– Ты ведь не отсюда? – прервал меня препод, не сводя с меня синих, как океан, глаз.

Его вопрос, взгляд, задумчивая улыбка и вообще сам факт того, что я тут с ним, озадачили. Зачем ему приглашать вполне себе заурядную абитуриентку в кабинет? Среди прибывших есть маги куда интереснее меня, если не считать интересным то, что я испытываю приступы боли и теряю сознание.

– Ну… да, – согласилась я растерянно.

Его взгляд ползал по мне оценивающе, даже как-то бесстыдно, я невольно сжалась. Хотя вообще-то маг светлый, вреда причинять не должен. Но я уже видела, на что он способен.

– Ты необычная, – снова сказал препод и, отлипнув от стола, подошел ко мне.

Сказать, что я обалдела, когда он остановился буквально в полуметре от меня и приподнял мою голову за подбородок – это ничего не сказать. Не знаю, что обычно испытывают, когда к людям прикасаются светлые маги, но меня буквально прошило искорками, а кожа покрылась щекочущими мурашками.

Испугавшись собственной реакции, я отшагнула назад.

– Что вы… – сглатывая вязкую слюну, пробормотала я.

– Не бойся, – отозвался препод. – Здесь тебе ничего не грозит. Просто хочу кое-что проверить.

Но больше позволять ему нарушать мои границы я не собиралась. Поэтому сделала еще пару шагов назад и скрестила руки. Голос постаралась сделать как можно тверже, но получилось не очень.

– Что проверить?

Лайт Люминари собрался было совершить новую попытку приблизиться, но, видимо, взял во внимание мой испуг и остался на месте.

– Ладно, – произнес он примирительно и кивнул на ближайший стул. – Присядешь?

Я покачала головой – не собираюсь я присаживаться, пока мне не объяснят, в чем дело. Люминари снова терпеливо выдохнул.

– Вот же трусишка. Я же сказал, тебе здесь ничего не грозит. Я не порчу адепток, если ты боишься этого. Просто в магистрате о тебе ходят слухи. Решил проверить.

Я насторожилась.

– Какие слухи?

То, что он сразу понял, чего именно я опасаюсь, одновременно смутило и вызвало облегчение. Значит, этот очаровательный блондин не водит связей с адептками? Агава будет расстроена.

Светлый маг отшагнул обратно к столу и опять присел на его край.

– Видишь ли, Тиффани, – начал он, внимательно посмотрев на меня, будто пытается выяснить – не скрываю ли что-то. У меня хватило сил только глупо улыбнуться. А что еще делать, когда на тебя так смотрит красивый маг? – То, как режется твоя магия, не совсем обычно.

Я сглотнула, но все же смогла ответить.

– Разве это не из-за того, что я, ну… из другого мира.

Люминари кивнул.

– Отчасти, – согласился он. – Вполне логично, что твоя магия в мире, где в воздухе она не витает, была как бы замурована. И отсюда понятно, почему она не проявилась в детстве. Но это не объясняет приступов. И… еще кое-чего.

Похоже, интригу наводить профессор Люминари умел – я сама не заметила, как подалась вперед.

– Что? – жадно выдохнула я и сама устыдилась своему нетерпению.

Препод усмехнулся.

– Я видел пробы твоей ауры, Тиффани. Да, не смотри на меня так, не один я интересуюсь тобой. Имей в виду, весь преподавательский состав эти пробы смотрел.

Меня окатила жаркая волна стыда, будто просмотр этой пробы что-то очень интимное, как если бы пришла к гинекологу, а там толпа студентов мединститута, и именно на мне будут показывать практические занятия.

– Очень мило, – пробурчала я.

– Не красней, девочка, – мягко произнес Люминари, улыбаясь при этом так, что возникало ощущение – думает он совсем не про ауру. – В просмотре проб ауры нет ничего постыдного. Гораздо интереснее наличие в ней светлых частиц.

Изо всех сил стараясь следовать совету профессора и не краснеть, я попыталась собрать мысли в кучу.

– И что в них такого? В частицах.

– А вот это вопрос вопросов, – сообщил препод. – Дело в том, что обычно ауры магов выглядят довольно понятно. Их разделяют, во-первых, по цвету, а, во-вторых, по свету. Оттуда примерно понятно, к какому виду магии тяготеет владелец пробы.

– Тогда что можно сказать по моей пробе? – спросила я.

Надежда узнать о себе чуть больше забрезжила, как утренняя звезда, но озадаченное лицо Люминари ее быстро потушило.

– В том-то и дело, – сообщил он со вздохом, – ничего конкретного. Вроде довольно много желтых цветов, что могло бы намекать на лекарство. Но откуда тогда голубые и розовые? Обычно они не бывают в таких почти равных пропорциях. Обязательно один из цветов преобладает. А у тебя… К тому же светящиеся точки окончательно все путают.


Из замысловатого монолога мага уяснила только то, что без красного агносиса понять, что у меня за дар, можно будет, только когда он окончательно прорежется. А произойти это может когда угодно – хоть завтра, хоть через год.

Пытаясь не смотреть на Люминари, пока он разглядывает меня, кажется, не совсем преподавательским взглядом, я стала глазеть по сторонам. Под самым потолком обнаружила изображения разных созданий. Драконы, кентавры, эльфы.

– У вас тут красиво, – решила я сменить тему, чтобы потом плавно свести разговор на «нет» и уйти. Иначе скоро станет совсем неловко тут перед ним стоять.

Профессор Люминари проследил за моим взглядом.

– Да, – согласился он. – Мне тоже нравится. Раньше это был кабинет ректора Туре, но потом он взял себе помещение побольше, я занял это.

– Какие жуткие звери, – проговорила я, указывая на крупных крылатых ящериц с ногами, и подошла поближе к изображению, задрав голову. – Это драконы?

Профессор усмехнулся.

– Если бы драконы тебя сейчас услышали, обиделись бы. Нет, это виверны. Но драконам они родственники.

– А эти? – я указала на следующую картинку, где существо с низом змеи и верхом человека обвилось вокруг дерева.

По звуку поняла, что Люминари поднялся, а через пару секунд ощутила его за спиной. Довольно близко, потому что, кажется, чувствую его тепло.

От самой мысли, что светлый маг совсем рядом, по телу прокатились уже знакомые искорки, а я интуитивно шагнула вперед, чтобы хоть немного увеличить расстояние между нами.

– Это наг, – проговорил Люминари тихо и как-то приглушенно. – У нас в Бикелови они тоже есть. Но держатся особняком. Девушкам мы тоже рекомендуем с ними особо не общаться.

– Почему?

– Они любвеобильны.

Эти слова вызвали во мне очередной прилив жара и смущения. Что сейчас вообще происходит? Мне кажется, или преподаватель Лайт Люминари со мной флиртует? Но ведь он сам сказал, что не портит адепток. Или пока я не адептка, на меня это правило не распространяется?

Сглотнув, указала на следующее изображение – мужчина с огромными белыми крыльями и в короткой белой тоге с золотыми пряжками.

– А это? Ангел?

– Камаэль, – ответил профессор Люминари все так же тихо. – Создания редкие, наполненные светлой магией, хотя слышал, что некоторые бывают теми еще гордецами. Встречаются в Виридии. Это за океаном.

Больше выдерживать этого странного напряжения, от которого еще немного и заискрится воздух, я не могла. Решила это прекратить, но развернувшись, оказалась лицом к лицу к преподавателю.

Лайт Люминари смотрит на меня сверху вниз неморгающими глазами, будто сканирует, но как ни пытается добраться до сути, всё не получается. Потом его голова начала медленно наклоняться ко мне, и в какой-то момент показалось, что он собирается меня поцеловать. Волна жара во мне от этой мысли превратилась в настоящий вал, я задрожала, не в силах пошевелиться.

Что будет дальше? А как же его уверения? Разве так можно? Почему я оцепенела? Ведь это светлый маг, он не причинит мне вреда. Не должен…

– Успокойся, – вдруг проговорил препод, когда его лицо оказалось буквально в нескольких сантиметрах от моего, и видимость расплылась. – Я делаю совсем не то, о чем ты думаешь.

Выполнить просьбу оказалось не так просто, особенно когда чувствуешь его дыхание на своем лице, а сердцебиение участилось так, будто собирается выпрыгнуть из груди.

И все же каким-то невероятным образом я умудрилась найти в себе силы и спросить.

– А… что… вы де… лаете… – сдавленно пролепетала я.

– Пытаюсь структурировать потоки твоей магии в своем восприятии, – отозвался Люминари приглушенно. – Я не красный агносис, но обычно маги замечают тех, у кого схожий с ними дар. В тебе есть что-то… не знаю…

А в следующий момент его губы накрыли мой рот. От неожиданности я растерялась настолько, что просто застыла, прижавшись спиной к стене и чувствуя, как горячие губы препода скользят по моим.

В голове горячо запульсировало, мелкая дрожь прокатилась по всему телу и отдалась какой-то тугой волной внизу живота. Поцелуй все продолжался, язык Люминари проник мне в рот, мягко, будто исследует. Выносить это становилось все труднее, я вообще с трудом понимала, что происходит.

Какого черта? Нет, он, однозначно, обалденный, но так же нельзя. Или он пользуется своим положением, чтобы лапать молоденьких абитуриенток?

Эти мысли придали немного сил, но только собралась, наконец, собраться с духом и оттолкнуть его, как профессор Люминари вдруг сам отстранился.

И даже не знаю, что в этот момент меня обидело больше – факт того, что он меня поцеловал, или его спокойное, слегка задумчивое лицо.

– Хм… – протянул он и потер подбородок.

Хм?! Это все, что он может сказать?! Хм?!

Меня колотило, дыхание участилось, я из последних сил держалась, чтобы со всхлипами не выбежать из его кабинета.

– Какого… – с нервной дрожью в голосе выговорила я, – профессор… Люминари… какого… хре…

– Ничего не понятно, – оборвал он меня так спокойно и невозмутимо, будто не он только что целовал меня взасос.

Сердце все еще тарабанит, как ненормальное, но я снова смогла проговорить:

– Вы… что… вы меня поцеловали!