– Не узнает, ведь мы никому не скажем. Ваш комендант не устраивает внезапные проверки комнат в корпусе?
– Олегу вообще до лампочки, чем мы здесь занимаемся. Главное, чтобы после одиннадцати вечера стояла тишина.
– Тогда займемся уборкой, – заявила Серафима. – До одиннадцати как раз управимся.
И она смахнула кучу хлама со стола прямо на пол. К потолку поднялось облако пыли. Клим поспешно распахнул окно, чтобы не задохнуться. Серафима тем временем сняла куртку и открыла шкаф. Повесила куртку, затем пошарила на дне, вытащила старую скомканную футболку и тут же превратила ее в тряпку для уборки. После этого вывалила из шкафа остальное тряпье, сбросила все, что было на полках и подоконнике, и принялась стирать пыль со всех доступных поверхностей. Клим разбирал завалы на полу. Грязное белье из-под тумбочек и кроватей отправилось в корзину, книги – на полки, обувь и верхняя одежда – в стенной шкаф.
Через пару часов комнату было не узнать. Клим даже не подозревал, что она такая просторная. Они с Серафимой устало бухнулись прямо на вычищенный ковер и огляделись вокруг, оценивая наведенный порядок.
– Совсем другое дело, – сказала Серафима. – Теперь здесь даже жить можно. А не прозябать.
– Посмотрим, надолго ли это, – рассмеялся Клим. – Мои соседи в понедельник устроят здесь новый бедлам. Есть хочешь?
– Хочу, – оживилась девушка. – Но мне неохота идти в вашу столовую. Ни к чему давать повод для сплетен.
– Не надо никуда ходить, – заверил ее Клим.
– А ты умеешь готовить?
– Ну, сосиски-то в микроволновке я сумею разогреть.
– Помочь?
– Сиди отдыхай. Не могу же я позволить, чтобы такая ценная гостья пачкала руки.
– О, как это по-джентльменски! Всего полчаса назад тебя это не слишком беспокоило.
Клим лишь расхохотался в ответ. Он вытащил из небольшого холодильника, стоявшего в углу комнаты, упаковку охотничьих сосисок, четыре яйца и кусок сыра. Наскоро взболтал яйца в чашке и сунул ее в микроволновку. Затем туда же отправились сосиски в пластиковом контейнере. Серафима нарезала хлеб и сыр, и вскоре они уже ужинали, устроившись прямо на подоконнике.
– Так просто… Но вполне съедобно! – похвалила стряпню Серафима. – Дома я такое не ем.
– Простите, мадам, у нас белужья икра закончилась, – пробубнил Клим с набитым ртом. – Но мы и не ожидали столь высокопоставленных гостей.
– Вышло очень даже неплохо, – благосклонно покивала Серафима. – А икру я, кстати, терпеть не могу.
– Просто не верится, что я сижу на подоконнике и ем недоваренные сосиски вместе с дочерью самого Платона Долмацкого. – Клим отсалютовал ей вилкой.
– Мой отец не так уж и страшен. Он хороший человек.
– По отношению к тебе, возможно. Но слухи ходят разные.
– Не всем слухам стоит верить. Про меня тоже болтают невесть что.
– Говорят, он делал всякие странные и опасные вещи… Это правда, что он связан с криминальным миром?
– Мой отец – бизнесмен и коллекционер антиквариата. У него много друзей в самых разных кругах. Врать не стану, порой и он совершал разные поступки. Но это все на благо других людей.
– Какого рода поступки? – заинтересовался Клим, переставая жевать.
– Лучше тебе не знать, – улыбнулась Серафима. – Любопытство сгубило кошку.
– И он… Сильно недоволен нашим романом? – напрягся парень.
– О, так у нас роман! – Серафима бросила в него кусочком сосиски.
– Ну, ты понимаешь, о чем я, – слегка смутился Клим.
– Понимаю. – Серафима легонько похлопала его по бедру. – Я не знаю, что именно ему не нравится в наших отношениях. Но на всякий случай стараюсь даже не упоминать о тебе.
– Наша любовь запретна, – понимающе кивнул Поликутин, покончив с последней сосиской. – Мы как Ромео и Джульетта.
– Раньше отец никогда не интересовался моей личной жизнью, а тут его прямо прорвало.
– И насколько богатой она у тебя была? – хитро прищурился Клим. – Личная жизнь?
– Проверю по своей телефонной книжке для парней, – ответила Серафима и тут же хлопнула себя по лбу. – Как же я забыла?! Книжка-то недавно закончилась!
– Правда? – напрягся Клим.
– Глупый наивный колобок! Я шучу.
– О… – Клим облегченно выдохнул. – Хорошо. У меня до тебя вообще никого не было… Хоть я и выгляжу этаким мачо!
– И это очень славно. Мачо! – фыркнула Серафима. Затем протянула руку и поскребла ногтями по его небритому подбородку. – У тебя уже щетина растет. И правда мачо.
– Да, – важно кивнул Клим. – Я уже целый год бреюсь. Правда, два раза порезался…
Тут уж девушка расхохоталась во весь голос. Клим к ней присоединился. Вскоре она отставила пустую тарелку в сторону и снова поцеловала его.
– Чур, завтрак буду готовить я.
– Так и знал. Все было настолько ужасно?
– Просто научу тебя новому рецепту приготовления омлета.
– Ну тогда ладно. Значит, ты точно решила здесь остаться?
– Если будешь так готовить, я могу и передумать.
– Но моя кровать слишком узкая, мы вдвоем не поместимся… – Клим покосился на свою койку.
– Размечтался. – Серафима легонько щелкнула его по кончику носа. – Твоих соседей не будет пару дней. Значит, я лягу на свободную кровать.
Клим тяжело вздохнул. Ночевать в одной комнате с Серафимой, от которой он без ума, – испытание потруднее, чем самая изнуряющая тренировка у сенсэя Канто.
Они проговорили еще почти час, а затем начали готовиться ко сну. Пока Серафима умывалась и причесывалась перед сном, Клим застелил чистым постельным бельем кровать у окна.
– Выключай свет и отворачивайся, – скомандовала девушка, выходя из ванной.
Он послушно щелкнул по выключателю и отвернулся к стене. Вскоре до его слуха донесся тихий шорох – Серафима скинула одежду и скользнула под одеяло.
– А моего отца сильно не бойся, – произнесла она. – Он, конечно, суров, но справедлив, и всегда поступает правильно. Ведь он один вырастил меня. Ну, с помощью нашей домработницы Глаши…
– А где твоя мама? – спросил Клим, стягивая футболку через голову.
– Я ее почти не помню, – немного помолчав, призналась Серафима. – Она погибла много лет назад. У Первородных тогда были темные времена… Какая-то нехорошая заварушка с Огненными Волками. Отец не любит вспоминать об этом, поэтому подробностей случившегося я не знаю.
– Ой, прости, – смутился Клим.
– За что? – удивилась она. – Ты ведь ничего не знал.
Клим стянул тренировочные штаны и босиком прошлепал в ванную. Когда он вернулся в комнату, Серафима уже спала.
* * *
Алиса Василисина и Стас Кащеев договорились встретиться в библиотеке академии. В такое позднее время здесь обычно уже никого не было, кроме библиотекаря Екатерины Валерьевны, которая заносила в реестр книги где-то на дальнем складе за закрытой дверью, так что Алиса и Стас могли спокойно поговорить.
В читальном зале горел тусклый свет нескольких больших желтых ламп, за высокими окнами давно сгустилась ночная темнота. Алиса, сидевшая за компьютером, видела в черном стекле свое отражение в окружении сотен и тысяч книг, стоящих позади нее на высоких стеллажах. Стас вошел в зал и остановился за ее спиной с озабоченным видом.
– Так о чем ты хотел поговорить? – тихо спросила Алиса. – Что тебя беспокоит?
– Мы здесь точно одни?
– Пока да. Не думаю, что еще кто-то появится, библиотека скоро закрывается.
– Мы совершили большую глупость, когда сделали вид, что встречаемся, – вполголоса пробормотал Стас. – Может, не стоило затевать эти игры?
– Но только так мы можем постоянно уединяться, не вызывая лишних подозрений, – возразила Алиса. – В академии много влюбленных парочек. Преподаватели все понимают и на многое закрывают глаза.
– Но теперь ни я, ни ты не можем встречаться с кем-то еще!
– Тебе кто-то нравится? Только не говори, что ты влюбился!
– Я пытался… На меня посмотрели, как на предателя. Решили, что я хочу тебе изменить.
– Тут мы, пожалуй, промахнулись, – согласилась Алиса. – Но лично меня пока все устраивает, мальчишки ко мне не клеятся. Все опасаются тебя, ведь ты такой высокий и крепкий. Некоторым девчонкам вообще прохода не дают, я же могу спокойно заниматься своими делами.
– Неужели тебе никогда не хотелось влюбиться? – недоверчиво прищурился Стас.
– Как-то раз я сказала Жене с Луизой, что мне симпатичен один парень. Они подняли меня на смех, а затем полчаса ругали. Дескать, ты такой замечательный, а я на других парней засматриваюсь.
– Ого! Я им нравлюсь? – искренне удивился Стас. – И кому конкретно?
Алиса пихнула его локтем в бок.
– Олегу вообще до лампочки, чем мы здесь занимаемся. Главное, чтобы после одиннадцати вечера стояла тишина.
– Тогда займемся уборкой, – заявила Серафима. – До одиннадцати как раз управимся.
И она смахнула кучу хлама со стола прямо на пол. К потолку поднялось облако пыли. Клим поспешно распахнул окно, чтобы не задохнуться. Серафима тем временем сняла куртку и открыла шкаф. Повесила куртку, затем пошарила на дне, вытащила старую скомканную футболку и тут же превратила ее в тряпку для уборки. После этого вывалила из шкафа остальное тряпье, сбросила все, что было на полках и подоконнике, и принялась стирать пыль со всех доступных поверхностей. Клим разбирал завалы на полу. Грязное белье из-под тумбочек и кроватей отправилось в корзину, книги – на полки, обувь и верхняя одежда – в стенной шкаф.
Через пару часов комнату было не узнать. Клим даже не подозревал, что она такая просторная. Они с Серафимой устало бухнулись прямо на вычищенный ковер и огляделись вокруг, оценивая наведенный порядок.
– Совсем другое дело, – сказала Серафима. – Теперь здесь даже жить можно. А не прозябать.
– Посмотрим, надолго ли это, – рассмеялся Клим. – Мои соседи в понедельник устроят здесь новый бедлам. Есть хочешь?
– Хочу, – оживилась девушка. – Но мне неохота идти в вашу столовую. Ни к чему давать повод для сплетен.
– Не надо никуда ходить, – заверил ее Клим.
– А ты умеешь готовить?
– Ну, сосиски-то в микроволновке я сумею разогреть.
– Помочь?
– Сиди отдыхай. Не могу же я позволить, чтобы такая ценная гостья пачкала руки.
– О, как это по-джентльменски! Всего полчаса назад тебя это не слишком беспокоило.
Клим лишь расхохотался в ответ. Он вытащил из небольшого холодильника, стоявшего в углу комнаты, упаковку охотничьих сосисок, четыре яйца и кусок сыра. Наскоро взболтал яйца в чашке и сунул ее в микроволновку. Затем туда же отправились сосиски в пластиковом контейнере. Серафима нарезала хлеб и сыр, и вскоре они уже ужинали, устроившись прямо на подоконнике.
– Так просто… Но вполне съедобно! – похвалила стряпню Серафима. – Дома я такое не ем.
– Простите, мадам, у нас белужья икра закончилась, – пробубнил Клим с набитым ртом. – Но мы и не ожидали столь высокопоставленных гостей.
– Вышло очень даже неплохо, – благосклонно покивала Серафима. – А икру я, кстати, терпеть не могу.
– Просто не верится, что я сижу на подоконнике и ем недоваренные сосиски вместе с дочерью самого Платона Долмацкого. – Клим отсалютовал ей вилкой.
– Мой отец не так уж и страшен. Он хороший человек.
– По отношению к тебе, возможно. Но слухи ходят разные.
– Не всем слухам стоит верить. Про меня тоже болтают невесть что.
– Говорят, он делал всякие странные и опасные вещи… Это правда, что он связан с криминальным миром?
– Мой отец – бизнесмен и коллекционер антиквариата. У него много друзей в самых разных кругах. Врать не стану, порой и он совершал разные поступки. Но это все на благо других людей.
– Какого рода поступки? – заинтересовался Клим, переставая жевать.
– Лучше тебе не знать, – улыбнулась Серафима. – Любопытство сгубило кошку.
– И он… Сильно недоволен нашим романом? – напрягся парень.
– О, так у нас роман! – Серафима бросила в него кусочком сосиски.
– Ну, ты понимаешь, о чем я, – слегка смутился Клим.
– Понимаю. – Серафима легонько похлопала его по бедру. – Я не знаю, что именно ему не нравится в наших отношениях. Но на всякий случай стараюсь даже не упоминать о тебе.
– Наша любовь запретна, – понимающе кивнул Поликутин, покончив с последней сосиской. – Мы как Ромео и Джульетта.
– Раньше отец никогда не интересовался моей личной жизнью, а тут его прямо прорвало.
– И насколько богатой она у тебя была? – хитро прищурился Клим. – Личная жизнь?
– Проверю по своей телефонной книжке для парней, – ответила Серафима и тут же хлопнула себя по лбу. – Как же я забыла?! Книжка-то недавно закончилась!
– Правда? – напрягся Клим.
– Глупый наивный колобок! Я шучу.
– О… – Клим облегченно выдохнул. – Хорошо. У меня до тебя вообще никого не было… Хоть я и выгляжу этаким мачо!
– И это очень славно. Мачо! – фыркнула Серафима. Затем протянула руку и поскребла ногтями по его небритому подбородку. – У тебя уже щетина растет. И правда мачо.
– Да, – важно кивнул Клим. – Я уже целый год бреюсь. Правда, два раза порезался…
Тут уж девушка расхохоталась во весь голос. Клим к ней присоединился. Вскоре она отставила пустую тарелку в сторону и снова поцеловала его.
– Чур, завтрак буду готовить я.
– Так и знал. Все было настолько ужасно?
– Просто научу тебя новому рецепту приготовления омлета.
– Ну тогда ладно. Значит, ты точно решила здесь остаться?
– Если будешь так готовить, я могу и передумать.
– Но моя кровать слишком узкая, мы вдвоем не поместимся… – Клим покосился на свою койку.
– Размечтался. – Серафима легонько щелкнула его по кончику носа. – Твоих соседей не будет пару дней. Значит, я лягу на свободную кровать.
Клим тяжело вздохнул. Ночевать в одной комнате с Серафимой, от которой он без ума, – испытание потруднее, чем самая изнуряющая тренировка у сенсэя Канто.
Они проговорили еще почти час, а затем начали готовиться ко сну. Пока Серафима умывалась и причесывалась перед сном, Клим застелил чистым постельным бельем кровать у окна.
– Выключай свет и отворачивайся, – скомандовала девушка, выходя из ванной.
Он послушно щелкнул по выключателю и отвернулся к стене. Вскоре до его слуха донесся тихий шорох – Серафима скинула одежду и скользнула под одеяло.
– А моего отца сильно не бойся, – произнесла она. – Он, конечно, суров, но справедлив, и всегда поступает правильно. Ведь он один вырастил меня. Ну, с помощью нашей домработницы Глаши…
– А где твоя мама? – спросил Клим, стягивая футболку через голову.
– Я ее почти не помню, – немного помолчав, призналась Серафима. – Она погибла много лет назад. У Первородных тогда были темные времена… Какая-то нехорошая заварушка с Огненными Волками. Отец не любит вспоминать об этом, поэтому подробностей случившегося я не знаю.
– Ой, прости, – смутился Клим.
– За что? – удивилась она. – Ты ведь ничего не знал.
Клим стянул тренировочные штаны и босиком прошлепал в ванную. Когда он вернулся в комнату, Серафима уже спала.
* * *
Алиса Василисина и Стас Кащеев договорились встретиться в библиотеке академии. В такое позднее время здесь обычно уже никого не было, кроме библиотекаря Екатерины Валерьевны, которая заносила в реестр книги где-то на дальнем складе за закрытой дверью, так что Алиса и Стас могли спокойно поговорить.
В читальном зале горел тусклый свет нескольких больших желтых ламп, за высокими окнами давно сгустилась ночная темнота. Алиса, сидевшая за компьютером, видела в черном стекле свое отражение в окружении сотен и тысяч книг, стоящих позади нее на высоких стеллажах. Стас вошел в зал и остановился за ее спиной с озабоченным видом.
– Так о чем ты хотел поговорить? – тихо спросила Алиса. – Что тебя беспокоит?
– Мы здесь точно одни?
– Пока да. Не думаю, что еще кто-то появится, библиотека скоро закрывается.
– Мы совершили большую глупость, когда сделали вид, что встречаемся, – вполголоса пробормотал Стас. – Может, не стоило затевать эти игры?
– Но только так мы можем постоянно уединяться, не вызывая лишних подозрений, – возразила Алиса. – В академии много влюбленных парочек. Преподаватели все понимают и на многое закрывают глаза.
– Но теперь ни я, ни ты не можем встречаться с кем-то еще!
– Тебе кто-то нравится? Только не говори, что ты влюбился!
– Я пытался… На меня посмотрели, как на предателя. Решили, что я хочу тебе изменить.
– Тут мы, пожалуй, промахнулись, – согласилась Алиса. – Но лично меня пока все устраивает, мальчишки ко мне не клеятся. Все опасаются тебя, ведь ты такой высокий и крепкий. Некоторым девчонкам вообще прохода не дают, я же могу спокойно заниматься своими делами.
– Неужели тебе никогда не хотелось влюбиться? – недоверчиво прищурился Стас.
– Как-то раз я сказала Жене с Луизой, что мне симпатичен один парень. Они подняли меня на смех, а затем полчаса ругали. Дескать, ты такой замечательный, а я на других парней засматриваюсь.
– Ого! Я им нравлюсь? – искренне удивился Стас. – И кому конкретно?
Алиса пихнула его локтем в бок.