Раньше. В Иордании она встречалась с безрассудным подростком-водителем, который забрал у нее маму и папу, когда Кэсси было четыре года, отнял двадцать один год родительской жизни и лишил девушку любви и заботы. Впервые в жизни Кэсси Рэйвен охватила ярость от такой несправедливости. Почему именно сейчас? Джордан едва ли был первым водителем-убийцей, за которым ей пришлось присматривать. Заставив себя успокоиться, девушка снова принялась за смазывание, хотя ее сердце все еще билось неестественно часто.
— Нам нужно точно выяснить причину твоей смерти, Джордан, — пробормотала Кэсси Рэйвен, которая старалась говорить нормально. — Патологоанатом, очевидно, захочет узнать конкретную причину смерти.
На лице Джордана, покрытом засохшей кровью, почти не было царапин. Оно все еще сохраняло выражение тупого удивления, которое, должно быть, появилось, когда Джордан пошел на обгон и «увидел» смерть, заполнившую его лобовое стекло. Ниже шеи все было по-другому: похоже, рулевая колонка раздавила грудь молодого человека с такой силой, что вывихнула оба плеча.
— Ты ведь не пристегивался, правда, Джордан?
Девушка наклонилась ближе, но не услышала ничего, что слетело бы с его бледных губ. Тела молодых редко «разговаривали» с ней. Может, он просто один из тех, кто молчит. Или, возможно, гнев Кэсси Рэйвен лишил ее всякой возможности общения.
Она стала осторожно переворачивать его на живот. Начала с бедер и нижней половины тела, но на полпути к его верхней части остановилась, почувствовав легкую эйфорию — чувство всегда накрывающее ее в момент обнаружения причины смерти.
— Ты не должен мне ничего говорить, Джордан, — прошептала Кэсси и похлопала его по плечу. — Тело только что все сказало за тебя.
У Арчи Каффа за плечами мог иметься только один список вскрытий, но по тому, как он ворвался, можно было подумать, что он ветеран.
— Добрый день, ребята. Что у вас есть для меня сегодня?
Кэсси обменялась взглядом с Карлом, который готовил клиента в другом конце комнаты для вскрытия. Она собиралась предпринять новую попытку пообщаться с Каффом, но его вид богоданного превосходства не переставал на нее давить.
— Наш первый клиент. Это скоростное лобовое столкновение около трех часов утра, — сказала ему девушка. — Молодой человек, девятнадцать лет, в остальном вполне здоров. Объявлен погибшим на месте происшествия.
— Мальчик-гонщик?
Взгляд, который послала ему Кэсси, говорил: «Ни хрена себе, Шерлок».
Она ждала, не упомянет ли Кафф результаты лабораторных анализов Кейт Коннери, которые, по словам ее напарника, работавшего в токсикологической лаборатории, были отправлены ему накануне по почте. Очевидно, они показали заоблачные уровни триптазы тучных клеток — вещества, выделяемого иммунной системой человека, страдающего от анафилактического шока. Арчи Кафф просто сказал:
— Хорошо, давайте посмотрим на это тело.
Может, на этот раз он хотя бы попросит Кэсси внести свой вклад?
Без шансов. Кафф потратил всего две-три минуты на осмотр Джордана и сказал:
— С такой тяжелой травмой грудной клетки, как эта, ставлю на разрыв сердца.
Когда он зашагал прочь, Кэсси подавила мрачную улыбку. Что ж, если его не интересует ее мнение, то девушка и не собирается его высказывать. Полчаса спустя уверенность покинула Каффа. Молодой человек стоял у скамьи для препарирования и хмуро смотрел на расчлененное сердце Джордана. Он слегка покачал головой, снова притянул печень к себе и пробормотал что-то под нос. Кэсси взяла швабру и начала вытирать кровь с пола вокруг его скамейки.
— Вы надолго задержитесь, доктор Кафф? — поинтересовалась она. — Я хочу, чтобы Джордана как можно скорее восстановили. Его приедет навестить мама.
Кафф сделал вид, что не слышит Кэсси. Он вытер лоб тыльной стороной руки в перчатке и оставил кровавое пятно над бровью.
— А разве это не открытый и закрытый случай, в конце концов? — спросила девушка с невинным видом.
Краем глаза она заметила, что повернулся к ней спиной и начал нервничать Карл, находившийся в другой части комнаты для вскрытия.
— Сердце и легкие целы, — произнес Кафф так, словно говорил сам с собой, а не с Кэсси Рэйвен. — И все крупные капилляры.
Кэсси увидела напряженное, бледное лицо сотрудника, как у двенадцатилетнего мальчишки перед экзаменационной работой, погруженного в кошмарный сон, и вдруг почувствовала к нему жалость.
— Когда профессор Аркулус не может найти очевидную причину в органах, он обычно берет другого мясника на тело, — сказала она ему.
— Мясника? — озадаченно уставился он на нее.
— Butcher’s hook-look[10], — объяснила она.
С чего это пришло ей в голову? Она никогда в жизни не пользовалась рифмованным сленгом. Краем глаза девушка заметила, как плечи Карла беззвучно трясутся.
— Правильно. Да, конечно, — Арчи сначала неуклюже двинулся к выпотрошенной скорлупе тела Джейсона, но потом просто встал, глядя на девушку в нерешительности.
Кэсси закатила глаза.
Ради всего святого.
Девушка подошла к Джордану сзади, положила руки ему на плечи и легонько их расправила, отчего голова Арчи закачалась из стороны в сторону, как у сломанной куклы. Точно так же, как это было, когда она повернула его раньше.
— Я не патологоанатом, но могу сказать, что речь идет о переломе позвоночника.
Кафф, кажется, что-то начал понимать. Выражение его лица было почти комичным. В свидетельстве о смерти Джордана Хьюитта непосредственной причиной смерти была названа острая дыхательная недостаточность, вызванная переломом позвонка С1, который, в свою очередь, вызвал полное травматическое повреждение спинного мозга. Проще говоря, резкое торможение при столкновении на большой скорости сломало ему шею. По крайней мере, Кэсси сможет сказать маме Джордана, что его смерть была мгновенной.
После ухода Каффа Кэсси и Карл подправили тела, вернули их в холодное хранилище и потом приступили к уборке. Кэсси услышала тихий смешок Карла и подняла голову.
— Мясницкий крюк? — повторил он. — С каких это пор ты заговорила на кокни?
— О, я бегло на нем говорю.
— По выражению его лица… — Карл покачал головой. — Он поблагодарил тебя за то, что ты показала ему перелом позвоночника? — спросил Карл, опираясь на швабру.
— А ты сам как думаешь?
— Да, глупый вопрос.
— Он не первый патологоанатом, пропустивший шейный перелом, но меня поражает, когда они слишком самонадеянны, чтобы спрашивать.
Когда Кэсси убирала образцы Джордана в холодильник, она почувствовала отголосок прежней ярости. Возможно, странно, но до этого момента девушка никогда особенно не задумывалась о смерти родителей, не говоря уже о пьяном водителе, который их убил. Такая ранняя потеря ближайших родственников всегда казалась ей своего рода благословением — избавлением от травмы утраты.
Смерть миссис Э. поколебала это утешительное убеждение, как поняла Кэсси Рэйвен. Может, Рейчел и была права: Кэсси слишком молода, чтобы должным образом пережить тяжелую утрату, и под невозмутимой поверхностью ее жизни скрывался айсберг скрытого горя.
Флайт
В субботу утром Филлида Флайт стояла у окна квартиры на первом этаже. Она потягивала «Дарджилинг» из фарфоровой кружки и наблюдала за односторонним потоком машин. Филлида задавалась вопросом, не был ли переезд в Кэмден ошибкой.
Ободранные половицы и мраморный камин в ее квартире поначалу казались характерными, но всякий раз, когда мимо проезжал автобус или грузовик, дребезжали створчатые окна. Хуже того, аренда двух небольших комнат съедала почти 40 процентов ее месячной зарплаты.
Флайт вымыла, высушила чашку и вернула ее в шкаф. Она с печалью заметила ряд неиспользованных бокалов для вина. На них еще были ценники «Икея». Бокалы Филлида купила уже после переезда. В то время она представляла себя хозяйкой званых вечеров для нового круга утонченных друзей, которых принесет Флайт переезд в Лондон. На самом деле ее коллегами по отделу уголовного розыска были в основном мужчины, поэтому их представление о ночных прогулках — марафонские вылазки по грот-пабам Кэмдена, где коллеги соревновались друг с другом в отвратительных шутках. Кульминацией был жирный шашлык в одной из местных греческих таверн.
Филлида выдержала две такие вылазки и дипломатично уклонилась от дальнейших приглашений. Несмотря на все разочарование в Кэмдене, Флайт понимала, что у нее не было выбора. Она любила Винчестер, но он всегда будет олицетворять прошлое и отражать то, как все могло выйти по-другому.
После того, как судьба или злой бог разрушили все их планы на будущее, они с Мэттом потратили еще четырнадцать месяцев в попытках наладить брак. Молодые люди даже отправились в «отпуск мечты» на Бали, но Филлида подозревала, что к тому времени уже оба знали — все кончено. Даже после того, как они расстались почти год назад, женщина еще какое-то время оставалась в Винчестере. Только потом ее осенило: если она не уедет, то застрянет там навсегда; горе парализует ее, как янтарь бальзамирует насекомое.
По крайней мере, в Кэмдене, если она будет следить за своими мыслями, легче держать дверь в прошлое закрытой.
Сержант проверила время. Она дежурила с часу дня и планировала посетить станцию метро Кэмден-Таун, чтобы помочь в операции по блокировке и поиску ножей. Они будут просто конфисковывать и предупреждать, а не арестовывать, важно уменьшить количество ножей в обращении. Хотя последняя смертельная поножовщина стала противостоянием между наркоторговцами, большинство таких случаев связывали с ошибками в адресах: дети, которых зарезали просто за посещение «неправильного района». Там, где закон был бессилен или неуместен, как это происходило на просторах внутреннего Лондона, Филлиде Флайт казалось, что молодые люди быстро превращаются в местных животных.
Женщина сверилась с картой района и наметила время для дальнейшей работы над делом Харри Хардвика. Конечно, когда инспектор Беллуэзер сказал: «Закругляйтесь», на самом деле он подразумевал, чтобы Филлида потихоньку закрыла расследование. «Так что же меня останавливает?» — удивилась Флайт сама себе. Нетрудно понять: для Филлиды было важно найти тело Харри Хардвика и убедиться, что он, по крайней мере, будет достойно похоронен.
Первым пунктом явилась заправочная станция на оживленном шоссе Хайфилд-Роуд, прямо напротив поворота на парковку морга. Менеджером был мужчина лет сорока, похожий на пакистанца.
— Сержант Флайт, отдел уголовного розыска Кэмдена, — представилась женщина и показала удостоверение. — Я вижу, у вас есть камера наблюдения, которая следит за выходом.
— Слишком много разъездов, леди. Полиции неинтересно, так что я сам должен доставлять этих ублюдков в суд, — несмотря на ругань, в его голосе не слышалось упрека.
— У вас сохранились документы за прошлые выходные? — Филлида пригвоздила пакистанца взглядом, говорившим — лучше не давать повода ей побегать.
Мужчина, казалось, хотел помочь. Он проводил Флайт в офис и все время рассказывал о битве с людьми, которые уезжали, не заплатив за топливо: «В прошлом месяце я потерял семьсот фунтов, леди, и теперь мне приходится платить этим ублюдочным адвокатам».
Пакистанец, похоже, не думал о неприятностях, которые мог вызвать его грубый язык. «Интересно, — подумала Флайт, — привыкну ли я когда-нибудь к склонности лондонцев употреблять бранные слова как приправу к разговору?» Он включил компьютер, древний на вид. Вентилятор охлаждения шумел, как маленький реактивный двигатель.
— Говорите, в прошлую субботу вечером, леди? — переспросил мужчина. Он просматривал файлы формата mov.
Это обращение — «леди» — начинало раздражать Филлиду Флайт. Когда же он открыл папку с делом о субботнем вечере, сердце полицейской подпрыгнуло: как она и надеялась, в угол обзора входил не только выход с заправочной станции, но и поворот к моргу через дорогу.
— Не могли бы мы взглянуть на выходную камеру примерно с 23:30? — быстро спросила сержант.
Код доступа Кэсси Рэйвен был использован за две минуты до полуночи. Флайт просматривала кадры и не обращала внимания на поток машин, выезжающих из гаража. Вместо этого ее взгляд был прикован к моргу, расположенному напротив. Женщина уже ожидала увидеть стройную фигуру Рэйвен и ее характерную стрижку.
— Стойте! — воскликнула Филлида Флайт. Она заставила мужчину перемотать назад и воспроизвести одну часть кадр за кадром.
В 23:54 потрепанный синий фургон замедлил ход. Он выехал на середину дороги, чтобы повернуть направо в морг. Она уже проверила — поворот ведет только туда, так что это должен быть фургон похитителей тел. Машина зависла там на несколько секунд, боком к камере пассажирским окном — темным прямоугольником, в ожидании просвета во встречном движении для поворота.
— Хорошо. Здесь, — Флайт наклонилась вперед, и ее нос почти коснулся экрана. Женщина щурилась на вид сзади фургона. — Назад на несколько кадров. Замрите.
Судя по форме, речь шла о «Форде Транзите», но они видели лишь белый квадрат номерного знака, а цифры номера оставались расплывчатым пятном.
— Перемотайте вперед, пожалуйста, — попросила женщина сотрудника. — Я попробую разглядеть номер, когда фургон уедет.
— Леди…
— И, пожалуйста, зовите меня сержант Флайт.
Пожав плечами, менеджер быстро перемотал вперед. В течение нескольких секунд экран погас, но фургон все еще стоял на парковке морга.
— Что за…
— Нам нужно точно выяснить причину твоей смерти, Джордан, — пробормотала Кэсси Рэйвен, которая старалась говорить нормально. — Патологоанатом, очевидно, захочет узнать конкретную причину смерти.
На лице Джордана, покрытом засохшей кровью, почти не было царапин. Оно все еще сохраняло выражение тупого удивления, которое, должно быть, появилось, когда Джордан пошел на обгон и «увидел» смерть, заполнившую его лобовое стекло. Ниже шеи все было по-другому: похоже, рулевая колонка раздавила грудь молодого человека с такой силой, что вывихнула оба плеча.
— Ты ведь не пристегивался, правда, Джордан?
Девушка наклонилась ближе, но не услышала ничего, что слетело бы с его бледных губ. Тела молодых редко «разговаривали» с ней. Может, он просто один из тех, кто молчит. Или, возможно, гнев Кэсси Рэйвен лишил ее всякой возможности общения.
Она стала осторожно переворачивать его на живот. Начала с бедер и нижней половины тела, но на полпути к его верхней части остановилась, почувствовав легкую эйфорию — чувство всегда накрывающее ее в момент обнаружения причины смерти.
— Ты не должен мне ничего говорить, Джордан, — прошептала Кэсси и похлопала его по плечу. — Тело только что все сказало за тебя.
У Арчи Каффа за плечами мог иметься только один список вскрытий, но по тому, как он ворвался, можно было подумать, что он ветеран.
— Добрый день, ребята. Что у вас есть для меня сегодня?
Кэсси обменялась взглядом с Карлом, который готовил клиента в другом конце комнаты для вскрытия. Она собиралась предпринять новую попытку пообщаться с Каффом, но его вид богоданного превосходства не переставал на нее давить.
— Наш первый клиент. Это скоростное лобовое столкновение около трех часов утра, — сказала ему девушка. — Молодой человек, девятнадцать лет, в остальном вполне здоров. Объявлен погибшим на месте происшествия.
— Мальчик-гонщик?
Взгляд, который послала ему Кэсси, говорил: «Ни хрена себе, Шерлок».
Она ждала, не упомянет ли Кафф результаты лабораторных анализов Кейт Коннери, которые, по словам ее напарника, работавшего в токсикологической лаборатории, были отправлены ему накануне по почте. Очевидно, они показали заоблачные уровни триптазы тучных клеток — вещества, выделяемого иммунной системой человека, страдающего от анафилактического шока. Арчи Кафф просто сказал:
— Хорошо, давайте посмотрим на это тело.
Может, на этот раз он хотя бы попросит Кэсси внести свой вклад?
Без шансов. Кафф потратил всего две-три минуты на осмотр Джордана и сказал:
— С такой тяжелой травмой грудной клетки, как эта, ставлю на разрыв сердца.
Когда он зашагал прочь, Кэсси подавила мрачную улыбку. Что ж, если его не интересует ее мнение, то девушка и не собирается его высказывать. Полчаса спустя уверенность покинула Каффа. Молодой человек стоял у скамьи для препарирования и хмуро смотрел на расчлененное сердце Джордана. Он слегка покачал головой, снова притянул печень к себе и пробормотал что-то под нос. Кэсси взяла швабру и начала вытирать кровь с пола вокруг его скамейки.
— Вы надолго задержитесь, доктор Кафф? — поинтересовалась она. — Я хочу, чтобы Джордана как можно скорее восстановили. Его приедет навестить мама.
Кафф сделал вид, что не слышит Кэсси. Он вытер лоб тыльной стороной руки в перчатке и оставил кровавое пятно над бровью.
— А разве это не открытый и закрытый случай, в конце концов? — спросила девушка с невинным видом.
Краем глаза она заметила, что повернулся к ней спиной и начал нервничать Карл, находившийся в другой части комнаты для вскрытия.
— Сердце и легкие целы, — произнес Кафф так, словно говорил сам с собой, а не с Кэсси Рэйвен. — И все крупные капилляры.
Кэсси увидела напряженное, бледное лицо сотрудника, как у двенадцатилетнего мальчишки перед экзаменационной работой, погруженного в кошмарный сон, и вдруг почувствовала к нему жалость.
— Когда профессор Аркулус не может найти очевидную причину в органах, он обычно берет другого мясника на тело, — сказала она ему.
— Мясника? — озадаченно уставился он на нее.
— Butcher’s hook-look[10], — объяснила она.
С чего это пришло ей в голову? Она никогда в жизни не пользовалась рифмованным сленгом. Краем глаза девушка заметила, как плечи Карла беззвучно трясутся.
— Правильно. Да, конечно, — Арчи сначала неуклюже двинулся к выпотрошенной скорлупе тела Джейсона, но потом просто встал, глядя на девушку в нерешительности.
Кэсси закатила глаза.
Ради всего святого.
Девушка подошла к Джордану сзади, положила руки ему на плечи и легонько их расправила, отчего голова Арчи закачалась из стороны в сторону, как у сломанной куклы. Точно так же, как это было, когда она повернула его раньше.
— Я не патологоанатом, но могу сказать, что речь идет о переломе позвоночника.
Кафф, кажется, что-то начал понимать. Выражение его лица было почти комичным. В свидетельстве о смерти Джордана Хьюитта непосредственной причиной смерти была названа острая дыхательная недостаточность, вызванная переломом позвонка С1, который, в свою очередь, вызвал полное травматическое повреждение спинного мозга. Проще говоря, резкое торможение при столкновении на большой скорости сломало ему шею. По крайней мере, Кэсси сможет сказать маме Джордана, что его смерть была мгновенной.
После ухода Каффа Кэсси и Карл подправили тела, вернули их в холодное хранилище и потом приступили к уборке. Кэсси услышала тихий смешок Карла и подняла голову.
— Мясницкий крюк? — повторил он. — С каких это пор ты заговорила на кокни?
— О, я бегло на нем говорю.
— По выражению его лица… — Карл покачал головой. — Он поблагодарил тебя за то, что ты показала ему перелом позвоночника? — спросил Карл, опираясь на швабру.
— А ты сам как думаешь?
— Да, глупый вопрос.
— Он не первый патологоанатом, пропустивший шейный перелом, но меня поражает, когда они слишком самонадеянны, чтобы спрашивать.
Когда Кэсси убирала образцы Джордана в холодильник, она почувствовала отголосок прежней ярости. Возможно, странно, но до этого момента девушка никогда особенно не задумывалась о смерти родителей, не говоря уже о пьяном водителе, который их убил. Такая ранняя потеря ближайших родственников всегда казалась ей своего рода благословением — избавлением от травмы утраты.
Смерть миссис Э. поколебала это утешительное убеждение, как поняла Кэсси Рэйвен. Может, Рейчел и была права: Кэсси слишком молода, чтобы должным образом пережить тяжелую утрату, и под невозмутимой поверхностью ее жизни скрывался айсберг скрытого горя.
Флайт
В субботу утром Филлида Флайт стояла у окна квартиры на первом этаже. Она потягивала «Дарджилинг» из фарфоровой кружки и наблюдала за односторонним потоком машин. Филлида задавалась вопросом, не был ли переезд в Кэмден ошибкой.
Ободранные половицы и мраморный камин в ее квартире поначалу казались характерными, но всякий раз, когда мимо проезжал автобус или грузовик, дребезжали створчатые окна. Хуже того, аренда двух небольших комнат съедала почти 40 процентов ее месячной зарплаты.
Флайт вымыла, высушила чашку и вернула ее в шкаф. Она с печалью заметила ряд неиспользованных бокалов для вина. На них еще были ценники «Икея». Бокалы Филлида купила уже после переезда. В то время она представляла себя хозяйкой званых вечеров для нового круга утонченных друзей, которых принесет Флайт переезд в Лондон. На самом деле ее коллегами по отделу уголовного розыска были в основном мужчины, поэтому их представление о ночных прогулках — марафонские вылазки по грот-пабам Кэмдена, где коллеги соревновались друг с другом в отвратительных шутках. Кульминацией был жирный шашлык в одной из местных греческих таверн.
Филлида выдержала две такие вылазки и дипломатично уклонилась от дальнейших приглашений. Несмотря на все разочарование в Кэмдене, Флайт понимала, что у нее не было выбора. Она любила Винчестер, но он всегда будет олицетворять прошлое и отражать то, как все могло выйти по-другому.
После того, как судьба или злой бог разрушили все их планы на будущее, они с Мэттом потратили еще четырнадцать месяцев в попытках наладить брак. Молодые люди даже отправились в «отпуск мечты» на Бали, но Филлида подозревала, что к тому времени уже оба знали — все кончено. Даже после того, как они расстались почти год назад, женщина еще какое-то время оставалась в Винчестере. Только потом ее осенило: если она не уедет, то застрянет там навсегда; горе парализует ее, как янтарь бальзамирует насекомое.
По крайней мере, в Кэмдене, если она будет следить за своими мыслями, легче держать дверь в прошлое закрытой.
Сержант проверила время. Она дежурила с часу дня и планировала посетить станцию метро Кэмден-Таун, чтобы помочь в операции по блокировке и поиску ножей. Они будут просто конфисковывать и предупреждать, а не арестовывать, важно уменьшить количество ножей в обращении. Хотя последняя смертельная поножовщина стала противостоянием между наркоторговцами, большинство таких случаев связывали с ошибками в адресах: дети, которых зарезали просто за посещение «неправильного района». Там, где закон был бессилен или неуместен, как это происходило на просторах внутреннего Лондона, Филлиде Флайт казалось, что молодые люди быстро превращаются в местных животных.
Женщина сверилась с картой района и наметила время для дальнейшей работы над делом Харри Хардвика. Конечно, когда инспектор Беллуэзер сказал: «Закругляйтесь», на самом деле он подразумевал, чтобы Филлида потихоньку закрыла расследование. «Так что же меня останавливает?» — удивилась Флайт сама себе. Нетрудно понять: для Филлиды было важно найти тело Харри Хардвика и убедиться, что он, по крайней мере, будет достойно похоронен.
Первым пунктом явилась заправочная станция на оживленном шоссе Хайфилд-Роуд, прямо напротив поворота на парковку морга. Менеджером был мужчина лет сорока, похожий на пакистанца.
— Сержант Флайт, отдел уголовного розыска Кэмдена, — представилась женщина и показала удостоверение. — Я вижу, у вас есть камера наблюдения, которая следит за выходом.
— Слишком много разъездов, леди. Полиции неинтересно, так что я сам должен доставлять этих ублюдков в суд, — несмотря на ругань, в его голосе не слышалось упрека.
— У вас сохранились документы за прошлые выходные? — Филлида пригвоздила пакистанца взглядом, говорившим — лучше не давать повода ей побегать.
Мужчина, казалось, хотел помочь. Он проводил Флайт в офис и все время рассказывал о битве с людьми, которые уезжали, не заплатив за топливо: «В прошлом месяце я потерял семьсот фунтов, леди, и теперь мне приходится платить этим ублюдочным адвокатам».
Пакистанец, похоже, не думал о неприятностях, которые мог вызвать его грубый язык. «Интересно, — подумала Флайт, — привыкну ли я когда-нибудь к склонности лондонцев употреблять бранные слова как приправу к разговору?» Он включил компьютер, древний на вид. Вентилятор охлаждения шумел, как маленький реактивный двигатель.
— Говорите, в прошлую субботу вечером, леди? — переспросил мужчина. Он просматривал файлы формата mov.
Это обращение — «леди» — начинало раздражать Филлиду Флайт. Когда же он открыл папку с делом о субботнем вечере, сердце полицейской подпрыгнуло: как она и надеялась, в угол обзора входил не только выход с заправочной станции, но и поворот к моргу через дорогу.
— Не могли бы мы взглянуть на выходную камеру примерно с 23:30? — быстро спросила сержант.
Код доступа Кэсси Рэйвен был использован за две минуты до полуночи. Флайт просматривала кадры и не обращала внимания на поток машин, выезжающих из гаража. Вместо этого ее взгляд был прикован к моргу, расположенному напротив. Женщина уже ожидала увидеть стройную фигуру Рэйвен и ее характерную стрижку.
— Стойте! — воскликнула Филлида Флайт. Она заставила мужчину перемотать назад и воспроизвести одну часть кадр за кадром.
В 23:54 потрепанный синий фургон замедлил ход. Он выехал на середину дороги, чтобы повернуть направо в морг. Она уже проверила — поворот ведет только туда, так что это должен быть фургон похитителей тел. Машина зависла там на несколько секунд, боком к камере пассажирским окном — темным прямоугольником, в ожидании просвета во встречном движении для поворота.
— Хорошо. Здесь, — Флайт наклонилась вперед, и ее нос почти коснулся экрана. Женщина щурилась на вид сзади фургона. — Назад на несколько кадров. Замрите.
Судя по форме, речь шла о «Форде Транзите», но они видели лишь белый квадрат номерного знака, а цифры номера оставались расплывчатым пятном.
— Перемотайте вперед, пожалуйста, — попросила женщина сотрудника. — Я попробую разглядеть номер, когда фургон уедет.
— Леди…
— И, пожалуйста, зовите меня сержант Флайт.
Пожав плечами, менеджер быстро перемотал вперед. В течение нескольких секунд экран погас, но фургон все еще стоял на парковке морга.
— Что за…