— План хорош, — согласился Мануил. — Что ж, займись, не теряя времени!
— Исполню без промедления, Божественный! — поклонился Иоанн.
— Кстати!
Император с любопытством взглянул на логофета дрома.
— А как ты собираешься избавить Давида от его братца? Спрятать этого Георгия под землёй?
— Как пожелает Василевс, — снова поклонился Каматир. — Хотя я бы не торопился с крайними мерами. Их главный недостаток в том, что после нельзя отыграть назад, если ситуация изменится. Мои люди после свержения Деметре смогут тайно изъять Георгия и вывезти в Империю. Пусть поживёт в роскоши на каком-нибудь изолированном островке, а там видно будет. Заодно и Давид десять раз подумает, прежде чем портить отношения с Империей.
— Одобряю, мой хитроумный друг! — улыбнулся Мануил. — Однако, вернёмся от грузин к армянам. С Великой Арменией всё понятно, а что Киликия?
— Трудно, — сразу поскучнел после вопроса императора Каматир. — Архонт[17] Торос — заклятый враг Империи. Прежний Василевс лишил его дом власти, нынешний держал в плену, из которого он, к большому сожалению, сумел бежать. Сейчас он засел в Горной Киликии, в родовой твердыне Вакх, из которой его так просто не выковырять. Не думаю, что его можно будет привлечь посулами или дарами Он хочет вернуть всё что потерял его отец. Сил у Тороса сейчас не очень много, но дом Рубенидов имеет родственные связи и давние союзы с латинянами в Святой Земле, и архонт может получить оттуда помощь. Да и с Людовиком и Конрадом в случае их успеха наверняка захочет договориться. Но не с нами, увы. Равнинная Киликия пока под властью Империи, но, если Торос за неё всерьёз возьмётся, удержать её вряд ли удастся. Не говоря уж о требованиях крестоносцев в случае их победы.
— Ты всё же думаешь, что они победят?
В словах императора прозвучало больше утверждения, чем вопроса.
— Скорее да, чем нет. Война, конечно, полна случайностей, но если Людовик с Конрадом будут держаться вместе и не допустят каких-то невероятных глупостей, то их шансы выглядят предпочтительнее.
— Так может, нам лучше помочь сельджукам? — поинтересовался Мануил. — Чтобы они точно победили?
— Я думал, об этом, Божественный, — покачал головой Каматир. — Слишком рискованно. Если сельджуков всё же разобьют, то мы получим войну с Людовиком и Конрадом, которых поддержит Торос, а возможно и латиняне из Святой Земли. И это полбеды. С Запада на нас обрушится Рожер Сицилийский, который уже начал грабить наши берега, после того как Людовик отказался присоединиться к нему. И непонятно, как мы будем от него отбиваться, ведь большую часть армии придётся бросить против крестоносцев.
Лицо повелителя ромеев потемнело от гнева, напоминая про текущую в нём мадьярскую кровь.
— Этот сицилийский мерзавец нападает на побережье Империи от Далмации до Фессалии! Он уже замахивается на Афины, Фивы, Коринф, Эвбею и Корфу! Клянусь, если так пойдёт дальше, я не успокоюсь, пока не верну юг Италии и Сицилию под власть Империи, и не сотру это королевство потомков северных пиратов с карты Христианского мира, как Юстиниан стёр королевства Вандалов и Готов, а Василий Болгаробойца — царство болгар больше века назад!
— Будем молиться, чтобы планы Базилевса относительно норманских разбойников побыстрее исполнились, — ничуть не смутившись, отозвался Каматир. — Вот уж кого совсем не жалко! Те же болгары в своё время вели себя приличнее. Да и готы тоже. Однако, если мы поможем сельджукам, то в глазах всего Христианского мира станем пособниками врагов Христа, выступившими против защитников Святой Земли. И тот самый Рожер Сицилийский из разбойника и отступника превратится в героя христиан, да ещё и получит солидное подкрепление с севера.
— Что за подкрепление? — удивился Мануил, взяв себя в руки.
— Я докладывал Божественному Василевсу, что саксонский герцог Генрих Лев и маркграф Ангальта Альбрехт Медведь из-за плохих отношений с кайзером Конрадом, отказались идти в поход в Святую Землю, — деловито начал Иоанн. — Однако, соревнуя предполагаемой славе и добыче Конрада, вместе с несколькими епископами из северной Германии затеяли с позволения сказать, «крестовый поход» рядом с домом — чтобы ограбить своих соседей вендов, славян-язычников, живущих на южном берегу Балтийского моря. Сам поход, по донесениям моих людей, подготовлен из рук вон плохо, воевать намерены вразброд, растопыренными пальцами вместо кулака, планы этих, с позволения сказать, крестоносцев, обсуждали на рейхстаге ещё в прошлом году и продолжили в этом, так что в Германии о них не слышал только глухой. И уж конечно венды, не будучи дураками, заранее подготовились к войне в своих крепостях. Опытные военные, наблюдавшие за приготовлениями обеих сторон, не дают германцам шансов на успех…
— Это, конечно, интересно, — прервал логофета дрома император, — но при чём тут Рожер?
— Так ведь после провала похода на вендов его участники наверно захотят поправить свою репутацию и финансовые дела. А Империя в плане грабежа куда привлекательнее каких-то лесных полудикарей. Да и Евгений в случае нашего конфликта с Людовиком и Конрадом несомненно благословит и Генриха с Альбрехтом с их германскими союзниками, а может быть, и примкнувших к ним данов и сарматов[18] на войну с нами. Напасть на границы Империи на Балканах они не решатся — не будет надёжного тыла, придётся идти через Венгрию. После провала похода на вендов не станут они так рисковать. А вот присоединиться к Рожеру заманчиво — его преследует слава удачливого грабителя. Норманны те ещё разбойники, а уж вместе с северными мародёрами превратят запад Империи в преддверие ада.
— Пожалуй, твои доводы основательны, — задумчиво произнёс Мануил, кивая в знак согласия. — Значит, думаешь, надо поддержать крестоносцев?
— Это выгоднее, Божественный, — отпив из кубка, подтвердил Каматир. — Если после их победы мы вступим в войну с сельджуками, то окажемся в выигрыше несколько раз. Империя официально присоединится к крестовому походу и твои владения окажутся под защитой «Божьего мира», объявленного Папой. Никто из латинян не осмелится напасть на имперские земли. Тот же Рожер в глазах своих единоверцев станет не героем, а предателем Христианства. Придётся ему вернуть Корфу и отпустить пленников, чтобы не попасть под церковную кару. Ведь Сицилийский король — вассал Римского Престола, не считаться с Папой он не может. Не говоря уж о том, что Евгений состоит с Рожером в доверительной переписке и имеет на него влияние. Ну а если Рожеру будет мало вмешательства Папы, найдётся и на него сила. Дож Венеции согласился заключить союз с Империей и предоставить свой флот. Вместе с нашим этого хватит чтобы отбить Корфу и сполна рассчитаться за разбои. Так что королю Сицилии придётся смириться и проявить уважение к границам Империи. А успехи Людовика и Конрада в Азии наверняка вызовут у Рожера зависть, и он захочет опередить их в Святой Земле, что благодаря его флоту вполне возможно. Ещё и Генриха Льва с Альбрехтом Медведем и прочим зверинцем с собой в Сирию утащит. Они, конечно, могли бы нанять корабли в приморских городах Италии, вроде Генуи, Пизы, Амальфи, да той же Венеции, но эти италийские торгаши ломят такие цены за перевоз до Леванта, что проще удавиться! А Рожер может и даром подвезти в обмен на союз. К тому же, неверные рядом, и зарятся на земли Империи далеко не первое столетие. А латиняне как пришли, так и уйдут в свои далёкие страны. Кроме тех, кто осядет на отвоёванной у мусульман земле — а этим будет нужна наша поддержка, чтоб не повторилась Эдесса.
— Убедительно, ничего не скажешь, — одобрил Мануил. — Ты не зря занимаешь своё место, Иоанн. Но вот только притязания крестоносцев на земли в Малой Азии…
— Божественный, — вздохнул Каматир, — Бог сильнее нас. И не всё в человеческой воле. Иногда надо поступиться малым, чтоб выиграть большое. Как говорят варвары-русы по ту сторону Понта Эвксинского, не стоить делить шкуру неубитого медведя. Подождём, пока Конрад и Людовик его убьют. Посмотрим для начала, в каком состоянии будут франки и германцы после боёв с сельджуками. Возможно, они понесут такие потери, что вынуждены будут сильно умерить свои притязания. К тому же, если в разделе владений сельджуков примут участие грузины и армяне, латинянам придётся считаться и с ними. В крайнем случае бросим этим западным варварам кусок земли у границы с Сирией — пусть прикрывают Империю от сарацин, так же как армяне с грузинами. А взамен мы получим развязанные руки в Венгрии, Италии, Закавказье, да и в Африке, куда, между прочим, Рожер уже влез в прошлом году, отхватив немалую часть Туниса и Триполитании.
— Думаешь, крестоносцы удовольствуются куском земли рядом с Сирией?
Мануил испытующе взглянул на Каматира, который почтительно, но твёрдо выдержал взгляд Василевса.
— Уверен, что удовольствуются. Конечно, как всегда в таких случаях, не нужно жалеть золота и дорогих подарков. Говорят, «отступающему врагу построй золотой мост», но иногда для наступающего союзника построить его не менее важно. Им надо спешить в Сирию, отбивать Эдессу. Вряд ли Евгений позволит им задерживаться в Малой Азии после разгрома сельджуков. А если Рожер с северянами первый окажется в Сирии, это тем более заставит их торопиться. Ну и не стоит забывать, что в Азии они будут зависеть от нас в плане снабжения. В разорённой войной стране трудно добыть корм, а подвезти его могут только из Империи.
— Или от архонта Тороса, — буркнул император.
— Или от него, — согласился Каматир. — Но Тороса можно поссорить с крестоносцами, отдав им в вассальное владение Равнинную Киликию. Доходов особых она не приносит, ещё не оправившись от войны десятилетней давности. Во всяком случае, их меньше, чем расходов на её освоение. Удерживать её трудно, и тратить надо больше, чем получишь. А тут как раз удобный случай — подарить Конраду и Людовику в знак дружбы. Западные монархи вполне могут принести вассальную клятву за какое-то владение в другой стране, и не видят в этом ущерба для своей чести. Понятно, что ни Людовик, ни Конрад в Киликии не останутся, но раздадут эти земли своим людям. Мало ли в государствах франков и германцев младших сыновей всяких графов и герцогов, которым ничего не светит из отцовского наследства? За феоды в Киликии они ухватятся руками и ногами! А Торос такого не простит, крестоносцы станут его врагами. Ну а если и мы подбросим в этот костёр дровишек, поддержав князей Ламброна, главных соперников дома Рубенидов в Киликии, Торосу и вовсе станет не до вражды с Империей.
— А ты Змей! — не сдержавшись, расхохотался Мануил. — Тот, что соблазнил яблочком праматерь Еву в раю, тобой бы гордился! Представляю, какую богомерзкую рожу скроит Торос, увидев в Равнинной Киликии новоиспечённых графов и баронов, опекаемых королём франков и германским кайзером. Нет, право, Змей!
— На том стоим, Божественный, — довольно улыбаясь, поклонился логофет дрома.
— Между прочим, — отсмеявшись спросил император, — а ты уверен, что, убравшись из Малой Азии в Сирию, Людовик и Конрад сумеют отбить Эдессу и разгромить Нуреддина Занги, завоевав его владения в Месопотамии?
— Если будут действовать вместе, объединившись с Рожером и прочими, а также с Иерусалимом, Антиохией и Триполи, то должны. В первом походе у Готфрида[19] и его союзников сил было поменьше, но они завоевали всю Святую Землю от Эдессы до Иерусалима. Думаю, что и армяне помогут, их интерес тут вполне очевиден — лучше иметь на южном подбрюшье латинян, чем неверных. К тому же Занги враждует с Санджаром, тот ему не поможет. Багдадский халиф слаб и может только сыпать проклятиями в мечети, да призывать к джихаду. Кстати, Империи тоже выгодно отодвинуть сарацин подальше от наших границ. Возможно, даже не помешало бы послать на помощь Конраду и Людовику войско. Не слишком большое, чтобы они не могли ехать на нашей шее, но и не такое незначительное, чтобы можно было отмахнуться. В меру, чтобы показать флаг Империи и заявить о нашем участии. Возможно удастся и грузин убедить расщедриться на некоторый контингент. Впрочем, решать Божественному Василевсу.
— Да согласен я, согласен, — махнул рукой Мануил. — Показать флаг и правда нужно, чтобы эти варвары не слишком задавались и не приписывали все победы только себе. В конце концов, для истории победители те, кто остался в хрониках. А хроники писать мы ещё не разучились. Хотя, нелегко будет договариваться с бабами, что правят в Иерусалиме и Триполи вместо малолетних наследников. Да и Раймонд де Пуатье в Антиохии — тот ещё тип! Никакого доверия не вызывает. Ладно, решим всё это с Божьей помощью. Вот только не кажется ли тебе, что после падения сельджуков и мосульских атабеков в ближней Азии останется не так много земель, к которым империя могла бы приложить руки, а латинянам, напротив, достанется чрезмерный кусок, впридачу ко всей Сирии они заполонят львиную долю Месопотамии? Всё земли Империи в прошлом!
— Тут многое зависит от того, как посмотреть, Божественный, — пожал плечами Каматир. — На первый взгляд и правда кажется, что латиняне заполонят весь Восток. Но на самом деле, далеко не все там останутся после окончания похода. Многие вернутся в родные места с награбленным. Другие приживутся на новом месте и потеряют связь с прежней родиной, как сталось с латинянами в Святой Земле. Зато им тоже придётся отражать нападения магометан, которые, конечно, не успокоятся. И кто знает, какие ещё орды варваров извергнут необозримые азиатские пустыни вслед за сарацинами и турками? Так что при известной ловкости можно будет повернуть дело так, что эти короли, принцы и графы, осевшие на Востоке, сами запросятся в вассалы к Василевсу ромеев.
— Твои слова да Богу в уши! — вздохнул Мануил.
— Всё зависит от Империи, и тех, кто ею правит, Божественный, — жёстко усмехнулся Иоанн. — Будем сильны — сами придут и поклонятся. А не будем — ну тут жаловаться не на кого, кроме себя. Что до земель для приложения рук, то вся Африка перед нами.
— В которую уже забрался этот сицилийский грабитель., — пробурчал себе под нос император. — Смотри, Иоанн, мы не должны упустить своё!
— Не упустим, Божественный! — с чуть заметной улыбкой поклонился Каматир. — За сельджуками и сарацинами придёт черёд Египта. Халифат Фатимидов давно уже в упадке, а с недавних пор к нему прибавился религиозный раскол и свара в верхах. Этот дом уже прогнил — надо только толкнуть посильнее, и он сам рухнет. Умеючи, конечно толкнуть, хорошо подготовившись. — логофет дрома усмехнулся, — Думаю, пора вспомнить времена когда Египет был житницей и кошельком Империи, а ромейские корабли заходили в порты Индии и Тапробаны[20].
— Я тоже думаю, что пора.
Мануил поднял кубок с вином и сделал небольшой глоток.
— Но об этом мы подробно поговорим, когда крестоносцы разделаются с сельджуками. Впрочем, подготовку начинай уже сейчас. —
И помолчав, император добавил:
— Я доволен тобой, Иоанн. Очень доволен. Нечасто меня кто-то так радовал, скорее редко.
Он стянул с пальца богато украшенный драгоценными камнями перстень с немаленьким индийским алмазом в центре, и протянул Каматиру, подняв другую руку в предостерегающем жесте:
— Не благодари! Не золото и камни важны, а внимание. Пусть дворцовая свора захлебнётся собственной слюной от зависти. Завтра зайдёшь к моему секретарю — получишь хрисовул[21] на пронию. Ну а если всё выйдет как говорили, ещё одна награда тебя ждёт. Теперь иди, мне надо подумать. А ты принимайся за те дела, что мы обсуждали. Работы будет много!
— Божественный!
Каматир поцеловал алмаз и спрятал перстень за пазуху.
— Всё сделаю в лучшем виде! Прямо сейчас и возьмусь! А подарок надену с утра!
И, поклонившись императору, логофет дрома покинул балкон, а затем и императорские покои, направившись в сопровождении свиты из охраны и слуг в направлении своего секрета[22]. Настроение у сановника было самое чудесное, несмотря на бессонную ночь, ожидающую как его самого, так и доверенных людей в секрете. Впрочем, они тоже не останутся без награды, если сделают всё хорошо, а сам Каматир работы не боялся.
Этот долгий разговор на балконе, несомненно, ещё больше приблизил его к Василевсу, а очень скоро заставит подвинуться кое-кого при дворе. Императорский перстень и прония тоже дорогого стоят, хотя, конечно, один из высших сановников Империи и без того вовсе не бедствует, и это ещё мягко говоря.
Но Василевс прав, важно внимание. Интересно, что за дополнительную награду сулил Божественный, если всё выгорит? Неужели более высокий титул? Что ж, севаст Иоанн Каматир всегда старательно выполнял все поручения владыки Ромеев, а тут уж вообще, в лепёшку расшибётся!
Император же Мануил Комнин, оставшись на балконе, тоже пребывал в прекрасном настроении, потягивал вино, размышляя над тем, что принесут Империи ромеев и лично ему захватывающие дух перспективы, и обдумывая ответ на послание Евгения III. Он уже решил соглашаться на всё предложенное, конечно, постаравшись выторговать побольше в делах внешнеполитических…
— Одно-единственное письмо всё так изменило! — прошептал император, разглядывая письмо Папы. — Похоже, не такой простак этот Евгений, как думали после его избрания в понтифики! Или это Бернард из Клерво присоветовал? Впрочем, какая разница? Лишь бы сработало!
И повелитель Византии поднял кубок, приветствуя заходящее солнце.
[1] Василевс — титул византийского императора на греческом
[2] Готские Климаты — византийская провинция на южном берегу Крыма
[3] Севаст — один из высших византийских титулов, дававшийся родственникам императора
[4] Дром — аналог министра иностранных дел в Византии, также ведал почтой, разведкой и выявлением иностранных шпионов
[5] Обол — мелкая византийская монета
[6] Проний — в Византии 11–12 веков земельное владение, пожалованное на условиях несения службы — аналог лена, феода и бенефиция в средневековой Западной Европе
[7] Дука — византийский знатный род, занимавший императорский трон в 11 веке
[8] Анна Комнин — византийская писательница, дочь императора Алексея Первого Комнина, деда Мануила, автор «Алексиады» — биографии своего отца, рассказывающей и о Первом Крестовом походе
[9] Куманы — одно из названий половцев
[10] Понт Эвксинский (греч. Pontos Eyxenos, букв. — гостеприимное море) «Гостеприимное Море» — греческое название Чёрного моря
[11] Саггарион — ныне Сакарья
[12] В битве при Манцикерте в 1071 году византийцы были разгромлены турками-сельджуками, которые после этого завоевали почти всю Малую Азию и угрожали Константинополю, что стало одной из причин Первого Крестового похода
[13] Свионы — старое название шведов
[14] Капан, он же Сюник, Балк или Балкх — армянское царство, существовавшее в 10–12 веках на востоке Армении
[15] Куропалат — один из высших византийских титулов, был пожалован грузинским царям, когда Грузия была вассалом Византии
[16] Кара-китаи — племя маньчжурского происхождения, в 12–13 веках создавшее своё государство в Средней Азии
[17] Архонт — один из византийских титулов первого, затем второго ранга, присваивался в том числе иноземным владетельным князьям
[18] Даны — старинное название датчан. Сарматами в средние века в Европе часто называли поляков
[19] Готфрид Бульонский, герцог Лотарингии, руководитель Первого Крестового похода, первый король Иерусалимский
[20] Тапробана — античное название острова Шри-Ланка. Со времён португальского вторжения и до 1972 года в европейских языках страна называлась Цейлон
— Исполню без промедления, Божественный! — поклонился Иоанн.
— Кстати!
Император с любопытством взглянул на логофета дрома.
— А как ты собираешься избавить Давида от его братца? Спрятать этого Георгия под землёй?
— Как пожелает Василевс, — снова поклонился Каматир. — Хотя я бы не торопился с крайними мерами. Их главный недостаток в том, что после нельзя отыграть назад, если ситуация изменится. Мои люди после свержения Деметре смогут тайно изъять Георгия и вывезти в Империю. Пусть поживёт в роскоши на каком-нибудь изолированном островке, а там видно будет. Заодно и Давид десять раз подумает, прежде чем портить отношения с Империей.
— Одобряю, мой хитроумный друг! — улыбнулся Мануил. — Однако, вернёмся от грузин к армянам. С Великой Арменией всё понятно, а что Киликия?
— Трудно, — сразу поскучнел после вопроса императора Каматир. — Архонт[17] Торос — заклятый враг Империи. Прежний Василевс лишил его дом власти, нынешний держал в плену, из которого он, к большому сожалению, сумел бежать. Сейчас он засел в Горной Киликии, в родовой твердыне Вакх, из которой его так просто не выковырять. Не думаю, что его можно будет привлечь посулами или дарами Он хочет вернуть всё что потерял его отец. Сил у Тороса сейчас не очень много, но дом Рубенидов имеет родственные связи и давние союзы с латинянами в Святой Земле, и архонт может получить оттуда помощь. Да и с Людовиком и Конрадом в случае их успеха наверняка захочет договориться. Но не с нами, увы. Равнинная Киликия пока под властью Империи, но, если Торос за неё всерьёз возьмётся, удержать её вряд ли удастся. Не говоря уж о требованиях крестоносцев в случае их победы.
— Ты всё же думаешь, что они победят?
В словах императора прозвучало больше утверждения, чем вопроса.
— Скорее да, чем нет. Война, конечно, полна случайностей, но если Людовик с Конрадом будут держаться вместе и не допустят каких-то невероятных глупостей, то их шансы выглядят предпочтительнее.
— Так может, нам лучше помочь сельджукам? — поинтересовался Мануил. — Чтобы они точно победили?
— Я думал, об этом, Божественный, — покачал головой Каматир. — Слишком рискованно. Если сельджуков всё же разобьют, то мы получим войну с Людовиком и Конрадом, которых поддержит Торос, а возможно и латиняне из Святой Земли. И это полбеды. С Запада на нас обрушится Рожер Сицилийский, который уже начал грабить наши берега, после того как Людовик отказался присоединиться к нему. И непонятно, как мы будем от него отбиваться, ведь большую часть армии придётся бросить против крестоносцев.
Лицо повелителя ромеев потемнело от гнева, напоминая про текущую в нём мадьярскую кровь.
— Этот сицилийский мерзавец нападает на побережье Империи от Далмации до Фессалии! Он уже замахивается на Афины, Фивы, Коринф, Эвбею и Корфу! Клянусь, если так пойдёт дальше, я не успокоюсь, пока не верну юг Италии и Сицилию под власть Империи, и не сотру это королевство потомков северных пиратов с карты Христианского мира, как Юстиниан стёр королевства Вандалов и Готов, а Василий Болгаробойца — царство болгар больше века назад!
— Будем молиться, чтобы планы Базилевса относительно норманских разбойников побыстрее исполнились, — ничуть не смутившись, отозвался Каматир. — Вот уж кого совсем не жалко! Те же болгары в своё время вели себя приличнее. Да и готы тоже. Однако, если мы поможем сельджукам, то в глазах всего Христианского мира станем пособниками врагов Христа, выступившими против защитников Святой Земли. И тот самый Рожер Сицилийский из разбойника и отступника превратится в героя христиан, да ещё и получит солидное подкрепление с севера.
— Что за подкрепление? — удивился Мануил, взяв себя в руки.
— Я докладывал Божественному Василевсу, что саксонский герцог Генрих Лев и маркграф Ангальта Альбрехт Медведь из-за плохих отношений с кайзером Конрадом, отказались идти в поход в Святую Землю, — деловито начал Иоанн. — Однако, соревнуя предполагаемой славе и добыче Конрада, вместе с несколькими епископами из северной Германии затеяли с позволения сказать, «крестовый поход» рядом с домом — чтобы ограбить своих соседей вендов, славян-язычников, живущих на южном берегу Балтийского моря. Сам поход, по донесениям моих людей, подготовлен из рук вон плохо, воевать намерены вразброд, растопыренными пальцами вместо кулака, планы этих, с позволения сказать, крестоносцев, обсуждали на рейхстаге ещё в прошлом году и продолжили в этом, так что в Германии о них не слышал только глухой. И уж конечно венды, не будучи дураками, заранее подготовились к войне в своих крепостях. Опытные военные, наблюдавшие за приготовлениями обеих сторон, не дают германцам шансов на успех…
— Это, конечно, интересно, — прервал логофета дрома император, — но при чём тут Рожер?
— Так ведь после провала похода на вендов его участники наверно захотят поправить свою репутацию и финансовые дела. А Империя в плане грабежа куда привлекательнее каких-то лесных полудикарей. Да и Евгений в случае нашего конфликта с Людовиком и Конрадом несомненно благословит и Генриха с Альбрехтом с их германскими союзниками, а может быть, и примкнувших к ним данов и сарматов[18] на войну с нами. Напасть на границы Империи на Балканах они не решатся — не будет надёжного тыла, придётся идти через Венгрию. После провала похода на вендов не станут они так рисковать. А вот присоединиться к Рожеру заманчиво — его преследует слава удачливого грабителя. Норманны те ещё разбойники, а уж вместе с северными мародёрами превратят запад Империи в преддверие ада.
— Пожалуй, твои доводы основательны, — задумчиво произнёс Мануил, кивая в знак согласия. — Значит, думаешь, надо поддержать крестоносцев?
— Это выгоднее, Божественный, — отпив из кубка, подтвердил Каматир. — Если после их победы мы вступим в войну с сельджуками, то окажемся в выигрыше несколько раз. Империя официально присоединится к крестовому походу и твои владения окажутся под защитой «Божьего мира», объявленного Папой. Никто из латинян не осмелится напасть на имперские земли. Тот же Рожер в глазах своих единоверцев станет не героем, а предателем Христианства. Придётся ему вернуть Корфу и отпустить пленников, чтобы не попасть под церковную кару. Ведь Сицилийский король — вассал Римского Престола, не считаться с Папой он не может. Не говоря уж о том, что Евгений состоит с Рожером в доверительной переписке и имеет на него влияние. Ну а если Рожеру будет мало вмешательства Папы, найдётся и на него сила. Дож Венеции согласился заключить союз с Империей и предоставить свой флот. Вместе с нашим этого хватит чтобы отбить Корфу и сполна рассчитаться за разбои. Так что королю Сицилии придётся смириться и проявить уважение к границам Империи. А успехи Людовика и Конрада в Азии наверняка вызовут у Рожера зависть, и он захочет опередить их в Святой Земле, что благодаря его флоту вполне возможно. Ещё и Генриха Льва с Альбрехтом Медведем и прочим зверинцем с собой в Сирию утащит. Они, конечно, могли бы нанять корабли в приморских городах Италии, вроде Генуи, Пизы, Амальфи, да той же Венеции, но эти италийские торгаши ломят такие цены за перевоз до Леванта, что проще удавиться! А Рожер может и даром подвезти в обмен на союз. К тому же, неверные рядом, и зарятся на земли Империи далеко не первое столетие. А латиняне как пришли, так и уйдут в свои далёкие страны. Кроме тех, кто осядет на отвоёванной у мусульман земле — а этим будет нужна наша поддержка, чтоб не повторилась Эдесса.
— Убедительно, ничего не скажешь, — одобрил Мануил. — Ты не зря занимаешь своё место, Иоанн. Но вот только притязания крестоносцев на земли в Малой Азии…
— Божественный, — вздохнул Каматир, — Бог сильнее нас. И не всё в человеческой воле. Иногда надо поступиться малым, чтоб выиграть большое. Как говорят варвары-русы по ту сторону Понта Эвксинского, не стоить делить шкуру неубитого медведя. Подождём, пока Конрад и Людовик его убьют. Посмотрим для начала, в каком состоянии будут франки и германцы после боёв с сельджуками. Возможно, они понесут такие потери, что вынуждены будут сильно умерить свои притязания. К тому же, если в разделе владений сельджуков примут участие грузины и армяне, латинянам придётся считаться и с ними. В крайнем случае бросим этим западным варварам кусок земли у границы с Сирией — пусть прикрывают Империю от сарацин, так же как армяне с грузинами. А взамен мы получим развязанные руки в Венгрии, Италии, Закавказье, да и в Африке, куда, между прочим, Рожер уже влез в прошлом году, отхватив немалую часть Туниса и Триполитании.
— Думаешь, крестоносцы удовольствуются куском земли рядом с Сирией?
Мануил испытующе взглянул на Каматира, который почтительно, но твёрдо выдержал взгляд Василевса.
— Уверен, что удовольствуются. Конечно, как всегда в таких случаях, не нужно жалеть золота и дорогих подарков. Говорят, «отступающему врагу построй золотой мост», но иногда для наступающего союзника построить его не менее важно. Им надо спешить в Сирию, отбивать Эдессу. Вряд ли Евгений позволит им задерживаться в Малой Азии после разгрома сельджуков. А если Рожер с северянами первый окажется в Сирии, это тем более заставит их торопиться. Ну и не стоит забывать, что в Азии они будут зависеть от нас в плане снабжения. В разорённой войной стране трудно добыть корм, а подвезти его могут только из Империи.
— Или от архонта Тороса, — буркнул император.
— Или от него, — согласился Каматир. — Но Тороса можно поссорить с крестоносцами, отдав им в вассальное владение Равнинную Киликию. Доходов особых она не приносит, ещё не оправившись от войны десятилетней давности. Во всяком случае, их меньше, чем расходов на её освоение. Удерживать её трудно, и тратить надо больше, чем получишь. А тут как раз удобный случай — подарить Конраду и Людовику в знак дружбы. Западные монархи вполне могут принести вассальную клятву за какое-то владение в другой стране, и не видят в этом ущерба для своей чести. Понятно, что ни Людовик, ни Конрад в Киликии не останутся, но раздадут эти земли своим людям. Мало ли в государствах франков и германцев младших сыновей всяких графов и герцогов, которым ничего не светит из отцовского наследства? За феоды в Киликии они ухватятся руками и ногами! А Торос такого не простит, крестоносцы станут его врагами. Ну а если и мы подбросим в этот костёр дровишек, поддержав князей Ламброна, главных соперников дома Рубенидов в Киликии, Торосу и вовсе станет не до вражды с Империей.
— А ты Змей! — не сдержавшись, расхохотался Мануил. — Тот, что соблазнил яблочком праматерь Еву в раю, тобой бы гордился! Представляю, какую богомерзкую рожу скроит Торос, увидев в Равнинной Киликии новоиспечённых графов и баронов, опекаемых королём франков и германским кайзером. Нет, право, Змей!
— На том стоим, Божественный, — довольно улыбаясь, поклонился логофет дрома.
— Между прочим, — отсмеявшись спросил император, — а ты уверен, что, убравшись из Малой Азии в Сирию, Людовик и Конрад сумеют отбить Эдессу и разгромить Нуреддина Занги, завоевав его владения в Месопотамии?
— Если будут действовать вместе, объединившись с Рожером и прочими, а также с Иерусалимом, Антиохией и Триполи, то должны. В первом походе у Готфрида[19] и его союзников сил было поменьше, но они завоевали всю Святую Землю от Эдессы до Иерусалима. Думаю, что и армяне помогут, их интерес тут вполне очевиден — лучше иметь на южном подбрюшье латинян, чем неверных. К тому же Занги враждует с Санджаром, тот ему не поможет. Багдадский халиф слаб и может только сыпать проклятиями в мечети, да призывать к джихаду. Кстати, Империи тоже выгодно отодвинуть сарацин подальше от наших границ. Возможно, даже не помешало бы послать на помощь Конраду и Людовику войско. Не слишком большое, чтобы они не могли ехать на нашей шее, но и не такое незначительное, чтобы можно было отмахнуться. В меру, чтобы показать флаг Империи и заявить о нашем участии. Возможно удастся и грузин убедить расщедриться на некоторый контингент. Впрочем, решать Божественному Василевсу.
— Да согласен я, согласен, — махнул рукой Мануил. — Показать флаг и правда нужно, чтобы эти варвары не слишком задавались и не приписывали все победы только себе. В конце концов, для истории победители те, кто остался в хрониках. А хроники писать мы ещё не разучились. Хотя, нелегко будет договариваться с бабами, что правят в Иерусалиме и Триполи вместо малолетних наследников. Да и Раймонд де Пуатье в Антиохии — тот ещё тип! Никакого доверия не вызывает. Ладно, решим всё это с Божьей помощью. Вот только не кажется ли тебе, что после падения сельджуков и мосульских атабеков в ближней Азии останется не так много земель, к которым империя могла бы приложить руки, а латинянам, напротив, достанется чрезмерный кусок, впридачу ко всей Сирии они заполонят львиную долю Месопотамии? Всё земли Империи в прошлом!
— Тут многое зависит от того, как посмотреть, Божественный, — пожал плечами Каматир. — На первый взгляд и правда кажется, что латиняне заполонят весь Восток. Но на самом деле, далеко не все там останутся после окончания похода. Многие вернутся в родные места с награбленным. Другие приживутся на новом месте и потеряют связь с прежней родиной, как сталось с латинянами в Святой Земле. Зато им тоже придётся отражать нападения магометан, которые, конечно, не успокоятся. И кто знает, какие ещё орды варваров извергнут необозримые азиатские пустыни вслед за сарацинами и турками? Так что при известной ловкости можно будет повернуть дело так, что эти короли, принцы и графы, осевшие на Востоке, сами запросятся в вассалы к Василевсу ромеев.
— Твои слова да Богу в уши! — вздохнул Мануил.
— Всё зависит от Империи, и тех, кто ею правит, Божественный, — жёстко усмехнулся Иоанн. — Будем сильны — сами придут и поклонятся. А не будем — ну тут жаловаться не на кого, кроме себя. Что до земель для приложения рук, то вся Африка перед нами.
— В которую уже забрался этот сицилийский грабитель., — пробурчал себе под нос император. — Смотри, Иоанн, мы не должны упустить своё!
— Не упустим, Божественный! — с чуть заметной улыбкой поклонился Каматир. — За сельджуками и сарацинами придёт черёд Египта. Халифат Фатимидов давно уже в упадке, а с недавних пор к нему прибавился религиозный раскол и свара в верхах. Этот дом уже прогнил — надо только толкнуть посильнее, и он сам рухнет. Умеючи, конечно толкнуть, хорошо подготовившись. — логофет дрома усмехнулся, — Думаю, пора вспомнить времена когда Египет был житницей и кошельком Империи, а ромейские корабли заходили в порты Индии и Тапробаны[20].
— Я тоже думаю, что пора.
Мануил поднял кубок с вином и сделал небольшой глоток.
— Но об этом мы подробно поговорим, когда крестоносцы разделаются с сельджуками. Впрочем, подготовку начинай уже сейчас. —
И помолчав, император добавил:
— Я доволен тобой, Иоанн. Очень доволен. Нечасто меня кто-то так радовал, скорее редко.
Он стянул с пальца богато украшенный драгоценными камнями перстень с немаленьким индийским алмазом в центре, и протянул Каматиру, подняв другую руку в предостерегающем жесте:
— Не благодари! Не золото и камни важны, а внимание. Пусть дворцовая свора захлебнётся собственной слюной от зависти. Завтра зайдёшь к моему секретарю — получишь хрисовул[21] на пронию. Ну а если всё выйдет как говорили, ещё одна награда тебя ждёт. Теперь иди, мне надо подумать. А ты принимайся за те дела, что мы обсуждали. Работы будет много!
— Божественный!
Каматир поцеловал алмаз и спрятал перстень за пазуху.
— Всё сделаю в лучшем виде! Прямо сейчас и возьмусь! А подарок надену с утра!
И, поклонившись императору, логофет дрома покинул балкон, а затем и императорские покои, направившись в сопровождении свиты из охраны и слуг в направлении своего секрета[22]. Настроение у сановника было самое чудесное, несмотря на бессонную ночь, ожидающую как его самого, так и доверенных людей в секрете. Впрочем, они тоже не останутся без награды, если сделают всё хорошо, а сам Каматир работы не боялся.
Этот долгий разговор на балконе, несомненно, ещё больше приблизил его к Василевсу, а очень скоро заставит подвинуться кое-кого при дворе. Императорский перстень и прония тоже дорогого стоят, хотя, конечно, один из высших сановников Империи и без того вовсе не бедствует, и это ещё мягко говоря.
Но Василевс прав, важно внимание. Интересно, что за дополнительную награду сулил Божественный, если всё выгорит? Неужели более высокий титул? Что ж, севаст Иоанн Каматир всегда старательно выполнял все поручения владыки Ромеев, а тут уж вообще, в лепёшку расшибётся!
Император же Мануил Комнин, оставшись на балконе, тоже пребывал в прекрасном настроении, потягивал вино, размышляя над тем, что принесут Империи ромеев и лично ему захватывающие дух перспективы, и обдумывая ответ на послание Евгения III. Он уже решил соглашаться на всё предложенное, конечно, постаравшись выторговать побольше в делах внешнеполитических…
— Одно-единственное письмо всё так изменило! — прошептал император, разглядывая письмо Папы. — Похоже, не такой простак этот Евгений, как думали после его избрания в понтифики! Или это Бернард из Клерво присоветовал? Впрочем, какая разница? Лишь бы сработало!
И повелитель Византии поднял кубок, приветствуя заходящее солнце.
[1] Василевс — титул византийского императора на греческом
[2] Готские Климаты — византийская провинция на южном берегу Крыма
[3] Севаст — один из высших византийских титулов, дававшийся родственникам императора
[4] Дром — аналог министра иностранных дел в Византии, также ведал почтой, разведкой и выявлением иностранных шпионов
[5] Обол — мелкая византийская монета
[6] Проний — в Византии 11–12 веков земельное владение, пожалованное на условиях несения службы — аналог лена, феода и бенефиция в средневековой Западной Европе
[7] Дука — византийский знатный род, занимавший императорский трон в 11 веке
[8] Анна Комнин — византийская писательница, дочь императора Алексея Первого Комнина, деда Мануила, автор «Алексиады» — биографии своего отца, рассказывающей и о Первом Крестовом походе
[9] Куманы — одно из названий половцев
[10] Понт Эвксинский (греч. Pontos Eyxenos, букв. — гостеприимное море) «Гостеприимное Море» — греческое название Чёрного моря
[11] Саггарион — ныне Сакарья
[12] В битве при Манцикерте в 1071 году византийцы были разгромлены турками-сельджуками, которые после этого завоевали почти всю Малую Азию и угрожали Константинополю, что стало одной из причин Первого Крестового похода
[13] Свионы — старое название шведов
[14] Капан, он же Сюник, Балк или Балкх — армянское царство, существовавшее в 10–12 веках на востоке Армении
[15] Куропалат — один из высших византийских титулов, был пожалован грузинским царям, когда Грузия была вассалом Византии
[16] Кара-китаи — племя маньчжурского происхождения, в 12–13 веках создавшее своё государство в Средней Азии
[17] Архонт — один из византийских титулов первого, затем второго ранга, присваивался в том числе иноземным владетельным князьям
[18] Даны — старинное название датчан. Сарматами в средние века в Европе часто называли поляков
[19] Готфрид Бульонский, герцог Лотарингии, руководитель Первого Крестового похода, первый король Иерусалимский
[20] Тапробана — античное название острова Шри-Ланка. Со времён португальского вторжения и до 1972 года в европейских языках страна называлась Цейлон