И рука сама потянулась за ближайшим яблоком. У этого мужчины явный талант — лицом притягивать всевозможные летящие предметы.

— И вам не хворать. Неужели с документами пожаловали? — огрызнулась я, повернувшись к лорду Митчелу.

И чего только на рынке самолично забыл?

— А что, вам мои люди так и не принесли? — притворно удивился он.

Фиолетовые глаза хитро блеснули на солнце, губы искривились в усмешке — в том, что он вообще давал такое задание «своим людям», я серьезно сомневалась.

— Вероятно, позабыли, пока следили за мной, — козырнула тем, что приметила его прихвостня.

Волдер Митчел плавным движением стянул с себя пиджак, перекинул через руку и уселся на перевернутый ящик, который я задрапировала найденной в сундуках тканью — для клиентов.

Я вопросительно приподняла брови — да что ему нужно-то?!

— Мне было важно узнать, что те деньги, что вы мне выплачиваете, заработаны честным трудом, — как ни в чем не бывало продолжил Митчел. — Не продемонстрируете ли мне свой талант?

— Тридцать серебряных, — брякнула я, хотя еще секундой ранее хотела отказаться.

— Я спишу с вашего долга.

— Ну уж нет. Предпочитаю сама вносить платежи.

Митчел хмыкнул, снял с пояса кожаный мешок и достал оттуда горсть монет. Медленно, словно в насмешку, отсчитал необходимую сумму и положил на колено. Я мысленно поскрипела зубами, но от тридцати серебряных отказываться было глупо.

Меня подмывало нарисовать точную копию карикатуры, которую ночью закрасили на соседней стенке, но так откровенно подставляться не имело смысла. К тому же свою работу я привыкла выполнять на совесть, и если уж Волдер — которому наверняка известно о моих расценках — расщедрился, то я даже пожертвую чистый лист без афиши.

Я погрузилась в работу. Сколько бы ни старалась подчеркнуть какие-то изъяны его лица, в эскизе это смотрелось настолько гармонично, что я начинала злиться. Почти идеальные черты, которым обрадуется любой художник. Прямой нос, правильный изгиб губ, глубокий взгляд — уголек словно сам бродил по листу, запечатлевая образ.

Волдера Митчела не портила ни едва заметная щетина, ни небольшой шрам на подбородке — лишь дрянной характер и бандитские замашки. Когда закончила с портретом, чувствовала себя полностью выжатой. Развернув к клиенту дощечку, я продемонстрировала рисунок.

Сделано было и правда на совесть.

Уж не знаю, что ожидал увидеть Митчел за тридцать серебряных, но его лицо вытянулось от удивления. Он цепким взглядом прошелся по рисунку.

— Никак не ожидал, что вы и правда талантливы, — все тем же тягучим и насмешливым тоном произнес Волдер. — Что же, пожалуй, вы заслужили.

Он собрал серебряные в кулак и вручил мне. Я передала ему рисунок.

— Когда мне ждать от вас следующий взнос?

— Когда мне ждать документы? — в тон переспросила я.

— В ближайшее время.

— В ближайшее время, — сухо повторила.

Митчел усмехнулся, развернулся на пятках и направился восвояси.

— Ух, девочка, не с теми людьми ты споры вести решила, — со вздохом произнесла Дэрия.

— Так как найти вашего племянника?





Глава 9




Район, в котором жила Дэрия, не отличался ни шармом, ни интересной архитектурой, ни приятным контингентом. Находиться тут было не просто неприятно, но еще и опасно. Стеклянные взгляды сидящих на сырой земле людей навевали неприятные мысли, ругань, вылетающая из открытых окон, пугала.

Я же мысленно похвалила себя за то, что додумалась сунуть кошель в лиф рубашки.

Если в центре города в одежде Ильзы я почти не выделялась, то здесь была как бельмо на глазу.

Пятый дом по улице Мусинн я нашла довольно быстро и мысленно отметила, что трехэтажное строение — одно из самых ухоженных во всем квартале. Через калитку прошла, откинув шпингалет в хитром месте — так Дэрия научила, — а в дверь уже стучалась.

Мой стук услышали не сразу, внутри было шумно. Через долгих три минуты дверь открыл мужчина в один портках. Он даже не сразу ко мне повернулся, сперва крикнул в глубь дома:

— Марша, разберись с утварью! Мать придет, орать будет!


На мгновение я остолбенела. Чувствовала себя так, словно очутилась на съемках фильма «Оптом дешевле», причем в разгар хаоса.

— Вы к кому? — резко выдохнул мужчина.

— Я от Дэрии. Пришла поговорить с Генри, — опомнилась, приветливо улыбнулась.

— На чердаке он, проходи! — ответил мужчина и спокойно пустил меня внутрь, поспешив вернуться к брошенным делам.

На меня больше не обращали никакого внимания, несмотря на то, что в доме было не просто людно, а сверхлюдно! Впрочем, если бы жила в многодетной семье, я бы тоже на гостей реагировала по принципу одним больше, одним меньше.

Найдя хлипкие деревянный ступени, начала подниматься по лестнице. Первой, второй… Пока не уткнулась в третью, деревянную, приставную и не внушающую особого доверия. Сломать шею в этом бедламе не входило в мои планы, так что, закинув корзинку на локоть, я начала осторожное восхождение.

Добравшись до люка, вежливо постучала, хотя единственное, о чем мечтала, — поскорее почувствовать твердую почву под ногами.

Люк распахнулся почти сразу же. И на меня уставились огромными голубыми глазами, сильно увеличенными из-за очков с толстыми линзами в тяжелой оправе.

— Здравствуйте, — озадаченно выдал парень. — А вы кто?

— Можно я… зайду? — сдавленно произнесла я.

Нет, я никогда не боялась высоты, даже прыгала с банжи-джампера, но куда проще не бояться высоты, когда к тебе прицеплена страховка.

— Да, да, конечно, — растерянно произнес парень, чуть отклоняясь в сторону. — Только тут места мало.

Места в его каморке и правда было мало. Узкий матрас прямо на полу, куча книг, выставленных столбиками до потолка, и стопки исписанных мелким убористым почерком бумаг.

— Меня зовут Ярослава. Можно просто Яра, — я по привычке протянула руку для знакомства, почувствовав наконец опору под ногами.

Парень рефлекторно ее пожал и представился:

— Генри.

— Я пришла по наводке вашей тети, Дэрии. Мне очень нужен законник, — выпалила я, пытаясь занимать как можно меньше места.

Сделать это было ну очень трудно, между мной и Генри даже метра свободного пространства не оставалось. И это позволяло мне его рассмотреть ну очень детально: парень лет двадцати пяти с короткими темно-русыми волосами, гладко выбрит и, вероятно, с очень плохим зрением. Стекла в его очках увеличивали голубые глаза настолько, что волей-неволей вспоминался кот из Шрека.

Генри поджал губы, снял очки и прошелся по линзам краем чистой рубахи.

— Что за вопрос? — уныло поинтересовался он. — Вы же знаете, что я не состою в гильдии?

— Знаю, — кивнула. — А вопрос…

Ох, сколько у меня было вопросов! Начиная с права собственности, продолжая опекой и заканчивая… А, да у моих вопросов конца и края нет!

— Сколько стоит у вас консультация? — поинтересовалась я.

Вряд ли дороже, чем у его гильдейских коллег, но о порядке цен стоит спрашивать заранее. От моего вопроса парень немало удивился, широкие брови сами собой поползли вверх.

— Ну, раз вы от тетки, бесплатно, — неуверенно произнес он. — К тому же, если я клиентов вне гильдии брать буду, худо мне придется. Со свету сживут. Тут проще за просто так помочь. А там уж, как на штраф накоплю…

— А штраф какой? — деловито уточнила я.

В голове начал созревать план. Во-первых, бесплатно пользоваться услугами и без того пострадавшего парня мне бы совесть не позволила. Во-вторых, вопросов у меня и правда завались — мне только предстоит разобраться с местными законами. В-третьих, сейчас с деньгами негусто, но если получится воплотить все мои задумки в реальность…

— Пятьдесят золотых, — упавшим голосом ответил Генри.

Мысленно присвистнула. Внутренний калькулятор подсказал, что это около сотни портретов по моим текущим расценкам.

— Так что за вопросы?

— Как переоформить свидетельство о собственности, если хозяйка почила, но у нее осталось трое несовершеннолетних детей? И можно ли взять под опеку сирот… — начала я, чтобы обрисовать план работ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Нет-нет-нет, — возмущенно произнес он. Даже шаг назад сделал, уткнувшись спиной в стену, лишь бы быть от меня подальше. — Я не собираюсь обманывать бедных детей и вашими руками лишать их дома! О, как придумали! Через опеку… Вы, значитца, опеку оформляете, дом себе заграбастаете, а детей куда?! В работный дом?!

Он недовольно фыркнул и поморщился.

— Стойте, — ошарашенно протянула я. — Не нужен мне дом! Пусть дети им владеют.

Я набрала побольше воздуха в легкие, чтобы объясниться. И… на секунду растеряла все слова. Он что, меня за мошенницу принял?! Стало грустно лишь оттого, что я могу производить подобное впечатление. И в то же время приятно, что я наконец-таки наткнулась на честного человека, который не поступился принципами.

— Я их родственница. — Вот тут я соврала. — Приехала проведать, а они живут в доме, который хотят изъять за долги. Я начала выплачивать задолженность на благотворительных началах, чтобы дети без крыши над головой не остались, и… — шумно выдохнула, — у меня ни на детей нет бумаг, ни на дом. К тому же я ни черта не понимаю в сроках выплаты, в прочей документации…

Моя речь сбивалась. Почему-то именно в этот момент впервые за несколько дней я дала слабину. Говорила и говорила, рассказала и про Митчела, и про свой план заработка, и про свои дальнейшие перспективы. Даже про школу, в которую хочу устроить младших, и про гильдию, куда хотела бы отдать старшего, но банально не понимала, что делать с документами. Генри слушал внимательно, не перебивал. Я видела участие на его лице и даже вину за то, что он меня неверно понял.