Утром следующего дня её разбудила Анги:
— Леди Ирэн, пора вставать, завтрак подадут уже совсем скоро.
Ирэн тревожно вскочила, но место, где спал муж, уже пустовало. Заметив её взгляд, Анги сказала:
— Лорд Ричард уже в зале, леди. Свадебный завтрак всегда подают в полдень, чтобы молодые успели выспаться. Я принесла ваше платье и умыться…
Завтракали торопливо, мужчин сегодня ждало развлечение – охота. Во дворе слышался собачий лай и грызня, ржали кони, наконец, раздался какой-то завывающий звук и вскоре всё окончательно стихло. Ирэн, как и многие женщины, подошла к окну и увидела, что над воротами в замок развеваются два белых полотнища. Если бы не её новое, прекрасное зрение, она бы ни за что не догадалась, что это простыни. Ей стало неловко…
Женщины оставались в замке. Им предстояло провести день за сладостями и сплетнями. Длинный стол слуги сдвинули к одной из стен. Леди Беррит, на правах хозяйки, вела беседу, ходя по залу и болтая то с одной, то с другой группой женщин. Санти и Ирэн послушно ходили за ней следом, улыбаясь и слушая сплетни. Большая часть этих сплетен, а если честно, то ни одна из них, интереса у Ирэн не вызывали. Она не представляла, о ком и о чём говорят дамы. Санти, кстати, больше не делала попыток взять Ирэн за руку. Да и общаться не стремилась. В углу зала сидел приглашённый менестрель и наигрывал на каком-то странном инструменте с пятью струнами различные мелодии. Дамы периодически просили исполнить то одну, то другую известную им песню.
Зато Ирэн внимательно рассмотрела, чем именно предложили благородным леди угощаться. Кроме большого стола, где стояли вазы с фруктами, было ещё несколько столов поменьше, вокруг которых и группировались леди. Сладкие пироги с разными начинками, мёд, сливочное масло, несколько видов печенья, крупно нарезанный сыр и вино. Сегодня в графинах было почти не разбавленное вино, так что ближе к вечеру, когда во дворе снова затрубили рога и послышались голоса людей и собак, многие из дам были уже изрядно навеселе.
Подали ужин. Наевшиеся за день женщины почти не ели, зато гораздо больше, чем вчера, болтали, мужчины вспоминали охоту, причём довольно удачную – привезли три оленьих туши. К завтраку леди Беррит обещала подать дичь. Ирэн чувствовала себя совершенно разбитой – она устала от бесконечных непонятных разговоров и новых лиц, боялась ошибиться и перепутать чьё-либо имя – среди гостей были и ближайшие соседи, которых она, разумеется, не знала. Хотя, безусловно, знать должна была. Ей хотелось, чтобы всё это закончилось побыстрее. Муж по-прежнему практически не обращал на неё внимания, и она не знала, как спросить, скоро ли они отправятся в путь.
Муж Санти, как она заметила, был, всё же, немного любезнее с женой. Иногда они даже о чём-то переговаривались и Ирэн видела, что сестра смущается, но при этом – улыбается. Как подступиться к своему, она не представляла. Наконец, ужин закончился и молодых, под шуточки и смешки дам, отпустили в спальню. Гости остались за столами – пришли жонглёры и тот же менестрель, что пел днём.
Лорд Ричард крепко держал Ирэн за локоть и уверено вёл её в спальню. Никаких горничных сегодня не было. Он сам повернул её спиной к себе, распустил шнуровку на платье и помог освободиться от одежды. Ирэн хотела попросить подождать день или два, пока внутри всё заживет, но посмотрела на мужа и не рискнула. Впрочем, долго он её не мучил – сегодня он явно был уставшим.
Ирэн лежала и думала, что мужа её нельзя назвать ни ласковым, ни нежным. Хотя, безусловно, особо-то и сравнивать ей было не с кем. Единственный мужчина, кто был в её жизни – это первый муж. Секс со вторым напоминал ей о нём. Когда через год после свадьбы страсть и любовь Андрея прошли, в постели он вёл себя примерно так же, так что ничего нового она не узнала. Чуть саднило внутри, но это нормально. Собравшись с духом, она решилась заговорить:
— Лорд Ричард, скажите, а далеко ехать в ваш замок? И когда мы туда отправимся?
— Через два дня. Спи.
Ирэн послушно закрыла глаза – лучше не спорить.
Утром, после завтрака, гости разъехались. Оба мужчин – и лорд Ричард, и муж Санти сидели в покоях лорда Беррита. Сестра руководила переноской в покои своего мужа сундука из девичьей комнаты. Ирэн не знала, нужно ли ей делать то же самое. Зато у неё появилась возможность побыть у себя. Анги поглядывала на неё, но спрашивать о чём-либо не рисковала. Зато поделилась важной новостью:
— Питер приходил утром рано, ну, когда лорд Беррит спал ещё… Ага, так вот, вчера он разговор слышал про ваш замок…
— Анги, пожалуйста, расскажи! Я так и не знаю, далеко ли он находится и что там есть…
— Замок-то разрушен ваш... В войну, ну, помните, кончилась которая несколько лет назад, он в осаде был. И стенобитным оружием стену проломили, да и две башни разрушили. Это лорд Ричард мужу леди Санти объяснял. Часть он отремонтировал, а теперь, на ваше приданое, остальное восстанавливать будет.
— Анги, а когда точно война закончилась?
Анги принялась загибать пальцы:
— Сперва у Лизетты тройняшки родились… Потом неурожай был сильный, потом матушка у меня померла… — она ещё что-то бормотала под нос, а обалдевшая от такого способа счёта Ирэн не знала, что и подумать — Вот столько лет прошло! — одна рука была сжата в кулак, на второй загнуты два пальца.
— Семь лет?
— Откуда я знаю-то? Вот столько, сколько показываю!
— Спасибо, Анги… Это всё, что рассказал Питер?
— Да, леди, всё…
— И он не говорил, сколько дней туда ехать?
— Нет, не говорил.
— Хорошо. В любом случае, это будет не один и не два дня. Пожалуй, нам стоит пересмотреть одежду и решить, достаточно ли тепло мы одеты с тобой.
На утро третьего дня во дворе стоял большой шум – грузили телеги, седлали коней, отряды солдат, отлично проведших время и сдружившихся, пока господа женились, прощались друг с другом. Ирэн и Санти ждали две кареты. Сразу из ворот замка они разъехались в разные стороны.
Ирэн уже знала, что ехать придётся почти месяц. И это вызывало у неё оторопь – целый месяц в карете, без возможности вымыться, без нормальной еды... Анги, впрочем, было скорее любопытно – она ещё нигде не была, кроме родной деревни и замка лорда Беррита.
20
Ехали уже третью неделю, и Анги не уставала благодарить свою леди за подштанники. Это странное слово она за два дня до отъезда из дома услышала первый раз в жизни и очень возмутилась, когда поняла, что именно хозяйка имеет в виду.
— Мыслимо ли дело, как мужик какой ходить! Да святой отец проклянёт, ежели узнает!
— Не скажешь – он и не узнает! — разозлилась леди — А с голой …/тут леди произнесла слово, которое, по разумению Анги, и знать-то не должна была/ ехать – потом всю жизнь болезни женские лечить. Да и детей рожать не сможешь. И вообще, Анги… Если тебе не нравится мне служить – можешь остаться в замке. Думаю, мадам Векс найдёт тебе работу.
И Анги сдалась… Так-то она сразу заметила, что после свадьбы леди её стала… ну, не злее, нет… Просто строже и раздражительнее. Пропала куда-то её мягкость, как будто спряталась. Нет, к ней-то госпожа относилась хорошо, грех жаловаться, но вот с леди Санти даже не попыталась поговорить. Оно, может быть, и к лучшему. От сестры леди – одни неприятности и проблемы. Только вот раньше бы она, госпожа-то, конечно, побежала бы к сестрице советоваться, случись что. А тут – всё молчком.
Зато Анги хватило ума убедить леди, что никто-никто и знать про это богохульство не должен! За такое церковь не похвалит, нельзя женщинам мужскую одежду носить! А мужчинам – женскую. Впрочем, похоже леди Ирэн и не собиралась обсуждать своё исподнее даже с леди Санти. А уж снимала хозяйка это богопротивное изобретение сразу, как в тепло попадала. Да ещё и стирать каждый раз заставляла! Но к концу третьей недели Анги была готова и стирать их, хоть каждый день, была бы только возможность, и носить сама – под платьем не видно, а если бы не они – давно бы заболела. Это она уже поняла. В карете к вечеру приходилось кутаться во всё, что есть из одежды. Так что больше не казались ей эти странные штаны таким уж непотребством. Более того, была бы возможность – двое бы сразу надела – для тепла.
За три недели они под крышами замков всего четыре раза ночевать смогли. Конечно, на улице спать не приходилось, воины лорда выгоняли из дома несколько семей крестьян, и леди Ирэн со служанкой ночевали под крышей. Но крестьянский дом и есть крестьянский – дуло из всех щелей – хуже, чем в замке. Да и хворост не всегда был. Анги смотрела на знакомые с детства нищие крестьянские хижины и радовалась, что когда-то, ещё подростком, её взяли служить в замок.
Зато если попадали в замок – задерживались на день-два. И лошадям роздых давали, да и солдатам – отоспаться-отогреться нужно было. Правда, в замках Анги иной раз и хуже приходилось, чем в крестьянской хижине. Зато для леди всегда готовили ванну – помыться с дороги, постирать было где, опять же… Госпожа сильно злилась, что Анги свою одежду стирать не хотела – пришлось смириться. Всё же она, леди-то, всегда заботилась, чтобы у Анги еда была хорошая, чтобы спала если уж не в тепле, то хоть тепло закутанная, чтобы солдаты лорда её не трогали.
Солдат ехало больше сорока человек, да девять телег, какие – с приданым, какие – с имуществом самого лорда, с зерном для коней, с оружием и запасами еды. Большой обоз получился. И в первые-то дни Анги прямо боялась отойти от леди – больно ей ухмылки вояк не нравились. Не дай бог, удумают что дурное! А потом, во время одной из остановок на ночлег, она даже размяться ещё не успела после кареты, один из них, тот самый, что ей всегда подмигивал и норовил за зад ущипнуть, схватил Анги за руку и потащил куда-то, а остальные только смеялись и советы давали. Анги с перепугу даже закричать толком не смогла. Зато леди Ирэн из кареты выскочила и такой крик подняла! И стоял этот кабан здоровущий перед ней и оправдывался, пока лорд Ричард не вышел из дома, где с хозяевами о ночлеге договаривался. Выслушал он спокойно возмущение своей леди, повернулся к воякам и сказал:
— Это служанка вашей леди… Руки оторву…
И даже голос не повысил, а только больше никто и не подходил к Анги – вроде как, она теперь – пустое место. А лорд потом подхватил леди под ручку и отвёл в сторону. И что-то ей там говорил… Леди Ирэн после разговора очень сильно расстроенная была. Кто их, господ, знает, о чём говорили-то…
Тогда, помнится, ночлег хороший был – в купеческом доме, у знакомых лорда. Какие-то дела у них общие велись с этим купцом. Вот и сегодня ночевать будут они у знакомых – лорд ещё вчера с утра одного солдата отправил гонцом. Значит, постирать Анги найдётся где.
Замок лорда Верского был не слишком и велик, не сравнишь с замком лорда Беррита. Но Анги уже давно поняла, что совсем не важно, велик ли замок или дом, важно – богаты ли хозяева. У купца тогда и кормили вкусно и сытно, да и спали слуги в тепле. А за неделю до этого в замке ночевали – так если бы не еда с господского стола, она бы к утру от голода померла. Так что замок Анги осмотрела снаружи, как только из кареты вышла, и осталась вполне довольна – из нескольких труб на крышах валил дым. Значит – топят, значит – тепло будет и для стирки вода не совсем ледяная.
В замке лорда Верского пришлось задержаться ещё на два дня – праздновал хозяин рождение наследника.
Ирэн вымотана была и дорогой, и неуёмным темпераментом мужа – при любой возможности лорд норовил исполнить свой супружеский долг. Лучше уж в хижинах крестьянских ночевать и клопов там кормить, чем…
Нельзя сказать, что Ричард был ей противен. Нет, но раздражало даже отсутствие попытки сделать ей приятно. Так она и лежала каждый раз бревном, думая о всякой ерунде и ожидая, пока муж насытится. Утешала себя тем, что хоть не извращенец. И на том, как говорится – спасибо тебе, господи…
С мужем вообще всё было сложно. Он обращался к ней – Ирэн, но когда она назвала его по имени, сделал замечание:
— Ирэн, я не давал тебе права обращаться ко мне по имени. Дома для всех я – лорд Ричард, для чужих – лорд Норгертский.
Замечание он сделал не раздражаясь, совершенно спокойным тоном. Так, как будто воспитывал ребёнка. Учил его… Это раздражало. Понятно, что чужой мир – чужие правила, но неприятно. Тем более, что Ирэн прекрасно помнила, что в тех замках, где они останавливались раньше, жёны обращались к мужу на «ты» и по имени… В трёх из четырёх. А в одном – жена обращалась к мужу – лорд Чейз. И казалось, что супруги с трудом терпят друг друга. Неужели она тоже мужу неприятна?! Как он тогда её отчитывал, когда она за Анги заступилась!
— Ирэн, никогда не смей повышать голос и пытаться командовать моими людьми. Если тебе что-то нужно – спроси у меня.
Ирэн тогда промолчала. А так хотелось спросить:
— Любезный лорд, нужно ли мне было зайти в дом и при посторонних сообщить о том, что ваши солдаты – насильники и скоты?
Но скандалить она не умела. Только день ото дня всё больше гасла в душе надежда на счастливое супружество. Неужели рядом с ней всю оставшуюся жизнь так и будет жить чужой человек? Совершенно чужой! И главное, даже не пытающийся стать хоть чуть ближе? И вот вроде претензий-то предъявить не выйдет.
Лорд Верский оказался невысоким толстяком около сорока лет, несколько болтливым и радушным. С Ричардом они когда-то воевали рядом, потому и рад он был гостю несказанно. А тут её и повод такой – ну как не отметить рождение наследника?! Как не похвастаться перед соседями?!
Леди Ирэн нанесла визит леди Джейсе. Перед тем, как идти к молодой матери, она спросила у мужа:
— Лорд Ричард, возможно, стоит подарить что-то леди в честь знаменательного события?
Лорд задумался, а потом спросил:
— А что бы ты хотела подарить?
Ирэн растерялась. Откуда она может знать, что дарят благородной леди на рождение ребёнка? Вообще, нужно ли это делать? Аккуратно сказала:
— Лорд Ричард, когда моя мачеха, леди Беррит, родила наследника, я болела, а потому не знаю, что именно ей дарили. Я думала, что вы сможете мне подсказать.
— Ну, муж обычно дарит в таком случае украшение. Какое-нибудь колье или что там ещё женщины любят… Ты можешь подарить что-то попроще. Кольцо или серьги…
Послушно кивнув, Ирэн полезла в свою шкатулку.
Леди Джейса Верская оказалась совсем молодой девушкой, ровесницей Ирэн. Она лежала в огромной кровати, под присмотром сиделки и няньки, бледная, с полопавшимися сосудами в глазах, но очень довольная. И серьги, которые, взяв из рук Ирэн, преподнёс ей лорд Ричард, явно обрадовали её. Им показали наследника – трёхдневного крошку, которого завтра будут крестить. Наплевав на всех визитёров, наследник лорда Верского мирно сопел в колыбельке, смешно причмокивая губами. Ирэн вздохнула – малыш был совершенно замечательный. Ради такого стоит потерпеть и визиты мужа, да и любые другие неприятности.
Молодой матери ещё не разрешали вставать, потому утром на крестинах её не было. Сам обряд провели в крошечной замковой часовне, в присутствии приезжего священника и полутора десятков соседей. В обед был пир, как и положено. А для развлечения гостей в замке находился менестрель. Вот его-то рассказы, после того как гости перепились и слуги разнесли их по комнатам, и удерживали леди Ирэн в зале. Лорд Верский и её муж сидели за высоким столом, относительно трезвые, и что-то обсуждали. Ирэн, пожилая леди Сойтер, задремавшая в кресле, две средних лет леди и молодой сын соседа, юноша лет семнадцати, слушали рассказы Джвайва.
Менестрелю было около тридцати, на взгляд Ирэн. И в своей жизни он побывал даже за морем. Он много и интересно рассказывал о Франкии, где прожил в юности почти три года, о южных районах Англитании, где пробыл весь позапрошлый год, и Аргонию, страну за морем, где ему довелось пожить пару лет.
— Там есть удивительная машина, в которую кидают дрова, а она крутит мельничное колесо! И это не сказка, я видел это сам, лично. Там много удивительного и не похожего на нашу благословенную Англитанию. Возможно, вас это шокирует, леди, но там настолько безбожная страна, что женщинам позволено носить брюки! Представляете?
Леди средних лет дружно вздохнули и перекрестились… Юноша порозовел – похоже, ему эта идея показалась верхом непристойности и эротичности, так как он стал выспрашивать подробности:
— Джайв, но куда смотрят мужья этих женщин?! Почему они их не накажут?!
— Мой лорд, там довольно гористая местность. Считается, что леди в платье не смогут сохранить скромность. А некоторые из них и вовсе… не замужем!
— Ну, у них же есть отцы, братья. Почему они не могут запретить такое?! Конечно, я бы хотел посмотреть на…
— Лорд Димос, что за фривольные мысли?! — заворчала проснувшаяся леди Сойтер — Вот я пожалуюсь вашей матери, негодник!