А вот для меня лес был домом родным!
Самым чудесным местом на свете, самым светлым, самым любимым! И я бежала навстречу новому дню, здороваясь с деревьями, лесными обитателями, нечистью, стаей оленей, матерым волком, который сюда, ко мне в заповедный лес, приходил побегать словно молодой волчонок, и мы бежали с ним вместе на перегонки, до самого Дуба Знаний. У дуба волк отстал, не любят волки котов ученых, хоть и магических, а все равно не любят.
– Дочиталамррр? – вопросил призрачный кот, глядя на меня двумя фосфоресцирующими глазами прямо из дуба.
– Дочитала, – я достала книгу, с поклоном протянула ее дереву, и то, открыв ларец, что из нутра ствола выдвигался, бережно спрятало ее вглубь.
– А к экзамену когда готовиться будем? – укоризненно начал кот.
– Эммм, – начала я придумывать очередное оправдание.
– Год до экзамена остался! – поучительно напомнил кот-ученый. – Год всего! А ты? Про любовь она книги читает! Смотри, ведьма, добегаешься до алтаря самого, вон товарка твоя уж два дня как замуж выскочила!
И я чуть не села.
– Как выскочила? – спросила сдавленным шепотом.
Кот высунулся из дерева весь, потянулся призрачным телом, устроился на толстой ветке, скептически на меня посмотрел и сообщил:
– Смутные слухи, Весена, смутные. То там шепоток прошелестит, да и оборвется, то здесь… Да только говорят маг королевский лично за дело взялся, и куда он шагнет, там падают рубежи охранные заповедных лесов. Берегись, ведьма, ох берегись.
– Вот оно как, значит, опять неймется королю, – расстроено подытожила я.
Кот важно кивнул.
– И-эх, жизня, – вздохнула я.
Ближе к дубу подошла, трижды по стволу постучала, оттуда выпал список берестяной, да карандаш грифельный. Полчаса под присмотром кота я список составляла, в первую очередь требовались мне все трактаты по охранительной магии, во вторую – придется иллюзиями заняться вплотную, в третью… жертвы то я еще не приносила, стало быть в силу не вошла, а вот это вот самое плохое было.
Написав весь заказ, в ларец отправила, с котом попрощалась, да и пошла в Веснянки. Ярмарка сегодня только там, в Западянке через неделю, еще через неделю в Выборге, а опосля в Нермине. Это было удобно – так я одну неделю была Весей из Западянки, которую папенька на ярмарку в Веснянки отправлял, в другую уже Зарой из Веснянки, которую бабушка слала на ярмарку, в Нермин я ходила сиротой, в Выборг падчерицей злой мачехи. Когда-то думала зря я так, проще ж правду людям говорить сразу, а потом… нет, не зря. Ох не зря. Давно миновали времена, когда охраняло вече лесных ведуний, давно канули в Лету древуны и культ их Древесного бога, от всей старины Полесской только мы, ведьмы, и остались, а в остальном… Поначалу как – король своего бога поставил, одного над всеми. Мы пожали плечами, да и внимания не обратили – ну бог и бог, сколько их было и будет… да не тут-то было. Новый бог требовал храмов, жертв, подаяний и… власти. Власти хотел и король. И понеслось… В один год, я еще девчонкой была, отменил король власть вече, отменил и народные собрания. В другой – приказал гнать служителей Древесного бога, высмеяв их поклонение скульптурам из дерева. А потом больше и дальше. Были те кто против, но на сторону власти встали маги и запылали в единый день все храмы Древесного бога. А мы, ведьмы, остались. Остались потому, что сама земля нас бережет, сам лес охраняет, да вся нечисть лесная на защиту встанет, коли, что не так. Но если… если ведьма, по своей воле, за руку с мужчиной в храм нового бога войдет – нити силы рвутся, словно паутинка непрочная…
***
В Веснянки я вошла грустная, из-за нерадостных печальных дум. Махнула приветственно дяде Зоргу, стоящему на воротах, да и смешалась с толпой, ныне странной какой-то. По обыкновению как – все вдоль прилавков ходят, к товаром прицениваются, с продавцами весело торгуются, а сегодня торговые ряды пустые были почти, все на площади чего-то ждали. А чего?
Подойдя к бабе Урре, у которой я завсегда творог со сметаной покупаю, низко поклонилась старой женщине, но спросить не успела, бабушка первая заговорила:
– Ох, шла бы ты, Веся, домой сегодня, да скоренько, – и без счету, без взвешивания, протянула мне творог в тряпицу замотанный.
– А что случилось то? – с поклоном принимая, тревожно спросила я.
– Маг случился, – прошептала одними губами баба Урра, – да охальник тот еще, Веська, завчера на сеновал увел девку Ванко-кожемяки, с утреца из его комнаты красная как твой маков цвет Кора дочка Ветова вышла. И сама понимаешь – он маг, закон ему не писан, а девкам бесчестье на всю жизнь то оставшуюся. А ты, Весянка, девка приметная, мимо тебя не пройдет. Иди домой, девочка, и денег не надо, уходи от греха подальше.
И стоило сказать ей, как ощутила я взгляд. Да такой, что одним этим взглядом явно любые двери открывал. И я отчетливо прочувствовала, как маг изучил взглядом и ноги мои, и все что выше, и косы, и профиль.
Я почувствовала его прежде, чем мужик материализовался рядом, впритык, заставив испуганно вскрикнуть бабу Урру, и отшатнуться от нас чуть ли не весь люд Веснянский.
Вот только я не робкого десятка.
– Извините, неуважаемый, – сказала, мазнув взглядом по стоящему так близко, что я дыхание его чувствовала магу, – я сейчас расплачусь с уважаемой женщиной и вы сможете купить творога, раз вам ТАК СИЛЬНО надо.
Но стоило за кошелем полезть, как маг перехватил мою руку и сказал, приблизившись еще ближе:
– Не торопись, милая, сам расплачусь. И за творог, раз он так тебе нужен, и за все, что пожелаешь, красавица.
И он сделал пасс рукой, от чего на колени к бабе Урре свалился самый настоящий полновесный золотой. Учитывая, что творог два медяка стоил – это была не просто щедрость, это был перебор. Показной, демонстративный и наглый перебор.
Я постояла, глядя на бледную бабушку, после чего наклонилась, забрала золотую монету с ткани ее юбки, не чураясь, опробовала на зуб, после чего задумчиво осмотрела монету, пристально, демонстративно и нагло, и вынесла вердикт:
– Не полновесная. Скупердяйничаете, господин маг.
И вернула монету бабушке Урре, добавив положенные две медные монеты.
Затем, обойдя застывшего мага, отправилась дальше вдоль рядов, попутно укладывая творог в корзину.
А позади раздалось:
– Гггосподин ммаг, ваша мммонета…
– Себе оставьте! – рявкнул он.
И направился за мной, шагая решительно и зло. Догнал в несколько шагов и заступил дорогу. Не поднимая взгляда, попыталась обойти – не дал, снова заступив путь. Попытка обойти слева тоже не дала результата. Смирившись с тем, что день сегодня выдался окончательно неудачный, я развернулась и пошла назад, намереваясь в конце молочного ряда на мясной свернуть. Сама я мясо редко ела, но теперь у меня дома был мужик, а мужиков кормить же надо… ой и на кой он мне сдался-то?
И тут случилось неприятное.
В конце молочных рядов, вдруг появился новый путь – и вел он явно не в мясные ряды, а куда-то определенно туда, где есть кровать и точно появится господин королевский маг. Остановилась, не дойдя двух камней до смены пути, затем медленно повернулась и впервые посмотрела на мага.
Маг был… такой маг типичный. Высокий мужчина с черными зализанными назад волосами, синими подведенными черным углем глазами, от чего взгляд казался пронизывающим, насмешливо приподнятой соболиной бровью и выражением в глазах, которое явно не сулило мне ничего хорошего… а если точнее маг стопроцентно ждал, что я сейчас сойду на тот самый магический путь, который завершится в его спальне. И ведь что досадно – сказать ему прямо, что он козел я не могу, местные девушки не бывают столь прямолинейны, вступить на путь не могу тоже, я-то с него сойду, но и тем самым выдам себя с головой – с магического пути только ведьма сойти и может.
– Что же ты остановилась, милая? – явно подначил маг. – Иди уже, раз не мил я тебе.
В своей силе маг был определенно уверен, все окружающие были точно уверены в том, что я теперь попаду к магу хочу я того, или нет, бабка Урра смотрела на меня с откровенным сочувствием… золотая монета так и блестела на ее юбке.
И я улыбнулась.
Хочешь поиграть, охальник королевский? Сейчас поиграем.
– Так за что вы там собирались платить? – поинтересовалась я, приблизившись к магу и неласково сунув ему в руки корзинку.
Он мужик? Мужик. Вот и пусть таскает, а то мы девушка хрупкая, нам не положено.
– Эээ…– маг несколько раз мигнул, но тут же собрался и коварно ответил:– За все, милая.
Ну… он сам это сказал, за язык я его не тянула.
***
Спустя час мы уже смотрелись парой, как минимум прожившей лет двадцать в не самом счастливом браке.
– Весенька, поверь мне как специалисту – это хорошее мясо, – шипел маг, указывая мне на идеальную говяжью вырезку.
– Ммм, даже не знаю, Заратаренька, – капризно надула губки я.
Заратарна эльн Тарга от моего обращения перекосило в очередной раз, но – мужик явно смирился уже даже с этим. Вообще любой бы смирился, если бы пришлось таскать корзинку, в которой была моя корзинка, заваленная продуктами, а так же копченый свиной окорок, копченый говяжий окорок, здоровенный основательно, копченый лосось, тоже нехилого размера, и да – все это ни в коем случае нельзя было поднимать магией, а иначе: «Ты что, миленький, магия продуктам вредит, излучения же в ней вредные, потом продукты эти хоть бери да выбрасывай!». Так что маг нес все сам, явственно скрипя зубами.
– Весенька, это хорошая вырезка! – начал срываться маг.
Надо же, наконец-то, я уж думала не доведу.
– Да, но там жилочка, – я надула губки еще капризнее.
У мага задергался глаз.
– Заратаренька, не злись, – я покровительственно похлопала его по щеке, надавав пощечин попутно просто потому что очень хотелось, – сейчас вырезку выберем, потом в тканевый ряд, а там и за бусиками зайдем, да?
И это стало последней каплей.
Разъяренный маг, сорвал с пояса кошель с золотом, сунул мне в руки, махнул ближайшему вознице, загрузил в подъехавшую телегу мою и не мою корзины, сказал что-то извозчику, а затем, развернувшись ко мне, ухватил за подбородок и совершил то, за что его вообще казнить должны были бы на столичной площади.
– К закату придешь в мою спальню, Весенька! – и глаза его вспыхнули синим пламенем, закрепляя приказ магией.
Любая девушка на моем месте сама не заметила бы, как на закате ноги принесли бы ее в постель мага… и от этого в моих глазах блеснули злые слезы.
– А вот потом будут тебе и бусики и издевательства над королевскими магами, – уже без магии добавил он.
И ушел, оставляя площадь и меня в потрясенном молчании.
И если я была потрясена тем, что маг в открытую, не стесняясь и вообще не чураясь магию влияния использует, и народ был потрясен примерно тем же, то стоящий в постромках бык потрясен был совсем иным – в спальню мага на закате предстояло отправиться именно ему, да. И учитывая обстоятельства, маг решит, что просто слегка преломил вектор направления магии, пребывая в ярости, а ведьма коварно промолчит о том, что преломление было уже ее рук делом…
Но магия влияния! Посреди бела дня! На глазах у людей!
Что происходит то вообще?!
«Деточка, – раздался вдруг тихий голос за моей спиной, – кошель заговоренный».
Я обернулась. Вдали, у самых ворот в деревеньку ведущих, стояла теща барона. Та самая, которая ведьма, да такая, что ей в отличие от меня накладной нос не нужен был. И та, кто обо мне знал, как и все, кто стоит на сумеречной стороне.
– Ведьма!
– Ведьма! Детей прячьте!
Самым чудесным местом на свете, самым светлым, самым любимым! И я бежала навстречу новому дню, здороваясь с деревьями, лесными обитателями, нечистью, стаей оленей, матерым волком, который сюда, ко мне в заповедный лес, приходил побегать словно молодой волчонок, и мы бежали с ним вместе на перегонки, до самого Дуба Знаний. У дуба волк отстал, не любят волки котов ученых, хоть и магических, а все равно не любят.
– Дочиталамррр? – вопросил призрачный кот, глядя на меня двумя фосфоресцирующими глазами прямо из дуба.
– Дочитала, – я достала книгу, с поклоном протянула ее дереву, и то, открыв ларец, что из нутра ствола выдвигался, бережно спрятало ее вглубь.
– А к экзамену когда готовиться будем? – укоризненно начал кот.
– Эммм, – начала я придумывать очередное оправдание.
– Год до экзамена остался! – поучительно напомнил кот-ученый. – Год всего! А ты? Про любовь она книги читает! Смотри, ведьма, добегаешься до алтаря самого, вон товарка твоя уж два дня как замуж выскочила!
И я чуть не села.
– Как выскочила? – спросила сдавленным шепотом.
Кот высунулся из дерева весь, потянулся призрачным телом, устроился на толстой ветке, скептически на меня посмотрел и сообщил:
– Смутные слухи, Весена, смутные. То там шепоток прошелестит, да и оборвется, то здесь… Да только говорят маг королевский лично за дело взялся, и куда он шагнет, там падают рубежи охранные заповедных лесов. Берегись, ведьма, ох берегись.
– Вот оно как, значит, опять неймется королю, – расстроено подытожила я.
Кот важно кивнул.
– И-эх, жизня, – вздохнула я.
Ближе к дубу подошла, трижды по стволу постучала, оттуда выпал список берестяной, да карандаш грифельный. Полчаса под присмотром кота я список составляла, в первую очередь требовались мне все трактаты по охранительной магии, во вторую – придется иллюзиями заняться вплотную, в третью… жертвы то я еще не приносила, стало быть в силу не вошла, а вот это вот самое плохое было.
Написав весь заказ, в ларец отправила, с котом попрощалась, да и пошла в Веснянки. Ярмарка сегодня только там, в Западянке через неделю, еще через неделю в Выборге, а опосля в Нермине. Это было удобно – так я одну неделю была Весей из Западянки, которую папенька на ярмарку в Веснянки отправлял, в другую уже Зарой из Веснянки, которую бабушка слала на ярмарку, в Нермин я ходила сиротой, в Выборг падчерицей злой мачехи. Когда-то думала зря я так, проще ж правду людям говорить сразу, а потом… нет, не зря. Ох не зря. Давно миновали времена, когда охраняло вече лесных ведуний, давно канули в Лету древуны и культ их Древесного бога, от всей старины Полесской только мы, ведьмы, и остались, а в остальном… Поначалу как – король своего бога поставил, одного над всеми. Мы пожали плечами, да и внимания не обратили – ну бог и бог, сколько их было и будет… да не тут-то было. Новый бог требовал храмов, жертв, подаяний и… власти. Власти хотел и король. И понеслось… В один год, я еще девчонкой была, отменил король власть вече, отменил и народные собрания. В другой – приказал гнать служителей Древесного бога, высмеяв их поклонение скульптурам из дерева. А потом больше и дальше. Были те кто против, но на сторону власти встали маги и запылали в единый день все храмы Древесного бога. А мы, ведьмы, остались. Остались потому, что сама земля нас бережет, сам лес охраняет, да вся нечисть лесная на защиту встанет, коли, что не так. Но если… если ведьма, по своей воле, за руку с мужчиной в храм нового бога войдет – нити силы рвутся, словно паутинка непрочная…
***
В Веснянки я вошла грустная, из-за нерадостных печальных дум. Махнула приветственно дяде Зоргу, стоящему на воротах, да и смешалась с толпой, ныне странной какой-то. По обыкновению как – все вдоль прилавков ходят, к товаром прицениваются, с продавцами весело торгуются, а сегодня торговые ряды пустые были почти, все на площади чего-то ждали. А чего?
Подойдя к бабе Урре, у которой я завсегда творог со сметаной покупаю, низко поклонилась старой женщине, но спросить не успела, бабушка первая заговорила:
– Ох, шла бы ты, Веся, домой сегодня, да скоренько, – и без счету, без взвешивания, протянула мне творог в тряпицу замотанный.
– А что случилось то? – с поклоном принимая, тревожно спросила я.
– Маг случился, – прошептала одними губами баба Урра, – да охальник тот еще, Веська, завчера на сеновал увел девку Ванко-кожемяки, с утреца из его комнаты красная как твой маков цвет Кора дочка Ветова вышла. И сама понимаешь – он маг, закон ему не писан, а девкам бесчестье на всю жизнь то оставшуюся. А ты, Весянка, девка приметная, мимо тебя не пройдет. Иди домой, девочка, и денег не надо, уходи от греха подальше.
И стоило сказать ей, как ощутила я взгляд. Да такой, что одним этим взглядом явно любые двери открывал. И я отчетливо прочувствовала, как маг изучил взглядом и ноги мои, и все что выше, и косы, и профиль.
Я почувствовала его прежде, чем мужик материализовался рядом, впритык, заставив испуганно вскрикнуть бабу Урру, и отшатнуться от нас чуть ли не весь люд Веснянский.
Вот только я не робкого десятка.
– Извините, неуважаемый, – сказала, мазнув взглядом по стоящему так близко, что я дыхание его чувствовала магу, – я сейчас расплачусь с уважаемой женщиной и вы сможете купить творога, раз вам ТАК СИЛЬНО надо.
Но стоило за кошелем полезть, как маг перехватил мою руку и сказал, приблизившись еще ближе:
– Не торопись, милая, сам расплачусь. И за творог, раз он так тебе нужен, и за все, что пожелаешь, красавица.
И он сделал пасс рукой, от чего на колени к бабе Урре свалился самый настоящий полновесный золотой. Учитывая, что творог два медяка стоил – это была не просто щедрость, это был перебор. Показной, демонстративный и наглый перебор.
Я постояла, глядя на бледную бабушку, после чего наклонилась, забрала золотую монету с ткани ее юбки, не чураясь, опробовала на зуб, после чего задумчиво осмотрела монету, пристально, демонстративно и нагло, и вынесла вердикт:
– Не полновесная. Скупердяйничаете, господин маг.
И вернула монету бабушке Урре, добавив положенные две медные монеты.
Затем, обойдя застывшего мага, отправилась дальше вдоль рядов, попутно укладывая творог в корзину.
А позади раздалось:
– Гггосподин ммаг, ваша мммонета…
– Себе оставьте! – рявкнул он.
И направился за мной, шагая решительно и зло. Догнал в несколько шагов и заступил дорогу. Не поднимая взгляда, попыталась обойти – не дал, снова заступив путь. Попытка обойти слева тоже не дала результата. Смирившись с тем, что день сегодня выдался окончательно неудачный, я развернулась и пошла назад, намереваясь в конце молочного ряда на мясной свернуть. Сама я мясо редко ела, но теперь у меня дома был мужик, а мужиков кормить же надо… ой и на кой он мне сдался-то?
И тут случилось неприятное.
В конце молочных рядов, вдруг появился новый путь – и вел он явно не в мясные ряды, а куда-то определенно туда, где есть кровать и точно появится господин королевский маг. Остановилась, не дойдя двух камней до смены пути, затем медленно повернулась и впервые посмотрела на мага.
Маг был… такой маг типичный. Высокий мужчина с черными зализанными назад волосами, синими подведенными черным углем глазами, от чего взгляд казался пронизывающим, насмешливо приподнятой соболиной бровью и выражением в глазах, которое явно не сулило мне ничего хорошего… а если точнее маг стопроцентно ждал, что я сейчас сойду на тот самый магический путь, который завершится в его спальне. И ведь что досадно – сказать ему прямо, что он козел я не могу, местные девушки не бывают столь прямолинейны, вступить на путь не могу тоже, я-то с него сойду, но и тем самым выдам себя с головой – с магического пути только ведьма сойти и может.
– Что же ты остановилась, милая? – явно подначил маг. – Иди уже, раз не мил я тебе.
В своей силе маг был определенно уверен, все окружающие были точно уверены в том, что я теперь попаду к магу хочу я того, или нет, бабка Урра смотрела на меня с откровенным сочувствием… золотая монета так и блестела на ее юбке.
И я улыбнулась.
Хочешь поиграть, охальник королевский? Сейчас поиграем.
– Так за что вы там собирались платить? – поинтересовалась я, приблизившись к магу и неласково сунув ему в руки корзинку.
Он мужик? Мужик. Вот и пусть таскает, а то мы девушка хрупкая, нам не положено.
– Эээ…– маг несколько раз мигнул, но тут же собрался и коварно ответил:– За все, милая.
Ну… он сам это сказал, за язык я его не тянула.
***
Спустя час мы уже смотрелись парой, как минимум прожившей лет двадцать в не самом счастливом браке.
– Весенька, поверь мне как специалисту – это хорошее мясо, – шипел маг, указывая мне на идеальную говяжью вырезку.
– Ммм, даже не знаю, Заратаренька, – капризно надула губки я.
Заратарна эльн Тарга от моего обращения перекосило в очередной раз, но – мужик явно смирился уже даже с этим. Вообще любой бы смирился, если бы пришлось таскать корзинку, в которой была моя корзинка, заваленная продуктами, а так же копченый свиной окорок, копченый говяжий окорок, здоровенный основательно, копченый лосось, тоже нехилого размера, и да – все это ни в коем случае нельзя было поднимать магией, а иначе: «Ты что, миленький, магия продуктам вредит, излучения же в ней вредные, потом продукты эти хоть бери да выбрасывай!». Так что маг нес все сам, явственно скрипя зубами.
– Весенька, это хорошая вырезка! – начал срываться маг.
Надо же, наконец-то, я уж думала не доведу.
– Да, но там жилочка, – я надула губки еще капризнее.
У мага задергался глаз.
– Заратаренька, не злись, – я покровительственно похлопала его по щеке, надавав пощечин попутно просто потому что очень хотелось, – сейчас вырезку выберем, потом в тканевый ряд, а там и за бусиками зайдем, да?
И это стало последней каплей.
Разъяренный маг, сорвал с пояса кошель с золотом, сунул мне в руки, махнул ближайшему вознице, загрузил в подъехавшую телегу мою и не мою корзины, сказал что-то извозчику, а затем, развернувшись ко мне, ухватил за подбородок и совершил то, за что его вообще казнить должны были бы на столичной площади.
– К закату придешь в мою спальню, Весенька! – и глаза его вспыхнули синим пламенем, закрепляя приказ магией.
Любая девушка на моем месте сама не заметила бы, как на закате ноги принесли бы ее в постель мага… и от этого в моих глазах блеснули злые слезы.
– А вот потом будут тебе и бусики и издевательства над королевскими магами, – уже без магии добавил он.
И ушел, оставляя площадь и меня в потрясенном молчании.
И если я была потрясена тем, что маг в открытую, не стесняясь и вообще не чураясь магию влияния использует, и народ был потрясен примерно тем же, то стоящий в постромках бык потрясен был совсем иным – в спальню мага на закате предстояло отправиться именно ему, да. И учитывая обстоятельства, маг решит, что просто слегка преломил вектор направления магии, пребывая в ярости, а ведьма коварно промолчит о том, что преломление было уже ее рук делом…
Но магия влияния! Посреди бела дня! На глазах у людей!
Что происходит то вообще?!
«Деточка, – раздался вдруг тихий голос за моей спиной, – кошель заговоренный».
Я обернулась. Вдали, у самых ворот в деревеньку ведущих, стояла теща барона. Та самая, которая ведьма, да такая, что ей в отличие от меня накладной нос не нужен был. И та, кто обо мне знал, как и все, кто стоит на сумеречной стороне.
– Ведьма!
– Ведьма! Детей прячьте!