– Это связано с твоей сестрой. И мои братом.

– Каким образом?

Девушка огляделась по сторонам, как показалось Винсенту, несколько нервно.

– Может, поговорим не здесь?

– Я сам решу, где нам говорить, но сначала расскажи, в чем дело.

– Хорошо, – вздохнула Фэй. – Мой брат исчез. А твоя сестра последняя, кто его видел.





В пентхаусе Уэйнфилдов никогда не было яркого света. Слишком чувствительные глаза Винсента болезненно реагировали на яркий свет, и чтобы он хоть дома мог ходить без темных очков, комнаты и коридоры утопали в полумраке и кутались в тенях. А за окнами располагался массив Гайд-парка – тоже не самое светлое место в городе.

Поэтому, когда Фредерик вошел домой и повернул выключатель, свет был мягким и ненавязчивым. Он знал, что сейчас комнаты пусты – Винсент успел кинуть сообщение, что задержится у Дэнни, Анабель возвращалась только завтра.

Следом за Фредериком вошла эффектная рыжеволосая женщина.

– Я сделаю кофе, – сказала она.

Фредерик кивнул и проследил взглядом, как женщина скрылась на кухне. Он не стал следовать за ней и расположился в гостиной.

Морган появилась в его жизни несколько лет назад. Амбициозная помощница, Фредерик сразу обратил на нее внимание, потому что в отличие от других, она не кивала на каждое его слово, а возражала и высказывала свою точку зрения – довольно разумную, надо сказать. Очень быстро Фредерик оценил способности девушки, и вскоре именно она возглавила новый экспериментальный журнал в их издательском доме. Также быстро она оказалась в постели Фредерика.

Морган появилась из кухни с двумя дымящимися чашками кофе. Она успел сбросить узкие деловые туфли, но все еще была в строгом платье. Подав чашку Фредерику, она свободной рукой распустила волосы и уселась на диван, поджав одну ногу под себя.

– Винсент еще не приезжал?

– Думаю, будет позже. Когда распробует всю винную карту Дэнни.

– Я думала, сегодня он будет раньше.

– Я тоже. Но Винс встретил Кристину, и его планы изменились.

– Кристину?

– Ту самую женщину, что разбила ему сердце.

Морган покачала головой:

– Мне жаль.

– Кристина стала первой женщиной, с которой Винсент остался достаточно надолго… и по своей воле. Когда она его бросила, это не было безболезненным.

– Что случилось?

– Я так понимаю, она наговорила ему много всякого. Но главное, уже через неделю обнималась с каким-то рок-музыкантом.

– Жаль, что они столкнулись сегодня.

– Она еще и явилась в Куб, – Фредерик нахмурился. – Надо что-то придумать, я не хочу, чтобы она являлась в то единственное место, которое Винсент по праву считает своим.

– Твой брат и сам может решить эту проблему. Если ему понадобится помощь, он скажет тебе.

Фредерик вздохнул. Как бы он ни любил Морган, как бы хорошо она не относилась к Винсенту, ей никогда не понять ту связь, чтобы была между близнецами. Как и не понять того, что она сама, во многом, невольно ее нарушила.

Морган жила вместе с Фредериком уже несколько месяцев. И за это время казалось, будто Винсент переехал в другую страну. Ему нравилась Морган, он честно говорил Фредерику, что это отличный выбор. Но сам он старался реже бывать дома, и все больше отдалялся. Фредерик не знал, делает ли это брат намеренно, считая, что так лучше. Или это выходит невольно. Но у самого Фредерика было ощущение, будто от него отрезают по кусочку его самого. Он не был готов делать выбор между братом и женщиной.

К тому же, Фредерик не сомневался, ситуация с Кристиной только усугубила дело. Не важно, что после ее ухода прошло больше полугода, слишком много общих призраков их объединяло.

– Мне не терпится познакомиться с Анабель, – сказала Морган.

– Она тебе понравится. И ты ей.

– Мне бы очень этого хотелось. Хватит того, что твой брат меня избегает.

– Дай ему немного времени.

– Сколько угодно. Но… я предлагаю не ждать его сейчас. И отправиться в нашу комнату.


– Отличное предложение.





Анабель предпочла бы вернуться в Лондон вечером. Когда на город уже опустились сумерки, и начали зажигаться уличные фонари. Подобно своему брату, она куда увереннее ощущала себя в полумраке, хотя никаких проблем с глазами у нее и не было.

Но поезд прибывал чуть позже полудня. И город встречал серым нависшим небом и ронял редкие капли дождя на стекла вагона. Это вполне устраивало Анабель, дождь она любила.

– Интересно, по ком плачут небеса сегодня?

Оторвавшись от созерцания картины за окном, Анабель перевела взгляд на спутницу:

– Главное, чтобы не по кому-нибудь из наших друзей. И не по нам.

– Нам-то не привыкать к потерям.

– Это правда. Но привыкнуть невозможно.

– А смириться?

Анабель не ответила и снова перевела взгляд в окно. Вдвоем со спутницей они занимали все купе, поэтому можно было не бояться чужих ушей и попутчиков, жаждавших поболтать. Но с некоторой досадой Анабель подумала, что предпочла бы сейчас даже не свою спутницу, а полную тишину. Немного сладостной тишины с каплями дождя – все-таки она возвращалась домой после долгого отсутствия.

Ей нравился колледж, правда нравился. Все эти увлекательные предметы и само здание, будто источавшее историю. Анабель любила гулять по территории после дождя, вдыхать запах влажной земли, прикасаться рукой к старинным замшелым камням.

Но этого хватит пока, и она стремилась домой. В сумрачный пентхаус, с едва слышно скрипящей мебелью и тончайшими занавесками на окнах. Пропахший кофе и вином, опиумом и абсентом. Анабель жаждала вернуться в свою комнату, которую, как она знала, братья не трогали.

При воспоминании о Фредерике и Винсенте, уголки губ Анабель невольно приподнялись в улыбке. Они приезжали к ней в колледж, но она все равно успела соскучиться. По длинным ночным разговорам с Винсентом или по походам к мадам Ламбер с Фредериком, когда они вместе устраивались в задних комнатах ее магического салона и с интересом изучали старинные книги.

– Если хочешь побыть одна, я могу сразу с вокзала поехать к сестре.

– Нет, – Анабель покачала головой. – Она будет тебя ждать, но сначала я покажу тебе свой дом.

Спутница Анабель кивнула и тоже посмотрела в окно. Она была хрупкой, как будто невесомой. Сквозь ее белую, почти прозрачную кожу на руках виднелись тонкие дорожки вен. Густые волосы тоже были белого цвета, хотя их она, конечно, подкрашивала.

Офелия Джордан заметила:

– Подъезжаем.

– Хорошо.

Анабель собрала длинные черные волосы в высокий хвост, накинула расшитую кружевом кофту. Потом занялась багажом, и когда поезд мягко ткнулся, останавливаясь у платформы, обе девушки были готовы.

Братья Уэйнфилды ждали их у машины. Анабель немного боялась, что Фредерик возьмет с собой свою новую женщину, но подобного не случилось, они были вдвоем. Винсент присел на капот машины, на нем был темный свитер и очки. Фредерик стоял рядом, в белой рубашке. Заметив Анабель, он сделал несколько шагов ей навстречу, обнял, а потом подхватил ее вещи.

– Ани, ну наконец-то!

– Рада тебя видеть, Рик.

Анабель улыбнулась, а потом обняла второго брата.

– Ах, Винс…

– Здравствуй, сестренка.

Наконец, Анабель отступила назад и взмахнула рукой, показывая на свою спутницу:

– Это Офелия Джордан, моя подруга. Она сначала заедет к нам, я хочу показать ей наш дом.

Фредерик, похоже, был удивлен, но кивнул, а вот Винсент даже не стал изображать удивление.

– Я знаком с твоей сестрой Фэй, Офелия. Она говорила, что ты, скорее всего, приедешь с Ани. Потом я отвезу тебя к ней.

– Благодарю.

Это были первые слова Офелии, сказанные братьям, но Анабель не сомневалась, отнюдь не последние. Винсент помог ей с багажом, а сама Уэйнфилд уселась на заднее сиденье машины Фредерика. Она полной грудью вдохнула знакомый запах салона, где кожа смешивалась с дорогим парфюмом. И Анабель наконец-то почувствовала, что вернулась домой.





Фредерик следил за дорогой, слушая разговор Винсента, сидевшего рядом, и Анабель. Обычно немногословная сестра сейчас явно соскучилась по их обществу, поэтому с удовольствием рассказывала о колледже.

– Не понимаю, почему ты не захотела, чтобы мы забрали тебя прямо оттуда, – проворчал Винсент. В машине он снял темные очки, и теперь крутил их в руках.