Глава 14




Искать следы — занятие, в сущности, несложное: там примятая трава, там сбитый с камня мох, тут след когтистой лапы в грязи… Просто нужно быть внимательным и знать, на что внимание обращать. Ну и опыт в этом деле, чтобы подмечать следы автоматически. Выследить уробаса и подавно никаких проблем не составляет — следов этот двуногий зверь оставляет, как трактор, разворачивавшийся на детской площадке.

Быстро пробежавшись по местам, где уробаса видели местные, я без проблем нашёл его хоть и не слишком свежие, но отчётливые следы, по которым и вышел к логову.

Уробас действительно оказался довольно крупным, но в пределах нормы. На поиски я вышел с рассветом и застал тролеподобное существо за завтраком: уробас сидел на небольшом каменном пятачке перед входом в неглубокий скальный грот и обгладывал кость, на которой ещё оставалось немного мяса. Костями было завалено всё пространство перед входом в логово, а недалеко от ноги уробаса я заметил почти целый череп, так что стало понятно, чем здесь питается такой немаленький зверь — скальные скхорны. Эти ящеры охотятся на горных козлов, в основном, но не обладают большой прытью, а лишь могут делать резкие рывки и хорошо маскироваться, так что охотятся они из засады, и противопоставить уробасу им нечего. Вот только долго на такой диете уробас-одиночка не протянет: скальные скхорны не многочисленны, а ест уробас много, так что вскоре он перебьёт всех ящеров в округе, или же они научатся прятаться от него, а за горными козлами ему точно не угнаться. Так что скоро он начнет охотиться на жителей Шальтары, и я появился здесь очень вовремя.

Понять, что я приближаюсь к цели, было несложно: сначала я почуял смрад от разлагающихся костей, а потом и звуки трапезы уробаса услышал, потому начал двигаться осторожнее. Зверь меня не заметил, но вёл он себя довольно настороженно: зыркал по сторонам и негромко недовольно ворчал — видимо, понимал, что столь скудный рацион в виде немного подтухшего мяса и костей его не насытит, и прикидывал, что бы ещё сожрать.

В общем, зверь насторожен, хоть и не перестает жевать, и стремительная атака в лоб, что прошла с прошлым уробасам, скорее всего не удастся: ему ведь достаточно немного поднять руки, которые и так сейчас находятся на уровне морды, и с первого удара я его не убью. А потом он выставит щит, и разматывать его я буду долго и упорно. Нет, такой хоккей нам не нужен!

Я поднял из-под ног булыжник в три моих кулака размером и с силой швырнул его в чахлые кусты, растущие справа от логова. Затрещали ветки, посыпались мелкие камешки, и уробас с утробным рыком повернул голову в ту сторону. Взяв разбег в три шага, я прыгнул, целясь в нависающий над входом в грот козырёк — уробас ещё раз растерянно рыкнул и развернул голову в то место, с которого я прыгал. В полёте выхватив из-за спины меч, я оттолкнулся ногой от козырька и обрушился на затылок уробаса.

Зверь рухнул навзничь, не издав больше ни звука, — дело сделано. Да я прям, настоящий принц Персии! Правда, если бы парень из легендарной серии игр весил столько же, сколько вешу я, с трюками из паркура у него бы ничего не получилось: какие-нибудь деревянные ставни или флаги, по которым скользил этот персонаж, не выдержали бы веса в два центнера. Ну и ещё я сильнее и быстрее… Да и врагов персонажа игры я бы как цыплят голыми руками передушил, не вспотев. А это приятно иногда — чувствовать себя совершенной машиной смерти! Но надо проверить тело уробаса на предмет трофеев и возвращаться в Шальтару за наградой.

***

Жизнь внутри стен немногочисленных городов и за их пределами разительно отличается. И там, и здесь наличествует диковатая смесь раннего средневековья и высоких технологий; и там, и здесь можно встретить облачённого в доспехи человека с мечом и щитом, увлеченно копающегося в каком-нибудь гаджете вроде смартфона или планшета. Но вот уровень жизни населения и, как следствие, количество этих высокотехнологичных вкраплений резко отличается: в Ньюхоуме, реши я пообедать в каком-либо ресторане, деньги с моего электронного счёта спишутся, как только я сделаю заказ, да и заказ этот сделать, как и проверить наличие свободных столиков, я могу ещё по дороге в этот ресторан через местную инфосеть; а в Шальтаре мне выдают награду за ликвидацию опасного монстра в виде кожаного кошеля, набитого монетами. Контрасты…

Да и караван наш, будь мы в нормальном средневековье, вёз бы, наверное, в удалённые поселения какие-нибудь изделия городских ремесленников вроде оружия, инструментов, а обратно сельскохозяйственную продукцию: муку, мясо, молоко. Здесь же дела обстоят почти что наоборот.

Почти всю подземную часть Ньюхоума и немалые площади на поверхности занимает биостанция. На ней в теплицах выращивают особо капризные культуры вроде синего остролиста (популярной специи, которую добавляют во многие блюда из мяса) и производят биомассу, из которой в пищевых синтезаторах посредством всё той же пресловутой А.Т.-энергии получают практически любую пищу. По составу и вкусу синтезированная еда практически не отличима от натуральной. Таким образом, в продовольствии Ньюхоум не нуждается, напротив, некоторое количество еды, в основном, приправы и специи, мы везём в Шальтару и Восточный форт.

Но синтез качественной пищи — процесс весьма энергоёмкий, и требуется в нём всё та же А.Т.-энергия (как и во многих других производствах — где-то больше, где-то меньше,) а переход энергии в эту форму связан с определёнными трудностями, и самый эффективный способ получения А.Т.-энергии — это зарядка накопителей от естественного фона земли. Но фон этот должен быть довольно высок, что после катастрофы нередкость, и достаточно ровен — без резких повышений и снижений, и эти два фактора вместе встречаются довольно редко.

В Западном Пределе (земли, столицей которых является Ньюхоум) таких места два — Восточный и Северный форты. Оба форта являются станциями по зарядке накопителей А.Т.-энергии, но вид имеют небольших, но хорошо укреплённых крепостей, ведь чем выше у местности фон А.Т.-энергии, тем опаснее и разнообразнее встречаются на ней твари.

Основной груз нашего каравана — это, как я уже говорил, продовольствие для Восточного форта и разряженные накопители. Оттуда же мы везём накопители заряженные, и этот груз представляет собой немалую ценность — стоит остерегаться, что кто-нибудь попробует его отобрать.

Впрочем, разбойники, способные ограбить караван, непроходимыми идиотами отнюдь не являются, зная, что караван усилен изменённым, вряд ли рискнут связываться: я, конечно, не являюсь ультимативным доводом в любом боестолкновении, но отряд нападающих придётся ощутимо усиливать и без потерь точно не обойдётся — кого-нибудь зарезать точно успею, и, скорее всего, не одного. Вот оно им надо, если обычно изменённые в сопровождении таких караванов не участвуют?

Тем не менее, после выхода из Нижней Шальтары ухо я держал востро. Далее наш путь пролегал через глубокое ущелье, что насквозь прорезало Айлейские горы, а после ещё немного по пустоши Грейворн (обширной пустыне, иногда переходящей в чахлую степь, что отделяет Западный Предел от Центральных земель) — места опасные. К счастью, никаких неприятностей в дороге не приключилось. Ну, или почти никаких…

Когда мы проходили по ущелью в Альвейских горах, наёмника, что шёл справа от второй по счёту повозки, атаковал крупный скальный скхорн, притаившийся меж больших валунов у дороги. Ящер сграбастал внушительными челюстями парня поперёк туловища — оно, надо отметить, почти полностью уместилось в пасти твари, — и принялся жевать. Наёмник истошно заорал.

Случившегося мне никто бы в вину не поставил — замаскировавшегося в камнях скального скхорна почти невозможно заметить, пока он сам себя не выдаст, — но я все же почувствовал укол вины, ведь прохлопал же опасность. Я всё же впередиидущий и должен замечать возможные неприятности. И я тут же решил исправить оплошность: выхватив левой рукой меч, я подскочил к скхорну и глубоко всадил клинок в его правый глаз. Ящер вздрогнул и обмяк. Убрав меч на место, я левой рукой поднял верхнюю челюсть скхорна, а правой за шкирку вытащил из пасти всё ещё орущего наёмника.

Голосил парень, к счастью, по большей части не от боли, а от страха — зубы скхорна не пробили латные пластины доспеха, в котором ходил наёмник, разве что синяки оставили. В остальном же путешествие прошло спокойно. Неприятности поджидали меня внутри городских стен.

Ещё на подходе к городу, как только «система» установила связь с инфосетью Ньюхоума, я получил сообщение от Умника. В нём говорилось, что у него есть для меня работа. Связавшись с Умником и получив подтверждение, что предложение всё ещё в силе, договорился о встрече с приятелем в «Пьяном Василиске». Вот по дороге к нему на меня и напали.

Перекрёсток двух ничем не примечательных улочек, к которому я шёл, и в дневное время не отличался особым оживлением, а сейчас, с наступлением темноты, и вовсе был безлюден. Как оказалось, безлюден лишь на первый взгляд: из-за углов зданий справа и слева от меняя показались два человека. Один швырнул мне под ноги нечто продолговатое, другой начал поднимать арбалет. Я не стал выяснять, что именно упало мне под ноги (вряд ли кошелёк с деньгами или фляжка с вином), как и дожидаться, пока второй поднимет своё оружие.

Сильно оттолкнувшись ногами от булыжников дороги, я прыгнул на человека с арбалетом, схватив его за грудки и впечатав в стену. Сзади негромко хлопнуло — видимо, продолговатый предмет, что метнули мне под ноги, оказался какой-то разновидностью гранаты.

На другой стороне перекрёстка показался третий нападавший, вооружённый бласт-ружьём. Он выстрелил. Я не стал уклоняться от выстрела, а просто швырнул навстречу заряду А.Т.-энергии первого нападающего и, оттолкнувшись ногой от стены, прыгнул следом, выхватывая на ходу меч. Тело, встретившее заряд из бласт-ружья, мелко затряслось, падая на мостовую, — один готов.

Меч я выхватил на рефлексах, автоматически — стрелка я думал взять живьём и рассчитывал хорошо наподдать налётчику ногой и оглушить. Но тот успел попятиться так, что ногой я до него не доставал, и направить на меня своё оружие. Я не стал с ним возиться, ведь за спиной ещё метатель гранат, а просто коротким тычком вогнал ему клинок под подбородок. Чуть перестарался, и кончик клинка, пробив череп, показался из макушки нападающего — смерть мгновенная и без мучений. Второй готов, надо взять живым третьего — расспросить, чего это они, злодеи, на хорошего и почти беззащитного человека напасть решили. И ведь ждали, похоже, именно меня!

Последний нападавший и не думал продолжать бой: подвывая (видимо, от страха — вряд ли это у него такой боевой клич), он во все лопатки улепётывал прочь, и я успел увидеть его только в последний момент, когда он уже сворачивал за угол. Проворный какой! А ведь улепётывай он молча, у него, пожалуй, были бы шансы сбежать. Небольшие, впрочем — на этих тихих ночных улочках бегучего человека я за километр услышу. Я рванул следом.

Раздалось гулкое БАМ, затем грохот падающего тела и почти сразу звук ещё одного удара и тихий хрип. Я завернул за угол. Вот и третий готов! Ну что за неудачник?! Это ж надо было впечататься в фонарный столб (видимо, беглец решил оглянуться и посмотреть, как далеко находиться погоня) и упасть, попав затылком на кованую ограду клумбы с цветами. Я думал, такое только в дешёвых сериалах бывает! Не везёт что-то мне последнее время с пленниками.

Быстро обыскав тела, я нашёл ещё одну шоковую гранату — а именно её мне и кинули под ноги, — и никаких намёков на то, кто мог быть заказчиком этой… не то попытки убийства, не то акции устрашения. Впрочем, догадки по этому поводу у меня имелись, а в том, что это не случайные грабители, сомневаться не приходится: шоковая граната — вещь дорогая и не имеющая хождения в свободной продаже, у случайных головорезов её просто не могло быть.

Ну что ж, недоброжелатели с недавних пор у меня имеются! Прихватив гранату, я поспешил на встречу к Умнику.





Глава 15




— Привет, Умник! — сказал я, подсаживаясь за столик ожидающего меня квейтрина. — Как тут эль нынче, не испортился?


— Сам проверь, — предложил Умник, подвигая ко мне одну из двух стоящих на столе литровых кружек. — Как прошёл контракт?

— Нормально, — отвечаю я, сделав пару хороших глотков. — Давай к делу. А то я только час назад в город вернулся, и мне уже не терпится вернуться в пустоши.

На лице Умника появилась присущая ему ироническая улыбка.

— Позволь поинтересоваться, друг мой, что вызвало у тебя такой приступ рурализации? — витийствует Умник.

— Как я уже сказал, я только час назад добрался до Ньюхоума, и меня уже попытались убить.

— Вот как?

— Да, трое из-за угла… безлюдная улочка… без объявления войны.

— Совсем бандиты распоясались! И это в среднем поясе Ньюхоума! — Умник покачал головой. — Они что, были настолько пьяны, что не смогли отличить здоровенного вооруженного тувлара от толстого торговца?

— Они не были пьяны, насколько я заметил. И ждали, похоже, именно меня. Больше скажу: будь я чуть медленней, и у них бы появились все шансы на успех: им удалось где-то разжиться бласт-ружьём и шоковыми гранатами, ну и по мелочи «холодняк» всякий.

— Да, на уличных налётчиков не похоже… Живым взять никого не догадался?

— Хотел, но не повезло: последний решил дать дёру и нелепо убился — упал и затылком на ограду клумбы.

— Да, бывает… Но ты не выглядишь особо взволнованным — знаешь, откуда ветер дует?

— Да, есть все основания полагать, что это от семьи Энсторских. Просто больше неоткуда — живых недоброжелателей у меня больше нет.

— Ну что ж, известный и понятный враг — это уже не так страшно.

— Ага, непонятно только, что с ним делать, — хмыкнул я. — Ладно, Умник, давай к делу.

— К делу… — Умник немного помолчал, собираясь с мыслями. — Искандер, как у тебя дела с религией и моралью?

Тут пришло время задуматься мне.

— Что касается религии — я не слишком религиозен, мягко говоря. С моралью дела обстоят немногим сложнее: я не делаю дерьма другим без веских на то причин, и не спускаю дерьма по отношению к себе.

— Ну это у большинства людей так — по крайней мере, на словах. А если конкретнее? На каких-нибудь примерах жизненных ситуаций. Я не ради праздного любопытства интересуюсь — это напрямую касается дела.

— Хм… — я вновь задумался, что же за дело хочет предложить мне Умник, видимо, оно и впрямь скользкое. — Проведя ночь с девицей, не считаю себя чем-то ей обязанным, если ничего ей не обещал — любви там до гроба или жениться… — Умник с улыбкой кивнул. — Если я что-то пообещал, не скажу, что слово моё тверже камня, но я постараюсь это обещание выполнить.

— Так, хорошо! Продолжай.

— Что ещё… Съесть разумное существо… не знаю… смог бы, наверное, при крайней необходимости.

— Ну, без этого, я думаю, обойдёмся, — усмехнулся Умник и спросил уже серьёзно: — А убить человека… смог бы?

— Что за вопрос? — я вернул квейтрину усмешку — И мне, и тебе по роду деятельности приходилось это делать, и не раз.

— Я не про убийство в открытом бою, защищаясь или защищая … скажем, собственность нанимателя. А убийство с целью хищения чего-либо или просто ликвидации неугодного человека?

— Ну, тут многое зависит от обстоятельств: насколько мне симпатичен или не симпатичен человек, и немаловажно, — я криво ухмыльнулся, — какова цена вопроса.

— Хорошо… — Умник задумчиво покивал, а потом предложил, поднимаясь из-за стола: — Искандер, пойдём прогуляемся немного.

— Что, уже идём кого-нибудь мочить и грабить? — усмехнулся я.

— Нет, что ты, скорее уж наивных девиц совращать!

***

Ньюхоум делится на три неравные части, пояса, как обычно называют их местные: самый небольшой, верхний пояс, где расположены особняки самых знатных дворян, здание правительства и храм Света; средний пояс, самый большой, — это основная часть города со всеми магазинами, ресторанами, ремесленными и жилыми кварталами; и нижний пояс у самой стены — это трущобы, гетто, здесь живут люди с самым низким уровнем гражданства и вовсе его лишившиеся, но не потерявшие право жить в Ньюхоуме.

Тут ведь дела обстоят так: если человеку посчастливилось получить гражданство в Ньюхоуме, оно у него, как бы сказать… нейтральное. Далее его можно улучшить, показав свою добропорядочность и полезность для города, или же, напротив, ухудшить, совершив обратные действия.

В социально-юридической системе Ньюхоума вообще чёрт ногу сломит; вот, например, я не являюсь гражданином Ньюхоума, и мои права урезаны — есть, скажем, места, которые мне посещать запрещено, бесплатный минимум медицины мне недоступен, но жить я могу где угодно (насколько средства позволят) — моё право на жительство это позволяет. А человеку с низким уровнем гражданства доступен минимальный соц. пакет, куда входит и бесплатная медицина, хоть и в урезанном объёме, но жить он может только в нижнем поясе. В общем, в нижнем поясе, как и положено гетто, полно всякого отребья и криминальных элементов.

И Умник повёл меня не по уютным освящённым улочкам среднего пояса, а как раз в нижний. И дорогу при этом он выбрал, мягко говоря, странную…

— Умник, там стена…. — недоумённо проговорил я, видя, что мой товарищ обогнул трактир и направляется прямо к стене, разделяющий средний и нижний пояса.

— Меня радует твоя наблюдательность, но это, право слово, такие мелочи! — ну, мелочи так мелочи, я решил не спорить и просто пошёл вслед за квейтрином.

В камнях стены обнаружились несколько выбоин, небольших, но вполне достаточных, чтобы зацепиться пальцами или встать носком сапога. По ним Умник взобрался до половины стены, а после просто подпрыгнул, зацепился за край и, подтянувшись, легко перемахнул на ту сторону. Я последовал за ним.

— Не то чтоб у нас сейчас была какая-нибудь тайная операция, — сказал Умник, когда я оказался рядом с ним с другой стороны стены. — Просто внутри города кое-где есть такие проходы, доступные, по большей части, изменённым. И я думаю, тебе не помешает о них знать. Есть пара таких неофициальных проходов и через внешнюю стену. Мы сейчас прогуляемся к одному из них, и по дороге я расскажу тебе о деле, которое собираюсь предложить. Кроме того, знаешь ли, и у стен есть уши, а в гетто, если кто-нибудь и услышит наш разговор, болтать не станет — народ тут пуганый