Юти выпалила все одним махом, и только глядя на сосредоточенного донельзя наставника, замолчала. Казалось, в этот момент Ерикан был готов ударить ее. Но вместо этого учитель заговорил. Самым спокойным голосом, на который был способен. И к услышанному Юти оказалась не готова.
— Ты сегодня убила человека.
Девочка вздрогнула. Она почти забыла потное лицо того недотепы, его съехавший на бок шлем и удивленные глаза, когда собственный меч рассек стражнику горло. Но всего четыре слова заставили Одаренную вновь вернуться в Сотрет. И теперь на пыльной дороге столицы Первого Предела больше не было испуганных прохожих. Не стояли заслоном возле ворот солдаты. Не хмурился рядом учитель. Только оседающий стражник и пылающая гневом девочка, которая сделала свой смертельный выпад.
Голос наставника освободил Юти от неприятного видения, вернул обратно. Одаренная даже не подозревала, что пустынное побережье Пустоши, занятое проливным дождем, принесет ей столько облегчения.
— Ты стала сильнее?
— Что? — не поняла Одаренная.
— Убив этого недотепу, разве ты стала сильнее?
— Нет, — выдавил из себя Юти, и слова дались ей с большим трудом.
— Убив его, научилась ты чему-то новому? — продолжал учитель.
— Нет, — вынуждена была согласиться девочка.
— А могла ли ты избежать этой смерти? Скажем, обездвижить, ударив в одну из точек преобразования энергии?
— Могла, — Юти казалось, что именно сейчас она превратилась в крохотную букашку, которую мог раздавить кто угодно.
Вопросы учителя были странные и вместе с тем простые. Девочка отвечала на них и понимала, что чем дальше, тем больше загоняет себя в ловушку, из которой нет выхода. Наставник не давил на нее, не кричал, не унижал, тон его не казался равнодушными и поучительным. Будто Ерикан пересказывал ей старую притчу.
Юти судорожно вздохнула. Лучше бы наставник ударил ее. Даже в этом случае она бы не чувствовала себя так отвратительно.
— Около четырех десятков лет одна из несчастных южных женщин в муках родила мальчика. Отец растил его, вкладывал частичку себя, научил обращаться с мечом, копьем и луком. Потом устроил стражником. Этот мальчик не был великим воином и вряд ли им стал бы когда-нибудь. Но он жил, любил, радовался, злился. И в один миг ты убила его. Хотя, как выяснилось, в этом не было никакого смысла.
Ерикан не дождался ответа. А продолжил, глядя на красную от стыда Юти.
— Я видел воина в пещере Черной Центурии. Воина искусного, Озаренного даром богини, который отмел все лишнее. Сегодня Сотрет лицезрел одного из фанатиков Острых Ножей. Безжалостного убийцу, которым управляла жажда смерти. Надеюсь, настанет момент, когда ты станешь воином. Во всем.
Юти вздрогнула. Сравнение с запрещенной в Империи сектой наемных убийц ей не польстило. Уши горели, будто ее отчитывали целый час кряду. В груди разгоралось жгучее пламя. И вместе с тем девочка понимала всю справедливость такого сравнения.
Одаренная даже задумалась на минуту. Она считала, что став воином, сможет отомстить за смерть Пелира Фелена Керис Райдарского. Но теперь не понимала, если должна отринуть эмоции, то как быть с убийцами отца? Лишь возмездие помогало ей жить все эти семь лет. Вдруг путь воина просто не для нее?
Учитель больше ничего не говорил. Он откинулся на камень и прикрыл глаза. Может, действительно спал, может попросту не хотел разговаривать. Скорее всего последнее, потому что каменный костер так и продолжал гореть. Юти постепенно отогрелась, но настроение у нее было препаршивое.
Ветер с каждой новой минутой стихал. В самое начало сезона дождей шторма были частыми, однако проходили довольно быстро. Вскоре свинцовые тучи прорезали редкие лучи солнца. Наставник, будто почувствовав, открыл глаза, взмахнул рукой, туша огонь, и стал выбираться наружу.
Они шли по мокрым камням, и Юти с любопытством разглядывала Пустошь. Девочка рассчитывала увидеть выжженную землю, ведь по преданиям где-то в этих местах произошла битва Аншары и Инрада, создавшая Одаренных и оскверненных.
Но никаких примет опустошенной земли не было. Галечно-песочный пляж сменился пустынной степью с редкой растительностью. Все те же голые кусты, сухие колючки, такие же, как и в Пределах. Порой встречались одинокие деревья, все как на подбор невысокие, кряжистые, с мелкими листьями. На первый взгляд Пустошь не особо-то и отличалась от родного края Юти.
Облака почти развеялись, открыв взору величественный Хребет Дракона. Поговаривали, что когда не было ни земли, ни воды, ни воздуха, существовали лишь он — Сердинак, великий прародитель всего сущего. И, конечно же, Сердинак был драконом. Своей могучей волей Он сотворил этот мир, а после дух его исчез, как звезды на рассвете. Только его пустая плоть рухнула на землю, обратившись в камень.
Конечно, это была всего лишь старая красивая легенда. Юти, как и любая образованная девушка, знала, что земля стоит на головах огнедышащих великанов. А когда они гневаются, наружу выходит их пламя. Однако мысли о Сердинаке и строении мира, напомнили Юти о стихиях. А вместе с тем и об обруче элементи, с помощью которого Ерикан провернул недавно удивительный трюк с Воронами.
— Учитель, — подала голос девочка, — я не специалист по элементи. Хотя и знаю много о воздухе, огне, земле и воде. Но как с их помощью можно закинуть людей из одного места в другое?
Ерикан пристально посмотрел на Одаренную, будто не понимая, о чем идет речь.
— Я о тех Воронах. Я видела, как все обручи на твоей правой руке осветились. Правая рука — это элементи. Но среди воздуха, огня, земли… — стала повторять Юти.
— Я понял, — прервал ее Ерикан. Он немного подумал, но все же сказал. — Тебя не смущает, что известных стихий четыре, а колец пять?
— Меня всегда это интересовало, — призналась девочка, — но никто не мог ответить на мои вопросы.
— Потому что последнюю способность чрезвычайно сложно изучить. Если ты обратишь внимание, то мастеров-элементи чрезвычайно мало. Что до способности, о которой я говорю, то она охватывает все стихии и вместе с тем существует отдельно. Многие специалисты называют ее по-разному. Но в землях, где меня сделали мастером элементи, ее нарекли эфиром.
— Эфир, — попробовала Юти это слово на язык, как кусок свежего медового торта.
— Стихия пространства, — объяснил учитель. — Ее стоит изучать после остальных, но в этом случае есть риск, что она не будет тебе доступна, — при этих словах во взгляде Ерикана скользнуло искреннее опасение. Будто, он больше всего боялся в жизни, что Юти не откроется пятая стихия. — Это тебе не создавать воздушные вихри и разрушать дома.
При последнем упоминании девочка помрачнела. Перед глазами встала обрушенная Вороном стена особняка и испуганное лицо сына торговца.
— Учитель, что теперь будет с Нарахом?
Наставник нахмурился. Словно этот вопрос ему самому не давал покоя.
— Он нарушил закон. Помогал преступникам. Если бы дело касалось обычной стражи, думаю, отец бы смог его выручить. Но с Серебряными Воронами договориться не получится. Речь идет об убийстве Наместника. Если Император спустит это с рук, как будут чувствовать себя другие правители?
Ерикан помолчал, после добавив.
— Думаю, его отправят в Теол. Ближайшую тюрьму для амиста, что в Ближних землях.
Это известие почему-то развеселило девочку. Улыбка расплывалась все шире, пока Юти громко не засмеялась в голос. Ерикан с недоумением смотрел на ученицу, явно раздумывая, не повредилась ли умом подопечная после всех треволнений сегодняшнего дня.
Одаренная наконец отсмеялась и резко посерьезнела, будто вспомнив что-то важное.
— Шесть человек убили моего отца. Шестеро застали его врасплох, потому что знали, в одиночку ни у кого из них не было бы шанса против сильнейшего кехо в Пределах. Их звали Рой Кин, Гелт Вирх, Шантал Келлиган, Драманти Чат, женщина без имени по кличке Жало и Зорт Оливерио Фернанд.
Юти замолчала тяжело дыша, словно воспоминания о кровных врагах дались ей с большим трудом.
— Я не успела навести справки обо всех. Лишь узнала, что Рой Кин стал Наместником Шестого Предела. А Гелт Вирх спустя время отправился в Ближние Земли. Его назначили начальником тюрьмы Теол, — девочка посмотрела на наставника. — Думаю, скоро мы все же увидим Нараха. Ведь он пытался нам помочь. А воин никогда не должен оставаться в долгу. Верно, учитель?
Ерикан не ответил как ничего утвердительного, так и отрицательного. Он прищурился, глядя куда-то вдаль. Будто мог видеть за много лье вперед, сквозь леса, холмы и горы. Словно смотрел сейчас туда, где находилась тюрьма для амиста, которой управлял Гелт Вирх.
Путники шли молча, каждый занятый своими мыслями. И не обращали внимания, как с величайшей осторожностью за ними следовали люди. Многие из них были странно облачены, большая часть ступала на холодную землю босыми ногами, а некоторые и вовсе отличались неестественно серой кожей и горящим алым взглядом. Единицам на родине Юти доводилось видеть подобных людей. Но заметив такого, каждый южанин в панике бежал прочь. Потому что имя им было оскверненные.
Глава 13
Если бы Юти кто-нибудь сказал, что она будет путешествовать по Пустоши, не вздрагивая от каждого шороха, девочка бы никогда не поверила. Однако все выходило именно так. Они уже пятый день шли по безлюдным землям, вдоль императорской дороги, как заявил Ерикан, только по эту сторону Хребта.
Каменистое побережье постепенно перешло в редкую рощу с частыми проплешинами, со временем ее сменил хвойный лес, а вскоре взору открылась холмистая местность со встречающимися массивными валунами, точно выросшими из земли. Многообразие природы Пустоши удивляло Юти. А ведь эти земли так близки от Пределов. Не дольше дня пути верхом, если удачно выйти на заставу.
Оттого и погода не сильно отличалась от той, к которой привыкла девочка. Дни после начала сезона дождей стали прохладнее, хотя они ни в какое сравнение не шли с ночами. Только теперь Юти поняла, что оказалась совершенно не готова к дальнему путешествию. Не спасал и костер, который Ерикан разжигал с явными неудовольствием, не желая привлекать внимание тварей. Просыпаясь каждое утро, Одаренная прислушивалась к себе — не болит ли от жара голова, не першит ли горло, не раздирает грудь кашель?
Однако все было в порядке. Кто знает, может, немалую роль здесь сыграли два кольца на безымянном пальце? В любом случае, Юти приходилось подниматься, скудно завтракать тем, что удалось стащить у контрабандиста, и плестись дальше по безжизненным землям.
Хотя не такие уж они были и безжизненные. На второй день путешествия они встретили стайку брюхогрызов. Крошечных существ, похожих на откормленных крыс, едва достающих Юти до бедра, когда они вставали на задние лапы. Брюхогрызы сгрудились вокруг поваленной туши оленя, самого обычного, без клыков размером с ладонь и крепкой бронированной шкуры, и с явным удовольствием пожирали его.
Юти замерла одновременно от ужаса и отвращения, ни в силах пошевелиться. Она понимала, что если эта орава вдруг обнаружит ее, не будет ни единого шанса отбиться. По быстроте брюхогрызы не уступали Одаренной, а может даже были чуть проворнее. Юти немного успокаивало лишь равнодушие учителя. Ну да, он вполне способен попросту выжечь эту мерзость обручами элементи.
Впрочем, Ерикан ничего подобного делать не собирался. Вместо этого учитель тихонечко пригнутлся к земле и дал знак Юти наблюдать за тварями. И девочка смотрела. Что ей оставалось? Она наблюдала, как мелкие, но вместе с тем крепкие челюсти рвут мясо, как острые, точно заговоренные сиел кинжалы, когти вспарывают шкуру, как жадные до чужой плоти глаза сверкают проклятым пламенем.
Но вместе с тем Юти не могла не отметить, как удивительно сложены эти крохотные, до омерзения отвратительные существа с вытянутыми тупыми мордами. Идеальные падальщики, оставляющие от умершего создания полностью обглоданный костяной остов. Как сказал учитель, это тоже был урок.
На третий день, проходя мимо ложбины, в которой скопилась дождевая вода и грязь, они обнаружили ревуна. Коренастого здоровяка с головой, усеянной массивными рогами. На боках под кожей виднелись крепкие костные наросты, служащие существу естественной броней, грудь же защищал толстый слой жира.
Ерикан проявил небывалые меры предосторожности, обойдя ревуна с подветренной стороны. Как сказал наставник, иначе бы им пришлось уносить ноги.
Зато находясь всего в каких-то семидесяти шагах от монстра, учитель выпрямился, не боясь быть замеченным, и довольно громко принялся рассказывать об этом, как он выразился, «экземпляре». У Юти сердце ушло в пятки. Все, что она смогла, лишь выдавить из себя жалкий шопот.
— Учитель, он не услышит нас?
— Не он, а она, — ухмыльнулся наставник. — Нет, у ревунов очень плохие зрение и слух. Но, как говорят немногие выжившие, это не их проблема. Главное, чтобы эти существа тебя не почувствовали. Вот тогда дело совсем плохо.
И опять, как и в прошлый раз, они долго изучали повадки и особенности твари. Хотя, какие тут особенности? Лежит себе в грязи, посапывает, изредка водит носом, обнюхивая все вокруг. Если бы не костные пластины по бокам и многочисленные рога, то один в один конюх отца, когда Наместник выдавал ему жалование. Хотя нет, конюх все же был более толст и отвратителен.
Однако помимо лицезрительных уроков, как называл их учитель, каждое утро Ерикан начинал с небольшой «потасовки». Сначала Юти несколько минут должна была попытаться дотронуться до наставника. Копьем, кулаком или ногой — без особой разницы. А потом постараться заблокировать атаки Ерикана, используя любые способности, включая кольцо элементи.
Короткая «потасовка» всегда проходила под полную диктовку наставника. Правда, что нравилось Юти больше всего, после учитель рассказывал, почему ей не удалось сделать подсечку или подставка не получилась из-за того, что Одаренная отвернулась и вытянула голову.
Юти считала себя неплохим бойцом. Да что там, до встречи с Ериканам девочка была уверена, что идет по пути воина. И двигается в этом направлении правильно, не совершая никаких ошибок. Только теперь она поняла, что никогда так не ошибалась. Действия учителя подчас трудно было объяснить, однако Юти чувствовала, что с каждым днем становится сильнее. Как хрупкая заготовка в кузнице, под упорством огня и молотка, превращающаяся в крепкий клинок.
А еще Юти изредка казалось, что за ними кто-то наблюдает. Ерикан тоже бывало подолгу смотрел в шумную листву, словно пытаясь разглядеть кого-то. Но вскоре возвращался к повседневным делам.
Все, о чем девочка беспокоилась — дожди, которые на дню могли идти по несколько раз, и заплечный мешок с провиантом, уже не натирающий плечи своей тяжестью. Ерикан, казалось, не замечал надвигающихся проблем. За все время он лишь однажды позавтракал с Юти. И то, потому что она сама предложила. Девочка решила соблюсти правила приличия, надеясь, что наставник великодушно откажется, но тот с равнодушным видом сел рядом и принялся монотонно жевать сушеную рыбу. Что стало для Юти очередным уроком. Говори только то, что хочешь сказать, и ни слова больше.
И даже не смотря на эти неудобства, можно было подытожить, что все не так уж и плохо. Они двигались в сторону Ближних земель, по крайней мере, так с полной уверенностью говорил учитель. И обходили все неприятности, в виде отмеченных Скверной тварей (да и обычных хищных зверей) стороной. Но все изменилось в одно утро.
Юти как всегда проснулась, дрожа от холода. Костер у поваленного дерева, возле которого наставник соорудил нечто вроде шалаша, догорел, хотя от углей еще шел жар. Однако девочку сейчас заботило совершенно другое. Штаны были мокрыми и липкими, а живот отдавал резью. Почти такой же, когда в нее попала стрела егеря.
Девочка провела рукой по ткани и испуганно посмотрела на ладонь. Кровь! Кровь! Мелкое потряхивание от холода мгновенно превратилось в крупную дрожь. О чем ей еще говорил учитель? О жуках-короедах, способных прогрызть деревья насквозь. Или это не они, а какие-то насекомые? Кожа не такая уж и твердая, если распороть ее мелкими острыми жвалами. И теперь эта мерзость пожирает ее внутренности!
Юти не закричала, глухо застонала от страха, пытаясь стряхнуть с себя невидимых обидчиков. Она, выскочив из шалаша и невзирая на моросящий дождь, торопливо стала стягивать одежду. В таком виде, полунагую, испуганную, что для воина было вовсе непростительно, ее и застал учитель. Ерикан, как и каждое утро, до пробуждении девочки ходил «размять ноги» и заодно осмотреть окрестности.
— Я ранена, — прилип язык к гортани у Юти. — Кровь, учитель, кровь!
Одаренная ожидала чего угодно, но явно не раскатистого хохота Ерикана. Второй раз в жизни наставник смеялся в голос. И второй раз в жизни над ней.
— К сожалению, женщины страдают подобным ранением каждый раз, когда луна полностью завершает свой рост.
— Как псевдоволки из Пустоши? — дрожала то ли от страха, то ли холода Юти.
— Нет, скорее как любые половозрелые женщины из Империи. Хотя я слышал, что в землях кочевников от этого тоже страдают.
— Ты сегодня убила человека.
Девочка вздрогнула. Она почти забыла потное лицо того недотепы, его съехавший на бок шлем и удивленные глаза, когда собственный меч рассек стражнику горло. Но всего четыре слова заставили Одаренную вновь вернуться в Сотрет. И теперь на пыльной дороге столицы Первого Предела больше не было испуганных прохожих. Не стояли заслоном возле ворот солдаты. Не хмурился рядом учитель. Только оседающий стражник и пылающая гневом девочка, которая сделала свой смертельный выпад.
Голос наставника освободил Юти от неприятного видения, вернул обратно. Одаренная даже не подозревала, что пустынное побережье Пустоши, занятое проливным дождем, принесет ей столько облегчения.
— Ты стала сильнее?
— Что? — не поняла Одаренная.
— Убив этого недотепу, разве ты стала сильнее?
— Нет, — выдавил из себя Юти, и слова дались ей с большим трудом.
— Убив его, научилась ты чему-то новому? — продолжал учитель.
— Нет, — вынуждена была согласиться девочка.
— А могла ли ты избежать этой смерти? Скажем, обездвижить, ударив в одну из точек преобразования энергии?
— Могла, — Юти казалось, что именно сейчас она превратилась в крохотную букашку, которую мог раздавить кто угодно.
Вопросы учителя были странные и вместе с тем простые. Девочка отвечала на них и понимала, что чем дальше, тем больше загоняет себя в ловушку, из которой нет выхода. Наставник не давил на нее, не кричал, не унижал, тон его не казался равнодушными и поучительным. Будто Ерикан пересказывал ей старую притчу.
Юти судорожно вздохнула. Лучше бы наставник ударил ее. Даже в этом случае она бы не чувствовала себя так отвратительно.
— Около четырех десятков лет одна из несчастных южных женщин в муках родила мальчика. Отец растил его, вкладывал частичку себя, научил обращаться с мечом, копьем и луком. Потом устроил стражником. Этот мальчик не был великим воином и вряд ли им стал бы когда-нибудь. Но он жил, любил, радовался, злился. И в один миг ты убила его. Хотя, как выяснилось, в этом не было никакого смысла.
Ерикан не дождался ответа. А продолжил, глядя на красную от стыда Юти.
— Я видел воина в пещере Черной Центурии. Воина искусного, Озаренного даром богини, который отмел все лишнее. Сегодня Сотрет лицезрел одного из фанатиков Острых Ножей. Безжалостного убийцу, которым управляла жажда смерти. Надеюсь, настанет момент, когда ты станешь воином. Во всем.
Юти вздрогнула. Сравнение с запрещенной в Империи сектой наемных убийц ей не польстило. Уши горели, будто ее отчитывали целый час кряду. В груди разгоралось жгучее пламя. И вместе с тем девочка понимала всю справедливость такого сравнения.
Одаренная даже задумалась на минуту. Она считала, что став воином, сможет отомстить за смерть Пелира Фелена Керис Райдарского. Но теперь не понимала, если должна отринуть эмоции, то как быть с убийцами отца? Лишь возмездие помогало ей жить все эти семь лет. Вдруг путь воина просто не для нее?
Учитель больше ничего не говорил. Он откинулся на камень и прикрыл глаза. Может, действительно спал, может попросту не хотел разговаривать. Скорее всего последнее, потому что каменный костер так и продолжал гореть. Юти постепенно отогрелась, но настроение у нее было препаршивое.
Ветер с каждой новой минутой стихал. В самое начало сезона дождей шторма были частыми, однако проходили довольно быстро. Вскоре свинцовые тучи прорезали редкие лучи солнца. Наставник, будто почувствовав, открыл глаза, взмахнул рукой, туша огонь, и стал выбираться наружу.
Они шли по мокрым камням, и Юти с любопытством разглядывала Пустошь. Девочка рассчитывала увидеть выжженную землю, ведь по преданиям где-то в этих местах произошла битва Аншары и Инрада, создавшая Одаренных и оскверненных.
Но никаких примет опустошенной земли не было. Галечно-песочный пляж сменился пустынной степью с редкой растительностью. Все те же голые кусты, сухие колючки, такие же, как и в Пределах. Порой встречались одинокие деревья, все как на подбор невысокие, кряжистые, с мелкими листьями. На первый взгляд Пустошь не особо-то и отличалась от родного края Юти.
Облака почти развеялись, открыв взору величественный Хребет Дракона. Поговаривали, что когда не было ни земли, ни воды, ни воздуха, существовали лишь он — Сердинак, великий прародитель всего сущего. И, конечно же, Сердинак был драконом. Своей могучей волей Он сотворил этот мир, а после дух его исчез, как звезды на рассвете. Только его пустая плоть рухнула на землю, обратившись в камень.
Конечно, это была всего лишь старая красивая легенда. Юти, как и любая образованная девушка, знала, что земля стоит на головах огнедышащих великанов. А когда они гневаются, наружу выходит их пламя. Однако мысли о Сердинаке и строении мира, напомнили Юти о стихиях. А вместе с тем и об обруче элементи, с помощью которого Ерикан провернул недавно удивительный трюк с Воронами.
— Учитель, — подала голос девочка, — я не специалист по элементи. Хотя и знаю много о воздухе, огне, земле и воде. Но как с их помощью можно закинуть людей из одного места в другое?
Ерикан пристально посмотрел на Одаренную, будто не понимая, о чем идет речь.
— Я о тех Воронах. Я видела, как все обручи на твоей правой руке осветились. Правая рука — это элементи. Но среди воздуха, огня, земли… — стала повторять Юти.
— Я понял, — прервал ее Ерикан. Он немного подумал, но все же сказал. — Тебя не смущает, что известных стихий четыре, а колец пять?
— Меня всегда это интересовало, — призналась девочка, — но никто не мог ответить на мои вопросы.
— Потому что последнюю способность чрезвычайно сложно изучить. Если ты обратишь внимание, то мастеров-элементи чрезвычайно мало. Что до способности, о которой я говорю, то она охватывает все стихии и вместе с тем существует отдельно. Многие специалисты называют ее по-разному. Но в землях, где меня сделали мастером элементи, ее нарекли эфиром.
— Эфир, — попробовала Юти это слово на язык, как кусок свежего медового торта.
— Стихия пространства, — объяснил учитель. — Ее стоит изучать после остальных, но в этом случае есть риск, что она не будет тебе доступна, — при этих словах во взгляде Ерикана скользнуло искреннее опасение. Будто, он больше всего боялся в жизни, что Юти не откроется пятая стихия. — Это тебе не создавать воздушные вихри и разрушать дома.
При последнем упоминании девочка помрачнела. Перед глазами встала обрушенная Вороном стена особняка и испуганное лицо сына торговца.
— Учитель, что теперь будет с Нарахом?
Наставник нахмурился. Словно этот вопрос ему самому не давал покоя.
— Он нарушил закон. Помогал преступникам. Если бы дело касалось обычной стражи, думаю, отец бы смог его выручить. Но с Серебряными Воронами договориться не получится. Речь идет об убийстве Наместника. Если Император спустит это с рук, как будут чувствовать себя другие правители?
Ерикан помолчал, после добавив.
— Думаю, его отправят в Теол. Ближайшую тюрьму для амиста, что в Ближних землях.
Это известие почему-то развеселило девочку. Улыбка расплывалась все шире, пока Юти громко не засмеялась в голос. Ерикан с недоумением смотрел на ученицу, явно раздумывая, не повредилась ли умом подопечная после всех треволнений сегодняшнего дня.
Одаренная наконец отсмеялась и резко посерьезнела, будто вспомнив что-то важное.
— Шесть человек убили моего отца. Шестеро застали его врасплох, потому что знали, в одиночку ни у кого из них не было бы шанса против сильнейшего кехо в Пределах. Их звали Рой Кин, Гелт Вирх, Шантал Келлиган, Драманти Чат, женщина без имени по кличке Жало и Зорт Оливерио Фернанд.
Юти замолчала тяжело дыша, словно воспоминания о кровных врагах дались ей с большим трудом.
— Я не успела навести справки обо всех. Лишь узнала, что Рой Кин стал Наместником Шестого Предела. А Гелт Вирх спустя время отправился в Ближние Земли. Его назначили начальником тюрьмы Теол, — девочка посмотрела на наставника. — Думаю, скоро мы все же увидим Нараха. Ведь он пытался нам помочь. А воин никогда не должен оставаться в долгу. Верно, учитель?
Ерикан не ответил как ничего утвердительного, так и отрицательного. Он прищурился, глядя куда-то вдаль. Будто мог видеть за много лье вперед, сквозь леса, холмы и горы. Словно смотрел сейчас туда, где находилась тюрьма для амиста, которой управлял Гелт Вирх.
Путники шли молча, каждый занятый своими мыслями. И не обращали внимания, как с величайшей осторожностью за ними следовали люди. Многие из них были странно облачены, большая часть ступала на холодную землю босыми ногами, а некоторые и вовсе отличались неестественно серой кожей и горящим алым взглядом. Единицам на родине Юти доводилось видеть подобных людей. Но заметив такого, каждый южанин в панике бежал прочь. Потому что имя им было оскверненные.
Глава 13
Если бы Юти кто-нибудь сказал, что она будет путешествовать по Пустоши, не вздрагивая от каждого шороха, девочка бы никогда не поверила. Однако все выходило именно так. Они уже пятый день шли по безлюдным землям, вдоль императорской дороги, как заявил Ерикан, только по эту сторону Хребта.
Каменистое побережье постепенно перешло в редкую рощу с частыми проплешинами, со временем ее сменил хвойный лес, а вскоре взору открылась холмистая местность со встречающимися массивными валунами, точно выросшими из земли. Многообразие природы Пустоши удивляло Юти. А ведь эти земли так близки от Пределов. Не дольше дня пути верхом, если удачно выйти на заставу.
Оттого и погода не сильно отличалась от той, к которой привыкла девочка. Дни после начала сезона дождей стали прохладнее, хотя они ни в какое сравнение не шли с ночами. Только теперь Юти поняла, что оказалась совершенно не готова к дальнему путешествию. Не спасал и костер, который Ерикан разжигал с явными неудовольствием, не желая привлекать внимание тварей. Просыпаясь каждое утро, Одаренная прислушивалась к себе — не болит ли от жара голова, не першит ли горло, не раздирает грудь кашель?
Однако все было в порядке. Кто знает, может, немалую роль здесь сыграли два кольца на безымянном пальце? В любом случае, Юти приходилось подниматься, скудно завтракать тем, что удалось стащить у контрабандиста, и плестись дальше по безжизненным землям.
Хотя не такие уж они были и безжизненные. На второй день путешествия они встретили стайку брюхогрызов. Крошечных существ, похожих на откормленных крыс, едва достающих Юти до бедра, когда они вставали на задние лапы. Брюхогрызы сгрудились вокруг поваленной туши оленя, самого обычного, без клыков размером с ладонь и крепкой бронированной шкуры, и с явным удовольствием пожирали его.
Юти замерла одновременно от ужаса и отвращения, ни в силах пошевелиться. Она понимала, что если эта орава вдруг обнаружит ее, не будет ни единого шанса отбиться. По быстроте брюхогрызы не уступали Одаренной, а может даже были чуть проворнее. Юти немного успокаивало лишь равнодушие учителя. Ну да, он вполне способен попросту выжечь эту мерзость обручами элементи.
Впрочем, Ерикан ничего подобного делать не собирался. Вместо этого учитель тихонечко пригнутлся к земле и дал знак Юти наблюдать за тварями. И девочка смотрела. Что ей оставалось? Она наблюдала, как мелкие, но вместе с тем крепкие челюсти рвут мясо, как острые, точно заговоренные сиел кинжалы, когти вспарывают шкуру, как жадные до чужой плоти глаза сверкают проклятым пламенем.
Но вместе с тем Юти не могла не отметить, как удивительно сложены эти крохотные, до омерзения отвратительные существа с вытянутыми тупыми мордами. Идеальные падальщики, оставляющие от умершего создания полностью обглоданный костяной остов. Как сказал учитель, это тоже был урок.
На третий день, проходя мимо ложбины, в которой скопилась дождевая вода и грязь, они обнаружили ревуна. Коренастого здоровяка с головой, усеянной массивными рогами. На боках под кожей виднелись крепкие костные наросты, служащие существу естественной броней, грудь же защищал толстый слой жира.
Ерикан проявил небывалые меры предосторожности, обойдя ревуна с подветренной стороны. Как сказал наставник, иначе бы им пришлось уносить ноги.
Зато находясь всего в каких-то семидесяти шагах от монстра, учитель выпрямился, не боясь быть замеченным, и довольно громко принялся рассказывать об этом, как он выразился, «экземпляре». У Юти сердце ушло в пятки. Все, что она смогла, лишь выдавить из себя жалкий шопот.
— Учитель, он не услышит нас?
— Не он, а она, — ухмыльнулся наставник. — Нет, у ревунов очень плохие зрение и слух. Но, как говорят немногие выжившие, это не их проблема. Главное, чтобы эти существа тебя не почувствовали. Вот тогда дело совсем плохо.
И опять, как и в прошлый раз, они долго изучали повадки и особенности твари. Хотя, какие тут особенности? Лежит себе в грязи, посапывает, изредка водит носом, обнюхивая все вокруг. Если бы не костные пластины по бокам и многочисленные рога, то один в один конюх отца, когда Наместник выдавал ему жалование. Хотя нет, конюх все же был более толст и отвратителен.
Однако помимо лицезрительных уроков, как называл их учитель, каждое утро Ерикан начинал с небольшой «потасовки». Сначала Юти несколько минут должна была попытаться дотронуться до наставника. Копьем, кулаком или ногой — без особой разницы. А потом постараться заблокировать атаки Ерикана, используя любые способности, включая кольцо элементи.
Короткая «потасовка» всегда проходила под полную диктовку наставника. Правда, что нравилось Юти больше всего, после учитель рассказывал, почему ей не удалось сделать подсечку или подставка не получилась из-за того, что Одаренная отвернулась и вытянула голову.
Юти считала себя неплохим бойцом. Да что там, до встречи с Ериканам девочка была уверена, что идет по пути воина. И двигается в этом направлении правильно, не совершая никаких ошибок. Только теперь она поняла, что никогда так не ошибалась. Действия учителя подчас трудно было объяснить, однако Юти чувствовала, что с каждым днем становится сильнее. Как хрупкая заготовка в кузнице, под упорством огня и молотка, превращающаяся в крепкий клинок.
А еще Юти изредка казалось, что за ними кто-то наблюдает. Ерикан тоже бывало подолгу смотрел в шумную листву, словно пытаясь разглядеть кого-то. Но вскоре возвращался к повседневным делам.
Все, о чем девочка беспокоилась — дожди, которые на дню могли идти по несколько раз, и заплечный мешок с провиантом, уже не натирающий плечи своей тяжестью. Ерикан, казалось, не замечал надвигающихся проблем. За все время он лишь однажды позавтракал с Юти. И то, потому что она сама предложила. Девочка решила соблюсти правила приличия, надеясь, что наставник великодушно откажется, но тот с равнодушным видом сел рядом и принялся монотонно жевать сушеную рыбу. Что стало для Юти очередным уроком. Говори только то, что хочешь сказать, и ни слова больше.
И даже не смотря на эти неудобства, можно было подытожить, что все не так уж и плохо. Они двигались в сторону Ближних земель, по крайней мере, так с полной уверенностью говорил учитель. И обходили все неприятности, в виде отмеченных Скверной тварей (да и обычных хищных зверей) стороной. Но все изменилось в одно утро.
Юти как всегда проснулась, дрожа от холода. Костер у поваленного дерева, возле которого наставник соорудил нечто вроде шалаша, догорел, хотя от углей еще шел жар. Однако девочку сейчас заботило совершенно другое. Штаны были мокрыми и липкими, а живот отдавал резью. Почти такой же, когда в нее попала стрела егеря.
Девочка провела рукой по ткани и испуганно посмотрела на ладонь. Кровь! Кровь! Мелкое потряхивание от холода мгновенно превратилось в крупную дрожь. О чем ей еще говорил учитель? О жуках-короедах, способных прогрызть деревья насквозь. Или это не они, а какие-то насекомые? Кожа не такая уж и твердая, если распороть ее мелкими острыми жвалами. И теперь эта мерзость пожирает ее внутренности!
Юти не закричала, глухо застонала от страха, пытаясь стряхнуть с себя невидимых обидчиков. Она, выскочив из шалаша и невзирая на моросящий дождь, торопливо стала стягивать одежду. В таком виде, полунагую, испуганную, что для воина было вовсе непростительно, ее и застал учитель. Ерикан, как и каждое утро, до пробуждении девочки ходил «размять ноги» и заодно осмотреть окрестности.
— Я ранена, — прилип язык к гортани у Юти. — Кровь, учитель, кровь!
Одаренная ожидала чего угодно, но явно не раскатистого хохота Ерикана. Второй раз в жизни наставник смеялся в голос. И второй раз в жизни над ней.
— К сожалению, женщины страдают подобным ранением каждый раз, когда луна полностью завершает свой рост.
— Как псевдоволки из Пустоши? — дрожала то ли от страха, то ли холода Юти.
— Нет, скорее как любые половозрелые женщины из Империи. Хотя я слышал, что в землях кочевников от этого тоже страдают.