— Мы не могли запретить Ориону драться с тобой, — продолжал Ронгар. — Право вызова на поединок священно. Грайда вмешалась в бой без его ведома. Она его сестра и очень любит брата. Орион и сам псионик, хоть и гораздо слабее сестры, поэтому вмешательства никто не заметил — все думали, что это он наложил на тебя замедление.

— Так и было, — решил уточнить я. — Я зафиксировал две атаки.

При слове вождь я невольно представлял себе кого-то наподобие индейского вождя из ГДР-овских фильмов: эдакого степенного, надменного и непомерно гордого дряхлого старца. Однако хоть Рагнар и был стар, дряхлостью тут и не пахло — могучий, кряжестый, с высоким лбом и цепким взглядом. Да и в целом вождь клана Кровавой травы производил впечатление очень приятного и умного человека. Располагал к себе, в общем.

Ронгар кивнул, поджав губы, и продолжил, как мне показалось, немного смущённо:

— У тебя есть право на месть — поединок был нечестным. Но… оба они молоды, а мудрость и… хм… гибкость взглядов к бангорам приходят только с возрастом…

— Я не в претензии! — перебил я вождя. — И мстить не собираюсь. Давайте лучше обсудим мою задачу.

— Да! — с облегчением кивнул Ронгор. — Общие вводные ты знаешь. Я подготовил тебе материалы по пропаже людей за последнее время, там есть всё: карты, возможные направления и личные дела пропавших. Сейчас перешлю тебе.

«Получено входящее сообщение от неизвестного абонента. Возможный абонент: Ронгар. Принять? Внести абонента в список под именем «Ронгар»?» — оповестила «система». Я согласился на оба предложения и бегло просмотрел содержимое прикреплённого файла. Меня не торопили.

Когда я кивнул, в знак того, что могу продолжать беседу, вождь спросил:

— Что-нибудь ещё нужно?

— Да. Если найдётся, нужна нестираная одежда пропавших.

— Барракс не собака, — напомнил Дегорус. — Нюх у него хоть и лучше человеческого, но след вряд ли взять сможет. Да и времени уже прошло много.

— У меня обоняние лучше, чем у собаки, — возразил я. — След не возьму, так хотя бы смогу идентифицировать останки, если найду.

— Думаю, найдётся, — кивнул Ронгар. — Двое из пропавших жили по одиночке. Когда сможешь начать?

— Как только получу одежду, — ответил я. — Я хочу отправиться в путь как можно скорее. Надо посмотреть… «понюхать» землю…

— Слова настоящего следопыта! — подал голос ранее молчавший старейшина.

***

Пустоши Грейворна — это огромное, местами всхолмлённое горное плато. Местность здесь по большей части степная, преходящая в пустынную. Здесь растёт жёсткая и редкая трава и кусты пустынника — кустарника, более всего напоминающего верблюжью колючку. Лес встречается только в предгорьях Айлейских гор.

Из крупной живности встречаются пустынные гончие — собакоподобные твари, мало отличимые от своих собратьев, обитающих близ Ньюхоума; очень редко уробасы; и рогачи — травоядные копытные животные размером с большого быка. Тело рогача покрыто густой длинной шерстью и рогами… которые растут просто отовсюду: две пары из головы, пара из копчика, по паре из передних и задних ног на уровне колена да ещё с десяток из хребта… ну это, наверное, уже и не рога, а костяные шипы. В общем, рогач очень рогат.

Живут эти звери по одиночке или небольшими семьями, что несколько облегчает охоту на них, а они здесь являются основным предметом охоты — на них охотятся пустынные гончие и бангоры клана Кровавой травы. С первыми понятно — им лишь бы пожрать, а вторые из-за шкур, рогов, мяса и энергитических кристаллов. Кристаллы в рогачах встречаются очень часто, почти всегда, что странно — ведь никаких магических способностей в бою эти животные не используют. Возможно, у них есть какие-то способности мирные, так сказать, бытовые, но никакой информации я об этом не нашёл.

Приобщились к охоте и мы с Бобо, убив пару встретившихся нам одиноких рогачей. Шкуры и рога нас мало интересовали, а вот мясо мы с удовольствием употребили. Да и кристаллы лишними точно не будут.

Ещё мы частично разогнали, частично уничтожили небольшую стайку пустынных гончих и убили уробаса, которого те сопровождали. На них мы специально не охотились, встреча была случайной, и уробас успел активировать свой энергетический щит, так что кристалл с него нам достался почти пустым.

В этом бою я по достоинству оценил барракса как боевого соратника: Бобо слушался приказов, не забывая проявлять здоровую инициативу; трезво оценивал ситуацию, не поддаваясь боевой ярости и азарту и не подставляясь, и даже умело пользовался своей броней. Словом, отличный командный боец.

Уробас и гончие загнали рогача и как раз трапезничали в ложбине меж двух холмов. В пустошах Грейворна почти постоянно дует ветер, тогда он был довольно сильным и дул сбоку, свистя в ушах и относя звуки в сторону, а ужинала стая довольно тихо, и об их присутствии мы узнали, только вылетев на гребень холма на всей скорости. Нас заметили сразу же.

Пустынные гончие повернулись в нашу сторону и оскалились. Уробас поднялся, бросив недоеденный окорок рогача и подобрав с земли грубо обтёсанный ствол дерева, служивший ему оружием. Секунду посмотрев на нас и, видимо, решив, что мы с Бобо станем неплохой закуской к рогачу, уробас что-то рыкнул, и гончие бросились на нас.

Можно было просто «развернуть оглобли» и предпринять манёвр «тактическое отступление» — барракс не уступит гончим в скорости, но гончих было всего семь, так что устраивать догоняшки я смысла не видел.

Указав рукой на уробаса я крикнул:

— Бери большого, отвлекай.

Мы рванули навстречу гончим. Я дезактивировал стремена и, придерживаясь за седло левой рукой, правой выхватил меч. Когда до гончих оставалось пара метров, я выпрыгнул из седла, сходу ударил мечом одну гончую и наподдал окованным железом сапогом по морде другой.

Бобо налету сбил ударом когтистой лапы одну кинувшуюся на него гончую и, чуть присев, принял на бронированное плечо другую. Мою команду барракс понял правильно и ввязываться в схватку с гончими не стал, сразу бросившись к уробасу. Отскочил в сторону, уходя от встречного удара дубиной, и, заходя за спину, ударил когтями и тут же, не дожидаясь реакции, отскочил. Молодец — грамотно работает.

Я тем временем проткнул бок оглушенной моим пинком гончей и наискось разрубил хребет другой, не успевшей вовремя затормозить и развернуться. Две оставшиеся прыгнули на меня, и я отскочил в сторону, оказавшись сбоку и чуть позади уробаса.

Не упустив момента, я ткнул остриём меча в локтевой сустав руки, в которой уробас держал дубину. Монстр дико взвыл, но оружие не выронил, на что я рассчитывал. Ну ладно — хоть размахивать ей будет не с таким энтузиазмом.

Одна из гончих после прыжка на меня оказалась близко к Бобо, чем тот не преминул воспользоваться и походя полоснул её когтями, не переставая атаковать свою цель. Но уробас уже понял, чем дело пахнет, и ушёл в глухую оборону, выставив энергетический щит.

Две последние гончие, одна целая и одна раненая, видя такой расклад, предпочли спасаться бегством. Мы не стали их преследовать, а добить раненого уробаса вдвоём оказалось делом совсем не сложным.

— Молодец, дружище! — похлопал я барракса по бронированному плечу. Тот довольно заурчал, словно гигантский кот, и дружески ткнул меня мордой в живот.






Глава 20




Следы первой из пропавших групп людей я нашёл быстро, и так же быстро эти следы оборвались: они вели к небольшой песчаной пустыне, где и заканчивались. Пустыня действительно очень небольшая — километров десять по периметру. Я обошёл её по кругу, но из неё никаких следов не вело, а в самой пустыне искать бесполезно — в этой пустыне каждую ночь появляются песчаные демоны, и вся поверхность оказывается буквально перепахана и занесена песком, как после песчаной бури.

Эти существа, порождения ночного кошмара, похожи на смерчи из песка. Практически неуязвимы для простых физических воздействий и очень агрессивны: они нападают на всё, что переступит границу пустыни, сами же эту границу не пересекают. Появляются, как и все «кошмары», в двенадцать ночи и через два часа исчезают, а весь песок, поднятый ими, опадает.

В общем, искать там следы по прошествии двух суток можно только с помощью большой группы археологов, вооружённых кисточками, лопатами и… не знаю, что ещё они используют на раскопках… ситами… Пропавшие люди, конечно же, знали о песчаных демонах и не полезли бы в эту пустыню ночью — что-то случилось с ними днём, но что именно, похоже, останется тайной.

С большой компанией охотников, вышедших на промысел, но так и не вернувшихся, мне вроде бы повезло — я нашёл их следы, а потом и место их гибели, но решение задачи вновь от меня ускользнуло.

Пройдя по следам, я нашёл место боя: растерзанные останки людей, окровавленные клочья одежды, засохшая кровь на камнях и земле и, конечно же, следы…. Следы разные, но все они человеческие… Ну или, по крайней мере, принадлежат существам гуманоидного вида, использующим обувь или имеющим похожие на обувь ступни.

Бобо попытался было тоже принять участие в расследовании, но я прикрикнул на него:

— Бобо! Все следы затопчешь, постой там! — и жестом показал зверю, где ему следовало постоять. Тот обиженно фыркнул, отошёл в сторону и демонстративно улёгся, подложив передние лапы под голову, делая вид, что не больно-то оно всё ему и интересно, и, если я не оцениваю его искреннего желания помочь, то он лучше вздремнёт. Сам же внимательно следил за мной сквозь чуть приоткрытые щёлочки век.

Тут, несомненно, был бой: двое или, может быть, трое людей напали на группу охотников из семи человек. Следы нападавших более глубокие, а шаги их гораздо шире, чем у охотников, хотя размер ступни вполне обычный. Это и наталкивает на мысль, что нападающие могли и не быть людьми. Я, например, если спешу и не стараюсь ступать осторожно, оставляю подобные следы. Да и то, что двое или трое смогли справиться с семью охотниками-бангорами, у которых, как известно, военное дело в большом почёте, тоже говорит в пользу этого предположения. Но то, что нападавшие были изменёнными, верится слабо — изменённых не так много, если не сказать больше, да и смысл им влезать?

Прибегать к услугам наёмников в межклановых разборках бангоры бы не стали: для них сражаться за свой клан — дело чести. А других врагов у клана Кровавой травы вроде бы и нет… Хотя у клана Чёрного камня могли быть свои изменённые, как Тарак у клана… нашего клана, да, я же теперь тоже из клана Кровавой травы…. А что, это тоже версия…. Но… пока, мало данных.

Я поднял несколько окровавленных тряпок, бывших когда-то одеждой, понюхал — да, определённо, это те люди, которых я искал, запах одного из них я узнал. Точнее, узнала «система» — человек, в отличии от собаки, гораздо хуже запоминает запахи, поскольку информацию в основном воспринимает зрительно и на слух, а вот микрокомпьютеру разницы нет — он просто записывает и забыть ничего не может, пока я из него эти данные не сотру.

Запахи тут, надо отметить, вообще стояли не самые приятные: запах разложения (тела пролежали здесь не мене трёх суток), запах крови и дерьма. Запах смерти — смерть всегда пахнет кровью и дерьмом, иногда в фигуральном, а иногда и в прямом смысле этих слов.

От места схватки следы нападавших уходили к ручью, откуда они, собственно, и пришли, и там обрывались. Были здесь, конечно, и другие следы: вот ходила пустынная гончая (сильно хромала на одну лапу, потому и была одна — искалеченная, вот и отбилась от стаи); тут множество следов гракитов — вездесущих падальщиков (птиц, внешне похожих на грифов, но не больше вороны размером), эти неприятные создания просто не могли здесь не появиться.

Следов много, но все они более свежие, чем оставленные во время схватки. И вот ещё один след, привлёкший моё внимание: он тоже относительно свежий, но оставлен он человеком. Следы нечёткие, редкие…. Видимо, человек ходил осторожно, но не скрываясь, а, скорее, по привычке… и ноги ставил так, чтобы не затоптать других следов. Да я и сам, собственно, так сейчас делал! Человек походил по месту боя и отправился по следам нападающего… Похоже, я напал на след одного из пропавших следопытов нашего клана.

Ещё одно возможное направление моих поисков «накрылось» даже раньше, чем я начал его разрабатывать: пропавшие люди ушли торговым караваном в сторону Ньюхоума, и ни слуху ни духу после этого от них не было; до города они тоже не добрались — об этом я узнал от Тарака, ещё в «Пьяном василиске»; а сегодня на рассвете я увидел в направлении тракта, ведущего от Ньюхоума к Центральным землям и проходящего через пустоши Грейворна, марево, которое можно увидеть в степях в жаркий день, когда раскалённый воздух встречается с более холодным; спустя пару минут в мареве начали проскакивать разряды молний, абсолютно беззвучные — магическая буря, точнее буря А.Т.-энергии — искать какие-либо следы теперь, там бесполезно.

Придётся дальше выслеживать напавших на охотников — более перспективных наработок у меня пока нет. А делать это не очень хотелось… И не потому, что я опасался схватки с двумя или тремя изменёнными — просто оставленные ими чётко видимые следы вели к довольно большому ручью, протекавшему неподалёку, и там терялись. Видимо, существа, убившие охотников — кем бы они ни были — не хотели, чтоб кто-то встал на их след, и дальше уходили по ручью, а это плохо — в текуще воде трёхдневный след искать не представляется возможным.

Придётся прочёсывать ручей — где-то же они должны из него выйти. К счастью, следопыт, обследовавший место гибели охотников до меня, думал так же — у ручья я обнаружил его след. Он уводил вниз по течению, но потом возвращался и вёл уже вверх — то есть следопыт как-то понял бесперспективность того направления и пошёл вверх. Что ж, тогда и я пойду вверх по ручью — в конце концов, узнать, что же произошло с моим коллегой, мне не менее важно, чем выследить убийц охотников. И есть у меня ощущение, что это звенья одной цепи…

Не знаю, смог бы я читать следы, не быть я изменённым: подмечать все эти сломанные веточки, примятую траву, сбитый мох, неправильно лежащие камешки на галечном пляже и так далее… Смог бы, наверное, после нескольких лет практики под руководством опытного наставника. Но я тот, кто я есть. И обучение чтению следов заняло у меня пару дней, заложенных в базовый курс подготовки изменённых. Причём учился больше не я, а «система».

Мне и ещё двум изменённым второй серии просто показали, на что стоит обращать внимание, а микрокомпьютер всё запомнил. Изменённые и сами на память пожаловаться не могут, но «система» постоянно смотрит нашими глазами, и то, на что может не обратить внимание человек, от неё не скроется — я просто задаю параметры цели, которую выслеживаю, и она подсвечивает мне места, на которые стоит обратить внимание. Ну и острое обоняние сильно помогает. Я, к примеру, с расстояния двух метров спустя двое суток почувствую запах резины от подошвы ботинка, прошедшего по песку или камню — с травой немного хуже. Может ли так собака — не знаю.

Иногда след терялся и мне приходилось присаживаться и в буквальном смысле нюхать землю. Боб шёл за мной и, когда думал, что я его не вижу, тоже обнюхивал такие места, ничего не понимал, потихоньку фыркал себе под нос, забавно пучил глаза и мотал башкой. Когда же видел, что я застал его за этим делом, любопытный зверь демонстративно отворачивался и, делая вид, что его это всё не интересует, принимал позу «я рыцарский конь, мне такой фигнёй заниматься некогда — мне надо стоять красиво и гордо».

Вообще, за прошедшие три дня я оценил, что путешествовать вдвоём с барраксом, который считает тебя своим другом и хозяином, гораздо удобнее, чем в одиночестве. И удобней, и, что главное, гораздо веселей! Это как в лес ходить с собакой. Весёлой, сообразительной и послушной собакой. Только барракс умнее любой собаки, и ещё на нём можно ездить.

По ручью пришлось пройти да самых его верховий, почти до предгорий Айлейских гор. Здесь я снова обнаружил след напавших на охотников существ. Я заметил его довольно быстро, а вот моему коллеге, похоже, пришлось тут покрутиться.

Ручей здесь практически терялся в целом поле валунов. И здесь изменённые (ну а кто ещё это мог быть), совершив прыжок метров в пятнадцать длинной, оставили русло ручья. Я окинул взглядом поле, и «система» подсветила мне места, где росший на камнях лишайник был сильно сбит: след чёткий, но обычный человек вряд ли заметит (да и я внимание сразу не обратил бы, если бы не «система»). Так что моему коллеге тут пришлось сильно поплутать — его следы я тоже заметил, хоть они и не были столь явными.

А дальше изменённые двигались по камням такими вот прыжками. Нет, ну это точно изменённые — нормальный человек может совершить такой прыжок, только если в полёте его подтолкнёт несущаяся на полном ходу электричка! А других существ с подобными параметрами я пока не встречал.

Уже в предгорьях я нашёл место гибели следопыта — опять засохшая кровь и лоскуты одежды. От тела больше ничего не осталось — местные падальщики вообще очень быстро справляются с телами. За ночь даже кости растаскивать успевают. Следы нападавших тут тоже имелись… Те же самые следы, или очень похожие — они уводили от места боя дальше в сторону гор, и казалось, что оставившие их больше не пытались скрываться. А через пятнадцать минут я увидел…

Их было двое, и они меня ждали. Не скрываясь, демонстративно, кривя губы в ухмылках. Ухмылки, кстати примечательные такие… клыкастые! Таких мощных клыков я не видел ни у одних гуманоидов — ближе всего к фольклорным вампирам, но тем обычно зубки рисуют более изящные, а тут вполне нормальные челюсти хищного зверя, только в человеческом рту.

Да и в целом парочка интересная: один — пропорциями как обычный квейтрин; другой — ростом на голову ниже меня (всего на голову!), но шире и мощнее любого бангора, и на голове имеются костяные наросты, что так же иногда встречаются к бангоров; цвет кожи у обоих не просто бледный, а белый с синим отливом; волосы на головах у обоих отсутствуют; и глаза… в их глазах вообще невозможно ничего прочесть, даже наличие разума — там вообще царит какой-то хаос. Один вооружён двумя кривыми клинками, что добавляет ему сходство с квейтрином; второй — молотом, с навершем размером с пивную кегу. Тела обоих прикрывают грубые кожаные доспехи.

— Смотри, брат, ещё мясо, — сказал квейтриноподобный (будем назвать его первым), и его улыбка стала ещё шире.

— Интересно, когда у них там, в этом их клане, закончатся идиоты? — поддержал его здоровяк.

Я жестом отдал команду Бобо оставаться на месте, и подошёл на несколько метров к странной парочке

— Вы из клана Чёрного камня? — спросил я.

— Мы из народа Аорунту, мясо, — ответил первый. Голос его сочился презрением. — А не из ваших смешных ферм.

Аорунту — что-то знакомое… а что он имеет ввиду под словом фермы? Кланы бангоров? А почему фермы?

«Аорунту — на языке старшей, так же именуемой неведомой или непознаваемой расой, примерно значит властители или хозяева, чаше используется как настоящие или истинные хозяева» — подсказала «система».

— Аурунту… истинные хозяева… хозяева чего?

— О, грамотное мясо! — Удивился первый.