– Так это же алхимическая свадьба ртути и серы, – сказал Джонатан. – Нечто похожее профессор Бишоп показывала нам на лекции.

– Разве этот лист не должен находиться в Бейнеке? – спросил Дробовик. – Или в другом безопасном месте?

Мне почудилось, что предпоследнее слово он произнес с легким нажимом. Взглянув на Мэтью, я поняла: так оно и есть.

– Ричард, а разве здесь ему что-то угрожает?

Улыбка Мэтью вернула ему облик принца-ассасина. Мне стало не по себе. Его прошлые жестокие и опасные ипостаси не вязались с колбами и пробирками.

– И что мы будем делать с этой картинкой? – не скрывая любопытства, поинтересовался Малдер.

– Анализировать ее ДНК, – ответила я. – Рисунок выполнен на коже. Хотелось бы установить ее возраст и кому из существ она принадлежала.

– Как раз недавно я читал о подобных исследованиях, – сообщил Джонатан. – Статья была посвящена митохондриальному анализу средневековых книг. Исследователи надеются, что смогут точнее установить время их создания, а также узнать, в каком месте эти книги создавались.

Митохондриальная ДНК содержала в себе все, что организм унаследовал от предков по материнской линии.

– Возможно, не все ваши коллеги знакомы с этими материалами. В таком случае подскажите им, где вы нашли статью.

Мэтью понравилось, что Джонатан следит за публикациями в этой области.

– Но мы будем извлекать не только митохондриальную ДНК, но и ядерную.

– Такое невозможно, – возразил Дробовик. – Прежде чем превратиться в пергамент, кожа прошла несколько стадий обработки, а это химический процесс. И возраст самой кожи, и упомянутые изменения могли повредить ДНК. Даже если вы и сумеете извлечь достаточно материала для анализа, еще не факт, что его удастся провести.

– «Трудно» не значит «невозможно», – поправил его Мэтью. – Я много работал со старой, хрупкой и поврежденной ДНК. Мои методы позволят проанализировать и этот образец.

Оба исследовательских направления заметно взволновали собравшихся. Им предлагалась работа, о которой мечтают все ученые независимо от возраста и стадии своей научной карьеры.

– Насколько я вас поняла, доктор Бишоп, вы сомневаетесь, что основой для пергамента послужила бычья или козья кожа? – напряженным тоном спросила меня Бикер.

После ее вопроса в лаборатории стало тихо.

– Да, сомневаюсь. Я полагаю, что пергамент был сделан из кожи демона, вампира, ведьмы или человека.

Меня одолевали сильные сомнения насчет человеческой кожи, но полностью исключать такой вариант я не могла.

– Человека? – выпучила глаза Скалли.

Похоже, загубленные жизни существ нечеловеческой природы ее не слишком волновали.

– Переплеты из человеческой кожи, – прошептал Малдер. – Я считал антроподермическую библиопегию мифом.

– Формально это не является антроподермической библиопегией, – сказала я. – Манускрипт, откуда вырван лист, имеет не только переплет из кожи разумных существ. Все его листы изготовлены из такой кожи.

– Неужели такое возможно? – спросил Кости.

– А почему бы нет? – задала встречный вопрос Дейзи. – Отчаянные времена взывают к отчаянным мерам.

«Какие странные слова», – подумала я.

– Не будем забегать вперед. – Мэтью осторожно забрал у меня лист. – Мы ученые. Время «почему» наступает, когда раскрыты все «что».

– Полагаю, на сегодня достаточно, – сказал Крис. – Судя по вашим лицам, нужно сделать перерыв.

– И глотнуть пива, – пробормотал Джонатан.

– Немного рановато, но я хорошо вас понимаю. Однако напоминаю: сболтнул – вылетел. – Крис говорил жестко, без тени улыбки. – А это значит, что вне стен лаборатории вам запрещено говорить о новых проектах не только с посторонними, но и между собой. Вас могут подслушать, чего я совсем не хочу.

– Если бы кто-нибудь подслушал, как мы тут говорим о ведьмах и вампирах, подумал бы, что мы играем в «Подземелья и драконов», – сказал Икс-бокс.

– Держать рты на замке, – повторил Крис.

Дверь лаборатории распахнулась. Вошла худенькая невысокая женщина в пурпурной мини-юбке, красных сапогах и черной футболке с надписью: «ОТОЙДИ ПОДАЛЬШЕ – Я СЕЙЧАС ЗАЙМУСЬ НАУКОЙ».

Это была Мириам Шепард.

– Вы кто такая? – спросил Крис.

– Ваш самый страшный кошмар и новая заведующая лабораторией. Привет, Диана… А это чья? – спросила Мириам, указав на бутылку с газировкой.

– Моя, – ответил Крис.

– В лаборатории – никакой еды и напитков. Вас, Робертс, я буду штрафовать в двойном размере, – заявила Мириам, погрозив ему пальцем.


– Отдел персонала не сообщил мне, что они направляют соискательницу, – сказала смущенная Бикер.

– Я не соискательница. Утром я заполнила все необходимые бумаги, была принята на работу и получила пропуск.

Мириам помахала идентификационной карточкой, которая, как и положено, висела у нее на шнурке.

– Но я предполагал собеседование… – начал Крис. – Кстати, вы так и не представились.

– Мириам Шепард. Отдел персонала отменил собеседование, когда я показала им вот это. – Мириам вытащила из-за пояса мобильник. – Цитирую: «Ваша задница должна быть в лаборатории к девяти часам утра. Выделяю вам два часа на объяснение моих ошибок. Извольте подготовиться. Отговорки не принимаются». – Из объемистой сумки, куда были втиснуты ноутбуки и папки, Мириам вытащила два листа бумаги. – Кто здесь Тина?

– Это я. – Улыбающаяся Тина подошла к новому завлабу. – Здравствуйте, доктор Шепард.

– Привет. Это мой договор о найме на работу, отказ от медицинской страховки и прочая дребедень. Мне сказали – отдать вам. А вот это – официальный протест на неподобающий характер эсэмэс-сообщения Робертса. Приобщите к делу. – Отдав Тине бумаги, Мириам сняла сумку с плеча и бросила Мэтью: – Я привезла все, что ты просил.

Вся лаборатория, раскрыв рты, наблюдала, как тяжелая сумка с дорогостоящими ноутбуками поплыла по воздуху. Мэтью поймал ее в целости и сохранности. Крис с откровенным восхищением смотрел на правую руку Мириам, совершившую этот бросок.

– Благодарю, Мириам, – пробормотал Мэтью. – Надеюсь, путешествие сюда было благополучным.

Он говорил официальным тоном, но я чувствовала, какое облегчение он испытал, увидев ее.

– Меня позвали – я появилась, – язвительно бросила Мириам; из заднего кармана мини-юбки она достала еще один лист. – Кто из вас будет Бикер? – спросила Мириам, заглянув в бумагу.

– Это я. – Бикер подошла, протянула руку и представилась: – Джой Коннели.

– Простите. А то у меня есть только дурацкий список прозвищ, взятых из отбросов поп-культуры, да какие-то аббревиатуры. – Мириам пожала Бикер руку, затем вытащила из сапога ручку и что-то вычеркнула. – Рада с вами познакомиться. Мне нравятся ваши работы по исследованию РНК. Крепко, четко, никакой «воды». Полезный материал. Пойдемте выпьем кофе и поговорим о том, что необходимо сделать для приведения этого места в надлежащий вид.

– Настоящего кофе в ББК нет. За ним нужно немного прогуляться, – сказала Бикер, извиняясь за весь биологический факультет.

– Это неприемлемо. – Мириам сделала новую пометку. – Нужно как можно скорее оборудовать кафетерий в цокольном этаже. Я побродила по вашему небоскребу. Свободного места в цоколе предостаточно.

– Я могу пойти вместе с вами, – вызвался Крис.

– Не сейчас! – отрезала Мириам. – У вас наверняка есть дела поважнее. К часу я вернусь. И тогда мне нужно будет переговорить… – она заглянула в список, – с Шерлоком, Геймбоем и Скалли.

– А как насчет меня? – спросил у Мириам Дробовик.

– С вами, Ричард, потом. Приятно увидеть знакомое лицо. – Она заглянула в список. – Кстати, как Робертс вас называет?

– Дробовик, – кривя рот, ответил Ричард.

– Думаю, это прозвище вы заработали из-за вашего быстрого секвенирования, а не по причине охоты на людей. – Мириам прищурилась. – То, чем мы тут занимаемся, может вызвать проблему?

– Не вижу причин, – ответил Ричард, слегка пожимая плечами. – Конгрегация с ее заботами находится намного выше моего уровня оплаты.

– Прекрасно. – Мириам оглядела своих новых подчиненных. Те с нескрываемым любопытством глазели на нового завлаба. – Так, чего мы ждем? Если хотите чем-то заняться, приготовьте агаровый гель. Он никогда не бывает лишним. Или втащите сюда и разберите коробки. А то весь коридор ими забит.

Сотрудники лаборатории поспешили удалиться.

– Так я и думала. – Мириам улыбнулась Крису, который заметно нервничал. – Что касается вас, Робертс, мой разговор с вами начнется в два часа. Вот тогда и обсудим вашу статью и заодно посмотрим протоколы. Потом можете сводить меня на обед в какое-нибудь уютное местечко, где умеют готовить стейк и где приличная карта вин.

Ошарашенный Крис молча кивнул.

– Можно я переброшусь парой слов с Мириам? – спросила я у Криса и Бикер.

Оба послушно отошли. Бикер улыбалась во весь рот. Крис теребил переносицу. Мы с Мэтью подошли к Мириам.

– Знаешь, Мэтью, для вампира, вернувшегося из шестнадцатого века, ты на удивление хорошо выглядишь. А Диана явно enceinte.

Французское слово, произнесенное Мириам, означало «беременная».

– Ты обосновалась в жилище Маркуса? – спросил Мэтью.

– В этой жуткой дыре на Орандж-стрит? Ни в коем случае. Расположено оно удобно, но там у меня сразу же начинается дрожь во всем теле. – Мириам передернуло. – Слишком много красного дерева.

– Тогда добро пожаловать к нам на Корт-стрит, – предложила я. – У нас есть свободная комната на третьем этаже. Никто не нарушит твоего уединения.

– Спасибо. Есть еще одно место, и тоже недалеко отсюда. Кондоминиум Галлогласа, – сказала Мириам.

– Какой еще кондоминиум? – насторожился Мэтью.

– Тот, что он купил на Вустер-сквер. Бывшая церковь. Правда, убранство там слишком уж на датский манер, но куда предпочтительнее логова Маркуса. Ты помнишь, в каком состоянии он находился, когда покупал это жилье… Кстати, Галлоглас тебе сообщил, что прилетел вместе со мной?

– Нет еще.