Псица перекатом ушла в сторону, ловко вскочила на ноги и швырнула в чудовище очередную свою скляницу.

Беззвучно полыхнуло, костяной гомункулус защелкал пастью, отчаянно забарахтался и поднялся. Зеленое пламя стекало большими каплями по его уродливому телу, но никакого видимого вреда не приносило.

Второй прыжок сбил я. Ринулся вперед и секанул тварь саблей по задней ноге. Заговоренный клинок хафлингов сработал – кость хрупнула, как хворостинка. Гомункулус опять поскользнулся, попытался развернуться ко мне мордой, а когда понял, что не успевает, – наотмашь хлестанул хвостом.

Каким-то чудом успев увернуться, я отпрянул в сторону и побежал по кругу, стараясь развернуть чудовище так, чтобы Псица смогла атаковать его сзади.

Еще бросок – тварь опять промазала, чудовищная пасть клацнула прямо перед моим плечом. От следующего я тоже благополучно ушел. Потеря ноги сказывалась, гомункулус замедлился и стал более неповоротлив.

С яростным визгом атаковала воительница – врубила своими саблями по крупу твари, никакого особого урона не нанесла, но все-таки отвлекла ее от меня.

Воспользовавшись моментом, я с оттяжкой полосонул клинком уже по передней ноге, а когда страховидло припало на нее, вбил клюв чекана прямо в одну из глазниц на уродливом черепе.

В ответ чудище мотнуло башкой и отбросило меня в сторону, а потом… потом просто взяло и рассыпалось на запчасти.

– Кикимора… тебя… раздери… – С трудом отдышавшись, я сначала встал на четвереньки, а потом поднялся уже на ноги.

– Жив?!! – подскочила воительница.

– Нет, сдох… – Пошатываясь, я подошел к груде костей и подобрал свой клевец.

– Не сработала стрела, – оправдываясь, зачастила Рада. – Зелье тоже… Уж не знаю почему… Видимо, чары, которыми была связана тварь, не такие…

– Пустое, – оборвал я ее. – Что это за хрень была? Гомункулус?

Псица кивнула и заученно сообщила:

– Согласно преподобному Эдельберту – да. Собранный путем чародейского ритуала гомункулус. А согласно нашему бестиарию, подобных существ мы называем костяными драконами. Один из самых действенных способов борьбы – разрушение чародейской связующей между самим существом и его хозяином, остальные методы работают хуже. Но у тебя очень сильные чары на оружии. Работа хафлингов? Они славятся такими заговорами клинков.

– Угу. Девы, вы как?

– Милсдарь Горан? – Девочки поочередно выглянули из-за стены. – Все уже закончилось? Ой!

– Вот вам и «ой», – зло буркнул я. – «Туда, надо туда идти»… Тьфу! Теперь я сам буду выбирать путь.

– Как хотите… – Юные чародейки дружно обиделись.

– Ладно, хватит дуть губы, идем уже.

К счастью, кольчуга выдержала, я остался целым и невредимым, правда, все тело болело так, будто мной молотили, как цепом. Впрочем, недолго: ученицы на короткой остановке слегка почаровали и боль ушла.

На следующую нежить мы наткнулись очень скоро, но разобрались с ней не в пример быстрее и легче, чем с костяным конем. Трех мумифицированных мертвецов без оружия с легкостью порубила в одиночку сама воительница. Несмотря на долгую отставку, ее боевые навыки никуда не делись. Саблями она работала просто виртуозно. Да и стреляла из лука не хуже алвов. Впрочем, боевые умения Псов и Псиц Божьих всегда вызывали у меня искреннее уважение.

Дальше штольни каменоломен сменились подземными ходами – облицованными кирпичом узкими тоннелями. Нежить все так же встречалась редко, все больше скелеты маленькими группами, но с каждым шагом я чувствовал, что приближаюсь к чему-то очень злому и совсем чуждому людям. В висках бешено пульсировала кровь, по телу пробегали ледяные судороги, даже лицо сводило, словно на лютом холоде. А когда мы пролезли сквозь очередной завал и попали в большой мрачный зал, я все понял.

Низкий сводчатый потолок с множеством колонн, стены испещрены магическими знаками и пентаграммами, пол весь покрыт толстым слоем пушистой пыли, словно сюда сотни лет никто не заходил, на развевающихся от сквозняка ветхих гобеленах изображены зловещие непонятные ритуалы, длинные столы заставлены странными чародейскими устройствами… Словом, это могла быть только подземная часть Проклятой башни.

– Это… это… – Радослава растерянно обвела взглядом зал. – Откуда в городе… Старшие, неужели…

– Ты все правильно поняла. – Я присел на длинную, почерневшую от времени лавку. – Но как получилось, что мы сюда так легко проникли? Я видел своими глазами, что башня была окружена чародейским куполом.

– На поверхности, – спокойно пояснила Фиса. – Но под землей его не было.

– Отсюда никто никого не ждал, – ровным голосом добавила Одарка.

– Поэтому и тварей было мало, – дополнили Юдля и Марыся.

– И здесь будет мало, – закончила Йоля. – Все в городе.

Мне на мгновение показалось, девочки очень довольны тем, что мы угодили прямиком в логово Повелителя Костей.

Но показалось только на мгновение – мордочки уставшие и испуганные, никакого довольства на них не проглядывает.

Вот же хрень!

В зале стоял монотонный неприятный гул, шедший откуда-то сверху, нечисти видно не было, но я особо не сомневался, что в башне ее хватает, включая самого Гарма, чтоб его чертулай забодал.

Бросив взгляд на воительницу, неожиданно обнаружил, что она явно готовится к бою: подтягивает ремни и проверяет подсумки со скляницами.

– Куда собралась? Назад?

Рада мрачно улыбнулась:


– Знаешь, Горан, в свое время я дала обет Старшим, и от него мне никуда не уйти, как ни старайся. Псица Божья – это до самой смерти.

– Сдурела?

– Другой возможности не будет. Псы сюда поверху не пробьются. А ты уводи девочек, им еще жить и жить. – Воительница немного смущенно улыбнулась и продолжила проверять свое снаряжение.

Внезапно со стороны каменной винтовой лестницы, ведущей куда-то наверх, послышался мерный лязг и топот.

Черт… Шансов у Псицы вообще нет. Она отличный боец, но не чародейка, а здесь без Силы не обойтись. Взрывные скляницы не помогут. Что это значит? А сие значит…

На лестнице показались идущие в ногу мертвецы. С ног до головы затянутые в кольчужный доспех по типу средневекового хауберка, вооруженные прямыми мечами, круглыми щитами и короткими копьями, они сохранились гораздо лучше тех, с которыми нам уже пришлось встречаться.

Решение пришло само по себе. Верней, никакого решения не было, я просто встал и пошел навстречу нежити, по пути бросив Радославе:

– Уведи девочек вниз и ждите там меня.

– Горан…

– Милсдарь Горан!..

– Живо!

Мертвецы уже сошли в зал и слаженно перестроились в боевой порядок. Их было всего десять, но по повадкам в драуграх угадывались опытные воины.

Держа слегка на отлете в одной руке саблю, а в другой клевец, я ускорил шаг и вдруг совершенно неожиданно почувствовал, как ко мне вернулась способность владеющего. Как-то сразу, мгновенно, в полном объеме.

Не успев даже обрадоваться, я быстро представил бушующее пламя, со вздохом вобрал его в тело, несколько раз пропустил, подобно крови, через себя и указал выход.

Хотел приберечь силы для Гарма, поэтому сдерживался, но опять слегка переборщил.

Брызжущий ослепительными искрами смерч с гулом разметал строй драугров, вмиг превратившихся в огненные кляксы. Занялся даже каменный пол, а металлические перила на лестнице раскалились докрасна и местами оплавились.

Не сбавляя шага, я поднялся по лестнице и оказался в очередном зале, теперь уже многоугольном, с высоким коническим сводом.

По центру окруженной зеленоватым прозрачным куполом большой сложной пентаграммы стоял сложенный из костей трон, а на нем сидел сгорбившийся худой человек в ветхой порванной серой хламиде. Сквозь дыры проглядывало тощее бледное тело, а из-под клобука светились желтым зловещим светом глаза. Самого лица видно не было, его скрывало черное мерцающее марево.

«Ты, что ли, Гарм? Хватит резвиться, дружище!» – Сделав несколько шагов вперед, я щедро зачерпнул Силу и, уже не сдерживая себя, снова ударил.

Свирепый огненный вихрь с гулом рванулся вперед, но…

Но в этот раз бессильно скатился тонкими ручейками по призрачному куполу.

Гарм даже не пошевелился, так и сидел на своем троне. Зато груды костей по углам зала стали быстро собираться в множество чудовищных гомункулусов.

– Чтоб тебя гули пожрали! – с чувством выругался я и решительно перешагнул пределы пентаграммы. Купол затрепетал, словно мыльный пузырь на ветру, прогнулся, но пропустил внутрь себя.

И в тот же миг я ощутил, как уходит Дар. Стремясь поймать его остатки, попытался ударить снова, но не успел.

Что за хрень? Хотя да, Анисим Краеградский в своем «Трактате о Материях Пределов» упоминал, что при некоторых уже запущенных заклинаниях обеспечивающие их пентаграммы внутри себя лишают возможности пользоваться Силой. Всех без исключения, в том числе и своих создателей. Ну что же, тем лучше. Схлестнуться в рукопашной для меня будет проще и привычней.

Опираясь на свой посох из человеческих позвонков, Гарм тяжело встал с трона и сделал шаг мне навстречу.

В голове зазвучал холодный свистящий шепот:

– Ты будешь верно служить мне, ловчий…

– А вот хрен тебе, уродец! – ответил я, резко сократив дистанцию, в полуразвороте рубанул чародея саблей и сразу добавил клевцом в левой руке.

Но не достиг цели – Хозяин Костей играючи ушел от ударов и в ответ ткнул в меня посохом.

С его навершия сорвался череп и, на лету раззявив клыкастую пасть, вцепился мне в плечо.

Тело пронзила острая боль, но зубы соскользнули по кольчуге, черепок сорвался и вернулся на свое место.

– Все предрешено, ловчий… – Гарм танцующим шагом пошел вокруг меня.

Гомункулусы уже закончили собираться и теперь яростно бились в купол на пентаграмме, но никак не могли пробиться внутрь.

– А вот хрен тебе! – Я тоже пошел по кругу. – Давай потанцуем.

Выбрав момент, изобразил, что ухожу в сторону, а сам в броске ринулся к чародею.

Череп тут же выстрелил навстречу.

Но я уже нырнул вниз и скользнул на колене по полу к Хозяину Костей.