Вот это уже полное невезение.
– Эта неуклюжая… – наверное, красавице не хватало словарного запаса, чтобы выразить свое презрение, она пару раз выдохнула и взяла себя в руки, – …скатилась с лестницы прямо мне под ноги. Идиотка.
– Меня толкнули, – громко произнесла я звенящим от гнева голосом, – и когда я узнаю, кто это был, он пожалеет.
Сверху донеслись смешки. Ничего-ничего. Я тоже кое-что умею, и память у меня хорошая.
Хорн дернулся в мою сторону и протянул руку, скорее инстинктивно, чем осознанно. Оттана тут же схватила ее и перебросила себе через локоть, делая вид, что так и надо. Я внимательно посмотрела Хорну в лицо. Лишь небольшая тень неудовольствия промелькнула и погасла. Он сжал губы и сделал вид, что и не собирался мне помогать.
Трус. Надеюсь, мой презрительный взгляд выразил все, что я о нем думаю.
– Дениза, – к нам подошел наследник с телохранителями, – я тебя уже заждался в столовой. Ты упала?
Он протянул руку, и я уцепилась за нее, как за спасительную соломинку, поднимаясь.
– Меня толкнули, – сквозь зубы прошипела, стараясь не стонать во весь голос, боль в ноге была адская.
Наследник внимательно посмотрел вверх. Группа скалящихся студентов во главе с Гехардом мгновенно испарилась. Эдвард развернулся к Хорну с Оттаной.
– Надеюсь, вы получили изысканное удовольствие, наблюдая за унижением студентки? – голосом наследника можно было заморозить весь холл. – Не знал, что вы любите такие развлечения, арий Хорн. Достойное занятие для благородного мужчины.
Хорн побледнел, на скулах туго натянулась кожа, кадык нервно дернулся. Он коротко поклонился и произнес севшим от гнева голосом, чеканя слова:
– Вы ошибаетесь, ваше высочество.
– Не думаю, – холодно бросил вскользь наследник и, словно потеряв интерес к ариям, склонил голову ко мне. – Тебе нужно в медпункт, Дениза, я отведу. А по дороге ты мне расскажешь, кто был наверху.
Краем глаза я видела, как опять дернулся Хорн, но Оттана крепко его держала. Ну что ж, теперь мне предельно ясно, чего стоят слова сына верховного судьи. Он меня хочет? Видимо недостаточно для того, чтобы помочь в трудную минуту.
– Спасибо, ваше высочество, – мне хотелось расплакаться от благодарности. Сколько бы я так лежала здесь, под лестницей, неизвестно. Или поползла бы на четвереньках в свою комнату, тот еще позор.
– Называй меня Эдвардом, – зрители, стоящие вокруг, пораженно ахнули.
Наследник махнул рукой одному из телохранителей, тот молча подхватил меня на руки. Таким странным способом меня и транспортировали в медпункт, а потом в комнату. Врач посоветовала несколько дней не наступать на ногу и дала освобождение от занятий.
Вечером того же дня кто-то коротко стукнул в мою дверь, пока я доползла до нее и открыла, в коридоре уже никого не было. У двери стояла средних размеров корзина с крышкой. Я опасливо заглянула внутрь. На дне лежали несколько перевязанных шелковыми лентами пакетов с шоколадными конфетами из лучшей кондитерской Шалира. Я сама еще ни разу их не пробовала, только видела фантики, которые иногда арии оставляли на столе. Решив, что это подарок от наследника, с чистой совестью затащила ее внутрь и принялась смаковать, так как на ужин я не попала. Конфеты были восхитительны. Шоколад таял во рту. И пусть на следующий день из столовой мне доставили еду на подносе, сладости были в приоритете. С наследником я встретилась только через неделю, после выходных. На мое «огромное спасибо за подарок», он лишь удивленно на меня посмотрел.
– Какой подарок?
– Конфеты, – пояснила я.
– Я ничего тебе не дарил, – пожал плечами Эдвард, – только зашел в столовую и попросил персонал доставлять тебе еду в комнату.
– И за это спасибо, – не хочет признаваться – не надо. Все равно, он самый лучший.
Гехард отличился еще один раз, только теперь не со мной. По школе пошли слухи, что он совершил насилие над молоденькой горничной, которая пришла убираться в его комнату. Он специально не пошел на занятия и караулил ее за дверью. Скандал вышел знатный. Арий Китеп хотел исключить адмиральского сынка, но адмирал сам приезжал в школу, доказывая, что по уставу исключить можно лишь за убийство. Откупились огромным количеством золота. Пострадавшая девушка уволилась, увозя с собой целое состояние. Гехард остался в школе. Но теперь от него отвернулись даже те, кто с ним водился ранее.
После этого случая я стала проверять все шкафы и углы, входя в комнату, вдруг там кто-то прячется. А на ночь запирала двери так хитро, что открыть ее могла только я сама. Металл оплетал дверь вместе со стояком, и дверь можно было снести лишь тараном или катапультой.
***
Зимняя сессия прошла быстро и незаметно.
Я ждала снега, но его не было. Лишь листья облетели и нахмурилось небо. Иногда я даже пальто не надевала, так было тепло – никакого сравнения с суровыми северными зимами. Арии разъехались в свои столичные дома. Школа на неделю опустела.
Удивительно, но наследник остался в общежитии. Некуда было ехать? Смешно… Скорее не хотел.
– Ваше высочество, – поклонилась я, неуверенно ставя поднос на стол, за которым он ужинал.
Столовая была полупустая, и свободных столов было больше, чем заполненных раз этак в пять. Да и строить из себя особу, приближенную к наследнику, уже не перед кем. Так прогонит или нет?
– Я же просил звать меня Эдвардом, – поднял голову он, и я увидела, какой усталый у него вид.
Сердце кольнуло сочувствие. Мы оба были заложниками условностей и еще неизвестно, кому из нас тяжелее. Но единственное, в чем я уверена, так это в том, что друг ему нужен не меньше, чем мне.
– Для друзей я Дени.
– Мы друзья? – удивленно переспросил Эдвард.
– Конечно, – уверенно кивнула, – самые лучшие. Смотри, я вчера выучила новое заклинание.
Я взяла в руку серебряную ложку и прошептала длинную запутанную формулу, дословно означающую дублирование. В моих руках оказались две одинаковых ложки, только меньшего размера. Общий вес металла остался неизменным. На губах наследника расцвела улыбка.
– Вот удивятся в столовой, когда обнаружат эти миниатюрные ложечки.
Я хихикнула и пожала плечами.
– Они почти как десертные, ничего страшного. Следующие будут еще меньше и еще. Увы, полноценных копий не получается, масса должна оставаться постоянной.
– Как интересно. Ты каждый вечер просиживаешь в библиотеке?
– Да, – сокрушенно вздохнула, – родовая магия, будь она не ладна. Приходится зубрить вечерами.
Потом спохватилась, вдруг он отреагирует как Хорн, разозлится, что их род потерял силу. Но нет, в его глазах было лишь любопытство.
– Знаешь, а у меня никогда не было друзей, – произнес Эдвард, – ты первая.
– А у меня был. Ее звали Марта.
Столовая давно закрылась. Слуги начали поднимать стулья, мыть полы. Наш столик обходили стороной, никто не смел нас тревожить. Я все рассказывала и рассказывала о том, каким прекрасным человеком была моя няня, и как мне не хватает ее сейчас. Как я жалею, что не рассказала о своей любви тогда, когда была возможность.
– И теперь я не буду сдерживать эмоции. Не буду скромничать и стесняться. Пусть это не принято в высшем свете, бурно проявлять эмоции, я буду всегда говорить то, что думаю. Да я и не ария, мне можно.
– И тебе есть, что сказать? Сейчас? – насмешливо и немного грустно улыбнулся наследник.
– Скажу, что ты мой друг, – я не понимала странного настроения Эдварда, я была уверена лишь в своих словах, – ты добрый хороший человек, благородный и бескорыстный.
– Добрый, бескорыстный, – задумчиво повторил мои слова он, словно смакуя, – увы, спешу тебя разочаровать, я совсем не добрый. Точнее, добрый только к тебе.
– Не поняла, – нахмурилась я.
Наследник досадливо скривился.
– Ты просто не замечаешь, какое впечатление производишь, Дени. Как смотрят на тебя парни. Абсолютно все парни.
– Ага, – хихикнула я смущенно, стараясь перевести на другую тему этот не туда ушедший разговор, – особенно Гехард.
– На следующем курсе его не будет в школе, это я обещаю, – Эдвард резко посерьезнел, – сейчас выгнать не могу даже я, правила школы одинаковы для всех. Но он сглупил, не сдал зимнюю сессию, или посчитал ее незначащей, или решал вопросы с недавним скандалом с горничной, а она идет в зачет. Ему остается не сдать только летнюю, и причина для отчисления будет. И он ее не сдаст.
Я не знача, что ответить. Мстительность была мне не свойственна. Я была бы рада, если бы Гехард перестал меня донимать, но выгонять из школы… Я задумчиво собрала поднос и встала из-за стола. Наследник поднялся вслед за мной.
– В котором часу ты ходишь в библиотеку? – я назвала время. – Я буду приходить заниматься вместе с тобой. Можно? – я радостно кивнула.
С той поры мы с его высочеством вместе корпели над учебниками. Он должен был изучать в разы больше, чем другие студенты. Он будущий правитель, и программу факультативных занятий ему разрабатывал сам директор школы, арий Китеп.
Наши беседы стали на порядок более доверительными и серьезными. В основном мы сидели и молча занимались, но иногда, когда усталость брала свое, мы делились сокровенным.
– Как думаешь, почему исчезает магия?
Наследник равнодушно пожал плечами.
– Не задумывался об этом. Боги виноваты или сами люди, но я не хотел бы такого подарка, – парень устало смотрел на меня, глаза были красные от долгого чтения, – вот твоя магия – это нечто, она превосходна. А моя семья лишь страдала от нее. Хорошо, что она у нас исчезла.
Я озадачено моргнула. Вот Хорн приходит в ярость лишь при намеке о потере магии, а будущий король рад? Видя мое недоумение, Эдвард пояснил.
– В нашей семье силой была ментальная магия, это все и так знают, – я кивнула, – но не многие знают, что из-за этого мои предки сходили с ума. Почти все.
– Что-то такое я читала, – задумчиво произнесла я, – Рем третий или четвертый.
– Да, – кивнул наследник, – четвертый, тот, чье безумие случайно стало достоянием публики. В основном, короли передавали трон старшему сыну, как только он подрастет и тихо-мирно сходили с ума где-нибудь в отдаленном поместье. Проклятье нашего рода – читать эмоции, жить чужими мыслями.
– Это страшно, – согласилась я с наследником. Мы немного помолчали.
– Я тут немного поразмыслила, – начала неуверенно. Эдвард вопросительно вскинул бровь, я продолжила более уверенно. – Смотри, магия исчезла не материальная. Абсолютно вся. Ментальная, умение видеть истину, повелевать погодой, здоровье, иллюзии и так далее. Материальная же, то, что можно делать руками, осталась. Не вся, конечно, но хоть какая-то.
– И что?
– А ты не думаешь, что магия исчезает, когда предаешь ее? Стоило оболгать, наказать невиновного, и родовой магии Хорн больше нет. Стоило использовать погоду для захвата соседнего государства – и магии Мару больше нет. Я читала хроники. Как раз после войны у семейства Мару больше не рождались дети с силой.
Глаза Эдварда зажглись интересом.
– Стоило начать управлять людьми с помощью ментальной магии, заставлять их делать то, что они не хотят, и нашей силы то же не стало, – продолжил он мою теорию. – Есть доказательства?
Я сокрушенно вздохнула.
– Что бы их найти, нужно перечитать все хроники на протяжении последних сотни-двух лет. Мне такое не под силу. Моя теория основана лишь на семье Мару. Их хроники я читала, когда делала курсовую по Великой войне с югом. Мару тогда были героями, именно их сила помогла выиграть войну и захватить соседнее королевство.
– Согласно легенде, наше королевство берет начало из одной затерянной горной деревушки, которую не заметили боги, когда отбирали у людей магию. И она случайно у них осталась, – задумчиво начал говорить наследник. Я хмыкнула, услышав его интерпретацию известной легенды. – Постепенно, осмелев, используя свои способности, ее жители принялись расширять территорию, год за годом увеличивая свое королевство, пока оно не стало самым огромным в мире.
– Эта неуклюжая… – наверное, красавице не хватало словарного запаса, чтобы выразить свое презрение, она пару раз выдохнула и взяла себя в руки, – …скатилась с лестницы прямо мне под ноги. Идиотка.
– Меня толкнули, – громко произнесла я звенящим от гнева голосом, – и когда я узнаю, кто это был, он пожалеет.
Сверху донеслись смешки. Ничего-ничего. Я тоже кое-что умею, и память у меня хорошая.
Хорн дернулся в мою сторону и протянул руку, скорее инстинктивно, чем осознанно. Оттана тут же схватила ее и перебросила себе через локоть, делая вид, что так и надо. Я внимательно посмотрела Хорну в лицо. Лишь небольшая тень неудовольствия промелькнула и погасла. Он сжал губы и сделал вид, что и не собирался мне помогать.
Трус. Надеюсь, мой презрительный взгляд выразил все, что я о нем думаю.
– Дениза, – к нам подошел наследник с телохранителями, – я тебя уже заждался в столовой. Ты упала?
Он протянул руку, и я уцепилась за нее, как за спасительную соломинку, поднимаясь.
– Меня толкнули, – сквозь зубы прошипела, стараясь не стонать во весь голос, боль в ноге была адская.
Наследник внимательно посмотрел вверх. Группа скалящихся студентов во главе с Гехардом мгновенно испарилась. Эдвард развернулся к Хорну с Оттаной.
– Надеюсь, вы получили изысканное удовольствие, наблюдая за унижением студентки? – голосом наследника можно было заморозить весь холл. – Не знал, что вы любите такие развлечения, арий Хорн. Достойное занятие для благородного мужчины.
Хорн побледнел, на скулах туго натянулась кожа, кадык нервно дернулся. Он коротко поклонился и произнес севшим от гнева голосом, чеканя слова:
– Вы ошибаетесь, ваше высочество.
– Не думаю, – холодно бросил вскользь наследник и, словно потеряв интерес к ариям, склонил голову ко мне. – Тебе нужно в медпункт, Дениза, я отведу. А по дороге ты мне расскажешь, кто был наверху.
Краем глаза я видела, как опять дернулся Хорн, но Оттана крепко его держала. Ну что ж, теперь мне предельно ясно, чего стоят слова сына верховного судьи. Он меня хочет? Видимо недостаточно для того, чтобы помочь в трудную минуту.
– Спасибо, ваше высочество, – мне хотелось расплакаться от благодарности. Сколько бы я так лежала здесь, под лестницей, неизвестно. Или поползла бы на четвереньках в свою комнату, тот еще позор.
– Называй меня Эдвардом, – зрители, стоящие вокруг, пораженно ахнули.
Наследник махнул рукой одному из телохранителей, тот молча подхватил меня на руки. Таким странным способом меня и транспортировали в медпункт, а потом в комнату. Врач посоветовала несколько дней не наступать на ногу и дала освобождение от занятий.
Вечером того же дня кто-то коротко стукнул в мою дверь, пока я доползла до нее и открыла, в коридоре уже никого не было. У двери стояла средних размеров корзина с крышкой. Я опасливо заглянула внутрь. На дне лежали несколько перевязанных шелковыми лентами пакетов с шоколадными конфетами из лучшей кондитерской Шалира. Я сама еще ни разу их не пробовала, только видела фантики, которые иногда арии оставляли на столе. Решив, что это подарок от наследника, с чистой совестью затащила ее внутрь и принялась смаковать, так как на ужин я не попала. Конфеты были восхитительны. Шоколад таял во рту. И пусть на следующий день из столовой мне доставили еду на подносе, сладости были в приоритете. С наследником я встретилась только через неделю, после выходных. На мое «огромное спасибо за подарок», он лишь удивленно на меня посмотрел.
– Какой подарок?
– Конфеты, – пояснила я.
– Я ничего тебе не дарил, – пожал плечами Эдвард, – только зашел в столовую и попросил персонал доставлять тебе еду в комнату.
– И за это спасибо, – не хочет признаваться – не надо. Все равно, он самый лучший.
Гехард отличился еще один раз, только теперь не со мной. По школе пошли слухи, что он совершил насилие над молоденькой горничной, которая пришла убираться в его комнату. Он специально не пошел на занятия и караулил ее за дверью. Скандал вышел знатный. Арий Китеп хотел исключить адмиральского сынка, но адмирал сам приезжал в школу, доказывая, что по уставу исключить можно лишь за убийство. Откупились огромным количеством золота. Пострадавшая девушка уволилась, увозя с собой целое состояние. Гехард остался в школе. Но теперь от него отвернулись даже те, кто с ним водился ранее.
После этого случая я стала проверять все шкафы и углы, входя в комнату, вдруг там кто-то прячется. А на ночь запирала двери так хитро, что открыть ее могла только я сама. Металл оплетал дверь вместе со стояком, и дверь можно было снести лишь тараном или катапультой.
***
Зимняя сессия прошла быстро и незаметно.
Я ждала снега, но его не было. Лишь листья облетели и нахмурилось небо. Иногда я даже пальто не надевала, так было тепло – никакого сравнения с суровыми северными зимами. Арии разъехались в свои столичные дома. Школа на неделю опустела.
Удивительно, но наследник остался в общежитии. Некуда было ехать? Смешно… Скорее не хотел.
– Ваше высочество, – поклонилась я, неуверенно ставя поднос на стол, за которым он ужинал.
Столовая была полупустая, и свободных столов было больше, чем заполненных раз этак в пять. Да и строить из себя особу, приближенную к наследнику, уже не перед кем. Так прогонит или нет?
– Я же просил звать меня Эдвардом, – поднял голову он, и я увидела, какой усталый у него вид.
Сердце кольнуло сочувствие. Мы оба были заложниками условностей и еще неизвестно, кому из нас тяжелее. Но единственное, в чем я уверена, так это в том, что друг ему нужен не меньше, чем мне.
– Для друзей я Дени.
– Мы друзья? – удивленно переспросил Эдвард.
– Конечно, – уверенно кивнула, – самые лучшие. Смотри, я вчера выучила новое заклинание.
Я взяла в руку серебряную ложку и прошептала длинную запутанную формулу, дословно означающую дублирование. В моих руках оказались две одинаковых ложки, только меньшего размера. Общий вес металла остался неизменным. На губах наследника расцвела улыбка.
– Вот удивятся в столовой, когда обнаружат эти миниатюрные ложечки.
Я хихикнула и пожала плечами.
– Они почти как десертные, ничего страшного. Следующие будут еще меньше и еще. Увы, полноценных копий не получается, масса должна оставаться постоянной.
– Как интересно. Ты каждый вечер просиживаешь в библиотеке?
– Да, – сокрушенно вздохнула, – родовая магия, будь она не ладна. Приходится зубрить вечерами.
Потом спохватилась, вдруг он отреагирует как Хорн, разозлится, что их род потерял силу. Но нет, в его глазах было лишь любопытство.
– Знаешь, а у меня никогда не было друзей, – произнес Эдвард, – ты первая.
– А у меня был. Ее звали Марта.
Столовая давно закрылась. Слуги начали поднимать стулья, мыть полы. Наш столик обходили стороной, никто не смел нас тревожить. Я все рассказывала и рассказывала о том, каким прекрасным человеком была моя няня, и как мне не хватает ее сейчас. Как я жалею, что не рассказала о своей любви тогда, когда была возможность.
– И теперь я не буду сдерживать эмоции. Не буду скромничать и стесняться. Пусть это не принято в высшем свете, бурно проявлять эмоции, я буду всегда говорить то, что думаю. Да я и не ария, мне можно.
– И тебе есть, что сказать? Сейчас? – насмешливо и немного грустно улыбнулся наследник.
– Скажу, что ты мой друг, – я не понимала странного настроения Эдварда, я была уверена лишь в своих словах, – ты добрый хороший человек, благородный и бескорыстный.
– Добрый, бескорыстный, – задумчиво повторил мои слова он, словно смакуя, – увы, спешу тебя разочаровать, я совсем не добрый. Точнее, добрый только к тебе.
– Не поняла, – нахмурилась я.
Наследник досадливо скривился.
– Ты просто не замечаешь, какое впечатление производишь, Дени. Как смотрят на тебя парни. Абсолютно все парни.
– Ага, – хихикнула я смущенно, стараясь перевести на другую тему этот не туда ушедший разговор, – особенно Гехард.
– На следующем курсе его не будет в школе, это я обещаю, – Эдвард резко посерьезнел, – сейчас выгнать не могу даже я, правила школы одинаковы для всех. Но он сглупил, не сдал зимнюю сессию, или посчитал ее незначащей, или решал вопросы с недавним скандалом с горничной, а она идет в зачет. Ему остается не сдать только летнюю, и причина для отчисления будет. И он ее не сдаст.
Я не знача, что ответить. Мстительность была мне не свойственна. Я была бы рада, если бы Гехард перестал меня донимать, но выгонять из школы… Я задумчиво собрала поднос и встала из-за стола. Наследник поднялся вслед за мной.
– В котором часу ты ходишь в библиотеку? – я назвала время. – Я буду приходить заниматься вместе с тобой. Можно? – я радостно кивнула.
С той поры мы с его высочеством вместе корпели над учебниками. Он должен был изучать в разы больше, чем другие студенты. Он будущий правитель, и программу факультативных занятий ему разрабатывал сам директор школы, арий Китеп.
Наши беседы стали на порядок более доверительными и серьезными. В основном мы сидели и молча занимались, но иногда, когда усталость брала свое, мы делились сокровенным.
– Как думаешь, почему исчезает магия?
Наследник равнодушно пожал плечами.
– Не задумывался об этом. Боги виноваты или сами люди, но я не хотел бы такого подарка, – парень устало смотрел на меня, глаза были красные от долгого чтения, – вот твоя магия – это нечто, она превосходна. А моя семья лишь страдала от нее. Хорошо, что она у нас исчезла.
Я озадачено моргнула. Вот Хорн приходит в ярость лишь при намеке о потере магии, а будущий король рад? Видя мое недоумение, Эдвард пояснил.
– В нашей семье силой была ментальная магия, это все и так знают, – я кивнула, – но не многие знают, что из-за этого мои предки сходили с ума. Почти все.
– Что-то такое я читала, – задумчиво произнесла я, – Рем третий или четвертый.
– Да, – кивнул наследник, – четвертый, тот, чье безумие случайно стало достоянием публики. В основном, короли передавали трон старшему сыну, как только он подрастет и тихо-мирно сходили с ума где-нибудь в отдаленном поместье. Проклятье нашего рода – читать эмоции, жить чужими мыслями.
– Это страшно, – согласилась я с наследником. Мы немного помолчали.
– Я тут немного поразмыслила, – начала неуверенно. Эдвард вопросительно вскинул бровь, я продолжила более уверенно. – Смотри, магия исчезла не материальная. Абсолютно вся. Ментальная, умение видеть истину, повелевать погодой, здоровье, иллюзии и так далее. Материальная же, то, что можно делать руками, осталась. Не вся, конечно, но хоть какая-то.
– И что?
– А ты не думаешь, что магия исчезает, когда предаешь ее? Стоило оболгать, наказать невиновного, и родовой магии Хорн больше нет. Стоило использовать погоду для захвата соседнего государства – и магии Мару больше нет. Я читала хроники. Как раз после войны у семейства Мару больше не рождались дети с силой.
Глаза Эдварда зажглись интересом.
– Стоило начать управлять людьми с помощью ментальной магии, заставлять их делать то, что они не хотят, и нашей силы то же не стало, – продолжил он мою теорию. – Есть доказательства?
Я сокрушенно вздохнула.
– Что бы их найти, нужно перечитать все хроники на протяжении последних сотни-двух лет. Мне такое не под силу. Моя теория основана лишь на семье Мару. Их хроники я читала, когда делала курсовую по Великой войне с югом. Мару тогда были героями, именно их сила помогла выиграть войну и захватить соседнее королевство.
– Согласно легенде, наше королевство берет начало из одной затерянной горной деревушки, которую не заметили боги, когда отбирали у людей магию. И она случайно у них осталась, – задумчиво начал говорить наследник. Я хмыкнула, услышав его интерпретацию известной легенды. – Постепенно, осмелев, используя свои способности, ее жители принялись расширять территорию, год за годом увеличивая свое королевство, пока оно не стало самым огромным в мире.