– О да! – ответил он. – Издалека.

– Откуда же именно?

«Из Антарктиды», хотел ответить гость, но вовремя спохватился:

– С далекого юга. – Вот так. По сути то же самое, но вызывает ассоциации с джунглями и пальмами, а не с вечными льдами.

– Какой вы неразговорчивый, – заметила Изольда.

– Я волнуюсь, – признался Евгений. – Впервые вижу вас так близко.

Изольда подарила собеседнику снисходительную улыбку.

– Вы любите театр? – спросила она.

– Обожаю! – отозвался Евгений. – Особенно спектакль про несчастную Лауру.

– Почему именно его? – удивилась Изольда.

Потому что других я не видел, подумал Евгений, но снова вовремя спохватился.

– Он вызывает во мне бурю эмоций, – сказал он.

– Правда? А разве вы не считаете, что сама пьеса ужасна?

– Считаю! Такую бурю во мне вызывает, такие чувства! Ужасная пьеса!

– Я не это имела в виду, – заметила Изольда.

– Я тоже, – сказал Евгений.

– Я хотела сказать, что пьеса плохая.

– Я тоже хотел это сказать.

– Но вы этого не сказали.

– Вы правы.

– Почему?

– Правы, потому что я этого не сказал.

– Я о том и спрашиваю – почему вы этого не сказали?

– Что она плохая?

– Да.

– Потому что я сначала хотел это сказать, а потом расхотел. Вы правы.

Изольда окинула Евгения долгим взглядом.

– Вы странный… – произнесла она.

– Спасибо, – ответил Евгений.

– И что же в этом спектакле заставило ваше сердце трепетать? – поинтересовалась актриса.

– Он созвучен моим чувствам, – ответил Евгений. – Это про меня спектакль.

– Вот как? Почему же?

– Потому что я тоже влюблен, как Лаура! Отчаянно и безнадежно!

Гусыня покрылась краской смущения.

– Ну почему же безнадежно? – кокетливо произнесла она.

– Она со мной не будет, – с горечью ответил Евгений.

– Отчего такая уверенность, друг мой? – Дыхание Изольды участилось.


– Мы слишком разные.

– Настоящая любовь сметает все преграды! – жарко сказала Изольда.

– Вы думаете? А как же рок? Добрый дух лесов и все такое?

– Забудьте эту глупую пораженческую пьесу! – призвала гусыня. – Это только на сцене все плохо, а в жизни все намного проще. В жизни любовь чаще всего побеждает!

– Так вы думаете, у меня есть шанс? – с волнением спросил Евгений.

– Я уверена! – ответила Изольда. – Нельзя опускать крылья! Надо драться за любовь, сражаться и побеждать.

– Драться?! – Евгений с ужасом представил себя дерущимся с Барбарой за любовь.

– Конечно! – подтвердила Изольда. – И тогда все получится!

– Вы полагаете? – все еще сомневался Евгений.

– Убеждена! Надо действовать. И тогда ваша избранница пойдет за вами на край света. Я знаю, я же столько избранниц переиграла, на такие края света ходила.

– Хм… – заметил Евгений. Он принялся нервно расхаживать перед Изольдой, задевая хвостом то кровать, то стены. – В этом что-то есть. Действовать. Да!

– Так чего же вы ждете! – воодушевленно воскликнула Изольда. – Дерзайте!

Евгений остановился.

– Я не умею…

– Как так? – поразилась Изольда. – Не может быть! Дерзать – это у самцов в крови!

– В моей крови этого нет, – грустно сказал Евгений. – Видимо, в детстве, когда сдавал кровь, сдал именно ту ее часть, где это было.

– Так надо учиться! Всего же можно добиться, если захотеть!

– Как учиться?

Изольда лукаво улыбнулась.

– С хорошим учителем, разумеется.

И тогда Евгений совершил ошибку. С криком «Так научите же меня!» он бросился в свободное кресло напротив Изольды. Раздался треск, и павлиний хвост свалился на пол, сразу же превратившись в обычный, хоть и очень красивый, веер.

Воцарилась тишина. Затем Изольда произнесла:

– Жаль…

Евгений понуро кивнул.

– Теперь я уже не смогу притворяться, будто верю, что вы павлин, – пояснила Изольда.

– Притворяться? – Евгений изумленно уставился на собеседницу.

– Конечно, – ответила актриса. Она сунула в клюв мундштук с сигаретой и закурила. – Вы что же, думаете, я не отличу павлина от обыкновенного пингвина?

– Ничего не обыкновенного, – обиделся Евгений. – Между прочим, у меня в роду были королевские пингвины.

– У всех в роду были королевские пингвины, – усмехнулась гусыня. – Самые обыкновенные королевские пингвины.

– Но зачем вы притворялись? – удивился Евгений.

– Я могла вас прогнать или подыграть вам. Второе мне показалось интересней. Вот я и сыграла доверчивую дурочку. Убедительно?

– Да.

– А все почему?

– Не знаю…

– Потому что я великая актриса, почему же еще!

– А, ну да, разумеется, – искренне согласился Евгений.

– Но после того, как вы уронили хвост, притворяться стало невозможно. Это уже слишком.

– Вы правы, – грустно сказал Евгений.