– Райз?
– Нет, ему насрать на всё, что вы здесь творите.
– Леду?
– Ещё тот мудак, но безобидный.
– Тогда кто? Кто управлял Марджори?
Улыбаясь, склоняюсь ниже к его уху.
– Моя девочка. Она и есть кукловод.
Лицо Карстена вытягивается. В его глазах пробегает недоверие, непонимание и страх. Вот что мне нужно. Последнее.
– Мира?
– Знаешь, я за последнее время так часто говорил слово «любимая» и слышал в ответ «мон шер», что это стало чем-то очень пресным и фальшивым. А вот моя хитрая, выносливая и сильная девочка сделала вас всех. Эрнест Райз вырастил довольно интересную соперницу для тебя. И ты проиграл. А если прибавить ко всему этому настоящего преступника, то вышла забавная история. Побереги себя, Карстен. Ты уже не в том возрасте, чтобы так бездумно разбрасываться своей жизнью. Это твой чистовик, так заполняй его с умом и не вынуждай вносить редакторские правки. Не сдохни, – хлопаю его по щеке и, разворачиваясь, выхожу из палаты.
Проверяю время и вижу на мобильном сообщение от Марджори. Хорошо. Всё хорошо.
Сажусь в машину и направляюсь на встречу с ней. Самое интересное то, что на флешке, которая у неё, установлена очень забавная программа. Она может показать документы только один раз, а затем она отформатируется автоматически и сотрёт всё, что было на ней.
– Ну что? – Поворачиваю голову к Марджори, севшей в машину.
– Забрала. Расплатилась с ним… хм, ядом, – она цокает и передаёт мне другую флешку.
– Молодец. Оригинальное прощание, – усмехаюсь я.
– Леду мне позвонил.
– Что хочет?
– Чтобы я приехала как можно быстрее в университет. Он чуть ли не плачет и явно напуган.
– Значит, ад приближается. Нам следует скорее всё сделать и улизнуть…
– Нет. Я поеду туда. Это займёт не так много времени. Я хочу и с ним попрощаться. Ради этого я столько лет терпела эту скотину, которая променяла меня на стерву из сестринства. Из-за него я потеряла всё и теперь ни за что не упущу шанса сказать ему всё в лицо, – зло шипит она.
– Чёрт, Марджори…
– Отвали, Рафаэль. Я здесь решаю, что мы делаем дальше. И ты едешь передавать материалы, а затем снимешь все деньги. Будешь ждать меня у ворот, пока я поговорю с Леду и поставлю жирную точку в наших отношениях. Ты понял меня?
– Ладно, как хочешь. Ты же знаешь, я сделаю так, чтобы ты была счастлива. Тебя подбросить? – Шумно вздыхаю я.
– Нет. Заказала такси, и мне надо подготовиться. Я хочу быть собой, а не той уродиной, которой была там. Жди меня у ворот, а если тебя не будет…
– Да-да, ещё поугрожай мне сейчас, после того как я убил шестерых человек, – закатываю глаза.
– Прости, я вся в таком предвкушении. Меня даже потряхивает от адреналина. Всё получилось, Рафаэль. И я больше не хочу звать тебя «мон шер», меня это бесит. Я люблю тебя. Я так тебя люблю, ты сделал меня счастливой. И скоро я буду самой счастливой, мы начнём новую жизнь. Ты и я. Я хочу детей и семью. И мы богаты, Рафаэль. Мы так богаты, – радостно говорит она, обнимая меня, и улыбается.
– Вот это мне нравится. Улыбайся. Ещё чуть-чуть, и я непременно куплю тебе самый огромный бриллиант в мире. Я тоже хочу детей. Много детей. От тебя, – она вся расцветает и кивает мне.
– Люблю. Люблю. Люблю.
Марджори выскакивает из машины и посылает мне воздушный поцелуй. Улыбаясь, смотрю, как она пересаживается в такси.
Моя улыбка сползает. Поправляю зеркало заднего вида и в который раз наблюдаю за тем, как всё меняется перед глазами. Ещё рано… нельзя. Наши дети. Её и мои. Они будут прекрасным подарком за всю боль в нашей жизни. Будущее.
Прячу флешку в карман и разворачиваю машину. Осталось последнее. Решающий шаг. Ещё один шаг, и конец.
Доезжаю до салона аренды и сдаю машину, получая страховой взнос обратно. Отправляю сообщение о том, что всё идёт по плану, и заказываю такси.
Обхожу университет по периметру и пролезаю наружу через дыру в земле. Я постоянно хочу позвонить Белчу. Чёрт, нет. Держаться. Я не должен. Ещё очень рано, я потеряю всё это дерьмо внутри себя. Я обязан быть грязным и лживым ублюдком.
Терпи… терпи, Рафаэль! Терпи!
Мой взгляд обращается к дому сестринства, когда я прохожу недалеко от него. В её спальне горит свет. Не смотреть. Нельзя.
Дохожу до здания администрации и поднимаюсь на второй этаж.
– Мистер Лоф, – мне кивает офицер.
– Доброе утро. Мистер Леду?
– У себя.
Набавляюсь к кабинету, где уже всё готово. Ловушка горит в нетерпении. Кто бы сомневался, что Марджори в неё угодит? Её желание самой увидеть падение бывшего любовника и, по её мнению, предателя, всегда стояло на первом месте. Она бы ни за что не упустила этот шанс. И ей его с радостью предоставили.
– Мистер Лоф.
– Мистер Леду. Она уже едет к вам.
– Хорошо. Мисс Райз в порядке?
– Ещё не узнавал, но вы можете быть спокойны. Ей ничто больше не угрожает, – киваю я.
– Слава Богу. Я так виноват перед ней. Бедная девочка и какая сильная. Я…
– Позже. Вы это скажите ей позже, а сейчас вам предстоит заплакать, чтобы вытащить из Марджори все признания. Вы выучили то, что я вам написал? – Перебиваю его, поглядывая на часы.
– Да, конечно. Я ведь согласился играть по вашим правилам, чтобы прекратить этот ад.
– Отлично, тогда я отправлюсь на место.
Выхожу из кабинета и скрываюсь в одной из комнат для совещаний. Той самой, где судили Миру. Это своеобразное напоминание о том, что будет с каждым, кто хоть пальцем её тронет. С каждым.
– Она вошла на территорию. Всем приготовиться.
– Позиция три.
Стук моего сердца отдаётся в ушах, и я глубоко вздыхаю. Хоть у меня и достаточно записей её признаний, но всё же лучше именно такое, чтобы поймать с поличным. Мои улики слабые, а вот эта будет бомбой.
Стук каблуков раздаётся по коридору.
Покурить бы… очень хочется курить.
– Месье Леду, что произошло?
– Марджори, я…я не знаю, что мне делать. Эмира Райз… сегодня утром её нашла одна из её сестёр с перерезанными венами в спальне. Она… она… мертва.
– О, Господи. Боже мой, поэтому так тихо? Ты отослал всех?
– Да, я… организовал им задания в главном корпусе, а потом автобусы. Ту девушку мне пришлось ударить… я… взял и ударил её, чтобы она не кричала и не… Я не знаю, что делать дальше. Я не знаю. Эмира Райз мертва. Единственная дочь Эрнеста Райза покончила с собой здесь, и… помоги мне…
Бросаю взгляд на часы и поднимаюсь с пола. Показываю кивком головы офицерам полиции, что я хочу выйти.
Не могу. Я уже больше не могу. Я хочу знать, что слёзное признание Леду – ложь.
Выхожу на улицу и достаю мобильный из кармана джинсов. Набираю Белчу. Он долго не подходит к телефону.
– Да… да. Ты где? У тебя всё хорошо? – Тихо произносит Белч.
– Как она?
– Ну, как тебе сказать. Хреново она. Кажется, немного двинулась головой и не только ей. Она не верит. Ни одному слову не верит, и я бы не поверил. Так что «хреново» – отличный ответ.
– Ясно.
Прикрываю глаза, прислоняясь к стене.
– А что у тебя? Ты… её уже поймали?
– Она здесь. Недалеко от вас. Ей устроили тет-а-тет с Леду, и она должна показать своё истинное лицо. Её посадят, Грог в курсе происходящего, и я уверен, что он не позволит ей снова приблизиться к Мире. Ещё немного, и всё закончится, – сухо отвечаю я.
– Понятно. Значит, ты придёшь сюда? Ты сам поговоришь с Мирой и расскажешь ей всё?
– Я пока не знаю. Я ещё не перестроился, да и рано это делать. Нельзя праздновать победу до тех пор, пока не будет стопроцентного убеждения в этом. Главная ошибка новичков.
– Раф, тебе надо поговорить с ней. Тебе она поверит, а мы хоть на головах будем стоять и ничего не сдвинем с мёртвой точки. И ты ей нужен. Очень нужен…
– Мне нужно идти.
Сбрасываю звонок и убираю телефон.
Стою на холодном ветру один, и мне уже не холодно. Моя жизнь в последнее время часто меняется, и я боюсь думать о чём-то постоянном. Это только начало моего пути, а я уже так устал от него. Так и проверяется желание человека жить дальше и бороться за свои мечты. Можно вернуться обратно или продолжать. Если вернуться, то уже вернёшься не тем человеком, которым был раньше. Всё станет чужим. Если продолжать, то ты будешь дальше меняться и тоже встретишься с тем, что всё чужое. Это даже не риск. Это просто жизнь, которую следует принять или добровольно, или насильно.
За спиной раздаются громкие голоса, и я отталкиваюсь от стены.
– Нет, ему насрать на всё, что вы здесь творите.
– Леду?
– Ещё тот мудак, но безобидный.
– Тогда кто? Кто управлял Марджори?
Улыбаясь, склоняюсь ниже к его уху.
– Моя девочка. Она и есть кукловод.
Лицо Карстена вытягивается. В его глазах пробегает недоверие, непонимание и страх. Вот что мне нужно. Последнее.
– Мира?
– Знаешь, я за последнее время так часто говорил слово «любимая» и слышал в ответ «мон шер», что это стало чем-то очень пресным и фальшивым. А вот моя хитрая, выносливая и сильная девочка сделала вас всех. Эрнест Райз вырастил довольно интересную соперницу для тебя. И ты проиграл. А если прибавить ко всему этому настоящего преступника, то вышла забавная история. Побереги себя, Карстен. Ты уже не в том возрасте, чтобы так бездумно разбрасываться своей жизнью. Это твой чистовик, так заполняй его с умом и не вынуждай вносить редакторские правки. Не сдохни, – хлопаю его по щеке и, разворачиваясь, выхожу из палаты.
Проверяю время и вижу на мобильном сообщение от Марджори. Хорошо. Всё хорошо.
Сажусь в машину и направляюсь на встречу с ней. Самое интересное то, что на флешке, которая у неё, установлена очень забавная программа. Она может показать документы только один раз, а затем она отформатируется автоматически и сотрёт всё, что было на ней.
– Ну что? – Поворачиваю голову к Марджори, севшей в машину.
– Забрала. Расплатилась с ним… хм, ядом, – она цокает и передаёт мне другую флешку.
– Молодец. Оригинальное прощание, – усмехаюсь я.
– Леду мне позвонил.
– Что хочет?
– Чтобы я приехала как можно быстрее в университет. Он чуть ли не плачет и явно напуган.
– Значит, ад приближается. Нам следует скорее всё сделать и улизнуть…
– Нет. Я поеду туда. Это займёт не так много времени. Я хочу и с ним попрощаться. Ради этого я столько лет терпела эту скотину, которая променяла меня на стерву из сестринства. Из-за него я потеряла всё и теперь ни за что не упущу шанса сказать ему всё в лицо, – зло шипит она.
– Чёрт, Марджори…
– Отвали, Рафаэль. Я здесь решаю, что мы делаем дальше. И ты едешь передавать материалы, а затем снимешь все деньги. Будешь ждать меня у ворот, пока я поговорю с Леду и поставлю жирную точку в наших отношениях. Ты понял меня?
– Ладно, как хочешь. Ты же знаешь, я сделаю так, чтобы ты была счастлива. Тебя подбросить? – Шумно вздыхаю я.
– Нет. Заказала такси, и мне надо подготовиться. Я хочу быть собой, а не той уродиной, которой была там. Жди меня у ворот, а если тебя не будет…
– Да-да, ещё поугрожай мне сейчас, после того как я убил шестерых человек, – закатываю глаза.
– Прости, я вся в таком предвкушении. Меня даже потряхивает от адреналина. Всё получилось, Рафаэль. И я больше не хочу звать тебя «мон шер», меня это бесит. Я люблю тебя. Я так тебя люблю, ты сделал меня счастливой. И скоро я буду самой счастливой, мы начнём новую жизнь. Ты и я. Я хочу детей и семью. И мы богаты, Рафаэль. Мы так богаты, – радостно говорит она, обнимая меня, и улыбается.
– Вот это мне нравится. Улыбайся. Ещё чуть-чуть, и я непременно куплю тебе самый огромный бриллиант в мире. Я тоже хочу детей. Много детей. От тебя, – она вся расцветает и кивает мне.
– Люблю. Люблю. Люблю.
Марджори выскакивает из машины и посылает мне воздушный поцелуй. Улыбаясь, смотрю, как она пересаживается в такси.
Моя улыбка сползает. Поправляю зеркало заднего вида и в который раз наблюдаю за тем, как всё меняется перед глазами. Ещё рано… нельзя. Наши дети. Её и мои. Они будут прекрасным подарком за всю боль в нашей жизни. Будущее.
Прячу флешку в карман и разворачиваю машину. Осталось последнее. Решающий шаг. Ещё один шаг, и конец.
Доезжаю до салона аренды и сдаю машину, получая страховой взнос обратно. Отправляю сообщение о том, что всё идёт по плану, и заказываю такси.
Обхожу университет по периметру и пролезаю наружу через дыру в земле. Я постоянно хочу позвонить Белчу. Чёрт, нет. Держаться. Я не должен. Ещё очень рано, я потеряю всё это дерьмо внутри себя. Я обязан быть грязным и лживым ублюдком.
Терпи… терпи, Рафаэль! Терпи!
Мой взгляд обращается к дому сестринства, когда я прохожу недалеко от него. В её спальне горит свет. Не смотреть. Нельзя.
Дохожу до здания администрации и поднимаюсь на второй этаж.
– Мистер Лоф, – мне кивает офицер.
– Доброе утро. Мистер Леду?
– У себя.
Набавляюсь к кабинету, где уже всё готово. Ловушка горит в нетерпении. Кто бы сомневался, что Марджори в неё угодит? Её желание самой увидеть падение бывшего любовника и, по её мнению, предателя, всегда стояло на первом месте. Она бы ни за что не упустила этот шанс. И ей его с радостью предоставили.
– Мистер Лоф.
– Мистер Леду. Она уже едет к вам.
– Хорошо. Мисс Райз в порядке?
– Ещё не узнавал, но вы можете быть спокойны. Ей ничто больше не угрожает, – киваю я.
– Слава Богу. Я так виноват перед ней. Бедная девочка и какая сильная. Я…
– Позже. Вы это скажите ей позже, а сейчас вам предстоит заплакать, чтобы вытащить из Марджори все признания. Вы выучили то, что я вам написал? – Перебиваю его, поглядывая на часы.
– Да, конечно. Я ведь согласился играть по вашим правилам, чтобы прекратить этот ад.
– Отлично, тогда я отправлюсь на место.
Выхожу из кабинета и скрываюсь в одной из комнат для совещаний. Той самой, где судили Миру. Это своеобразное напоминание о том, что будет с каждым, кто хоть пальцем её тронет. С каждым.
– Она вошла на территорию. Всем приготовиться.
– Позиция три.
Стук моего сердца отдаётся в ушах, и я глубоко вздыхаю. Хоть у меня и достаточно записей её признаний, но всё же лучше именно такое, чтобы поймать с поличным. Мои улики слабые, а вот эта будет бомбой.
Стук каблуков раздаётся по коридору.
Покурить бы… очень хочется курить.
– Месье Леду, что произошло?
– Марджори, я…я не знаю, что мне делать. Эмира Райз… сегодня утром её нашла одна из её сестёр с перерезанными венами в спальне. Она… она… мертва.
– О, Господи. Боже мой, поэтому так тихо? Ты отослал всех?
– Да, я… организовал им задания в главном корпусе, а потом автобусы. Ту девушку мне пришлось ударить… я… взял и ударил её, чтобы она не кричала и не… Я не знаю, что делать дальше. Я не знаю. Эмира Райз мертва. Единственная дочь Эрнеста Райза покончила с собой здесь, и… помоги мне…
Бросаю взгляд на часы и поднимаюсь с пола. Показываю кивком головы офицерам полиции, что я хочу выйти.
Не могу. Я уже больше не могу. Я хочу знать, что слёзное признание Леду – ложь.
Выхожу на улицу и достаю мобильный из кармана джинсов. Набираю Белчу. Он долго не подходит к телефону.
– Да… да. Ты где? У тебя всё хорошо? – Тихо произносит Белч.
– Как она?
– Ну, как тебе сказать. Хреново она. Кажется, немного двинулась головой и не только ей. Она не верит. Ни одному слову не верит, и я бы не поверил. Так что «хреново» – отличный ответ.
– Ясно.
Прикрываю глаза, прислоняясь к стене.
– А что у тебя? Ты… её уже поймали?
– Она здесь. Недалеко от вас. Ей устроили тет-а-тет с Леду, и она должна показать своё истинное лицо. Её посадят, Грог в курсе происходящего, и я уверен, что он не позволит ей снова приблизиться к Мире. Ещё немного, и всё закончится, – сухо отвечаю я.
– Понятно. Значит, ты придёшь сюда? Ты сам поговоришь с Мирой и расскажешь ей всё?
– Я пока не знаю. Я ещё не перестроился, да и рано это делать. Нельзя праздновать победу до тех пор, пока не будет стопроцентного убеждения в этом. Главная ошибка новичков.
– Раф, тебе надо поговорить с ней. Тебе она поверит, а мы хоть на головах будем стоять и ничего не сдвинем с мёртвой точки. И ты ей нужен. Очень нужен…
– Мне нужно идти.
Сбрасываю звонок и убираю телефон.
Стою на холодном ветру один, и мне уже не холодно. Моя жизнь в последнее время часто меняется, и я боюсь думать о чём-то постоянном. Это только начало моего пути, а я уже так устал от него. Так и проверяется желание человека жить дальше и бороться за свои мечты. Можно вернуться обратно или продолжать. Если вернуться, то уже вернёшься не тем человеком, которым был раньше. Всё станет чужим. Если продолжать, то ты будешь дальше меняться и тоже встретишься с тем, что всё чужое. Это даже не риск. Это просто жизнь, которую следует принять или добровольно, или насильно.
За спиной раздаются громкие голоса, и я отталкиваюсь от стены.