Ты мог бы вырезать фотографию Кэти. Ты мог бы передать листок в полицию и спасти остальных. Велик ли риск, что лаборатория ГБР обнаружит на листке его отпечатки пальцев? Нет. Он просто не мог. Впрочем, если Вартанян начнет копать, то одному Богу известно, что всплывет наружу.

Если одна из этих семи женщин умрет, ее кровь будет на моих руках. Значит, так и будет. Он защищал свою семью. Если семьи этих женщин, которые ходили в школу вместе с Джанет и Клаудией, пораскинули бы мозгами, они тоже бы встали на их защиту. Но они не знаю того, что известно ему.

В своей жизни он занимался и отвратительными, и неприличными делами. Но до сих пор на его руках не было крови. О, нет. Алисия Трейман. Перед его мысленным взором всплыло лицо Алисии, и та ночь тринадцать лет назад.

Но мы ее не убивали. Они ее просто изнасиловали. Все. Все, кроме Саймона. Он только фотографировал. Саймон всегда был больным на всю голову.

А я, что, нет? Ты изнасиловал девчонку. И скольких еще?

Он закрыл глаза. Он изнасиловал Алисию Трейман и еще четырнадцать девочек. Они все насиловали. За исключением Саймона. Он только фотографировал. И где теперь эти фотографии?

Этот вопрос преследовал его все тринадцать лет. Фотографии спрятаны в безопасном месте. Для перестраховки, чтобы никто из них не сболтнул, что тогда произошло. Какими же глупыми детьми они были. Что бы он ни предпринимал, но не мог стереть из памяти то, что они тогда сделали. Что я сделал. Каждую отвратительную подробность. Запечатлели на фотобумаге. Когда Саймона в первый раз объявили мертвым, они все вздохнули с облегчением, но к нему примешивался страх, что эти фотографии когда-нибудь всплывут.

Но за много лет они не всплыли ни разу. Хотя ни один из них не провел эти годы в покое. Они никогда не заговаривали о фотографиях. Или о клубе. Или о том, что они натворили. Так продолжалось до тех пор, пока ДЖ не превратился в алкоголика. Потом он исчез.

И Рэтт исчез сегодня вечером. Он знал, что Рэтт мертв. У Рэтта развязался язык, и его ликвидировали. Также, как и ДЖ. Я же решил поступить по-умному, и не суетиться, пока дело не заглохнет. Фотографии являлись залогом их молчания. Пойдет ко дну один, потащит за собой и других. Но сегодня… они взрослые люди на ответственных должностях. У всех семьи, которые требуют защиты.

Кто убил этих женщин? Женщин, которые тринадцать лет назад были невинными девочками. Девочки, которых ты насиловал, тоже были невинными. Они не виноваты.

- Я знаю, - вырвалось у него. Потом его голос опустился до шепота. – О, Боже, я же знаю. – Сейчас, тринадцать лет спустя, кто-то узнал, что тогда произошло. Он узнал о ключе, значит, узнал и о клубе, и о фотографиях Саймона. Никто из них не убивал этих женщин, никто из оставшихся в живых четверых. Нет, не четверых. Рэтт мертв. Из троих оставшихся в живых. Никто из них этого не делал. То, что этот кошмар вдруг ни с сего начался через неделю после смерти Саймона, вряд ли можно назвать простым совпадением. Дэниел нашел фотографии Саймона? Нет. Это невозможно. Если бы Дэниел нашел фотографии, он начал бы расследование. А он и ведет расследования, ты, круглый идиот. Да, убийства Джанет и Клаудии. Значит, Дэниел ничего не знает.

Но кто-то же знает. Кто-то, кто хочет денег. Кто-то, кто убил двух женщин, чтобы показать им всю серьезность своих намерений. Кто-то, кто угрожает убить и других женщин, если они его не послушаются. Значит, надо слушаться. Он получил инструкции вместе с ежегодником. Он перевел сто тысяч долларов на зарубежный счет. Несомненно, поступят и другие указания. Он заплатит еще, и еще, только чтобы быть уверенным, тайна так и останется тайной. Тайна.





Глава 12




Даттон, вторник, 30 января, 23 часа 55 минут



Когда Алекс прикрыла дверь в спальню Хоуп, Мередит ей пожаловалась:

- Просто помираю с голоду. – И тут же влезла в холодильник чуть ли не поп пояс. – Кроме пиццы я сегодня практически ничего и не ела.

- Вряд ли кому-то из нас сегодня довелось плотно пообедать, - заметил Дэниел, непроизвольно кладя руку себе на живот. Потом он с ворчанием добавил, - спасибо, что ты мне об этом напомнил.

Алекс в поспешно отвела взгляд от его живота, удивляясь тому чувству, которое вызывал у нее этот плоский живот. После всех событий сегодняшнего дня глупо думать о мужских животах. Или о других частях тела. Мередит водрузила на стол, отделявший обеденную зону от гостиной, майонез и тарелку с ломтиками ветчины. Она заметила взгляд Алекс и понимающе ухмыльнулась. Нахмуренный вид первой явно означал, заткнись. Но отказать себе в удовольствии Мередит не могла.

- Дэниел, тебе сделать сэндвич?

Дэниел кивнул:

- Сделай. – Он с тяжелым вздохом оперся локтями о столешницу, голова его поникла.

Мередит, хихикая, укладывала ветчину на хлеб.

- Ты похож на Райли, когда так вздыхаешь.

Дэниел устало улыбнулся:

- Я где-то слышал, что люди со временем становятся похожими на их собак. Надеюсь, что в нашем случае речь идет не о внешнем сходстве. Не могу же я быть похожим на этого парня.

- Почему не можешь? Райли просто няшка. – Мередит, показав украдкой Алекс язык, протянула Дэниелу тарелку с сэндвичем. – Что ты будешь, Алекс?

Алекс закатила глаза, она слишком устала, ей сейчас не до шуток.

- Ешь, Мер. – Она подошла к окну, отодвинула штору. Патрульная машина на месте. – Может, нам отнести им кофе или еще что-нибудь?

- Кофе их очень порадует, - согласился Дэниел. – Если ты его сваришь, я отнесу. А если ты не будешь без особой надобности подходить к дверям, то порадуешь меня.

Мередит отодвинула в сторону, вымазанную в пластилине, голову принцессы Фионы, и тоже со вздохом уселась. Тарелку она пристроила себе на колени.

- Агент, мы находимся под домашним арестом?

- Ты же знаешь, что нет. Но не делать ничего для вашей безопасности, было бы грубой ошибкой.

Алекс занялась кофеваркой.


- Так или иначе, дома безопасно, - пробормотала она.

Мередит наморщила лоб:

- Во всяком случае, для тебя и Хоуп самое разумное, оставаться дома.

Алекс отвлеклась от банки с кофе:

- Я бы сказала по-другому, для тебя и Хоуп.

- Так, все ясно, - фыркнула Мередит. – Проклятье, Алекс, ты же вся на нервах. Ведь не меня же кто-то пытается убить. Это ты находишься под прицелом.

- Возможно, - согласилась Алекс. – Но преподобного как-то нашли. И я считаю, что подруге Бейли кто-то угрожает. Ты моя подруга. Не думай, что никто о тебе не знает.

Мередит открыла было рот, чтобы запротестовать, но сказали лишь одно слово:

- Дерьмо.

- Правильно подмечено, - констатировал Дэниел. – Подумай об этом на досуге. Что делать дальше, решим утром. Машина на улице простоит еще, по крайней мере, сутки. – Он потер лоб. – У вас в доме имеется аспирин?

Алекс перегнулась через, подняла ему голову за подбородок и посмотрела в глаза.

- Что у тебя болит?

- Башка, - надувшись, ответил Дэниел.

Алекс улыбнулась:

- Наклонись вперед. - С недоверчивым взглядом он повиновался. Она пробормотала, - и закрой глаза.

Он снова повиновался. Кончиками пальцев Алекс сдавливала ему виски до тех пор, пока он удивленно не заморгал.

- Лучше стало.

- Замечательно. Я изучала акупрессуру, так как думала, что смогу применить ее на себе, но, по глупому стечению обстоятельств, применяю ее на других.

Дэниел обогнул стол, коснулся затылка Алекс и запустил ладони в ее волосы.

- До сих пор больно?

Алекс кивнула и задрала голову, а большой палец Дэниела целенаправленно нашел нужное место. По ее спине побежали мурашки.

- Да, здесь. – Но слова прозвучали хрипло, и вдруг ей перестало хватать воздуха.

В комнате повисла тишина. Руки Дэниела скользили по ее плечам и разминали мышцы через толстый твид жакета. Алекс не слышала ничего, кроме капель, ударявшихся о дно кофейной чашки, и биения собственного сердца, слишком громкого и слишком частого.

Мередит кашлянула:

- Я пошла спать.

Она отправилась в спальню, и они остались вдвоем. Алекс вновь задрожала, когда Дэниел начал снимать с нее жакет.

- Ммм. – Как прежде Дэниел, Алекс оперлась локтями о столешницу и опустила голову.

- Не засни, - пробормотал он.

Алекс с шумом выдохнула:

- Не засну.

Она развернул ее лицом к себе. Его глаза светились ярким синим светом, от этого взгляда Алекс ощутила покалывание в спине. Пульсация с головы прошлась по всему телу, между ног, и внезапно она ощутила страстное желание прижаться к нему.

Большой палец, который совершил чудо с ее затылком, скользнул по ее губам, и она невольно задалась вопросом, как он… это воспринимает. И как женщина может молить об этих ласках.

Когда его губы коснулись ее губ, она выкинула эти вопросы из головы. Ее руки автоматически скользнули к его затылку, и она внезапно испытала порыв чувств. Такое она не испытывала с тех пор… с тех пор, как он в последний раз ее поцеловал. Его рот, одновременно мягкий и твердый, и его руки… его руки гуляли по ее плечам, потом сдвинулись вниз на ребра. Затем большие пальцы остановились под грудью и воткнулись ей в бока.

Возьми меня. Пожалуйста. Но эти слова не хотели срываться с языка, и когда Дэниел посмотрел ей в глаза, Алекс понадеялась, что он сам все поймет. Когда его пальцы коснулись сосков, она закрыла глаза.

- Да, - услышала она свой шепот. – Да.

- Что ты хочешь, Алекс? – спросил он низким голосом. Пока он задавал свой вопрос, его пальцы не прекращали ласкать ее и дразнить, и у нее вдруг начали подгибаться колени.

- Я…