. По закону задержание разрешается с шести часов утра. Минутой раньше — и несоблюдение правил может завалить все расследование. На всякий случай члены бригады по борьбе с оборотом наркотиков приготовили винтовку и электрошокеры. На лестничной площадке установили опоры штурмового гидравлического тарана, способного разнести дверь на куски. С каждой секундой тревожное возбуждение нарастало. Стояла гнетущая тишина, которую нарушали только вызванные нетерпеливыми движениями случайные шорохи.

Они проверяли боеприпасы. Поплотнее затягивали лямки пуленепробиваемых жилетов. Мысленно освежали в памяти план проникновения и распечатанный накануне чертеж этого социального жилья. Коридор, гостиная, слева спальня, справа кухня. Ванная комната в глубине квартиры. Четыре окна. По словам консьержки, собаки нет.

5:59. Последние недели довели фликов до изнеможения. Гнусный отморозок Сохан мешал кокс с героином, что подсаживало клиентов с первой же дозы. Руки Сохана были обагрены кровью многочисленных конкурентов. Этого вооруженного до зубов дилера непременно следовало завалить. Для общей пользы. Убрать отбросы, как это делают мусорщики.

5:59. Через минуту начнутся грохот и крики. Извержение жестокости и адреналина. Сохан так просто не дастся, это понимали все.

5:59. Глаз тайфуна. Невероятное спокойствие.

Капитан Ноэми Шастен заняла позицию на первой линии. Как всегда. Командир группы — это не пустой звук.

5:59 и 58 секунд. Она сжала пистолет в потных ладонях.

6:00. На гидравлический таран подали давление в десять бар. Дверное полотно робко хрустнуло и тут же разлетелось на куски. Перед ними был коридор, черный, как бездна или дурной сон. Проникнув в квартиру, Ноэми нащупала выключатель и нажала на него пальцем. Лампочка загорелась и сразу лопнула. Какое-то мгновение, прежде чем помещение вновь погрузилось в темноту, нить накала еще светилась.

Ноэми бросилась в сторону спальни. Закрепленный на стволе ее оружия фонарик выхватил из мрака очертания квартиры. Коридор узкий: двоим рядом не пройти. Возбужденная присутствием выстроившейся цепочкой у нее за спиной команды, уверенная в своей непобедимости, поскольку у нее на плече лежала рука Адриэля, которому она доверяла, да попросту ее мужчины уже два года, — она двинулась вперед.

Удар ногой в дверь спальни. И одновременно яркая вспышка. Теперь Ноэми уже ничего не видела, даже стоящего в кровати на коленях совершенно голого наркоторговца, который выстрелил ей в лицо из охотничьего ружья.

Обжигающая волна, едкий запах пороха. В глазах, в носу, во рту — даже в глубине горла.

Ноэми отбросило назад. Она ударилась о стену спальни; как сломанная тряпичная кукла, рухнула на пол, ничего не чувствуя. А потом закричала от боли. Она прикоснулась к лицу. Одно развороченное мясо. Липкая жижа. Рассудок нашел спасение в полной отключке. Ладонь, словно тиски, сжалась на рукояти пистолета. То, что произошло потом, она уже не осознавала. Дважды выстрелил Адриэль. Попадание в левое плечо. Попадание в правое плечо. А затем задержание Сохана. Перекрикивая шум, новобранец, только что пополнивший их команду, почти рыдал в рацию: «Офицер ранен! Офицер ранен!» И этот истошный крик выдавал его испуг. Он только что осознал, что флики умирают не только в кино.

А Адриэль, теперь стоящий на коленях рядом с командиром, осторожно приподнимал ее, чтобы взять на руки:

— Ноэми! Ноэми, твою ж мать! Не уходи, останься со мной!





2




В бесконечных коридорах военного госпиталя Перси каталка стукнулась о двойные двери, распахнув их, словно порыв урагана. Старшая медсестра на бегу торопливо докладывала дежурному врачу:

— Это полицейский.

— Самоубийство? — привычный ко всему, спросил доктор.

— Нет. Утренняя полицейская операция. Огнестрельное ранение. В челюсть, в глаз, в нос и волосистую часть головы.

Она только раз бросила взгляд на лицо Ноэми и старалась больше в ту сторону не смотреть. В спешке и постоянно сменяющихся картинах коридоров, в неоновом свете и крови, доктор и сам не понял, что увидел. А потому довольствовался описанием медсестры.

— Собирайте людей! Мне нужен анестезиолог, офтальмолог, травматолог, челюстно-лицевой хирург, две бригады медсестер и свободный оперблок.





* * *


Бригада Ноэми по борьбе с оборотом наркотиков в полном составе столпилась в зале ожидания, никто не отважился указать им на то, что здесь не курят.

Адриэль сидел, прижав ладони к лицу и низко опустив голову, которую поднимал при малейшем скрипе двери. Новобранец Жонатан, прикуривая сигареты одну от другой, разговаривал по телефону с женой и старался, чтобы его речь выжившего звучала успокаивающе. «Я в порядке». «Позови детей». «Я в порядке». «Я в порядке». Хлоя тихонько плакала, утирая слезы рукавом розового свитера с принтом «U.P.D. Unicorn Police Department».

Медленно тянулось утро. Потом день. И солнце склонилось к закату.

Приходили другие полицейские из разных отделов. Коллеги, друзья, свои, сотрудники других управлений. В зале ожидания набиралось от четырех до тридцати посетителей, и все были на нервах.