Мне показалось, что мы провели в этой, открытой всем ветрам, беседке целый день, хотя на самом деле, прошло не более нескольких часов. Когда Мадис развесил все именные бирки, и сжег несколько благовоний, произошло нечто необычное. Подав мне руку, подведя к столу и запалив еще одно подаяние, князь, обращаясь к павшим воинам своей армии, произнес:

— Братья, это моя княгиня. Леди Лизабет. Она достойна и справедлива, умна и спокойна. Прошу, защитите ее, если это потребуется.

Не в силах произнести ни слова, пытаясь сглотнуть ком в горле, я только склонила голову перед теми, чьи души могли бы находиться сегодня здесь. Я тоже иногда разговаривала в храме с душами своих предков, но сейчас это было что-то иное. Диалог с, давно покинувшей этот мир, бабулей чувствовался не так, как представление тысячам павших воинов, сражавшихся против моей страны.

— Простите нас за эту войну, — тихо смогла выдавить из себя, рассматривая бирки сквозь набежавшие внезапно слезы.

— Ты не виновата, моя прекрасная княгиня. Твое присутствие должно принести мир, а это значит, что мои живые воины перестанут поплнять это призрачное войско. — Обняв за плечи и притягивая ближе, тихо произнес Мадис. Впитывая его тепло, вдыхая мужской, чистый запах, никак не могла свыкнуться с тем, сколько внутренней силы и спокойствия в моем муже.

Над храмом вдруг раздался одинокий удар колокола. Я, приняв как данность, что здесь никого нет, кроме нас и духов, вздрогнула.

— Хм, кажется, нас приглашают, — вскинув бровь, с некоторым удивлением произнес князь. Поймав мою ладонь, склонив напоследок голову перед павшими воинами, Мадис потянул меня обратно к темному переходу, где в нише все еще горела масляная лампа.

Спустившись в центральное здание храма, с удивлением отметила, что теперь здесь куда светлее, сама статуя увешана яркими лентами, а в воздухе витает аромат благовоний. Это, словно, было уже совсем иное помещение, нежели то, где мы были еще несколько часов назад.

Чуть в стороне, не замеченные мной, коленями на каких-то циновках, стояли Ино и Гирс. Вскинув голову на звук шагов, кормилица тепло улыбнулась, и вновь прикрыла глаза, шевеля губами.

Мы не стали останавливаться, выйдя на улицу. Петляя между деревьев, Мадис провел меня к другой части храма. Здесь были небольшие здания, низкие и украшенные только резьбой. При этом было видно, что процесс рабоиы со стенами все еще не закончен. Хотя, в наступающих сумерках разглядеть всего не удавалось.

— Нам сюда.

Свернув с узкой, вытоптанной тропинки, Мадис провел меня дальше, где, почти зажатое между скал, стояло совсем маленькое здание. Оно оказалось немного на отшибе, словно появилось тут случайно и не являлось частью храмового комплекса.

Когда мы подошли почти вплотную, я смогла рассмотреть эмблему из трех звезд над входом.

— Мадис?

— Это домик для правителей Ультстраллинга. Когда князь болеет, или желает остаться здесь на несколько дней, чтобы не беспокоить никого, можно задержаться здесь. Почти никаких удобств, но аскетизм в таком месте куда уместней, чем пуховые перины… — князь вдруг замолчал, стоило ему распахнуть дверь. Сунув нос мимо замершего на пороге мужа, я звонко рассмеялась, не сдержавшись.

Помимо неширокой кровати, застеленной вдруг мягкой периной, на столе стоял вполне приличный обед, на окне висела плотная, тканая занавеска, а кувшин для умывания был куда более изящным, чем тот, что я использовала в замке. Даже полотенце, висящее на спинке кровати, отличалось удивительно искусной и яркой вышивкой.

— Раньше тут было как-то все иначе, — с некоторым недоумением переступил порог Мадис.

— Может, Ино постаралась? — предположила я, хотя и не заметила, чтобы женщина несла в храм что-то настолько громоздкое.

— Нет, ей сюда не полагается ходить. — Князь с интересом посмотрел на перину, на стол, и повернулся ко мне. — Кажется, моя княгиня, нам предлагают остаться здесь на ночь. Что ж, просто так обитатели храма не станут что-то делать, так что давай уважим их просьбу.

— А как же твои люди, что ждут за воротами?

— Они привычные, не переживай. А вот местным обитателям я бы не стал отказывать, — на лицо князя вдруг набежала тень, — попытки противиться желаниям настоятеля обычно оборачиваются серьезными проблемами. Давай поужинаем.



Блюда оказались простыми, но тем не менее, весьма вкусными. И, если я примерно понимала, какие сочетания дают подобный результат, то с напитком было сложнее. В небольшом кувшине на столе стояла толи какая-то ягодная настойка, то ли слабое вино.

— Хм, никак не могу определить вкус, — поднимая низенькую керамическую чашу, поделилась с Мадисом. — То ли ягода какая-то, то ли фрукт. И не персик, и не слива… как думаешь, что это может быть?

Мадис, заканчивающий ужин, взял свою чашу, втягивая запах. В неярком свете масляной лампы я заметила, как его брови поползли вверх. Отхлебнув глоток, князь вдруг усмехнулся, покачав головой каким-то собственным мыслям.

— Моя бесстрашная княгиня, ответь мне на один вопрос, — наливая себе еще немного и рассматривая жидкость в свете огня, медленно начал Мадис, — когда у тебя должны начаться женские дни?

Опешив от подобного вопроса, я едва не подавилась напитком. Мадис же продолжал улыбаться, глядя исключительно в чашу.

— Князь, это кажется мне несколько… — откашлявшись, начала я.

— Неуместно? Но, Лизабет, думаю, для меня это не менее важная информация, чем для тебя самой. Я, как ни как, твой супруг. И уже говорил, что ничего неуместного между нами нет.

— И все же обычно супруг… — я все еще пыталась оставить столь личные моменты для себя, тем более, что недомогания должны были прийтись как раз на отъезд Мадиса, но у него было свое мнение и на этот счет.

— Мне ясно, что твой прежний опыт замужества оказался совершенно бесполезен и до крайности неудачен, так что просто забудь все, что было, и давай действовать по новым правилам. Я вижу, что ты стараешься изо всех сил и доверяешь мне во всем. Что же не так с этим вопросом? — Князь говорил мягко, но мне все равно чудился некоторый укор в словах.

Помолчав немного, мужчина долил напиток в мою чашу, залпом опрокидывая собственную. Немного помолчав, Мадис продолжил, все так же тепло улыбаясь.

— Как-то года три назад, когда я в последний раз видел настоятеля этого храма, этот мудрый человек предупреждал, что не позволит мне остаться без наследника, — князь вдруг фыркнул, добавляя в свою чашу последние капли из кувшина. — Очень недоволен был. Обещал, что будет молиться Небесам со всей своей силой, чтобы Бог войны не позволил мне пасть в битвах и оставить Ультстраллинг без хозяина.

Я с непониманием смотрела на князя, замечая, что в домике становится как-то душно. Огни казались ярче, а встретившись с медовыми глазами супруга, я вдруг почувствовала, что тело начинает парить. Черты Мадиса выглядели немного размытыми, но эти сияющие, как янтарь, глаза, притягивали и не отпускали. Услышав тихое хихиканье, в первый момент не поняла, что оно сорвалось с моих собственных губ.

— Вот, — поднявшись из-за стола, князь обошел стол, помогая мне подняться с шаткого, вдруг, стула. — Не падай только, моя бесстрашная и прекрасная супруга.

Я вновь покачнулась, тут же оказавшись в объятиях смеющегося мужа. Кажется, совсем немного выпила, да и напиток был вовсе не крепкий, а вон как вышло.


— Мадис, меня шатает, — получилось жалобно, но я ничего не могла с этим поделать.

— Не тебя одну, — со смехом отвечал князь, и медленно тянул меня в сторону от стола. Мы почти танцевали, разве что, музыки не хватало. Впрочем, мы справлялись и без нее. Мне стало совсем жарко, а Мадис что-то бормотал под нос, но я не вслушивалась в слова, пытаясь стянуть часть этого многослойного, в высшей степени удобного, но страшно мешающего мне наряда.

— Хитрый, нетерпеливый старик… вредный интриган… откуда я знаю этот запах?… — продолжал бормотать князь, кружа меня по комнате.

Запнувшись за что-то, мы вместе рухнули на кровать. Мадис рассмеялся громче, крепко прижимая меня к себе и не позволяя скатится в сторону и упасть на пол.

— Ты такая красивая и стойкая, что мне с трудом удается оставлять тебя, — вдруг стал серьезным князь. Подняв голову, я внимательно смотрела на него, в который раз поражаясь, как эти глаза затягивают и опутывают мою душу. Слова мало трогали, но то сияние, то тепло и нежность, что светились в янтарях, вызывали легкую, трепетную дрожь во всем теле.

Одним рывком я вдруг оказалась на спине, растеряно моргая и никак не в силах собрать себя воедино. Попытки сосредоточиться, что-то ответить, разбились, как тонкое заморское стекло, стоило Мадису нагнуться к моим губам. Ароматное, цветочно-ягодное дыхание смешивалось, дурманя пуще вина. Тело требовало ласки, касаний.

— Я знаю, почему духи держали нас так далеко друг от друга, — сипло произнес князь. — Невозможно вести войну и думать о делах, когда моя княгиня скучает в одиночестве дома.

Не позволяя мне осмыслить сказанное, не давая ни мгновения на раздумья, Мадис наконец нагнулся ниже, даря мне, такой необходимый, поцелуй.





Глава 49




Казалось, если только пошевелю головой, то она просто лопнет. Во рту был противный, кислый привкус, а тело ломило так, словно опять пришлось пережить тот переход через горы. Приоткрыв глаза, тут же зажмурилась от рези. Кажется, впервые в жизни страдая подобным букетом ощущений, я тихо застонала.

— Тише, моя бесстрашная и прекрасная княгиня. Выпей, станет легче, — Меня приподняли за плечи, прижав к губам прохладную чашу. Стоило глотнуть, и мне показалось, что в тело попало какое-то волшебное зелье. Вода, с какими-то добавками, была сладковатой и одним глотком исцеляла мое тело. — Сейчас пройдет. Эта настойка, что мы вчера с тобой употребляли, вызывает, на самом деле не самые лучшие ощущения на утро. Еще глотни.

Я делала маленькие глотки, слушая, как организм оживает и восстанавливается. Через несколько мгновений прошла голова, исчез мерзкий привкус во рту. Открыв глаза, я с удивлением посмотрела на Мадиса. Кажется, мне впервые удалось увидеть супруга таким встрепанным, еще немного сонным и почти домашним. Обычно к моменту моего пробуждения он был уже достаточно бодр и собран. Радуясь такому открытию, я тепло улыбнулась, прижимаясь к теплому торсу князя. Мне нравилось то ощущение защиты и уверенности, что он давал. Мужская ладонь прошлась по моему плечу, даря простую ласку.

— Лучше?

— Намного. Расскажешь, что это за гадость такая?

— На самом-то деле, и не гадость вовсе. Эту настойку обычно используют, если брак договорной, и невеста не может преодолеть нетерпение к мужу.

— Но нам-то он зачем? — праведно возмутилась я, резко сев ровнее, и расправляя покрывало на собственных коленях.

— Лизабет, его пьют не ради удовольствия, — со смехом произнес князь, плавным жестом убирая волосы мне за ухо, — Он помогает в сложном деле появления наследников.

— И что? Мы бы не справились так? — я все еще не могла успокоиться, недовольная таким положением вещей.

— Конечно, справились бы. Только неизвестно, когда. А напиток весьма результативен. Потому, запрещен к открытой продаже. Помню, как-то в гостях у одного из удельных князей Ол едва не хлебнул подобный. Дочь князя устала ходить не сватанной и решила, то место рядом с наследным принцем ей вполне подходит.

— И что же было дальше? — перекинув волосы через плечо, я попыталась как-то разобрать спутанные пряди, пока Мадис рассказывает истории, и нет нужды куда-то торопиться.

— Ничего такого. Если бы не адъютант Ола, быть бы княжеской дочери принцессой. А так, рассердившись на подобную выходку, Ол выдал девицу замуж к концу декады. Сперва хотел за конюха своего отдать, так мы с трудом отговорили. Разозлился сильно. Как ты себя чувствуешь?

— Почти все прошло, — с улыбкой повернувшись к мужу, честно призналась. — Немного ноет тело, но голова больше не болит.

— Вот и отлично. Нужно собираться. Давай, помогу тебе с одеждой.

— Здесь нет ничего сложного. Наряд степняков позволяет мне справиться самой, — все же, чувствуя внутреннее удовлетворение, произнесла я.

— Но если я хочу помочь, — тихо, глядя на меня своими удивительными глазами, произнес Мадис, вызывая ощущение, словно я купаюсь в солнечных лучах.



Нас ждали у самой калитки, и я который раз удивилась тому, как люди хорошо знают привычки князя. Несмотря на то, что мы задержались на ночь, все знали, к какому часу стоит быть готовыми. Забираясь внутрь совей повозки, приветственно кивнула Ино и Тахире, ждущим меня.

— Где же ночевали вы? — меня несколько беспокоило, как пожилая Ино перенесла такую ночевку.

— Я оставалась в храме, княгиня. Настоятель разрешил задержаться, так что не стоит переживать, — сияя улыбкой, ответила кормилица, накрывая мне ноги тонким покрывалом. Утро в горах было сырым, и я с благодарностью кивнула, проследив за тем, чтобы ноги Ино так же оставались укрыты.



Дорога вниз, в долину показалась мне куда более простой и быстрой, нежели путь наверх, так то я почти и не устала, горя желанием показать Мадису все, что успела сделать за время его отсутствия.

— Что не так, Лизабет? — Мне на самом деле с трудом удавалось усидеть на стуле, пока длился наш запоздалый обед.

— Хочу показать тебе мастерские гончаров. И посмотреть, что сделали на очистке леса.

— У нас еще есть время посмотреть на все твои дела, — усмехнулся Мадис, отставляя чашу и складывая руки перед собой. Несколько мгновений наблюдая за мной, князь вдруг покачал головой, вставая и подавая мне руку. — Идем, моя нетерпеливая.