© Андрей Минин, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021





Глава 1




– Что там по заводику Годуновых? – спросил старческий голос за дверью.

– Всё улажено, отец. Он наш, – ухмыльнулся старший сын главы княжеского рода Смирновых. – Они были рады избавиться от него, после того как мы обрушили его акции через подставное лицо, – хмыкнул усатый мужик лет сорока. – Повезло!

– Хорошо…

Они помолчали, пока я нетерпеливо переминался с ноги на ногу у дверей в кабинет деда, вслушиваясь в каждый шорох.

Сводному брату Витьке, конечно, верить нельзя, но если он прав, то сейчас решится моя судьба. Я плотнее приложил ухо к замочной скважине.

– Кхм-кхм, – прервало молчание покашливание дяди Ивана. – Осталось решить, что делать с Семёном.

Я задрожал. Речь шла обо мне.

– Твой брат всё так же не желает его видеть?

– Скорее не брат, а его жена, – поправил своего отца дядя. – Андрею плевать на сына от любовницы. Тем более слабосилка.

– Эх! – неодобрительно покачал головой дед. – Он ведь его плоть и кровь.

Они снова замолчали, обдумывая, куда меня деть.

Оставаться в родовом поместье опасно. Затравят. Но пока я держался. Не плакал. Знал, что после того как моя болеющая который год подряд мать умрёт, этот день настанет. Ведал, что законной жене отца я как кость поперёк горла. Бельмо в глазу.

Отцу же вообще плевать. По его мнению, у него не мог родиться такой слабак, как я. Ошибка природы, так он меня называл, когда случайно натыкался. Ещё и пенделя отвешивал, тварь!

– Может, отправим его в Сибирь? – предложил дядя Иван.

– О-о! – удивлённо уставился на него дед. – А ведь ты прав, сын! Там ему самое место. Да-да-да-да.

– По крайней мере мальчишка доживёт до совершеннолетия. Боюсь, иначе его или жёнушка братца со свету сживёт или её детишки. Или…

– Хватит! – прервал дед сына. – Не будем больше об этом. – Грозно посмотрел он на него.

– Так мне готовить всё для его переезда? – нахмурился дядя Иван.

– Обожди минутку. Дай подумать, – закрыл глаза дед, молча шевеля губами. – Да, так и поступим, – покивал он своим мыслям. – Значится так, – открыл он глаза и стал распоряжаться: – Ферму эту посреди непроходимого леса отпиши Семёну. Людей купи, а не выделяй из родовых слуг. В общем, помоги поначалу, а потом уж пускай он сам крутится. Докажет, что чего-то стоит и не зря носит нашу фамилию.

– Где же я тебе людей куплю? Чай, не война? – поднял брови дядя Иван.

– Каторжан с урановых шахт выкупи. Они вовек будут благодарны, – пояснил глава рода.

– Они же при первой возможности сбегут?

– Не сбегут, – отрицательно покачал головой дед. – Бери семейных. Разреши им взять с собой жён и детей. Вот увидишь, не сбегут, а будут по гроб жизни благодарны. Ясно?

– Да, – подтвердил наследник. – Ясно.

Дальше я слушать не стал, попросту убежав к себе в комнату, стараясь издавать как можно меньше звуков на скрипучей лестнице. Захлопнул дверь и прямо так, не раздеваясь, повалился на кровать.

О какой ферме они говорили – я знал. Несколько месяцев назад семья наших слуг была убита. И произошло это как раз в тайге. В Сибири. В живых не осталось никого.

Урожай мха, из которого варят отвары целители, украден. Ферма же отошла роду. Других наследников у семьи слуг не осталось. Вот её-то мне и отдают на прокорм. От отца денег ждать – тухлое дело.

– Спасибо, дед, – прошептал я и заснул, ворочаясь с боку на бок. Там, во сне, мама была жива. Мы были счастливы, и никто нам был не нужен. Никакой отец.


Через три дня всё завертелось. Дядя Иван, один из немногих родственников, относившихся ко мне хорошо, обстоятельно рассказал о моей участи и помог собраться. Витька, Петька и Машка, сводные братья и сестра, крутились рядом, но подловить меня так и не смогли. Только буравили злыми взглядами спину, пока мы грузились в кортеж из нескольких машин, что повезли нас в аэропорт.

– Волнуешься? – спросил меня дядя, пока я провожал глазами проносящиеся мимо нас берёзы.

– Немного, – признался я, комкая в руке пакет с едой, который мне вручила сердобольная кухарка.

– Знаешь, я даже тебе завидую, – заговорщически подмигнул мне дядя. – Отправиться в дальнее путешествие. Туда, где над тобой не стоит родня. Где ты сам себе хозяин, а вокруг только лес. Тайга… – причмокнул он.

– М-м-м… – не знал я, что сказать, потому промолчал.

– Не забудь прочесть бумаги, которые я тебе вручил, и ничего не бойся. Если будет трудно – звони, – окутал дядя меня заботой.

Даже как-то странно. Он и раньше ко мне хорошо относился, но сейчас уж прямо совсем.

– Спасибо, – отблагодарил я его. Мы как раз подъехали к аэропорту.

Тут уже вовсю суетились люди. Самолёт, который отвезёт меня в ближайший город рядом с фермой, охраняли воины нашего рода, пристально наблюдая за измождёнными людьми, одетыми в какие-то лохмотья, их лица были серыми, зернистыми.

– Каторжники, – подтвердил мои мысли дядя.

– А они меня не прибьют? – немного струхнул я.

Выглядели мужики жутковато.

– Нет, – хмыкнул наследник нашего рода. – Я на оставшиеся деньги, выделенные тебе на первое время, нанял отряд из двух десятков бойцов, что будут охранять тебя и твою ферму днём и ночью, в течение года. Вон они, – указал он головой на псов войны, стоящих в сторонке как от каторжан, так и от наших воинов. Все обвешанные оружием, в камуфляже и рядом с гусеничным бронетранспортёром. Впечатление они производили сильное.

– Пойдём, познакомлю, – повёл он меня к ним. – Сергеич! – махнул дядя седому мужику, с короткой стрижкой «ёжик» и пронзительными карими глазами.

– Иван Тимофеевич, – степенно поздоровался тот, подходя к нам и пожимая протянутую руку наследника рода Смирновых.

– Вот тот, о ком я вам говорил, – приобнял меня за плечи дядя. – Ваш наниматель.

Внимательно меня осмотрев, мужик кивнул своим мыслям и поздоровался.

– Зови Сергеичем, как все.

– Семён Андреевич. Можно просто Семён, – по-простецки кивнул я в ответ.

– Ну, давай прощаться, племяш! – крепко прижал меня к груди дядя Иван. – Береги себя. Ты умный парень, справишься, – подтолкнул он меня к самолёту, развернулся на пятках, сел в машину и уехал, не оборачиваясь.





* * *


Полёт мне не запомнился. Десять часов в воздухе, а потом пересадка на вертолёты, которые и доставили нашу неорганизованную толпу людей в самую глубину чащи леса, туда, где нам предстояло жить и работать.

Вот она, Сибирь.

На полянке, где нас высадили, ничего не было. Пусто. Бревенчатый сруб прошлых хозяев фермы, склады с готовым сырьём, беседка, другие строения – всё это было сожжено ворами. Первое время жить нам предстояло в палатках, потому каторжники, хоть и зная, что могут взять с собой семью, не торопились с этим. Да и не верили они в своё счастье, диковато осматриваясь. Думали, поди, их на опыты купили. С нашими законами и не такое возможно.

– Чего застыли? – проорал Сергеич. – Вы – лопаты в руки и копаем туалет. Вы – устанавливайте палатки. Вы – схватили топоры и за хворостом. Вы – разжигайте костры и кашеварьте, – раздавал команды направо и налево глава моей охраны, пока я стоял с открытым ртом, рассматривая исполинские дубы, клёны и сосны-великаны.

А дышалось-то, как дышалось! Воздух сладкий-сладкий.

Все задвигались. Спохватился и я, начав разбирать свои вещи, сваленные рядом. Установил палатку около пруда, там же, где разбил свой лагерь отряд Сергеича, и начал заносить чемоданы. Охрана посматривала одобрительно. Видимо, думали, что тринадцатилетний шкет всё скинет на них.

Разложил внутри спальник, походный стол, стулья к нему и вышел посмотреть, как справляются другие.

Дело спорилось. Каторжники разожгли костры и активно кашеварили. Гора хвороста росла. Три огромные армейские палатки на пятьдесят человек каждая – установлены. Бэтээр наворачивает круги вокруг лагеря, вертя своей башенкой. Люди при деле, я был доволен.

Бр-бр-бр – задребезжал бензиновый генератор.

В эту часть леса снова пришли люди.

– Семён, – обратился ко мне Сергеич. – Хотел попросить тебя пока не подходить близко к бывшим каторжанам. Они ещё не осознали, что жизнь изменилась, и могут наделать глупостей. Хорошо? – участливо спросил он.

– Конечно. Я тогда с бумагами разберусь, не всё ещё изучил, – ушёл я под тент и принялся за работу.

Может, кто посторонний и удивится, что меня, мальчишку, по сути, не побоялись отправить одного в тайгу да дали в придачу своё дело, но тут всё просто. Я умный. И это не хвастовство, выкладывал я учебники за первый курс университета по специальности ботаника на стол. В свои невеликие тринадцать лет я экстерном сдал экзамены за одиннадцатый класс. А так как несовершеннолетних, не важно, насколько ты умён – в университет не берут, то осваивать его программу решил самостоятельно.

– Ну, что тут у нас? – открыл я папку, переданную мне дядей, и вчитался в текст.