Глава 1





— Леди Изабелла!

Настойчивый голос звучал прямо рядом с моим ухом. Высокий, с неприятными дребезжащими нотками, он вызывал неосознанное желание поморщиться. Как и назойливый аромат фиалок, ощущаемый в воздухе.

— Леди Изабелла!

Интересно, кому так нужна эта самая Изабелла, и чего вокруг столько шума?

Я собралась с силами и открыла глаза. Прямо передо мной маячила встревоженная физиономия какого-то мужчины. Взгляд выхватил длинный горбатый нос, черные, похожие на крупные бусины глаза, яркие сочные губы, которые шевелились и что-то говорили, но я не понимала ни слова.

Неужели оглохла? Угораздило ж упасть так неудачно! Вот и не верь после этого приметам. Утром соль просыпала? Просыпала. Черный кот Таисии Федоровны дорогу перешел? Перешел. Соседка с первого этажа с пустым ведром встретилась? Встретилась. Ну и пожалуйста. Вот вам результат — голова раскалывается, в ушах звенит, а глаза словно песком засыпало.

— Вы кто?

Я поморщилась и попыталась подняться, но тело не слушалось. Оно казалось чужим. Как и голос.

— Миледи, вы очнулись!

Ага. Значит, я все-таки не оглохла. Тогда чего этот мужик бормотал? Молитву, что ли? И почему он называет меня миледи? И вообще, где я нахожусь? Что-то не нравится мне происходящее, не похоже, чтобы я была в офисе, у нас там таких мягких диванов отродясь не водилось. Начальник все больше стулья предпочитает. Заботится о том, чтобы подчиненные от работы не отлынивали.

Я посмотрела вокруг и едва не присвистнула. Ничего себе! Вот это хоромы! Совсем как в Зимнем дворце, куда мы с Верочкой пару недель назад ходили на экскурсию. Ну точно: лепнина, позолота, атласные шторы с диковинными цветами, пузатый расписной шкаф из какого-то дорогого дерева, мраморный камин, изящное бюро, большая кровать, на которой я лежу и почему-то не чувствую нижнюю половину тела, а за стеклами огромных окон густо метет снег. Снег! В августе! Нет, лето в Питере, конечно, так себе, но снег... Его одними плохими приметами не оправдаешь.

— Вы не ответили на вопрос.

Я посмотрела на незнакомца, пытаясь понять, насколько сильно ударилась головой. Похоже, довольно сильно, если мозг выдал такую реальную галлюцинацию. Вон, у глюка напротив даже лоб вспотел, и глазки забегали.

— Вы меня не помните?

А голос звучит неискренне. И губы кривятся неестественно, словно неизвестный пытается скрыть правду.

— Я Келд, маг вашего опекуна.

Приплыли. У меня что, есть опекун? Выходит, травма была гораздо серьезнее, чем я думала. Теперь понятно, почему я не чувствую половину тела. Наверное, частичный паралич. Вот же подстава! Ну как меня угораздило так неудачно сломать каблук? Хруст до сих пор в ушах стоит. И падение я помню, и то, как об угол стола виском ударилась. Стоп. Что там Келд сказал? Маг? Только этого не хватало. Значит, один из шарлатанов тети Фимы снова объявился! Сколько я их при жизни тетушки гоняла, а они до сих пор все идут и идут. И каждый раз не хотят верить, что «благодетельницы» больше нет.

При воспоминании о тете Фиме в глазах привычно защипало. За полгода я так и не смогла смириться с ее смертью. Мне все время казалось, что однажды откроется входная дверь и войдет тетя Фима — невысокая, худенькая, подвижная, в очередном экстравагантном наряде и с ярким палантином на узких плечах. Как же рано и внезапно она ушла…

Я стиснула руки и заставила себя отвлечься от тяжелых мыслей, и вернуться в непонятное настоящее.

— Значит, маг.

Я с сомнением посмотрела на проходимца, а тот с готовностью закивал.

— Это вы меня… лечите? Или нормальные врачи тут тоже есть?

— Леди Изабелла, ваш опекун делает все, чтобы вы поправились.

Физиономия Келда приняла обиженное выражение.

— Лорд Давенпорт не жалеет для этого никаких средств. Вас регулярно осматривает лучший доктор столицы, а на прошлой неделе собирался консилиум, в котором участвовали главные медицинские светила Дартштейна.

Келд говорил горячо и почти искренне, вот только я не верила ни единому его слову. Было что-то двуличное и лживое в выпуклых темных глазах и в кривой улыбке порочных губ.

— И сколько я тут лежу?

— Две седмицы, — ответил Келд, и я растерянно уставилась на расшитый цветами балдахин. А потом перевела взгляд на окно и нахмурилась.

Две недели… Слов нет, одни выражения! Не может такого быть. Врет этот длинноносый, вот всей душой чувствую, что врет!

— А почему я не в больнице?

— Леди Изабелла, о чем вы? Какая больница? Лорд Давенпорт сделал все, чтобы создать вам самые лучшие условия лечения!

Келд посмотрел на меня, как на неразумного ребенка.


— Ваш опекун ничего для вас не жалеет! Первые несколько дней милорд вообще от вас не отходил, так переживал!

— Но откуда он взялся? Я не знаю никакого лорда Давенпорта.

— Как это не знаете?

Келд недоверчиво прищурился.

— Вы хотите сказать, что не помните лорда Давенпорта? — спросил он таким тоном, будто не помнить этого самого Давенпорта было просто невозможно.

— Именно это я вам и говорю. Не помню ни Давенпорта, ни вас, ни того, как оказалась в этой комнате.

— Простите, леди Изабелла, я позову доктора.

Келд поспешно отвел взгляд, суетливо одернул старомодный полосатый пиджак, и рванул прочь из спальни, а я понаблюдала, как исчезает в высоком проеме худая, похожая на грача фигура, и попробовала поднять правую руку. С трудом, но удалось. Вот только легче от этого не стало.

— Господи, это еще что?

Я разглядывала изящную, почти прозрачную кисть, смотрела на тонкие пальчики и на круглые розовые ноготки, и понимала, что схожу с ума. Рука была чужой. Уж это-то я могла определить. Где загар? Где яркий маникюр? Где шрам от падения с колеса обозрения? Где кольцо, в конце концов? Я пошевелила пальцами. Хрупкие, изящные, они послушно подчинились. Душу окатило таким ужасом, что мне захотелось громко завизжать, и лишь усилием воли я смогла сдержать этот порыв.

«Успокойся, Динка, — приказала себе самым твердым тоном, на какой была способна. — Это глюки. Скорее всего, ты сейчас лежишь в больничной палате, а мозг выдает тебе картинки несуществующей жизни. А как ты хотела? Головой ударилась? Ударилась. Вот и последствия».

— Видите, доктор Штерн, миледи пришла в себя, но никого не узнает и не помнит, что с ней случилось, — громкий голос Келда заставил меня взглянуть на открывшуюся дверь.

Ага. Глюк привел с собой еще одного. Окладистая седая борода, костюм-тройка, серебряная цепочка, свисающая из нагрудного кармана, внимательный взгляд и благообразное лицо — да у меня, оказывается, богатое воображение! Это ж надо таких колоритных персонажей придумать!

— Леди Изабелла.

Доктор Штерн остановился рядом с кроватью, потянул цепочку, доставая из кармана круглые часы, взял меня за руку и уставился на циферблат, видимо, считая пульс.

— Как вы себя чувствуете? — спустя пару минут участливо спросил доктор. — Что-нибудь болит?

— Вроде бы, нет. Только я почему-то не чувствую ног.

— Так-так. Не чувствуете, значит. Совсем?

— Совсем.

Штерн как-то странно провел рукой над моим телом и едва заметно нахмурился, но тут же постарался придать лицу благожелательное выражение. С таким обычно врачи объявляют тяжелобольным, что не нужно отчаиваться, и что все обязательно будет хорошо.

— Что ж, это не самое страшное. Главное, что вы очнулись, а все остальное поправимо, — преувеличенно бодро произнес Штерн, и я поняла, что он тоже врет.

— Простите, а что со мной было?

Я решила пока не спорить и вести себя так, будто верю происходящему вокруг.

— Вы действительно не помните?

Доктор нахмурил брови и посмотрел на меня с непонятным подозрением.

— Леди Изабелла, вы упали с лестницы третьего этажа.

Да с чего вдруг? Мы с тетей Фимой всегда на втором жили.

— Вы уверены?

Я удивленно уставилась на доктора, правда, потом вспомнила, что это все не по-настоящему, и заставила себя успокоиться.

— Разумеется. Как я могла забыть? А на лестнице в тот момент еще кто-нибудь был?

— Судя по рассказам слуг, только вы.

— И что, я просто так взяла и упала?

Я недоверчиво прищурилась. Доктор с магом переглянулись и замялись.

— Да ладно, говорите, как есть.

Я попыталась усмехнуться, но получилось неважно. Губы казались чужими.

— Может, я просто спрыгнуть хотела?

Как всегда в критической ситуации, меня тянуло на стеб, и я ничего не могла с собой поделать.

Штерн с Келдом снова посмотрели друг на друга, доктор кашлянул, а маг покраснел и выпалил: