– Возьмите какую-нибудь чашку. Уверяю вас, с ней ничего не случится.
– И где я вам сейчас чашку найду? – Я посмотрела в сторону кухни. – Кухарка сразу догадается зачем. Не даст и еще папе нажалуется.
– У меня в комнате есть стакан. Берем его и спиртовку вашего папы. Думаю, нам хватит.
Я с сомнением посмотрела на кучу зелени, что мы набрали в саду.
– Уменьшим пропорции, – правильно понял мой взгляд Бернар.
– А если лорда Эгре не пробьет?
– В следующий раз увеличим, – предложил он.
Я осторожно пристроила кастрюльку на пол. Горничные выбросят, а на кухню я сейчас не пойду.
– Поверю вам как специалисту по любовным зельям, – ехидно сказала я.
– Да какой я специалист по столь специфическому предмету? Будем повышать квалификацию вместе. Методом проб и ошибок. Тем более что вырисовался очень подходящий подопытный. Можно записывать результат эксперимента.
Да, против нашей команды лорду Эгре не выстоять. У него теперь только два выхода: влюбиться или умереть.
В своей комнате Бернар как запер дверь, сразу снял личину, достал нож из заветного мешка и стал чистить апельсин. Лучше бы он окорок достал. После пансионных трапез, больше смахивающих на монастырские, мне постоянно хотелось чего-нибудь мясного. Желание, совершенно не приличное для инориты. Но удовлетворять его никто не спешил, так что я вздохнула и стала складывать корочки в стакан.
Оказалось, что с одного апельсина получается слишком много корочек: в стакан все не влезли даже после того, как их мелко порубил Бернар. Пришлось половину отложить. Оставшееся я залила водой и поставила на папину спиртовку. Содержимое стакана долго не закипало, а когда закипело и сразу бурно, оказалось, что его нечем размешивать.
– Нужно было взять на кухне ложку, – заявил маркиз. – Лучше всего – деревянную.
– Нужно было сказать это мне на кухне, – огрызнулась я. – Где я вам сейчас возьму ложку, да еще деревянную?
– Палочка тоже пойдет.
– Палочек у меня тоже нет. Другие предложения?
Мне показалось, что Бернара искренне забавляет происходящее. Это чувство только усилилось, когда он сказал:
– Я видел у вас на трюмо расческу с длинной деревянной ручкой. Надеюсь, вам для жениха ничего не жалко?
Расчески было не жалко, но пока мы выясняли, чем можно перемешивать варево, оно умудрилось подгореть – слишком тонкое дно у стакана. И вид у варенья сразу стал из жизнерадостно-оранжевого неприятно-коричневым. Я торопливо придвинула к себе тетрадку с заклинанием и начала читать, перемешивая содержимое ручкой расчески. Варенье густело на глазах, уменьшалось в количестве, цвет становился все более насыщенным и неприятным. Последнее слово было сказано, и я торопливо сняла стакан со спиртовки. Содержимого там осталось на несколько столовых ложек, не больше.
– Вот, – гордо сказала я. – Будете пробовать?
Бернар с сомнением пошевелил содержимое. Содержимое шевелилось хорошо, хорошо прилипало к запачканной расческе, но странно пахло и выглядело не очень. Чтобы такое съел мой жених, нужно ему предварительно влить любовное зелье… Или отупляющее – в сущности, судя по Гастону, разница невелика.
– Пожалуй, воздержусь. Там и для Эгре-то мало. Да и расческу вы не помыли… – Маркизу продукт тоже не понравился.
– Цвет бы ему поменять, получилось бы прекрасно, – намекнула я.
– У вас остались корочки. Предлагаю повторить, только с отмытой расческой.
Вторая партия получилась намного лучше. Настолько, что Бернар рискнул попробовать. Попробовала и я. Потом опять попробовал он. Потом я отобрала у него стакан и намекнула, что уж эти две чайных ложки нужно оставить для Эгре, а то нам зелье некуда будет добавлять: первый вариант варенья он наверняка забракует.
Правильное зелье у меня получилось только с третьей попытки. Да и то, как сказать, правильное… Цвет и запах соответствовали рецепту, а уж насколько оно действенным окажется, Бернар не мог сказать, хотя и утверждал, что на него непременно среагируют артефакты моего жениха.
Но я недрогнувшей рукой влила нужное количество в апельсиновое варенье, тщательно перемешала и выложила в самую маленькую вазочку, которую нашла. Варенье и там выглядело сиротливо, пришлось украсить его парой листиков мяты. У нас такая мята, что перебьет все, даже магию.
Глава 15
В этот раз лорда Эгре я ждала с нетерпением. Наверняка так ждут прихода жениха по уши влюбленные невесты: с постоянным поглядыванием на часы и удивлением, что прошло так мало времени. Лорд Эгре мог бы и поторопиться, отложить все дела ради любимой и прийти раньше, чем обещал. Но пока пришел только Гастон. Сидел в гостиной на диване рядом со мной и донимал нас с «инорой Маруа» восторгами по поводу моей внешности и манер. Ничего, кроме этого, он не замечал, и замечать не хотел.
– Поняли теперь, для чего мне зелье нужно? – улучив момент, шепнула я Бернару. – Если лорд Эгре будет вести себя так же, мы от него безо всякого труда добьемся того, что нужно.
– Ваш поклонник и до этого особым умом не отличался, – так же тихо ответил он. – Не думаю, что Эгре поглупеет настолько. Разве только немного потеряет бдительность? Да нам надо-то, чтобы он просто вас пригласил к себе, а вы его отвлекли от сейфа, пока я буду вскрывать.
Гастону наши перешептывания не понравились.
– Инора Маруа, вы неприлично себя ведете, – раздраженно сказал он. – Шепчетесь с Шанталь, словно, кроме вас двоих, тут никого нет. О чем вы таком говорите, что вынуждены понижать голос? Меня обсуждаете?
– Да кому вы нужны, инор, чтобы вас обсуждать? – неосторожно сказала моя «компаньонка». – Есть множество куда более интересных тем.
Я с «ней» была полностью согласна – Гастон в любом виде занимал меня много меньше, чем избавление от помолвки. Если он, конечно, не пытался проникнуть ночью в мою спальню: тогда все мое внимание уделялось ему, но привлекательней от этого он не становился.
– Я так и знал! Так и знал! – визгливо завопил Гастон, словно ему наступили на несуществующий хвост.
Я поморщилась и приложила руку к уху с его стороны, но это не слишком-то помогло: ухо уже заложило.
– Что ты так и знал? – спросил его как нельзя кстати вошедший лорд Эгре.
– Что она, – тычок пальцем в сторону «компаньонки», – подговаривает против меня Шанталь! Не будь здесь этой иноры, все стало бы намного лучше!
– Гастон, а тебя не смущает, с кем ты собираешься находить общий язык? – ехидно спросил мой жених. – Как-то некрасиво отбивать невесту у родственника, не находишь?
– Вас же это не смутило, – надулся Гастон. – Мы разве что официальное объявление не успели сделать, а так уже обо всем договорились. Некрасиво, дядюшка, очень некрасиво, но уже с вашей стороны.
Он с таким укором уставился на родственника, что будь на его месте менее черствый человек – уже устыдился бы и сделал все, чтобы воссоединить любящие сердца. Но лорда Эгре пробить на жалость было не так-то просто. Он лишь снисходительно улыбнулся и прошел ко мне. Поцеловал руку в знак приветствия и спросил:
– Дорогая, вы выбрали что-нибудь к нашей свадьбе в присланных каталогах?
Гастон страдальчески засопел прямо мне в ухо, уже и без того пострадавшее от его воплей. И когда только успел так близко подлезть? Нет, с ним надо держаться настороже: не заметишь, он и до спальни доберется, не в окно, так в дверь.
Я встала навстречу жениху, прихватив свои заметки в каталогах.
– Конечно, выбрала, Анри. Разве я могу столь безответственно отнестись к вашей просьбе?
Гастон засопел громче и грустнее. «Инора Маруа» издала странный захлебывающийся звук, но когда я оглянулась, она сидела с невозмутимым лицом. Ладно, возможно, лорд Эгре решит, что она подавилась не смехом, а не вовремя принятой пилюлей.
– Я смотрю, вы отнеслись чрезмерно ответственно, – голос лорда Эгре сочился ехидцей. – Шанталь, дорогая, скажите, зачем вам 20 одинаковых батистовых ночных сорочек с вышивкой и кружевами?
Я смущенно потупилась и начала теребить платочек, который специально для этого держала в руках.
– Мне говорили… – Я бросила короткий взгляд из-под ресниц на жениха, убедилась, что он, внимательно и нагло ухмыляясь, слушает, и продолжила: – Что мужчины часто в порыве страсти рвут одежду, особенно в первую брачную ночь. Вот я и решила запастись. На всякий случай. Из любви к вам.
– Уверяю вас, Шанталь, – мне показалось, что Эгре с трудом сдерживает смех, – я ничего рвать не буду. Я буду очень нежен.
– Да, возраст сказывается, – разочарованно протянула «инора Маруа». – Силы уже не те. Желание тоже редко появляется. Здесь одну бы порвать, и то сомнительно. Переоценили вы его, Шанталь.
– Чувствуется, Шанталь наставляла опытная женщина в вопросах страсти. Клодетт, сколько белья порвали на вас, не подскажете?
– Вы задаете чересчур интимные вопросы, не находите?
– И это все обсуждают при мне! – всхлипнул всеми забытый Гастон. – Моя невеста готовится к свадьбе с другим!
– Гастон, я же тебе отказала, и не один раз, – напомнила я. – Почему бы мне и не готовиться к свадьбе с Анри, который любит меня, а я люблю его?
Лорд Эгре изучал списки и уже вовсю улыбался. Когда он дошел до столовой посуды, смех победил и вырвался наружу.
– Шанталь, а десять серебряных супниц – это тоже от большой любви ко мне?
– Конечно, – подтвердила я. – В семье всегда должен быть запас посуды. И выбор, чем вас накормить. Поэтому набор супниц необходим.
Поскольку речь шла о вещах приличных, я подняла глаза от пола и улыбнулась жениху. Надеюсь, достаточно ласково улыбнулась. Мне же нужно показать силу чувств, причем не истинных, когда хочется придушить и только осознание невозможности останавливает от активных действий.
– Если вы так считаете, почему нет? – неожиданно согласился лорд Эгре. – Чего не сделаешь ради любимой. Спишу траты за счет герцогства.
Как это – за счет герцогства? Нет, так нельзя! Это неправильно! Я возмущенно посмотрела на жениха. Я урон собираюсь ему наносить, а не герцогу!
– Как это – за счет герцогства? – возмутилась и «инора Маруа». – Какое отношение имеет ваша свадьба к герцогству?
– Самое прямое, – невозмутимо ответил жених. – Я в нем не последний человек. С этим вы спорить не будете?
– С этим спорить не буду. – «Инора Маруа» смерила неприязненным взглядом противника. Совсем не женским взглядом. – Но оплата вашей свадьбы из герцогской казны – прямое воровство.
– С чего бы? – усмехнулся лорд Эгре. – Если герцог не будет возражать, а он возражать не будет, воровством это назвать нельзя.
Я похолодела. Если герцог не будет возражать, значит, либо его дни уже сочтены и Эгре уверен, что преемник согласится с такой необычной тратой, либо герцог полностью подконтролен главе своей безопасности. Второе даже вероятнее: не замечают же родители странностей в поведении своего сына? «Инора Маруа» зло смотрела на моего жениха, тот отвечал небрежной улыбкой со странным прищуром. Ой, сейчас доприщуривается! Он же и догадаться может, кто там под личиной сидит. Нужно срочно отвлекать!
– Анри, – заворковала я и взяла его под руку, – я сварила для вас варенье, представляете? Сама, лично, от и до. Вам непременно понравится.
– Еще бы мне не понравилось. – Он отвлекся от созерцания моей компаньонки и переключился на меня. – Уверен, все, что сделано вашими ручками, – прекрасно. – Эгре поднял мою свободную руку, ту, которой я за него не держалась, и поцеловал ее.
– Вы мне льстите, Анри.
Руку мою он не отпускал, да и поцелуй был отнюдь не для приличия, так что я смутилась в этот раз по-настоящему. Руку отобрала, схватила колокольчик и лихорадочно им затрясла, чтобы подошел кто-нибудь из прислуги. Тут же заглянула Марта. Наверное, стояла перед дверью и подслушивала.
– И где я вам сейчас чашку найду? – Я посмотрела в сторону кухни. – Кухарка сразу догадается зачем. Не даст и еще папе нажалуется.
– У меня в комнате есть стакан. Берем его и спиртовку вашего папы. Думаю, нам хватит.
Я с сомнением посмотрела на кучу зелени, что мы набрали в саду.
– Уменьшим пропорции, – правильно понял мой взгляд Бернар.
– А если лорда Эгре не пробьет?
– В следующий раз увеличим, – предложил он.
Я осторожно пристроила кастрюльку на пол. Горничные выбросят, а на кухню я сейчас не пойду.
– Поверю вам как специалисту по любовным зельям, – ехидно сказала я.
– Да какой я специалист по столь специфическому предмету? Будем повышать квалификацию вместе. Методом проб и ошибок. Тем более что вырисовался очень подходящий подопытный. Можно записывать результат эксперимента.
Да, против нашей команды лорду Эгре не выстоять. У него теперь только два выхода: влюбиться или умереть.
В своей комнате Бернар как запер дверь, сразу снял личину, достал нож из заветного мешка и стал чистить апельсин. Лучше бы он окорок достал. После пансионных трапез, больше смахивающих на монастырские, мне постоянно хотелось чего-нибудь мясного. Желание, совершенно не приличное для инориты. Но удовлетворять его никто не спешил, так что я вздохнула и стала складывать корочки в стакан.
Оказалось, что с одного апельсина получается слишком много корочек: в стакан все не влезли даже после того, как их мелко порубил Бернар. Пришлось половину отложить. Оставшееся я залила водой и поставила на папину спиртовку. Содержимое стакана долго не закипало, а когда закипело и сразу бурно, оказалось, что его нечем размешивать.
– Нужно было взять на кухне ложку, – заявил маркиз. – Лучше всего – деревянную.
– Нужно было сказать это мне на кухне, – огрызнулась я. – Где я вам сейчас возьму ложку, да еще деревянную?
– Палочка тоже пойдет.
– Палочек у меня тоже нет. Другие предложения?
Мне показалось, что Бернара искренне забавляет происходящее. Это чувство только усилилось, когда он сказал:
– Я видел у вас на трюмо расческу с длинной деревянной ручкой. Надеюсь, вам для жениха ничего не жалко?
Расчески было не жалко, но пока мы выясняли, чем можно перемешивать варево, оно умудрилось подгореть – слишком тонкое дно у стакана. И вид у варенья сразу стал из жизнерадостно-оранжевого неприятно-коричневым. Я торопливо придвинула к себе тетрадку с заклинанием и начала читать, перемешивая содержимое ручкой расчески. Варенье густело на глазах, уменьшалось в количестве, цвет становился все более насыщенным и неприятным. Последнее слово было сказано, и я торопливо сняла стакан со спиртовки. Содержимого там осталось на несколько столовых ложек, не больше.
– Вот, – гордо сказала я. – Будете пробовать?
Бернар с сомнением пошевелил содержимое. Содержимое шевелилось хорошо, хорошо прилипало к запачканной расческе, но странно пахло и выглядело не очень. Чтобы такое съел мой жених, нужно ему предварительно влить любовное зелье… Или отупляющее – в сущности, судя по Гастону, разница невелика.
– Пожалуй, воздержусь. Там и для Эгре-то мало. Да и расческу вы не помыли… – Маркизу продукт тоже не понравился.
– Цвет бы ему поменять, получилось бы прекрасно, – намекнула я.
– У вас остались корочки. Предлагаю повторить, только с отмытой расческой.
Вторая партия получилась намного лучше. Настолько, что Бернар рискнул попробовать. Попробовала и я. Потом опять попробовал он. Потом я отобрала у него стакан и намекнула, что уж эти две чайных ложки нужно оставить для Эгре, а то нам зелье некуда будет добавлять: первый вариант варенья он наверняка забракует.
Правильное зелье у меня получилось только с третьей попытки. Да и то, как сказать, правильное… Цвет и запах соответствовали рецепту, а уж насколько оно действенным окажется, Бернар не мог сказать, хотя и утверждал, что на него непременно среагируют артефакты моего жениха.
Но я недрогнувшей рукой влила нужное количество в апельсиновое варенье, тщательно перемешала и выложила в самую маленькую вазочку, которую нашла. Варенье и там выглядело сиротливо, пришлось украсить его парой листиков мяты. У нас такая мята, что перебьет все, даже магию.
Глава 15
В этот раз лорда Эгре я ждала с нетерпением. Наверняка так ждут прихода жениха по уши влюбленные невесты: с постоянным поглядыванием на часы и удивлением, что прошло так мало времени. Лорд Эгре мог бы и поторопиться, отложить все дела ради любимой и прийти раньше, чем обещал. Но пока пришел только Гастон. Сидел в гостиной на диване рядом со мной и донимал нас с «инорой Маруа» восторгами по поводу моей внешности и манер. Ничего, кроме этого, он не замечал, и замечать не хотел.
– Поняли теперь, для чего мне зелье нужно? – улучив момент, шепнула я Бернару. – Если лорд Эгре будет вести себя так же, мы от него безо всякого труда добьемся того, что нужно.
– Ваш поклонник и до этого особым умом не отличался, – так же тихо ответил он. – Не думаю, что Эгре поглупеет настолько. Разве только немного потеряет бдительность? Да нам надо-то, чтобы он просто вас пригласил к себе, а вы его отвлекли от сейфа, пока я буду вскрывать.
Гастону наши перешептывания не понравились.
– Инора Маруа, вы неприлично себя ведете, – раздраженно сказал он. – Шепчетесь с Шанталь, словно, кроме вас двоих, тут никого нет. О чем вы таком говорите, что вынуждены понижать голос? Меня обсуждаете?
– Да кому вы нужны, инор, чтобы вас обсуждать? – неосторожно сказала моя «компаньонка». – Есть множество куда более интересных тем.
Я с «ней» была полностью согласна – Гастон в любом виде занимал меня много меньше, чем избавление от помолвки. Если он, конечно, не пытался проникнуть ночью в мою спальню: тогда все мое внимание уделялось ему, но привлекательней от этого он не становился.
– Я так и знал! Так и знал! – визгливо завопил Гастон, словно ему наступили на несуществующий хвост.
Я поморщилась и приложила руку к уху с его стороны, но это не слишком-то помогло: ухо уже заложило.
– Что ты так и знал? – спросил его как нельзя кстати вошедший лорд Эгре.
– Что она, – тычок пальцем в сторону «компаньонки», – подговаривает против меня Шанталь! Не будь здесь этой иноры, все стало бы намного лучше!
– Гастон, а тебя не смущает, с кем ты собираешься находить общий язык? – ехидно спросил мой жених. – Как-то некрасиво отбивать невесту у родственника, не находишь?
– Вас же это не смутило, – надулся Гастон. – Мы разве что официальное объявление не успели сделать, а так уже обо всем договорились. Некрасиво, дядюшка, очень некрасиво, но уже с вашей стороны.
Он с таким укором уставился на родственника, что будь на его месте менее черствый человек – уже устыдился бы и сделал все, чтобы воссоединить любящие сердца. Но лорда Эгре пробить на жалость было не так-то просто. Он лишь снисходительно улыбнулся и прошел ко мне. Поцеловал руку в знак приветствия и спросил:
– Дорогая, вы выбрали что-нибудь к нашей свадьбе в присланных каталогах?
Гастон страдальчески засопел прямо мне в ухо, уже и без того пострадавшее от его воплей. И когда только успел так близко подлезть? Нет, с ним надо держаться настороже: не заметишь, он и до спальни доберется, не в окно, так в дверь.
Я встала навстречу жениху, прихватив свои заметки в каталогах.
– Конечно, выбрала, Анри. Разве я могу столь безответственно отнестись к вашей просьбе?
Гастон засопел громче и грустнее. «Инора Маруа» издала странный захлебывающийся звук, но когда я оглянулась, она сидела с невозмутимым лицом. Ладно, возможно, лорд Эгре решит, что она подавилась не смехом, а не вовремя принятой пилюлей.
– Я смотрю, вы отнеслись чрезмерно ответственно, – голос лорда Эгре сочился ехидцей. – Шанталь, дорогая, скажите, зачем вам 20 одинаковых батистовых ночных сорочек с вышивкой и кружевами?
Я смущенно потупилась и начала теребить платочек, который специально для этого держала в руках.
– Мне говорили… – Я бросила короткий взгляд из-под ресниц на жениха, убедилась, что он, внимательно и нагло ухмыляясь, слушает, и продолжила: – Что мужчины часто в порыве страсти рвут одежду, особенно в первую брачную ночь. Вот я и решила запастись. На всякий случай. Из любви к вам.
– Уверяю вас, Шанталь, – мне показалось, что Эгре с трудом сдерживает смех, – я ничего рвать не буду. Я буду очень нежен.
– Да, возраст сказывается, – разочарованно протянула «инора Маруа». – Силы уже не те. Желание тоже редко появляется. Здесь одну бы порвать, и то сомнительно. Переоценили вы его, Шанталь.
– Чувствуется, Шанталь наставляла опытная женщина в вопросах страсти. Клодетт, сколько белья порвали на вас, не подскажете?
– Вы задаете чересчур интимные вопросы, не находите?
– И это все обсуждают при мне! – всхлипнул всеми забытый Гастон. – Моя невеста готовится к свадьбе с другим!
– Гастон, я же тебе отказала, и не один раз, – напомнила я. – Почему бы мне и не готовиться к свадьбе с Анри, который любит меня, а я люблю его?
Лорд Эгре изучал списки и уже вовсю улыбался. Когда он дошел до столовой посуды, смех победил и вырвался наружу.
– Шанталь, а десять серебряных супниц – это тоже от большой любви ко мне?
– Конечно, – подтвердила я. – В семье всегда должен быть запас посуды. И выбор, чем вас накормить. Поэтому набор супниц необходим.
Поскольку речь шла о вещах приличных, я подняла глаза от пола и улыбнулась жениху. Надеюсь, достаточно ласково улыбнулась. Мне же нужно показать силу чувств, причем не истинных, когда хочется придушить и только осознание невозможности останавливает от активных действий.
– Если вы так считаете, почему нет? – неожиданно согласился лорд Эгре. – Чего не сделаешь ради любимой. Спишу траты за счет герцогства.
Как это – за счет герцогства? Нет, так нельзя! Это неправильно! Я возмущенно посмотрела на жениха. Я урон собираюсь ему наносить, а не герцогу!
– Как это – за счет герцогства? – возмутилась и «инора Маруа». – Какое отношение имеет ваша свадьба к герцогству?
– Самое прямое, – невозмутимо ответил жених. – Я в нем не последний человек. С этим вы спорить не будете?
– С этим спорить не буду. – «Инора Маруа» смерила неприязненным взглядом противника. Совсем не женским взглядом. – Но оплата вашей свадьбы из герцогской казны – прямое воровство.
– С чего бы? – усмехнулся лорд Эгре. – Если герцог не будет возражать, а он возражать не будет, воровством это назвать нельзя.
Я похолодела. Если герцог не будет возражать, значит, либо его дни уже сочтены и Эгре уверен, что преемник согласится с такой необычной тратой, либо герцог полностью подконтролен главе своей безопасности. Второе даже вероятнее: не замечают же родители странностей в поведении своего сына? «Инора Маруа» зло смотрела на моего жениха, тот отвечал небрежной улыбкой со странным прищуром. Ой, сейчас доприщуривается! Он же и догадаться может, кто там под личиной сидит. Нужно срочно отвлекать!
– Анри, – заворковала я и взяла его под руку, – я сварила для вас варенье, представляете? Сама, лично, от и до. Вам непременно понравится.
– Еще бы мне не понравилось. – Он отвлекся от созерцания моей компаньонки и переключился на меня. – Уверен, все, что сделано вашими ручками, – прекрасно. – Эгре поднял мою свободную руку, ту, которой я за него не держалась, и поцеловал ее.
– Вы мне льстите, Анри.
Руку мою он не отпускал, да и поцелуй был отнюдь не для приличия, так что я смутилась в этот раз по-настоящему. Руку отобрала, схватила колокольчик и лихорадочно им затрясла, чтобы подошел кто-нибудь из прислуги. Тут же заглянула Марта. Наверное, стояла перед дверью и подслушивала.