Сегодня она каким-то образом управляла своими эмоциями, и я мог четко чувствовать страх, радость, счастье, возбуждение. И пусть с мыслеречью все было непросто, это был первый успешный шаг.

К тому же накануне я договорился с Димой о проведении экспериментов. Он все это время, которое я проводил с Катей, медитировал. И, кстати, он все больше и больше это делал, почти все свободное время.

Ему не было интересно, что происходит в реальном мире. Он жил тем, что я выпускал его в виде духа. Вот только энергии никогда не хватало, и он постоянно стремился нарастить ее лимит. И вот сегодня во время тренировок он несколько раз мысленно обращался к Кате вместо меня и вместе со мной. Она его не слышала, как и не замечала его присутствия.

После того, как теория подтвердилась, я решил запустить ее в свое сознание с предложением показать, как это делается в моем теле, самой. Угрозы я уже боялся не так сильно. Наверное, она просто втерлась ко мне в доверие. Хотя, может, я просто видел, что у нее ничего не получается, поэтому и решился.

Мне было не так важно научиться мыслеречи, сколько хотелось посмотреть, что будет, если она войдет в мое сознание. Поймет ли, что там есть Дима.

Тот от такой возможности отмахнулся, рассказывая, что он находится в сосредоточении моего формирующегося ядра и вряд ли его присутствие будет замечено.

Так и получилось. Катя продержалась в моем сознании где-то секунд пять, но потом это у нее выпило все силы и выкинуло из моего тела. Вряд ли она что-то вообще успела увидеть и понять. По ее оговоркам я понял, что, если бы я сопротивлялся, у нее вообще не было шансов войти, и ещё она сказала, что, наверное, у меня несколько потоков сознания. Потому что она вообще ничего не почувствовала. Мне сразу вспомнилось то, что я долгими неделями тренировал возможность нанесения двух техник одну за другой. И что, возможно, именно в этом все дело. Специально раздваивать сознание меня никто не учил, но применение подобных техник могло сыграть некую роль в этом.

Кстати, обнаружился еще один интересный для меня нюанс. Ментальные техники бахира никак не чувствуются посторонним человеком. Если Катя показала мне хороший такой «водный хлыст» и я почувствовал его создание, то попытку захватить сознание – нет. Правда, и у Кати ничего не получилось. Хлыст распался, а она чуть не упала от слабости. В другой раз у нее получилось лучше. Только в этот раз она перед атакой каким-то другим голосом крикнула: «Замри!»

Самое удивительное, что я реально замер. Тело не могло даже закончить движение. Мышцы словно одеревенели. Решение пришло само собой. Собрав небольшое количество энергии бахира, я преобразовал его в стихию и направил на себя. Тело ожило, и я смог парировать летящий в руку удар «электрической перчаткой».

Оказалось, это был гипноз. Сознание сложно было подменить во время боя, поэтому такой метод использовали редко. А вот под гипноз попадали почти все, особенно когда его не ожидают. Не знаю, какой в этом смысл, но именно так учил дед действовать в открытых поединках.

Конечно, как оказалось, гипноз тоже дело нелегкое. И получилось у сестры только оттого, что я не ожидал такого трюка. Теперь же я могу этому сопротивляться. И иногда Катя пыталась меня подловить, но это у нее получалось не всегда. Да и она научила меня сбрасывать гипноз одним лишь мысленным усилием.

Размышляя о том, насколько же я стал знающим и великим в ментальных практиках, дошел до аудитории и, быстро махнув присутствующим, открыл свой ноутбук. Преподаватель еще не пришел, и нужно было поспешить, чтобы подготовиться. Сделать это я успел едва-едва, как он зашел и начался урок. Мы просидели в аудитории три часа с перерывами. А на четвертом при отработке тестовых заданий в кабинет постучали, и там обнаружился слуга, который попросил учителя позвать меня, чтобы передать сообщение от охраны.

Я вышел, удивленный таким поворотом, и совершенно не мог представить, по какому такому случаю охрана дворца обратится ко мне. Я ее никаким боком не касался. Совершенно никаким.

– Господин Арсений, – поклонился мне молодой слуга. Он выглядел как мой ровесник и был немного запыхавшимся. – Со мной только что связались с поста от главных ворот. Старший смены сказал, что около ворот ваша сестра, она ругается и хочет, чтобы ее пустили во дворец.

Сказать, что я был удивлен, это ничего не сказать. С какой такой стати Катя вообще покидала территорию дворца и почему она ругается? Она вообще должна только-только отойти от нашей тренировки.

– Больше ничего не сказали? – уточнил я.

– Просили поспешить, она им уже чем-то угрожает, – терпеливо ответил слуга.

– Спасибо, – ответил я. – Если будут звонить, ответь, что я уже вышел.

– Да, господин, – в спину мне сказал слуга.

В кабинет решил не возвращаться. Слуга пришел, и меня позвали.

Да и сами занятия можно было вообще не посещать. Они были только для желающих, никакого учета не было, но я не хотел ничего пропустить и поэтому решил быстро уладить это дело и так же быстро вернуться. А поговорить о том, как так получилось, можно будет и вечером.

В голове была какая-то каша. Выйти за территорию дворца Катя могла по какой-то важной причине. Только вот почему ее тогда не пускают обратно? Она же гость. У нее есть все пропуска. Ее электронный ключ от двери являлся гарантией того, что она свободно вернется во дворец. К тому же я не понимал, чего она ругается. За то время, что я ее знал, у меня в голове сложился определенный профиль сестры. Она была спокойна и уверена в себе. Ее голос был тих, а характер не капризный.

Конечно, она, бывало, шутила, но иногда в ее глазах я видел смерть, и в такие моменты она становилась язвительной. Тогда я вспоминал, что она целитель, который непосредственно работал с людьми, возможно, некоторые из них умирали.

К тому же ментальное камонтоку заставляло держать свои эмоции в узде и иметь организованный ум. Я вполне мог предположить, что ей было проще кого-нибудь из охраны загипнотизировать и заставить себя пропустить.

Что-то гложет меня чувство, что при входе на воротах ее не ожидали три вооруженных человека, которые осуществляли контроль. Наверняка там был только один. Вот только представить, что она стала ругаться, я тоже не мог. Не в ее это стиле. Охрана бы тоже не начала врать, и не верить ей резона нет. От непонимания ситуации я начал понемногу злиться. В привычные, определенные мной рамки ничего не укладывалось.

Путь занял около пяти минут быстрым шагом. Я уже было представлял, как выскажу ей потом все, что о ней думаю, но возле ворот ее не оказалось.

– Здравствуйте, господин! Старший смены Рью Хун, – представился один из охранников, подойдя ко мне.

– Добрый день, – хмуро ответил я и, покрутив головой, спросил: – Где она? Что-то ее не видно.

КПП перед главным входом представляло небольшую каменную постройку с большим окном. Там было два помещения. Из одного управлялось открытие и закрытие ворот, в другом была небольшая комната отдыха для смены. В окне я сестру не увидел, а представить, что она в комнате отдыха, я не мог.

– Она в машине, господин, – ответил старший смены. И указал на часть переднего колеса виднеющегося рядом с воротами темного внедорожника.

– Почему не пропустили? – уточнил я.

– У нее не было пропуска, господин, – ответил старший смены. – Я позвонил в караулку. Дежурный подсказал мне, что этот ключ вашей сестре выдавали, а без него не пускать. К тому же в журнале выхода она не отмечена. Хотели доложить лорду, но потом поступила команда вызвать вас, чтобы не отвлекать его от дел.

– Хорошо, – сказал я. – Спасибо. Слуга сказал, что она ругалась.

– Да, господин, – старший смены кивнул. – Только, когда мы сказали, что вы сейчас придете, успокоилась.

– Э-ххх, – сквозь губы выдохнул я. И немного расстроенно сказал: – Разберемся.

Я уже пошел к машине и кивнул охраннику за пультом, чтобы открывал ворота, что тот сразу и сделал. Мыслей было много, и все они были матерные. Я очень разочаровался в Кате, и ей потребуется много времени, чтобы объяснить, что все-таки произошло. Одновременно с началом открытия ворот открылась передняя дверь машины, я увидел, как мелькнули светлые волосы, и понял, что она вышла.

В данный момент у меня было только одно желание – отправить ее в апартаменты и, заблокировав выход, вернуться на занятие. Вот только зайдя за ворота и посмотрев на сестру, я понял, что сегодня уже вряд ли вернусь в класс.


Я успел только удивиться, что Катя надела платье и была на больших каблуках, как девушка сняла большие солнцезащитные очки. И я понял, что это не она. Девушка, представившаяся моей сестрой, была не Катя, хотя имела такой же светлый оттенок волос. Только вот в наличии родственных связей можно было не сомневаться. При ближайшем рассмотрении видно было, что если бы я был девушкой, то выглядел бы как она. Глаза, губы, нос, овал лица. Все было очень сильно похоже.

– Ну, здравствуй, маленький брат, – заявила девушка, едва я ее рассмотрел. Если я когда и испытывал чувство дежавю, то это было самое мощное.





Глава 5




– Ну привет, подружка! Теперь будем жить вместе! Как тебе тут? – сказала Марина, едва дверь, ведущая в комнату, закрылась. Молодая блондинка в модном платье по сезону, которое для знающих людей было очень дорогим, уверенно, словно модель по подиуму, прошлась к дивану. После чего, замерев на секунду, с удовольствием откинулась назад на упругую ткань мебели и, закинув одну ногу на другую, уставилась на девушку, к которой обращалась.

– Да пока тебя не принесло, вполне себе нормально было. Да и с каких пор мы подружки? – немного подумав, ответила Катя. Сегодня она была дважды удивлена. Первый раз, когда узнала, что приехал представитель рода Советниковых. Второй раз, когда узнала, что этот представитель – ее давняя подружка, наверное, единственная, с кем Катя по-настоящему сдружилась в то время, когда род Зиминых состоял в клане Советниковых.

– Ну… Бывшие подружки! – Марина улыбнулась, скинула туфли на высоком каблуке и совершенно не по-девичьи вытянула ноги, после чего прокомментировала: – Болят, зря надела, нужно было на три сантиметра меньше брать.

– Для чего ты приехала? – совершенно не разделила спокойный тон и попытку перейти на доверительный разговор соотечественницы Катя. На нее не действовал этот спектакль, она точно знала, что Марина собой представляет, и могла точно оценить ее великолепную актерскую игру. Марина, несмотря на улыбку, внутренне была напряжена.

– Фи… Как грубо, – помахала Марина перед собой пальцами, будто услышала неприятный запах. – Почему ты переходишь сразу к делам? Мы что, не можем просто так пообщаться? Почему бы тебе не спросить, как у меня дела? Не предложить мне принять душ с дороги и не угостить прохладительными напитками? Я в таком случае даже спать не пойду, и мы сможем вспомнить прошлое и все обговорить. К тому же такое отношение, которое ты мне тут демонстрируешь, совершенно не типично для такой милой и утонченной девушки, представительницы славного древнего рода. И самое главное – моей подружки.

– Во-первых, бывшей подружки, – выделила Катя голосом наиболее важное слово. И незаметно для себя немного разозлилась. В России в кланах и родах не все так просто, как кажется. И милое общение, и фразы, сказанные Мариной, были унизительны для самой Зиминой. Пусть прямого деления ни в кланах, ни в родах нет, но в неофициальной табели о рангах принадлежащая клану Советниковых Марина была гораздо более весомой фигурой, чем Катя. И пусть это был не вассалитет, но в данный момент Марина хотела, чтобы ей прислужили. А именно прислужила менее весомая, чем она, фигура – Катя. Это не был приказ. Просто это деление было везде, и некоторые в определенных ситуациях ломались. А ведь если прогнешься перед кем-нибудь один раз, будешь прогибаться и дальше. Марина наверняка знала, что Катя так не сделает, и именно поэтому хотела ту позлить. Надо было отвечать, совершенно не обращая внимания на скрытые формулировки. Потому что она тоже умела играть в подобные игры, и ей следовало продолжать, словно ни в чем не бывало:

– Во-вторых, ты совершенно ничего не понимаешь в том, что происходит, потому что китайский знаешь постольку-поскольку, но я думаю, что даже твой, пусть и небольшой, интеллект может сам разобраться и с душем, и с прохладительными напитками.

– Да ладно, ладно! – подняла Марина руки перед собой. – Я всего лишь пошутила. К тому же я не думаю, что то, что наш род и клан разошлись, касается нас двоих. Главы родов решают свои вопросы, а мы можем немного постоять в стороне и на нашем уровне так же общаться, как и раньше. А то ты обиделась, и с тех пор мы не виделись.

– Вообще-то мы стали бывшими подружками потому, что Илья Блоцкий, в которого я влюбилась и рассказала тебе, вдруг после этого стал ухаживать за тобой! – немного резко ответила Катя. Эта обида от той, кого она по-настоящему считала своей подругой, все еще давала о себе знать. Парень очень ей приглянулся и был бы нормальной партией для нее, но после того, как слухи прошли о нем и Марине… Одним словом, поддерживать отношения ни с ней, ни с ним у Кати просто не было никакого желания. А потом, после ситуации с принятием в род Арсения и отправки его в Китай, их пути окончательно разошлись.

– Ой, ты должна мне вообще-то спасибо сказать, – нагло заявила на это Марина. – Он тебе совершенно не подходил. Узнав его поближе, я поняла, что этот парень мало того что обладал огромными габаритами, так у него была еще такая же огромная лень, а еще у него было много грубых мужиковатых шуток, и всем остальным занятиям он с раннего детства предпочитал охоту и рыбалку. Кстати, он женился на Нинке Никиткиной, и я тебе скажу, она не в восторге.

– На тот момент в подобном я бы хотела разобраться сама, – спокойно сказала Катя. – И вообще я предпочитаю поговорить о той цели, с которой тебя сюда послали.

– Да никакой, собственно, – пожала плечами Марина, устраиваясь поудобней и принимая такую же позу, как и Катя. – Дед с отцом узнали, что Арсений смог досрочно снять блокиратор и теперь стал свободен, словно птица. Вот меня и отправили сюда посмотреть, как дела, и помочь, если что.

– Удивительно вовремя, – едко ответила Катя, – как раз в тот момент, когда я уже была тут.

– Я была не меньше удивлена, когда узнала этот безвкусный аромат твоих духов, которыми ты пользуешься с тринадцати лет, – усмехнулась Марина. – Я вообще-то слышала недавно интересную историю про тебя и наследника Дорониных… И думала, ты на дне, а ты вот где.

– Я смешала приятное с полезным, – самодовольно сказала Катя. Наследник Дорониных был видной фигурой. Красавчик в ранге Боявира с отличной родословной и таким же отличным табелем успеваемости. Только вот он с какого-то ляда решил, что пусть и не клановая, но Зимина, вполне может разрешить себя полапать такому парню, как он, и еще рада будет.

А потом еще и забудет об этом инциденте. К его несчастью, происходило это на четвертом этаже университета. После ментального удара и гипноза парень просто вышел в окно. И ничего бы с ним страшного не случилось, но «доспеха духа» на нем не было. Дед, узнав о ситуации, решил спрятать внучку в Китае, пока страсти не улягутся.

– И ты не боишься Дорониных? – уточнила Марина.

– Ты же знаешь, что нет, – ответила Катя.

– Знаю, как и то, что об этом стало известно по всему региону, – начала Марина, проверив реакцию Кати, а потом продолжила: – И никто из целителей не брался за исцеление поломанных ног парня, пока он прилюдно не извинился перед твоим дедом. Да и потом его просто продиагностировали и наложили гипс, как обычному смертному.

– Целителей трогать нельзя, это моветон! – торжественно и зло сказала Катя. Это правило распространялось по всей империи. Целителей не так много, чтобы их просто так убивали на дуэлях, еще триста лет назад, сказал император Леонид Третий. С тех пор целителей стали больше ценить и не пускать на дуэли и войны без охраны, однако некоторые всегда отходят от общепризнанных правил, думая, что это пережитки прошлого.

– Ну да, ну да… Вы же, Зимины – гордые. А вот то, что это может аукнуться кому-нибудь из ваших, ты не понимаешь? – словно общаясь с клинической дурой, спросила Марина. – Да хотя бы через десяток лет.

– Разберемся, – уверенно сказала девушка. – Так для чего ты здесь? Кого проверять-то собралась?

– Да, собственно, никого. Арсений, несмотря ни на что, член клана, и я считаю, что мы должны оказать ему почести, которых он заслуживает. Так же думают и дядя с дедом. По крайней мере, в Минске дядя приобрел ему отдельный дом и купил место в Имперском лицее. По приезде ему нужно будет сдать экзамены, и по их результатам он пройдет или в десятый, или в одиннадцатый класс.

– Ого, – наигранно удивилась Катя. В такое щедрое предложение, как дом в Минске, столице их княжества, она не хотела верить, но пришлось. В таком Советниковы врать не будут, уж Марина точно. А ведь такой дом – слишком крупный приз для Арсения. К тому же многие годы знакомства с родом Советниковых подсказывали, что все не так-то и просто, есть в этом какой-то скрытый от глаз общественности смысл. И девушке казалось, что она знает, о чем говорит. А ведь даже у Зиминых был только один небольшой домик в Минске. Князь запретил многим боярам строиться в столице. По крайней мере, это касалось частных домов.

– Да я сама сразу не поверила, когда услышала, – с жаром отреагировала Марина, и вот в эту фразу Катя поверила. – Я на благо клана не одно доброе дело сделала, и мне всего лишь приобрели двухкомнатную квартиру, причем не в самом шикарном районе, и машину подогнали. А ему сразу дом – причем на Немиге. Двухэтажный особняк с бассейном, баней и кто знает, с чем еще. Не дом – мечта!

– И что, это все отписано ему? – якобы удивилась Катя, играя и понимая, что внутри растет чувство небольшой радости. Такое бывает, когда человек, которого ты не любишь, очень сильно ошибся, и ты понимаешь, что знаешь то, чего не знает он. Что знай он то, что знаешь ты, никогда бы не совершил опрометчивый поступок.

– Да, я ему документы сразу отдала, – ответила она. – Таковы были инструкции.

– И он взял? – уже предвкушая, как опустит Марину, уточнила она.

– Конечно, взял! – посмотрев как на дуру, сказала Советникова. – Прочитал и сказал, что это слишком неожиданно и он должен все обдумать. Хотя что тут думать, это уже все принадлежит ему. Все данные вписаны. Я бы, наверное, приехала сюда на два дня раньше, если бы не эта вся волокита.

– Ну вы, конечно, упороли, – улыбнулась Катя. – Я знаю, для чего ты приехала, глава проинструктировал меня насчет вас. И все эти подачки в виде дома и места в лицее совершен…

– Это не подачки! – перебила ее Марина, тон и слова бывшей подруги разозлили ее. – Мы должны ему, и старшие посчитали, что извинения нужно начинать преподносить именно так.