– Да, – тихо ответила я. Эрин права. Конечно же, она права. Я ничего не смогу делать, буду каждую минуту проверять телефон. Именно желание все контролировать, мысль о том, что «я должна знать, что обо мне говорят, чтобы стать лучше», так часто лишала меня сна. Но я никогда не смогу угодить всем и каждому – реакция на наше с Чжэ Ёном фото это доказала. Наверное, будет лучше, если я вообще удалю свои аккаунты. Тогда у меня не возникнет соблазн снова и снова перечитывать комментарии.

Я провела рукой по лицу и глубоко вдохнула.

– Ты сказала, что Мэл все знает. Вы снова разговариваете?

Я безрадостно рассмеялась:

– Нет. В свободное от работы время мы едва перебрасываемся парой слов. А Лив… Лив все еще злится на меня.

– Понимаю, тебе очень плохо, но пойми: вы с Лив обязательно помиритесь. Да, сейчас она злится, но быстро отойдет. Помнишь, как я пролила апельсиновый сок на столик и испортила несколько автографов из ее коллекции? Лив была готова меня убить, но потом я купила ей огромное мороженое, и мы снова стали друзьями.

Я тихо рассмеялась, вспомнив тот случай. Как же Лив разозлилась! Ее крики переполошили бы весь дом, если бы не появилась Мэл и не спросила, что происходит. Но тогда речь шла только об автографах. Не о реальных людях с реальными чувствами.

– На следующей неделе Мэл скорее всего поедет знакомиться с родителями Джоша, – сказала я. – Я боюсь оставаться одна, но Мэл так нужна передышка… Если у меня получится забрать Лив с тренировки… то, возможно, она согласится меня выслушать.

– Конечно, согласится, – отозвалась Эрин. – А если нет, то мы похитим ее и отвезем в Науру. Тогда у нее не будет другого выхода, кроме как выслушать.

– До Науру так просто не доехать, – возразила я, чувствуя, что благодаря тону, который принял наш разговор, мне стало легче. – Если только у тебя не завалялся вездеход.

– Неужели ты и правда что-то знаешь про Науру? – удивилась Эрин. – Как по мне, она входит в десятку самых неизвестных стран мира.

– Вечно ты завидуешь бесполезным знаниям.

– Ахаха. А вообще… ради тебя я бы раздобыла даже вездеход.

Я закусила губу. У Эрин сейчас, наверное, ночь, и все же она нашла время, чтобы поговорить со мной…

– Ты же знаешь, что я ужасно по тебе скучаю? – поинтересовалась я.

– Конечно, знаю, – отозвалась Эрин. – Можно подумать, я не скучаю.

Наверное, сейчас не самое подходящее время, чтобы задать интересующий меня вопрос… Поколебавшись несколько секунд, я все-таки спросила:

– Скажи… ты уже определилась, хочешь ли задержаться в Австралии? Я помню, у тебя еще несколько месяцев, чтобы принять решение, но все же. Мы с последнего раза не говорили об этом…

Эрин ответила не сразу. Я прошлась взглядом по пустынному холлу перед гардеробной, впервые радуясь тому, что моя работа не богата на события.

– Честно? Понятия не имею, – наконец сказала Эрин. – Интуиция каждый день подсказывает мне разное. Я скучаю по Чикаго, скучаю по тебе, по семье… Но я не могу представить, что через несколько месяцев соберу вещи, вернусь домой и продолжу с того, на чем остановилась перед отъездом. – Эрин тяжело вздохнула. – Если у тебя есть универсальное решение всех проблем, то сейчас самое время о нем рассказать.

– Мне бы такое решение тоже пригодилось.

– Этого я и боялась.

– Просто… когда ты сказала, что задержишься в Австралии, я отреагировала не лучшим образом. Я жутко обрадуюсь, если ты вернешься. Но если вдруг решишь остаться, обещаю прислать гору чикагских вкусняшек, чтобы ты не скучала по дому.

– Заметано, – судя по голосу, мое обещание значило для Эрин не меньше, чем для меня весь наш разговор.

– Спасибо.





Глава 5




Через неделю мне надоело торчать взаперти. Комнату я успела перевернуть вверх дном, но только для того, чтобы затем снова ее вылизать. Альбом весь изрисован, скоро придется начинать новый. Тихий звук царапающего бумагу карандаша – единственное, что не давало мне сойти с ума. Найдись возможность, хоть на минутку телепортировать меня на улицу, я тотчас воспользовалась бы ею. Но остается только без дела отсиживаться то дома, то на работе. Я уже готова лезть на стену.

Журналистов уже меньше, чем несколько дней назад, но днем они все еще толпятся у нашего дома. Со слов Мэл, в СМИ как раз разгорелся скандал, связанный с какой-то знаменитостью. Должно быть, это поинтереснее никому не известной девятнадцатилетней студентки, у которой к тому же больше нет доступа к предмету всеобщего интереса. Один-два репортера даже по ночам упрямо дежурили у дома в своих фургонах. Но они снимали издалека и не лезли, как в первые дни.

Я прокралась по коридору в гостиную и замерла у окна. Скорее бы уже на работу. Как бы мне ни нравилось дома, я устала сидеть в четырех стенах.

– Сегодня всего два журналиста, – пробормотала я.

Мэл поглядывала на меня, сидя за кухонным столом. И хотя перед ней были разложены какие-то документы, сейчас она сосредоточила внимание на мне.

– Ты как, Элла? Только честно! – спросила она, игнорируя мои слова.

Отвернувшись от окна, я перевела взгляд на сестру, стараясь скрыть удивление. Все наши разговоры за последнее время можно по пальцам одной руки пересчитать.

– Все хорошо.


А что еще я могла ответить? Физически со мной и правда все в порядке…

Кажется, она не поверила, но докапываться не стала. Не разговор, а сплошное минное поле: хватит одного неосторожного вопроса, и все наши попытки наладить отношения пойдут прахом. Чтобы избежать этого, я решила сменить тему:

– Вы с Джошем уже обсудили вашу поездку?

Не знай я Мэл, не заметила бы, как она дернулась:

– Я сказала ему, что мне нужно подумать.

Мой неверящий взгляд заставил ее замереть:

– Но вы же уже сегодня вечером собирались стартовать, нет? Там всего один журналист, да и последние два дня никто больше не пытался заговорить со мной.

Она ничего не ответила, задумчиво уставившись мимо ноутбука.

– Мэл, я серьезно. Ты правда можешь ехать. Студия Лив недалеко от музея. Даже крюк делать не придется.

Мэл помолчала еще несколько секунд. Затем, наконец, решилась.

– Ты забираешь ее сразу после работы, и вы тут же едете домой.

Я попыталась сдержать довольную улыбку. Честно. Но она оказалась сильнее.

– Разумеется.

– И потом обе сидите дома. Перед отъездом оставлю вам деньги, чтобы вы могли заказать доставку.

– Мэл, – мягко перебила ее я. – Мы не первый раз остаемся одни. И случись что, всегда можем связаться с тобой. Или родители Джоша живут на краю света?

– Часа два, но зависит от загруженности дорог. Достаточно близко, чтобы в случае чего я могла вернуться.

– Не волнуйся, – попыталась я успокоить ее. – Ты ведь постоянно в разъездах по работе, и тогда на случай чрезвычайных ситуаций у нас тоже остается только миссис Эллиот.

– Волнение входит в установки по умолчанию, когда дело касается вас двоих, – фыркнула Мэл, но, судя по тому, как она отвела глаза, проблема не только в нас.

Я смутно догадывалась, что еще может сейчас занимать ее мысли.

– Ты наверняка понравишься его родителям, – робкое предположение попало прямо по больному месту.

Она выдавила полуулыбку:

– Надеюсь.

– Ты понравишься им, – повторила я и посмотрела на часы. Наконец-то. Подхватив стоящий у дивана рюкзак, закинула его на плечо. – Мне пора на работу.

– Лив заканчивает в шесть! – крикнула Мэл мне вслед, когда я одной ногой уже была за порогом.

– Знаю. Буду ждать ее в студии, – ответила я, быстро подмигнув ей. – До завтра. Повеселись там!

– До завтра, – откликнулась Мэл, и дверь закрылась у меня за спиной.

Мои шаги гулко отдавались на лестничной клетке. Не дав себе шанса засомневаться, я выскочила на улицу. Стоило мне выйти из подъезда, два репортера, которые паслись в нескольких метрах от дома, оглянулись. Меня накрыло облегчением, по правде, пусть я и уговорила Мэл ехать с Джошем, пока я шла к машине, сердце колотилось как сумасшедшее. Но я села, запустила двигатель и успела тронуться прежде, чем репортеры опомнились.

Ну что ж…

Музей – мое убежище, внутренний параноик продолжал нагнетать, что в любую минуту кто-нибудь может меня узнать. К счастью, пронесло. Все как всегда, ничего не происходило, и вскоре после пяти я, наконец, смогла отправиться за Лив в танцевальную студию.

На дорогу ушло полчаса – для Чикаго, считай, рядом. Еще пятнадцать минут на поиск парковочного места. Я вбежала в здание, когда до конца репетиции оставалось минут пять.

У закрытой двери сидела какая-то дама в брючном костюме. Как только я подошла, она оторвалась от глянцевого журнала у себя на коленях и, не успела я спросить, пояснила:

– Они сегодня немного задерживаются.

– О, спасибо.

И она сразу же вернулась к журналу.

Подыскав местечко через несколько стульев от нее, я принялась изучать узоры на потолке, но в конце концов полезла в телефон. После разговора с Эрин я удалила все аккаунты в соцсетях, в определенной мере это совпадало с моими желаниями, ведь так можно делать вид, что ничего никогда и не было. Чем я только думала, когда две ночи назад поддалась соблазну и решила, что забить в поисковик «NXT» – хорошая идея?

Не головой. Явно не головой.

И ладно бы это случилось один раз, но ведь на следующую ночь все повторилось. А теперь я сижу здесь и снова игнорирую голос разума.