— По воле Велеса токмо, — уверенно ответил домовой.
— Велес сказал, чтобы я к нему не обращалась, пока не разберусь с договором с другим богом, — напомнила я.
— Значит, нужно быстрее разбираться. А ну как эта лиса на вас влиять начнёт, если уже не начала?
— Я бы рада быстрей получить артефакт. Да как?
В голове не было ни единой мысли, как можно найти этот проклятый артефакт. И мало того что найти — его ещё нужно было всучить Львовым так, чтобы не получить проблем ещё и с ними. С другой стороны, выкрали же как-то этот артефакт из их сокровищницы, значит, слабые места там есть и можно будет подкинуть. Наверное.
Дверь хлопнула так, что я вздрогнула и сразу метнулась в прихожую отражать неведомую опасность. Но это всего лишь вернулась горничная. Раскрасневшаяся с мороза и необычайно довольная, словно на свидание к любовнику бегала. Но скорее всего, ей доплачивают за каждый доклад и такое счастье у неё от полученных сребреников за шпионскую деятельность.
— А скажите-ка, что вы искали в моих вещах, Полина, — сразу пошла я в наступление, вымещая на подвернувшейся жертве и свой испуг, и свою злость.
— Так убиралась я, Елизавета Дмитриевна, — чуть встревоженно ответила она. — Разве можно убираться, не трогая вещей? Даже пыль вытереть и то поднять-опустить что-то надо.
— Если бы речь шла только об уборке, я бы слова против не сказала, но вы именно рылись в моих вещах. И не надо врать, я это точно знаю. — Я зажгла на кончиках пальцев плетение, совершенно безвредное, но выглядящее весьма эффектно, намекая, что использовала для её уличения магические методы: не выдавать же домового? — Если я подобное замечу ещё раз, то вы покинете этот дом, невзирая ни на какие уговоры.
Конечно, прислуга — хоть маленькая, но защита от несанкционированных визитов, но не думаю, что горничную сложно нанять. Причём лояльную мне, а не Фаине Алексеевне. Денег, конечно, было жалко, но не настолько, чтобы пренебрегать собственной безопасностью.
Полина отшатнулась к двери и смотрела на меня с таким испугом, как будто я собиралась испепелить её здесь и сейчас. Не приняла во внимание, что я маг? Зря: могла бы подумать, что магия вкупе с отвратительным характером Рысьиных — довольно опасный коктейль. Не только Фаина Алексеевна может приходить в ярость, но и я.
— Я всё поняла, Елизавета Дмитриевна, ни одного лишнего движения, но уж не обессудьте, если что-то где-то плохо уберу, — осмелела она быстро. — Я не беру на себя ответственность определять точно, где проходит граница между «убирать» и «рыться».
— Не лукавьте, — усмехнулась я. — Всё вы прекрасно понимаете, Полина. Если вас не устраивают мои требования, то мы можем расстаться прямо сейчас.
Звонок в дверь избавил рысьинскую шпионку от немедленного ответа. Она бросилась открывать, показывая, что продолжает работать на меня и вообще очень дорожит местом. Я развеяла плетение: Волкова таким не напугаешь, а больше никого я пугать не планировала. Да и кого-кого, а штабс-капитана я точно не ждала: не похожа Полина Аркадьевна на нежных барышень, из слабых ручек которых можно легко выскочить. Наверняка Волкова уже пригласили на семейный ужин или даже семейный концерт. Маленький такой, для пары зрителей: папеньки и штабс-капитана. Вдруг уши потенциального супруга уже успели оттоптать Медведевы? Волков, конечно, тип осторожный, но вероятность несчастного случая ещё никто не отменял. А оглушённый Поленькиным визгом, он может и не заметить, как окажется с ней обручён. Маловероятно, конечно, но помечтать-то можно? А визжит Полина Аркадьевна громко и проникновенно, только называет это почему-то пением.
За дверью оказался Николай, что меня необычайно обрадовало, хотя вид он имел несколько удручённый. Расспрашивать при прислуге я не собиралась: не рыться она пообещала, но не подслушивать пока нет. И ведь потребуй от неё не подслушивать, наверняка с честным лицом заявит, что не сможет углядеть границы между «слушать» и «подслушивать».
— Николай, как замечательно, что вы пришли, — радостно сказала я, не дав ему и рта раскрыть. — Вы же составите мне компанию на прогулке?
— Добрый вечер, Лиза, — напомнил он о правилах приличия, которые я совершенно нахально проигнорировала. — Разумеется. Мне будет в радость с вами прогуляться.
— Елизавета Дмитриевна, а ужин? — всполошилась горничная, столь преданно на меня глядя, словно не она бегала на встречу по первой же записке от неизвестно кого. — Остынет же всё…
И за едой могут вестись беседы, очень полезные для благосостояния моей прислуги. То есть это она так думает, я же не собиралась вести никаких серьёзных бесед без защитных плетений.
— Разогрею. Я пока не голодна.
Сказала и сама удивилась, что это так: есть не хотелось совершенно, сказалось нервное напряжение от лицезрения себя в зеркале. Никогда раньше не думала, что могу быть настолько страшной. И самое ужасное — нет никаких средств всё исправить: ни кремов, ни процедур, ни, прости господи, пластических операций… Хотя какая это пластическая? Отрезание посторонней лисы — не прихоть, а насущная необходимость.
— Вы чем-то встревожены, Лиза? — спросил Николай, как только мы вышли.
Я набросила на нас плетение от прослушки, хотя, на первый взгляд, нами никто не интересовался. На второй тоже: плетение никто не пытался взломать. Во всяком случае, прямо сейчас.
— Всё тем же — договором с Тёмным богом, — ответила я, решив не посвящать Николая в возникшие проблемы с дополнительным обликом. — Нужно срочно что-то делать, а я понятия не имею, где искать этот проклятый артефакт. Мне кажется, если вернуть его Львовым, договор засчитается, как выполненный, и этот бог от меня наконец отстанет.
— Львовым? Почему Львовым?
— Потому что, как я подозреваю, они им владели раньше. Точно буду знать, лишь когда я его наконец подержу в руках. Правда, в последнее время я начинаю сомневаться, что это получится. Ровным счётом ничего не указывает, где этот артефакт может быть.
— Так может, его и нет?
— Есть, — я вздохнула. — Точно был, потому что та Лиза, которая была до меня, показывала его Юрию Рысьину. С этого всё и началось.
Николай нахмурился. Само его присутствие действовало на меня успокаивающе, пусть мои проблемы он решить не мог. Во всяком случае эти.
— Мне кажется, вы чего-то недоговариваете, Лиза. Откуда вы знаете, какой артефакт все ищут, если вы его не видели?
— Исходя из того, что он нужен всем, а Волков связывает свои амбициозные планы именно с владением этим артефактом, это что-то, точно дающее возможность претендовать на трон, — пояснила я. — Иначе смысла не было бы устраивать эти пляски вокруг меня.
— Думаете, Волков собирается претендовать на российский престол? — удивился Николай.
— Собирается, — подтвердила я. — Пусть он не говорит прямо, но по оговоркам понятно, что планирует. Поэтому нужно от артефакта избавляться.
Я вздохнула и задрала голову к небу. Глубокому чёрному небу с яркими точками звёзд. Такой прекрасный зимний вечер. Такой замечательный спутник, с которым мы говорим о совершенно неприятных вещах, а могли бы найти темы куда интереснее.
— Чтобы претендовать на престол, Волкову нужно иметь хотя бы одну из императорских регалий, — чуть снисходительно сказал Николай. — А я их точно видел не столь давно.
Я насторожилась. Кажется, сейчас речь пойдёт как раз о том, что нужно.
— Императорские регалии — это что? — азартно спросила я.
— Скипетр и держава. Два сложных артефакта, — пояснил Николай. — На многих торжественных мероприятиях они обязательны. Сами понимаете, пропажа незамеченной не прошла бы.
Университетский городок был оживлённым. Сами мы прохаживались медленно, но мимо постоянно пробегали студенты и студентки, не обращая на нас особого внимания и даже не представляя, что, может быть, именно сейчас решается будущее страны. Как там описывал искомый артефакт Ли Си Цын? «Это сфера. Более всего похожая на хрустальный шар, наполненный искрящимся туманом». Скипетр точно отпадает, на шар он никак не похож, а вот держава…
— Как выглядит держава?
— Искрящийся шар, на вершине которого фигурка льва, готовящегося к прыжку.
Про фигурку Ли Си Цын не упоминал, но остальное очень похоже на описание.
— Из чего сделан шар? — уточнила я.
— Из хрусталя. Это можно прочитать в любом справочнике, — чуть укоризненно ответил Николай.
Встал вопрос, как уточнить про туман, потому что оказалось, что я просто так задать не могу — не позволяла клятва, данная Ли Си Цыну. Рот открывался, но на этом мои успехи заканчивались: не единого слова про туман выдавить из себя не получалось. Конечно, можно было найти справочник по императорским артефактам и посмотреть там. Но зачем, если можно узнать прямо сейчас, не привлекая ненужного внимания к своим поискам?
— Шар похож на лампочку?
— Почему на лампочку? — удивился Николай.
— Он прозрачный и светится?
— Он непрозрачный. — Николай задумался. — Кажется, что там внутри грозовые облака, в которых проскакивают разряды. Постоянно проскакивают.
— А на самом деле что там?
— А на самом деле там заключена часть Тёмного бога. — Он повернулся ко мне и поражённо охнул, наконец догадавшись, к чему я веду. — Да нет, не может того быть! Императорские артефакты постоянно на виду.
— Или их копии, — чуть нервно усмехнулась я. — Кажется, я являюсь хранителем как раз державы.
«Кажется» я сказала лишь для успокоения Николая, поскольку сама была абсолютно уверена. Я наклонилась, набрала немного снега и слепила шарик. Белый сияющий в свете фонарей шарик, совершенно непохожий на тот, что предстояло раздобыть. От того, что я теперь точно знала, что мне нужно, задача проще не становилась.
— Вы же не видели артефакта?
— Не видела. Но исходя из простой логики, что может хотеть Тёмный бог, как не часть себя?
— Но, Лиза… За столько лет неужели никто не обнаружил бы подмену?
— Может, и обнаружил, только промолчал. Или не промолчал, но ему ответили, что копии используют, чтобы не подвергать опасности сами артефакты. Как-никак, если есть возможность освободить часть Тёмного бога, лучше не рисковать. В любом случае это лишь предположения. Пока я не буду держать его в руках, я не могу точно сказать, так это или нет.
— Да, предположения бессмысленно строить, — согласился Николай. — Вполне может быть, что там что-то другое, не менее важное для Тёмного бога. Какой-нибудь управляющий артефакт какими-нибудь из его созданий.
Рука замёрзла, я подбросила снежок на ладони и запулила в ближайшее дерево. Бросок получился точный: снежок впечатался ровно туда, куда планировала. Было бы всё так просто с остальным…
— Вам надо поговорить с Юрием Александровичем, — неожиданно произнёс Николай.
— Зачем? — удивилась я. — Он весьма неприятный тип, и всё равно не расскажет ничего полезного.
— Если та Лиза показывала ему артефакт, он мог заметить что-то важное, даже не подумав об этом. Для вас имеет значение любое, хоть примерное указание места, где спрятан артефакт.
— Боюсь, Юрий не слишком обращает внимание на что-то, кроме собственной персоны, к тому же он в Ильинске, а я в ближайшее время не рискну выходить из университета, — пробурчала я. — Разве что княгине сказать, что я внезапно прониклась нежными чувствами к родственнику и ни спать, ни есть без него не могу?
— Лиза, не шутите так, — вздохнул Николай. — У вас и без того положение пока шаткое. Если княгиня Рысьина не поймёт, что это шутка, ничего хорошего не получится. Но действительно лучше действовать через неё, пояснить, что Юрий, скорее всего, был последним, кто видел артефакт в ваших руках, поэтому вам нужно с ним переговорить. Возможно, княгиня пойдёт вам навстречу.
— Или выкатит неподъёмный счёт, — теперь вздохнула я. — Коля, я подумаю, как лучше сделать. Правда. — Я приподнялась на носочки и поцеловала его в холодную щёку. Конечно, хотелось бы настоящего поцелуя, но вокруг ходят толпы ненужных свидетелей. И без того уже кто-то присвистнул, обозначив своё отношение к такому невинному действию. — А теперь скажите, что беспокоит вас?
— Меня?
— Вас тоже что-то тревожит. Я это заметила сразу, как вас увидела. Но вы спросили первым.
— О, мои проблемы с вашими не сравнить, — он криво улыбнулся. — Великая княжна едет инспектировать детские приюты по Царсколевской губернии, и я один из тех, кого направили в её охрану. Выезжаем завтра поутру. Когда вернёмся, только боги знают.
— Вот как?
Прозвучало это почему-то оскорблённо, и Николай сразу стал оправдываться:
— К сожалению, у меня не было ни малейшей возможности отказаться. Поставили перед фактом. Я говорил про эти мерзкие статьи в газетах, но… — Он растроенно развёл руками. — И главное, ещё вчера ни о какой инспекции и речи не шло.
— Инспекции и должны проводиться неожиданно, чтобы к ним не успели подготовиться, — пробурчала я. — Но неужели некому инспектировать, кроме Ольги Александровны?
— Она постоянно занимается благотворительностью.
— Какая жертвенная особа, — фыркнула я.
— Велес сказал, чтобы я к нему не обращалась, пока не разберусь с договором с другим богом, — напомнила я.
— Значит, нужно быстрее разбираться. А ну как эта лиса на вас влиять начнёт, если уже не начала?
— Я бы рада быстрей получить артефакт. Да как?
В голове не было ни единой мысли, как можно найти этот проклятый артефакт. И мало того что найти — его ещё нужно было всучить Львовым так, чтобы не получить проблем ещё и с ними. С другой стороны, выкрали же как-то этот артефакт из их сокровищницы, значит, слабые места там есть и можно будет подкинуть. Наверное.
Дверь хлопнула так, что я вздрогнула и сразу метнулась в прихожую отражать неведомую опасность. Но это всего лишь вернулась горничная. Раскрасневшаяся с мороза и необычайно довольная, словно на свидание к любовнику бегала. Но скорее всего, ей доплачивают за каждый доклад и такое счастье у неё от полученных сребреников за шпионскую деятельность.
— А скажите-ка, что вы искали в моих вещах, Полина, — сразу пошла я в наступление, вымещая на подвернувшейся жертве и свой испуг, и свою злость.
— Так убиралась я, Елизавета Дмитриевна, — чуть встревоженно ответила она. — Разве можно убираться, не трогая вещей? Даже пыль вытереть и то поднять-опустить что-то надо.
— Если бы речь шла только об уборке, я бы слова против не сказала, но вы именно рылись в моих вещах. И не надо врать, я это точно знаю. — Я зажгла на кончиках пальцев плетение, совершенно безвредное, но выглядящее весьма эффектно, намекая, что использовала для её уличения магические методы: не выдавать же домового? — Если я подобное замечу ещё раз, то вы покинете этот дом, невзирая ни на какие уговоры.
Конечно, прислуга — хоть маленькая, но защита от несанкционированных визитов, но не думаю, что горничную сложно нанять. Причём лояльную мне, а не Фаине Алексеевне. Денег, конечно, было жалко, но не настолько, чтобы пренебрегать собственной безопасностью.
Полина отшатнулась к двери и смотрела на меня с таким испугом, как будто я собиралась испепелить её здесь и сейчас. Не приняла во внимание, что я маг? Зря: могла бы подумать, что магия вкупе с отвратительным характером Рысьиных — довольно опасный коктейль. Не только Фаина Алексеевна может приходить в ярость, но и я.
— Я всё поняла, Елизавета Дмитриевна, ни одного лишнего движения, но уж не обессудьте, если что-то где-то плохо уберу, — осмелела она быстро. — Я не беру на себя ответственность определять точно, где проходит граница между «убирать» и «рыться».
— Не лукавьте, — усмехнулась я. — Всё вы прекрасно понимаете, Полина. Если вас не устраивают мои требования, то мы можем расстаться прямо сейчас.
Звонок в дверь избавил рысьинскую шпионку от немедленного ответа. Она бросилась открывать, показывая, что продолжает работать на меня и вообще очень дорожит местом. Я развеяла плетение: Волкова таким не напугаешь, а больше никого я пугать не планировала. Да и кого-кого, а штабс-капитана я точно не ждала: не похожа Полина Аркадьевна на нежных барышень, из слабых ручек которых можно легко выскочить. Наверняка Волкова уже пригласили на семейный ужин или даже семейный концерт. Маленький такой, для пары зрителей: папеньки и штабс-капитана. Вдруг уши потенциального супруга уже успели оттоптать Медведевы? Волков, конечно, тип осторожный, но вероятность несчастного случая ещё никто не отменял. А оглушённый Поленькиным визгом, он может и не заметить, как окажется с ней обручён. Маловероятно, конечно, но помечтать-то можно? А визжит Полина Аркадьевна громко и проникновенно, только называет это почему-то пением.
За дверью оказался Николай, что меня необычайно обрадовало, хотя вид он имел несколько удручённый. Расспрашивать при прислуге я не собиралась: не рыться она пообещала, но не подслушивать пока нет. И ведь потребуй от неё не подслушивать, наверняка с честным лицом заявит, что не сможет углядеть границы между «слушать» и «подслушивать».
— Николай, как замечательно, что вы пришли, — радостно сказала я, не дав ему и рта раскрыть. — Вы же составите мне компанию на прогулке?
— Добрый вечер, Лиза, — напомнил он о правилах приличия, которые я совершенно нахально проигнорировала. — Разумеется. Мне будет в радость с вами прогуляться.
— Елизавета Дмитриевна, а ужин? — всполошилась горничная, столь преданно на меня глядя, словно не она бегала на встречу по первой же записке от неизвестно кого. — Остынет же всё…
И за едой могут вестись беседы, очень полезные для благосостояния моей прислуги. То есть это она так думает, я же не собиралась вести никаких серьёзных бесед без защитных плетений.
— Разогрею. Я пока не голодна.
Сказала и сама удивилась, что это так: есть не хотелось совершенно, сказалось нервное напряжение от лицезрения себя в зеркале. Никогда раньше не думала, что могу быть настолько страшной. И самое ужасное — нет никаких средств всё исправить: ни кремов, ни процедур, ни, прости господи, пластических операций… Хотя какая это пластическая? Отрезание посторонней лисы — не прихоть, а насущная необходимость.
— Вы чем-то встревожены, Лиза? — спросил Николай, как только мы вышли.
Я набросила на нас плетение от прослушки, хотя, на первый взгляд, нами никто не интересовался. На второй тоже: плетение никто не пытался взломать. Во всяком случае, прямо сейчас.
— Всё тем же — договором с Тёмным богом, — ответила я, решив не посвящать Николая в возникшие проблемы с дополнительным обликом. — Нужно срочно что-то делать, а я понятия не имею, где искать этот проклятый артефакт. Мне кажется, если вернуть его Львовым, договор засчитается, как выполненный, и этот бог от меня наконец отстанет.
— Львовым? Почему Львовым?
— Потому что, как я подозреваю, они им владели раньше. Точно буду знать, лишь когда я его наконец подержу в руках. Правда, в последнее время я начинаю сомневаться, что это получится. Ровным счётом ничего не указывает, где этот артефакт может быть.
— Так может, его и нет?
— Есть, — я вздохнула. — Точно был, потому что та Лиза, которая была до меня, показывала его Юрию Рысьину. С этого всё и началось.
Николай нахмурился. Само его присутствие действовало на меня успокаивающе, пусть мои проблемы он решить не мог. Во всяком случае эти.
— Мне кажется, вы чего-то недоговариваете, Лиза. Откуда вы знаете, какой артефакт все ищут, если вы его не видели?
— Исходя из того, что он нужен всем, а Волков связывает свои амбициозные планы именно с владением этим артефактом, это что-то, точно дающее возможность претендовать на трон, — пояснила я. — Иначе смысла не было бы устраивать эти пляски вокруг меня.
— Думаете, Волков собирается претендовать на российский престол? — удивился Николай.
— Собирается, — подтвердила я. — Пусть он не говорит прямо, но по оговоркам понятно, что планирует. Поэтому нужно от артефакта избавляться.
Я вздохнула и задрала голову к небу. Глубокому чёрному небу с яркими точками звёзд. Такой прекрасный зимний вечер. Такой замечательный спутник, с которым мы говорим о совершенно неприятных вещах, а могли бы найти темы куда интереснее.
— Чтобы претендовать на престол, Волкову нужно иметь хотя бы одну из императорских регалий, — чуть снисходительно сказал Николай. — А я их точно видел не столь давно.
Я насторожилась. Кажется, сейчас речь пойдёт как раз о том, что нужно.
— Императорские регалии — это что? — азартно спросила я.
— Скипетр и держава. Два сложных артефакта, — пояснил Николай. — На многих торжественных мероприятиях они обязательны. Сами понимаете, пропажа незамеченной не прошла бы.
Университетский городок был оживлённым. Сами мы прохаживались медленно, но мимо постоянно пробегали студенты и студентки, не обращая на нас особого внимания и даже не представляя, что, может быть, именно сейчас решается будущее страны. Как там описывал искомый артефакт Ли Си Цын? «Это сфера. Более всего похожая на хрустальный шар, наполненный искрящимся туманом». Скипетр точно отпадает, на шар он никак не похож, а вот держава…
— Как выглядит держава?
— Искрящийся шар, на вершине которого фигурка льва, готовящегося к прыжку.
Про фигурку Ли Си Цын не упоминал, но остальное очень похоже на описание.
— Из чего сделан шар? — уточнила я.
— Из хрусталя. Это можно прочитать в любом справочнике, — чуть укоризненно ответил Николай.
Встал вопрос, как уточнить про туман, потому что оказалось, что я просто так задать не могу — не позволяла клятва, данная Ли Си Цыну. Рот открывался, но на этом мои успехи заканчивались: не единого слова про туман выдавить из себя не получалось. Конечно, можно было найти справочник по императорским артефактам и посмотреть там. Но зачем, если можно узнать прямо сейчас, не привлекая ненужного внимания к своим поискам?
— Шар похож на лампочку?
— Почему на лампочку? — удивился Николай.
— Он прозрачный и светится?
— Он непрозрачный. — Николай задумался. — Кажется, что там внутри грозовые облака, в которых проскакивают разряды. Постоянно проскакивают.
— А на самом деле что там?
— А на самом деле там заключена часть Тёмного бога. — Он повернулся ко мне и поражённо охнул, наконец догадавшись, к чему я веду. — Да нет, не может того быть! Императорские артефакты постоянно на виду.
— Или их копии, — чуть нервно усмехнулась я. — Кажется, я являюсь хранителем как раз державы.
«Кажется» я сказала лишь для успокоения Николая, поскольку сама была абсолютно уверена. Я наклонилась, набрала немного снега и слепила шарик. Белый сияющий в свете фонарей шарик, совершенно непохожий на тот, что предстояло раздобыть. От того, что я теперь точно знала, что мне нужно, задача проще не становилась.
— Вы же не видели артефакта?
— Не видела. Но исходя из простой логики, что может хотеть Тёмный бог, как не часть себя?
— Но, Лиза… За столько лет неужели никто не обнаружил бы подмену?
— Может, и обнаружил, только промолчал. Или не промолчал, но ему ответили, что копии используют, чтобы не подвергать опасности сами артефакты. Как-никак, если есть возможность освободить часть Тёмного бога, лучше не рисковать. В любом случае это лишь предположения. Пока я не буду держать его в руках, я не могу точно сказать, так это или нет.
— Да, предположения бессмысленно строить, — согласился Николай. — Вполне может быть, что там что-то другое, не менее важное для Тёмного бога. Какой-нибудь управляющий артефакт какими-нибудь из его созданий.
Рука замёрзла, я подбросила снежок на ладони и запулила в ближайшее дерево. Бросок получился точный: снежок впечатался ровно туда, куда планировала. Было бы всё так просто с остальным…
— Вам надо поговорить с Юрием Александровичем, — неожиданно произнёс Николай.
— Зачем? — удивилась я. — Он весьма неприятный тип, и всё равно не расскажет ничего полезного.
— Если та Лиза показывала ему артефакт, он мог заметить что-то важное, даже не подумав об этом. Для вас имеет значение любое, хоть примерное указание места, где спрятан артефакт.
— Боюсь, Юрий не слишком обращает внимание на что-то, кроме собственной персоны, к тому же он в Ильинске, а я в ближайшее время не рискну выходить из университета, — пробурчала я. — Разве что княгине сказать, что я внезапно прониклась нежными чувствами к родственнику и ни спать, ни есть без него не могу?
— Лиза, не шутите так, — вздохнул Николай. — У вас и без того положение пока шаткое. Если княгиня Рысьина не поймёт, что это шутка, ничего хорошего не получится. Но действительно лучше действовать через неё, пояснить, что Юрий, скорее всего, был последним, кто видел артефакт в ваших руках, поэтому вам нужно с ним переговорить. Возможно, княгиня пойдёт вам навстречу.
— Или выкатит неподъёмный счёт, — теперь вздохнула я. — Коля, я подумаю, как лучше сделать. Правда. — Я приподнялась на носочки и поцеловала его в холодную щёку. Конечно, хотелось бы настоящего поцелуя, но вокруг ходят толпы ненужных свидетелей. И без того уже кто-то присвистнул, обозначив своё отношение к такому невинному действию. — А теперь скажите, что беспокоит вас?
— Меня?
— Вас тоже что-то тревожит. Я это заметила сразу, как вас увидела. Но вы спросили первым.
— О, мои проблемы с вашими не сравнить, — он криво улыбнулся. — Великая княжна едет инспектировать детские приюты по Царсколевской губернии, и я один из тех, кого направили в её охрану. Выезжаем завтра поутру. Когда вернёмся, только боги знают.
— Вот как?
Прозвучало это почему-то оскорблённо, и Николай сразу стал оправдываться:
— К сожалению, у меня не было ни малейшей возможности отказаться. Поставили перед фактом. Я говорил про эти мерзкие статьи в газетах, но… — Он растроенно развёл руками. — И главное, ещё вчера ни о какой инспекции и речи не шло.
— Инспекции и должны проводиться неожиданно, чтобы к ним не успели подготовиться, — пробурчала я. — Но неужели некому инспектировать, кроме Ольги Александровны?
— Она постоянно занимается благотворительностью.
— Какая жертвенная особа, — фыркнула я.