– Зато появятся другие, более полезные. Робин… – возникла пауза, будто графиня решила подойти к сыну поближе, – вся надежда на тебя. У меня были мысли выдать Мину за лисьего принца, но он дитя. А если подождать лет десять, то Мина потеряет товарный вид. Поэтому, я тебя очень прошу, уйми свою гордость. Очаруй эту стервозную лисицу, закажи приворот, сделай ей ребенка, в конце-то концов! Потрудись, чтобы она потеряла от тебя голову!
Я не расслышала его ответ, но звук пощечины было невозможно ни с чем перепутать.
– Неблагодарный! Я ночами не сплю, все думаю, как моим детям прожить свою жизнь в достатке и почете, а ты ведешь себя как самый настоящий эгоист! Ты палец о палец не ударил, чтобы заслужить титул. Он достался тебе лишь потому, что твоему брату так не повезло, и ты еще смеешь отвергать мои идеи.
– Я не собираюсь все это выслушивать.
Поднялась суета. Мать пыталась остановить уходящего в буквальном смысле от разговора младшенького, в то время как старший нетрезво посмеивался.
Едва не дрожа от негодования, я порывисто перескочила на пол.
Бедный Робин. Никогда больше на него плохо не подумаю.
– Ты как? – спросил Айвен непривычно нежно.
– Нормально, только злюсь.
Практически бесшумно он спустился ко мне и неожиданно лизнул в нос:
– Успокойся, злюка.
Я встряхнула головой:
– Ты еще целоваться лезешь!
Айвен хитро подмигнул:
– Дружеский чмок.
И даже не дал мне как следует повозмущаться – просто выбежал за дверь, велев не отставать.
Глава 7
У двери в спальню Робина мы наткнулись на Дейлу. Супруга Кендрика выглядела еще запуганней обычного. Неужели что-то случилось?
– Ваше величество, – не жалея юбок, она присела передо мной на корточки и почти сразу опустилась на колени, – пожалуйста, я вас очень прошу. Будьте так добры, выслушайте меня.
Слезы из ее глаз потекли нескончаемым потоком. Бледные щеки заблестели от мокрых дорожек.
Жалость пригвоздила меня к месту и лишила дара речи. Всего несколько дней назад Джейми так же плакал, рассказывая мне, как метался в горящей квартире, и это воспоминание полоснуло по моим нервам как ножом.
– Помогите. – Дейла молитвенно сложила руки. – Мне очень страшно, я так боюсь…
И мне было бы страшно жить с такой свекровью под одной крышей.
– Ну тише, тише, перестань. – Я неловко коснулась ее платья лапой и, смутившись, превратилась обратно. – Что такое, Дейла? Ты так переживаешь из-за Кендрика?
Она вздрогнула, словно ее стегнули кнутом. В небесно-голубых глазах застыл ужас.
– Если вы ему не поможете, мне незачем жить.
– Что ты, не говори так.
– Если мой муж не обретет силу… – Она всхлипнула, ее округлый носик покраснел. – Он… он…
– С ним все будет в порядке.
– Я боюсь не за него, – вдруг ясно проговорила Дейла.
Более чем красноречиво, девушка положила руку на свой плоский живот.
– Он скоро узнает, – зашептала она лихорадочно. – Я не смогу долго скрывать свое положение. Графиня уже подозревает…
Если Дейла беременна, то при чем здесь сила Кендрика?
– Встань, пожалуйста. И не волнуйся. Тебе нельзя нервничать.
Она безропотно позволила мне помочь ей подняться на ноги. Фыркая, Айвен покрутился рядом, но не стал ни язвить, ни делиться своим бесценным мнением.
– Если вы откажете, графиня проведет другой ритуал. Она заберет силу моего ребенка, чтобы отдать ее Кендрику. Вы не думайте, я кое-что в магии понимаю. – Дейла прижала ладонь ко рту, борясь с рыданиями. – Это убьет плод. А я этого не переживу!
Пришлось уверить ее, что я не допущу печального исхода. Надежда подействовала на Дейлу лучше всякого лекарства, она почти перестала плакать, и ее дыхание выровнялось.
– Вряд ли это был спектакль, – пробормотала я, когда девушка, шурша платьем, скрылась за поворотом.
– Ее горе искреннее, – отметил Айвен тоном знатока и потянулся. – Пойдем уже домой. Здесь неблагоприятная атмосфера.
Да уж. Поскорее бы со всеми попрощаться. И главное, не дать графине понять, что я слишком много знаю.
Никогда не любила поговорку «Утро вечера мудренее». Как на следующий день может стать легче, если никто не разгреб твои проблемы? И все же я по невыветрившейся студенческой привычке проснулась в приподнятом настроении и, пользуясь тишиной в нашем уютном доме, принялась за отложенные дела. Устроившись в кабинете с чашкой чая, я отредактировала несколько эпизодов, которые раньше казались мне скучными. Добавила в них описаний, благо новая обстановка вдохновляла, и подправила образ тетки, опекунши главной героини. Таким образом бесцветный персонаж стал крокодилом в юбке, и я в добавок смогла быстренько придумать пару душещипательных сцен с ее участием. А что, пусть характер графини Лауриссы хоть на что-то сгодится. Выделив все правки, я отправила текст Линдси, после чего со спокойной совестью позавтракала с Джейми.
Сыночек был очень воодушевлен и предвкушал новый, полный приключений день. Его словно ничего не напугало накануне, так что он с нетерпением ждал, когда к нам снова придет Робин. Я не считала Джейми глупышом, поэтому не стала скрывать то, что мы узнали с Айвеном. По-моему, он вовсе не удивился такому раскладу, что только доказывает наличие у него проницательности. Похвальная черта для ребенка, чья голова, на первый взгляд, забита сказками и зверюшками. Что ж, по крайней мере я буду уверена, что он в курсе, от кого можно ожидать подвоха.
Робин обещал прийти в одиннадцать, и, чтобы не терять время, я опять села за ноутбук. Удобная это вещь. И чуть ли не единственная, оставшаяся от прошлой жизни. Но раз у меня появился свой кабинет, можно задуматься о стационарном компьютере. Большой экран, отдельная клавиатура… мм… У Майкла был хороший, они с Джейми по вечерам иногда «рубились» во что-нибудь. Я же, уважая мужское пространство, работала только на своем, прошедшем огонь, воду и медные трубы ноуте. Разберемся!
Линдси прислала мне ответ. Ее обрадовало то, что, несмотря на жизненные неурядицы, я наконец приступила к работе. Не поскупилась на похвалу исправленным отрывкам, отметила, что опекунша-интриганка гораздо лучше, чем опекунша просто для галочки, и снова пожурила за романтические сцены. Да будут они, будут!
Звонок по скайпу отвлек меня от нового письма редактору. Мама с папой, ну конечно. Они же не могут вечно делать вид, что меня не существует.
– Сегодня выходной, – объяснила несогласованный звонок мама, наглаживая нашу старую кошку Белку.
– У писателей не бывает выходных, – ответила я на полном серьезе.
Папа шутливо заворчал про то, какая я гордая, важная и вообще им не ровня. Он презрительно относился к любовным романам, но в душе гордился, что в семье появился «бумагомаратель».
– Бабушка! Дедушка! – Джейми вбежал в кабинет и подлетел к ноутбуку так, что чуть не сшиб меня с кресла. – Привет! Привет! Как у вас дела?
Своих родных бабушек-дедушек он не знал, но из-за желания иметь семью как у всех быстро прикипел к моим родителям, хоть видел их только по видеосвязи. Поначалу мама была против и твердила мне, что не надо навязывать ребенку левых родственников, но после первого же разговора с ним растаяла.
– Ни хрена себе! Как он по-нашему шпарит, – изумился папа.
Блин, магия Лисьего дома.
Я прикрыла хихикающему мальчику уши руками.
– Пока еще не шпарит. И не ругайся, пожалуйста. Он впитывает все как губка.
К счастью, мама перешла на английский, и несколько минут мы общались исключительно на языке Шекспира. Папа, имеющий твердую тройку по «инглишу», то и дело пытался вклиниться и смешил Джейми своей смесью языков. Я немного напряглась, когда мама заметила, что мы не дома, и наплела, будто мы просто решили на лето переехать в деревню, в дом родителей Майкла. Не совсем же ложь. А потом скажу, что нам здесь так понравилось, что мы решили поселиться навсегда.
Как только я отключила скайп, Джейми посмотрел на меня с любопытством.
– А почему ты их обманула?
– Не обманула, а просто кое-что утаила.
– Но это же все равно ложь.
– Это хорошая ложь, – сказала я, чувствуя себя еще большей обманщицей.
– Ты же взрослая. Ты не должна бояться говорить правду.
Я вздохнула и потянулась к своему телефону. Надо поставить напоминалку, чтобы записать Джейми к доктору Шарма. Надо же что-то делать с его боязнью огня.
– Некоторые вещи лучше не говорить. Если они узнают, что мы погорельцы, у них будет коллективный инфаркт. А если я расскажу им, что научилась превращаться в лису, они поднимут на уши всех, чтобы меня осмотрели психиатры.
Джейми взглянул на экран смартфона.
– Эй, а меня осматривать можно?! Я не хочу опять к психиатру!
– Доктор Шарма детский психолог, это совсем другое.
Мой мальчик выбрал не лучший момент, чтобы качать права. Из коридора послышался шум, похожий на потасовку.
Глянула на старые настенные часы. Ровно одиннадцать! Робин уже пришел? Тогда почему там драка?
Велев Джейми не высовываться, я схватила стоящую у камина кочергу и кинулась на поле боя. Со слухом у меня действительно проблем нет – в коридоре меня ожидала «картина маслом». На ковровой дорожке лежал крупный чернильно-черный лис и, рыча, пытался избавиться от тонкой золотой цепочки, крепко связывающей его лапы и челюсть. Верхом на нем сидел гордый-прегордый Айвен в своем родном обличье. Заметив мое присутствие, черный лис тихонько скульнул и перестал дергаться.
– Принимай работу, королева! – воскликнул Айвен, подбоченясь.