– Нет, это все еще первое. Второе: вы должны послать людей, чтобы они собрали мне листьев, цветов, стеблей с разных участков местности. Все это должно быть в мешках с бирками, чтобы невозможно было перепутать, где что собрано. В течение двух дней сделаете?
Энгавр с экономом обменялись взглядами.
– Да, – сказал эконом, – я организую. Позвольте вопрос?
– Да, господин Канлик.
– Как долго… Сколько времени займет ваша работа?
– Серьезно? Как только я получу панно и листья, я тут же и приступлю. По времени, я думаю, составление букета займет около трех недель. Может быть, прихвачу еще одну. Как раз третье: мне нужно тихое и просторное место, внутренний дворик или открытая терраса.
– На вершине холма есть беседка, – сказал энгавр. – Думаю, она вам подойдет.
– Она большая?
– О да! Кранцвейлер со всем семейством как-то пил в ней чай, любуясь видами.
Мастер Мару отставила стул.
– Хорошо. Значит, листья и панно доставьте туда. Я буду ждать в гостинице. Эльга, попрощайся с господами.
– До свиданья, – сказала Эльга.
– Прощай, девочка, – слабо улыбнувшись, сказал энгавр.
И Эльга его действительно больше не видела – он умер на второй неделе исполнения заказа.
Не два, а три дня они просидели в гостинице, и все это время мастер Мару занималась тем, что составляла букеты с изъяном, заставляя ученицу соображать, в чем он состоит. Когда появился посыльный, Эльга уже в трех случаях из пяти с первого раза определяла, где и какой лист необходимо заменить. Мастер считала это вполне сносным.
Но с холстом все еще ничего не получалось.
Человек от энгавра, поклонившись, на словах передал им, что панно собрано, а листья и трава в мешках ждут их в беседке.
Унисса не мешкала.
– Твоя задача, – сказала она Эльге, поднимающейся за ней по крутой лестнице на вершину холма, – сортировать, как я тебя учила. Мертвое от живого. Ясно?
– Да, мастер Мару.
– Я не знаю, чего они там собрали. Но здесь важен объем.
Солнце висело высоко, покусывая Эльге шею и плечи.
Утоптанная дорожка шла в обход огромного, черного цвета камня, треснувшего снизу посередине. Из трещины толчками выливалась вода и ныряла в глиняный желоб.
С вершины виделись и канал, извивающийся между квадратиками полей, и ровные черточки садов, и домики, и ниточки дорог, и силуэты далеких гор, и вообще все-все-все. Завороженная Эльга, наверное, могла бы неподвижно простоять и день, и два, душой впитывая красоту, открывающуюся с холма, но Унисса дернула за руку:
– Насмотришься еще.
Сидящий в беседке эконом встал при их появлении.
– Мастер Мару.
– Как здоровье энгавра? – спросила Унисса.
– Вчера было лучше.
– Я могла бы…
Эконом качнул головой.
– Он не хочет. Мы обсуждали с ним. Тем более на сколько вы смогли бы продлить его жизнь? На день? На неделю?
– Наверное, на две. Не больше.
– Он сказал: дождь важнее.
Унисса встряхнулась.
– Хорошо. Утром здесь должен быть завтрак. Вечером – ужин.
– Я уже подумал об этом, – сказал эконом.
Он отступил в сторону, открывая низкий столик, заставленный посудой с лепешками, овощами и сыром.
– Вода из ручья. Карта в тубусе. Панно вас устраивает?
Мастер Мару, наклонив голову, медленно подошла к плотно пригнанным деревянным плиткам, скрепленным по периметру тонкими смолистыми планками. Посмотрела, измерила шагами, встала на носки, едва не достав до верхнего края вытянутой рукой.
– Годится. – Она провела по поверхности ладонью. – Хорошо.
– Мы очень на вас надеемся, – сказал эконом.
– Я бы не взялась за то, чего не смогу сделать.
– Панно на подставке, его можно даже катить.
– Забавно. Господин Канлик…
– Да.
– Пожалуйста, на время работы ограничьте проход к вершине холма.
– Это само собой разумеется.
Когда эконом ушел, Унисса посадила Эльгу на скамейку и села рядом.
– Смотри.
Узор плыл по плиткам волнами, изгибами, чередуя светлые и темные полосы. С краю дрожало пятно солнечного света, и Эльге подумалось, что солнце, возможно, просто прилипло к смоле.
– Знаешь, – сказала мастер Мару, – такие заказы дают возможность сильно вырасти в мастерстве.
– Стать грандалем?
– Ну нет, кто тебе даст стать им так быстро! Но приблизиться…
Унисса мечтательно вздохнула.
– А вы уже знаете, что это будет за букет? – спросила Эльга.
– Думаю, да.
– Кто-то такое уже делал?
– Не уверена. Мастер Крисп во время моего ученичества не брался ни за что похожее. Но я чувствую, что могу.
– И букет будет вызывать дождь?
Унисса улыбнулась.
– На определенной ступеньке мастерства ты поймешь, что нет никакой разницы, улыбку или стихию ты складываешь из листьев. Важно совсем другое.
Эльга затаила дыхание.
– Что важно, мастер Мару?
Унисса посмотрела на ученицу.
– Важно желание расти, желание создавать, желание пробовать новое. Тебе все время должно казаться, что ты учишься, что впереди – настоящие чудеса и ты в силах овладеть ими. Надо нестись за оторванным листком, надо быть оторванным листком, чтобы познать ветер, скорость и небо. Поняла?
– Не совсем, мастер Мару.
– Что ж, – сказала Унисса, – тогда займемся тем, что насобирали нам по приказу энгавра.
Мешков с листьями было, наверное, шесть или семь десятков. Они высились пухлой полотняной горой, напирая на перила беседки с внешней стороны. Горловины стянуты бечевкой, на каждом – деревянная дощечка под узлом.
– Вот. – Мастер подала Эльге пустой мешок. – Живые перекладываешь, мертвые вытряхиваешь. Да не забудь перевесить бирку. Я буду разбирать с другой стороны.
– Да, мастер Мару.
Унисса пропала за горой мешков, а Эльга села на узкую лавочку и принялась за работу.
На первой бирке было вырезано «Кромарь». Что за Кромарь? Наверное, местечко, решила она. Такое же, как Подонье.
Развязав бечевку, Эльга сунула в мешок руку.
Энгавр с экономом обменялись взглядами.
– Да, – сказал эконом, – я организую. Позвольте вопрос?
– Да, господин Канлик.
– Как долго… Сколько времени займет ваша работа?
– Серьезно? Как только я получу панно и листья, я тут же и приступлю. По времени, я думаю, составление букета займет около трех недель. Может быть, прихвачу еще одну. Как раз третье: мне нужно тихое и просторное место, внутренний дворик или открытая терраса.
– На вершине холма есть беседка, – сказал энгавр. – Думаю, она вам подойдет.
– Она большая?
– О да! Кранцвейлер со всем семейством как-то пил в ней чай, любуясь видами.
Мастер Мару отставила стул.
– Хорошо. Значит, листья и панно доставьте туда. Я буду ждать в гостинице. Эльга, попрощайся с господами.
– До свиданья, – сказала Эльга.
– Прощай, девочка, – слабо улыбнувшись, сказал энгавр.
И Эльга его действительно больше не видела – он умер на второй неделе исполнения заказа.
Не два, а три дня они просидели в гостинице, и все это время мастер Мару занималась тем, что составляла букеты с изъяном, заставляя ученицу соображать, в чем он состоит. Когда появился посыльный, Эльга уже в трех случаях из пяти с первого раза определяла, где и какой лист необходимо заменить. Мастер считала это вполне сносным.
Но с холстом все еще ничего не получалось.
Человек от энгавра, поклонившись, на словах передал им, что панно собрано, а листья и трава в мешках ждут их в беседке.
Унисса не мешкала.
– Твоя задача, – сказала она Эльге, поднимающейся за ней по крутой лестнице на вершину холма, – сортировать, как я тебя учила. Мертвое от живого. Ясно?
– Да, мастер Мару.
– Я не знаю, чего они там собрали. Но здесь важен объем.
Солнце висело высоко, покусывая Эльге шею и плечи.
Утоптанная дорожка шла в обход огромного, черного цвета камня, треснувшего снизу посередине. Из трещины толчками выливалась вода и ныряла в глиняный желоб.
С вершины виделись и канал, извивающийся между квадратиками полей, и ровные черточки садов, и домики, и ниточки дорог, и силуэты далеких гор, и вообще все-все-все. Завороженная Эльга, наверное, могла бы неподвижно простоять и день, и два, душой впитывая красоту, открывающуюся с холма, но Унисса дернула за руку:
– Насмотришься еще.
Сидящий в беседке эконом встал при их появлении.
– Мастер Мару.
– Как здоровье энгавра? – спросила Унисса.
– Вчера было лучше.
– Я могла бы…
Эконом качнул головой.
– Он не хочет. Мы обсуждали с ним. Тем более на сколько вы смогли бы продлить его жизнь? На день? На неделю?
– Наверное, на две. Не больше.
– Он сказал: дождь важнее.
Унисса встряхнулась.
– Хорошо. Утром здесь должен быть завтрак. Вечером – ужин.
– Я уже подумал об этом, – сказал эконом.
Он отступил в сторону, открывая низкий столик, заставленный посудой с лепешками, овощами и сыром.
– Вода из ручья. Карта в тубусе. Панно вас устраивает?
Мастер Мару, наклонив голову, медленно подошла к плотно пригнанным деревянным плиткам, скрепленным по периметру тонкими смолистыми планками. Посмотрела, измерила шагами, встала на носки, едва не достав до верхнего края вытянутой рукой.
– Годится. – Она провела по поверхности ладонью. – Хорошо.
– Мы очень на вас надеемся, – сказал эконом.
– Я бы не взялась за то, чего не смогу сделать.
– Панно на подставке, его можно даже катить.
– Забавно. Господин Канлик…
– Да.
– Пожалуйста, на время работы ограничьте проход к вершине холма.
– Это само собой разумеется.
Когда эконом ушел, Унисса посадила Эльгу на скамейку и села рядом.
– Смотри.
Узор плыл по плиткам волнами, изгибами, чередуя светлые и темные полосы. С краю дрожало пятно солнечного света, и Эльге подумалось, что солнце, возможно, просто прилипло к смоле.
– Знаешь, – сказала мастер Мару, – такие заказы дают возможность сильно вырасти в мастерстве.
– Стать грандалем?
– Ну нет, кто тебе даст стать им так быстро! Но приблизиться…
Унисса мечтательно вздохнула.
– А вы уже знаете, что это будет за букет? – спросила Эльга.
– Думаю, да.
– Кто-то такое уже делал?
– Не уверена. Мастер Крисп во время моего ученичества не брался ни за что похожее. Но я чувствую, что могу.
– И букет будет вызывать дождь?
Унисса улыбнулась.
– На определенной ступеньке мастерства ты поймешь, что нет никакой разницы, улыбку или стихию ты складываешь из листьев. Важно совсем другое.
Эльга затаила дыхание.
– Что важно, мастер Мару?
Унисса посмотрела на ученицу.
– Важно желание расти, желание создавать, желание пробовать новое. Тебе все время должно казаться, что ты учишься, что впереди – настоящие чудеса и ты в силах овладеть ими. Надо нестись за оторванным листком, надо быть оторванным листком, чтобы познать ветер, скорость и небо. Поняла?
– Не совсем, мастер Мару.
– Что ж, – сказала Унисса, – тогда займемся тем, что насобирали нам по приказу энгавра.
Мешков с листьями было, наверное, шесть или семь десятков. Они высились пухлой полотняной горой, напирая на перила беседки с внешней стороны. Горловины стянуты бечевкой, на каждом – деревянная дощечка под узлом.
– Вот. – Мастер подала Эльге пустой мешок. – Живые перекладываешь, мертвые вытряхиваешь. Да не забудь перевесить бирку. Я буду разбирать с другой стороны.
– Да, мастер Мару.
Унисса пропала за горой мешков, а Эльга села на узкую лавочку и принялась за работу.
На первой бирке было вырезано «Кромарь». Что за Кромарь? Наверное, местечко, решила она. Такое же, как Подонье.
Развязав бечевку, Эльга сунула в мешок руку.