От каждого из ребят полупрозрачной лентой по воздуху текла неизвестная субстанция. Красная, синяя, коричневая. Второй конец ленты тянулся ко мне, обвивая мое тело с головы до ног. Принося страдания, но при этом наполняя меня. Наполняя пустой сосуд, коим я и являлась до недавнего времени.
— Добро пожаловать в этот мир, Сезон, — громогласно приветствовал всевышний мою новую ипостась. — Природа, живая и неживая, склонится перед твоей силой. Ты будешь черпать ее отовсюду. Твое существование дарует жизни, оно же облегчит смерти.
Я видела, как друзья забились в конвульсиях. Их волосы постепенно белели, мои — окрашивались в красный, синий и русый. Дрожащими пальцами ухватилась за длинную разноцветную прядь, прижала ее к щеке.
— Нет… — прошептала, едва шевеля губами.
— Что?
— Нет…
— Сумасшедший только откажется от силы и красоты, свыше даруемой.
Миши закричал. Так закричал, что его вопль звонким эхом ударил по барабанным перепонкам. Я схватилась за голову.
— Нет!!!
Наши общие воспоминания, начиная первой встречей напротив гостиной особняка Горьску и заканчивая последним разговором в больничной палате, кинопленкой проматывались в сознании. Совместные забавы, игры, ссоры, примирения. Я впитывала в себя не только силу. Я впитывала все чувства, что испытывали ко мне эти трое. От них перехватывало дыхание. Ими хотелось жить.
Собрав всю волю в кулак, приподнялась. Встала на одно колено. До крови прикусила нижнюю губу, пытаясь направить охватывающие меня потоки обратно ребятам. Меня будто бы на части разрывало в буквальном смысле. Каждая клеточка тела пылала. Наливаясь силой, я возвращала ее обратно в поток. Даже мысли не промелькивало, что с Сезоном мне не сравниться. Я просто не видела другого выхода, кроме как бороться. Если даже божество выступило против нас, не сдамся, пока не исчерпаю себя до самого дна. Что уж там говорить… Я готова была жизнь отдать, чтобы Ойя, Рин и Миши вышли из этой истории целыми и невредимыми.
Я любила их. Люблю! И буду любить, насколько бы высокие препятствия не возникли на нашем пути.
Встала на ноги. Выпрямилась.
Не боюсь.
Если сдамся, то всё будет кончено.
Тело опять стало преображаться, принимая свой изначальный облик, доставшийся от природы. Волосы белели, укорачивались. Стихийные цвета возвращались законным владельцам силы, насильно переданной мне.
Но пусть силы ребят покидали меня, я всё еще чувствовала мощь, струящуюся по венам. Ветер теребил мои пряди. Нежно, ласково. Прикрыла глаза, наслаждаясь его мягкими потоками. Такими приятными, родными…
Родными.
Резкий порыв ветра ударил в лицо.
«Беги и спасёшься», — зашептал голос в моей голове. Бежать? Куда? Да и зачем?
«Отдайся стихии», — второй напевный голос послышался уже вокруг меня. Он окружал со всех сторон.
Предложение под номером два прозвучало более заманчиво. Распахнула глаза, раскинула руки. А услышав громкий свист за спиной, медленно обернулась.
Потоки ветра, усиливаясь, встречались вместе и закручивались в единый вихрь. Смерч неровным столбом поднимался к небу и двигался к нам, расширяясь с каждым пройденным метром.
Недолго я простояла, очарованная потрясающим зрелищем. Молнией метнулась к древу, огибая Сезона и бросив на него при этом дерзкий взгляд. Теперь пусть разбирается с этим сам, раз возомнил себя всесильным. Сама же склонилась над мальчишками. Еще слабо представляла, как контролировать новообретенные способности, а потому понадеялась на интуицию. Одновременно с подпиткой смерча окружила небольшую территорию вокруг нас непроницаемым для ветра куполом. Раз можно управлять движением стихии, можно и полностью взять ее под собственный контроль.
Кто-то может удивиться тому, насколько легко я пережила обретение четвертой стихии и обращение в полноценного стихийника. Одного из тех, кто постоянно ставил нам, нейтралам, палки в колеса. Взаимная неприязнь, неравное противостояние, вьющее свои гнилые корни с начала нашего существования. Однако у меня есть достойное оправдание безразличия.
Страх. Страх за моих ребят и горячее, страстное желание защитить их от любого зла. Как оказалось, оно может принимать самые разные обличия, вплоть до божества, которому ты молишься перед сном.
А всесильный Сезон, похоже, дар речи потерял вместе с пустым сосудом, который намеревался наполнить и уйти от всех невзгод в неоплачиваемый отпуск. Ни огонь, ни вода, ни земля не помогли ему избежать встречи с моим созданием из ветра, травы и камней. Пришлось верховному стихийнику изрядно повертеться в воздухе и нажраться того, что успел поглотить смерч со времен своего зарождения. Только тогда я махнула рукой, рассеивая концентрированную силу. Позволила мужчине шлепнуться наземь.
— Ну как? — усевшись перед друзьями лицом к рухнувшему с высоты Сезону, стерла проступившие на лбу капельки пота. — Больно?
Стихийник зашевелился, шумно втягивая ртом свежий воздух.
— Дельфина? — Ойя тоже дал напомнить о себе, ослабевшей рукой схватившись за подол моего платья.
Устало обернулась к нему.
— Тс-с-с… — положила указательный палец на его губы. — Спи. Тихий час пока у вас. Ц-ц-ц… — Убаюканный бессилием или же голосом, файер закрыл глаза. — Если что, я ему еще наваляю. За вас наваляю. Будьте уверены.
Или же он наваляет мне с минуты на минуту, потому что ландшафт вокруг меня переменялся. Трава позеленела, поднялась, налилась сочностью. Тучи рассеивались прямо на глазах, являя лазурь неоскверненных слабостью небес. Древо приняло ровно такой же вид, каким я помнила его прежде. Страшно было взглянуть на Сезона, но я осмелилась.
Он всё еще стоял на карачках, переваривая свое поражение, однако метаморфозы и мимо него стороной не прошли. Помолодел. Красота вернулась к нему. Сила, скорее всего, тоже. И всё-таки что-то в нем было… новое. Да! Одна из прядей его волос побелела. Ровно такой же оттенок, как у меня, приобрела. Это ли не означает признание молодой стихии? Четвертой стихии. Стихии ветра.
— Предлагаешь еще побороться?! — решила проявить характер, раз уж меня так явно игнорируют. — Или же мы свободны?! Но просто так ни одного не отдам! Они мне и самой нужны.
Яркая вспышка…
* * *
— Я люблю тебя.
Чего?
Сижу за обеденным столом. Ойя, устроившись напротив, смотрит на меня, не мигая. Ждет ответа на признание, который я уже давала, сидя в той же самой комнате. В той же самой одежде.
Глянула в окно.
В то же самое время…
Это что еще за новости? Вот только что доказывала Сезону его неправоту. Стихию четвертую открыла, между прочим. А тут такое…
Сконцентрировав новообретенную силу, взмахнула рукой. Оставшаяся посуда со звоном полетела со стола. Недоеденный из тарелки файера завтрак приземлился ему на голову с поразительной точностью.
Офигели все. Даже муха, бьющаяся в стекло, замерла на подоконнике. Что уж говорить о расширившихся глазах Ойи, которому напрочь сбили романтический настрой и заставили усомниться в реальности происходящего?
Вернуть-то Сезон меня вернул в прекрасные деньки до происходившей по его инициативе чертовщине. Скорее всего, до того момента, как он промыл мозги Сириусу. Вот только как мне объяснить свои способности?
Импровизация!
— Ух ты! — весело мазанула я кулаком по воздуху. — Я стихийник!
Жилка под левым глазом парня нервно задергалась.
Кажись, природные актерские данные в столь ответственный момент подкачали. Ничего. Найдем способ выпутаться.
— Прости, мне срочно надо уйти!
Вскочив из-за стола и оставив файера в тяжелом потрясении, выбежала из столовой. Слуги уже направлялись туда, привлеченные шумом, а я — на выход. В «Белорозу». К Ламэнте. Нужно узнать, отрылись ли способности и у нее, а заодно посмотреть выпуск утренних новостей. Если все нейтралы в Элементарии внезапно пробудили четвертую стихию, без внимания этот факт остаться никак не должен.
Села на первый же трамвай до исторического района. Вышла на нужной остановке и со всех ног бросилась к кофейне.
Достигнув дверей, дернула ручку. Не поддается. Закрыто.
— Дельфина! — Ламэнта с телефоном в руках бежала ко мне по дороге, махая рукой.
— Лам!..
— Алло, Энтон? — кажется, кто-то ответил на ее звонок. Пришлось отложить новость до того момента, когда женщина завершит разговор. — Представляешь, я разбила вазу! Зачем?.. Нет-нет, это не я разбила, вернее… Я к ней даже не прикасалась. Она сама разбилась, когда я потянулась. Да! Ветрище такое подуло, и она в дребезги!.. — Ламэнта запрыгала на месте вокруг своей оси, как маленькая девочка. — Нет, не поранилась. А потом я вышла на улицу и… помнишь, файера того, — хозяйка кофейни защелкала пальцами, — который к моим волосам неравнодушно… Ну, козел который последний? Да. Я то же самое сделала с его крышей! Ее нафиг унесло! Представляешь? Крышу! Дома! Унесло! Правда, и у меня голова кружится немножко… Но это того стоило!
Похоже, моя старшая названая сестра счастлива, как никто другой.
— Я тебе потом перезвоню! Целую свою бубусю крепко-крепко. — Пару раз она чмокнула динамик и с блаженной улыбкой отключилась.
— Твой бубуся, наверное, не менее доволен, чем ты, — усмехнулась я.
— Да это словами не!.. Но чувствую. Я чувствую, что больше не пустая. Это сложно описать, да. Что внутри меня что-то происходит.
— Давай посмотрим телевизор.
— Ага, — бодро кивнула женщина.
Включили его первым же делом, как только вошли. Уселись за барную стойку, обе превратились в слух.
— …первые звонки в студию были восприняты, как коллективный розыгрыш, — вещал взволнованный ведущий, а синевласая напарница поддакивала кивками. — Горячая линия была оборвана, но потом нейтральный обслуживающий персонаж подтвердил правдивость сведений.
Далее зрителям было представлено видео, на котором нейтралы… точнее, бывшие нейтралы, закручивали средние по величине ураганы прямо внутри телебашни. Испуганные стихийники носились по коридорам, в воздух взлетали листки бумаги, канцелярия. Один файер в строгом костюмчике висел под потолком, дрыгая конечностями.
— Это невероятно, — вернулись мы в студию, — но всё-таки правда. Нейтралы открыли четвертую стихию. Как же изменятся законы? Нора? — воззрился мужчина на акверку.
— Спасибо, Улий. В настоящий момент созвано экстренное собрание Правительства, где и обсуждаются изменения в существующих законопроектах. Нет сомнений, что нейтралы изменят статус, а также возьмут на себя стихийные обязательства, такие как систематическая сдача крови. Вместе с этим они обретут равные права на социальные льготы и медицинское обслуживание.
— …но изрядно потрепают тех, кто не давал им жизни, — добавила я, вздохнув.
Обидно, конечно, что никто из нейтралов никогда не узнает, благодаря кому они обязаны своей социальной свободой. Была бы самой настоящей врушкой, если бы не призналась в этом. С другой стороны, всё закончилось лучше, чем могло бы. Ребята целые и невредимые. Мне не придется из кожи вон лезть, чтобы устроиться на работу своей мечты. Изучение магии? Да бросьте. Мне и своей магии хватит на всю жизнь вперед. Лучше заняться действительно важными для общества вещами. Например, изобретением нового источника энергии, чтобы не пришлось круглый год качать из стихийников кровь. Можно же найти иные способы подпитки, если хорошо попытаться? Обсужу это с дядюшкой.
Ну а самое главное — наши руки теперь развязаны. Ойя, Рин, Миши. Разные стихии уж точно не станут помехой, если мы пережили вещи похуже. Где там ваши признания? Надо же, если не потороплюсь, пропущу такой важный день!..