Генрих недоуменно покосился на Луи, однако, заметив, с каким выражением тот хмурит брови, немного успокоился и тихо спросил:
-Это не она, верно?
-Да, не она! - не потрудился понизить голос Луи, испепеляя взглядом сначала лже-Злату, а после поочередно ее мать и Энрикеса. И если последний выглядел несколько смущенным, то Катрин старательно изобразила удивление.
-Вы уверены, милорд? - с видом оскорбленной невинности осведомилась женщина. - Я настаиваю, что это именно она!
-Да неужели? - язвительно протянул сын короля, обернувшись к ней. Его сузившиеся глаза метали молнии, и Генрих хорошо знал, что это значит… Луи был не просто зол - разъярен! Хотя догадаться о ярости принца мог лишь человек, хорошо его знавший.
-Моя дочь была на этом балу, - твердо произнесла Катрин. - Танцевала с вами.
-Я танцевал со многими девушками, - возразил принц, презрительно кривя губы. - Но ищу-то только одну!
-Мою дочь, полагаю! - настаивала женщина, держа спину идеально прямой и высоко подняв подбородок - должно быть, стараясь таким образом придать себе уверенный вид.
-Однозначно нет! - сердито отрезал Луи и снова обернулся к дочери Катрин, которая вся съежилась в своем кресле и выглядела донельзя смущенной. По губам принца скользнула довольная улыбка, и он торжествующе произнес: - И ваша НЕ-Злата тоже понимает, что мы с нею едва ли перекинулись хотя бы парой слов! Я даже не думаю, что танцевал с нею… такие серые мышки не в моем вкусе! - последнюю фразу молодой человек процедил сквозь зубы и с нарочитой издевкой, окинув девушку еще одним цепким критическим взглядом.
И Катрин, и ее дочь покраснели, причем если последняя - от смущения, то мать в краску вогнали совсем другие чувства.
-При всем уважении, милорд, я попрошу Вас не оскорблять мою дочь! - холодно проговорила она, горделиво откинув голову. - Вы видели ее на балу, вы танцевали с ней, вы ее почти соблазнили… а теперь решили отступить?!
-Вы забываетесь! - повысил голос принц, выпрямляясь. - Я могу заставить ответить вас за эти слова!
-Как охотно мужчины проявляют свою властность! - едко обронила Катрин. Ее дочь испуганно охнула, однако женщина не обратила на этот сдавленный полувздох-полустон внимания и убежденно продолжала: - Угрожать слабым женщинам всегда просто...
-Вы не кажетесь такой уж слабой, - парировал Луи, понемногу остывая. Глубоко вдохнув, чтобы привести чувства в порядок, он хмуро улыбнулся и приподнял крышку картонки, которую все это время держал в руках, после чего продемонстрировал присутствовавшим ее содержимое, а именно - туфельку Златы. Насмешливо глянув на помрачневшую Катрин, принц ехидно спросил: - Узнаете, мадам?
Женщина напряглась и спешно отвела взгляд от злополучной туфельки.
-Кажется, да, - немного напряженно сказала она, пожимая плечами.
-Принесите вторую.
-Вторую… кого… или что? - отлично понимая, о чем речь, протянулась хозяйка дома.
-Вторую туфельку! - иронично конкретизировал принц. - Ну, же. Я жду…
-Я не помню, куда девала ее… - уклончиво откликнулась женщина, натянуто улыбаясь. - Я была так зла, что моя дочь умудрилась лишиться обуви… так зла…
-Ах, вот как! - усмехнулся принц. - Что ж, больше мне сказать нечего… - и брошенный им на детектива красноречивый взгляд лучше всяких слов говорил, кого именно Луи обвиняет в столь неудачной встрече. Понял это и сам Энрикес…
-Прошу меня простить, Ваше Высочество, - не согласился с подобной трактовкой ситуации он. - Но я совершенно уверен, что девушка, с которой вы общались, живет тут!
-Ага, вот видите! - восторжествовала Катрин, благодарно улыбнувшись сыщику. Тот лишь насупился в ответ, не отвечая на эту многообещающую улыбку. Сейчас на карте стояло куда больше, чем возможность интрижки с красивой женщиной…
-Вы издеваетесь?! - рассвирепел принц, переводя возмущенный взгляд с Катрин на Энрикеса и обратно. - Вы что же, думаете, я не помню, с кем целовался в саду?!
Впервые он произнес вслух, что именно произошло между ним и таинственной Златой, и это фривольное признание прогремело, словно взрыв. Все присутствующие на мгновение замерли, немало пораженные: Линда густо покраснела, ее мать грозно нахмурилась, а Генрих спрятал понимающую улыбку и насмешливо покачал головой. Да и сам принц притих, сообразив, что сказал лишнее.
Первым отреагировал Энрикес. Негромко откашлявшись, он сдержанно проговорил, осторожно подбирая слова:
-Конечно же, я не думаю, что вы… что не помните, с кем были в саду. Но ведь в этом доме может жить еще и другая молодая леди, разве нет?
-На балу побывала только моя дочь! - поспешно вмешалась Катрин.
-Какая-нибудь служанка могла прокрасться тайно… одолжить где-нибудь платье… - предположил детектив, пристально глядя на принца.
-Служанка? - нахмурился тот, однако мрачность его длилась лишь долю мгновения. - Судя по манерам, по осанке - нет. Она похожа на истинную леди... Хотя пусть даже служанка… можно пожаловать титул…
Он просто размышлял вслух, но даже эта мимолетно брошенная фраза заставила Катрин возмущенно поджать губы. Пожаловать титул, каково?! Кажется, Луи настроен серьезно… нужно сбить с него спесь, объяснить, что представляет собой его потенциальная избранница!
-Возможно, вы говорите о мелкой воровке, моей так называемой падчерице, особе неблагодарной… - гневно начала она, однако завершить свою разоблачительную тираду не смогла - принц прервал женщину нетерпеливым жестом и властно спросил:
-О ком вы говорите? О какой еще падчерице?
Катрин хмуро взглянула на него и неохотно пояснила:
-О дочери моего ныне покойного мужа. Но она оказалась…
-Мне не интересно, кем она оказалась! - опять перебил ее Луи. - Как зовут вашу падчерицу?
Женщина помедлила, прежде чем бесцветно ответить:
-Злата. Ее имя Злата.
-Злата? - вмешался детектив. - Кажется, вы говорили, это прозвище вашей дочки.
Теперь все взгляды обратились на Линду, и та покраснела, смущенная столь недоброжелательным вниманием к своей особе.
-Я говорила, что я часто зову мою дочку “золотце”... а это почти одно и то же…
-Нет, вы говорили иное, - обманчиво мягким тоном возразил Энрикес и, уже обращаясь к принцу, настойчивее продолжил: - Уверяю вас, Ваше Высочество, я специально уточнял у мадам Катрин…
И снова Луи не счел нужным дослушать до конца своего собеседника. Пренебрежительно махнув рукой, он сказал:
-Неважно! Я и так вижу, что это не моя… что это не леди Злата. Мадам Катрин, почему вы назвали свою падчерицу воровкой да еще и неблагодарной?
-Потому что она такая и есть… она украла у меня одну ценную вещь. А потом ударила охранника и сбежала…
Генрих не сдержал смешок, вообразив себе эту картину.
-Вы увлеклись весьма темпераментной леди, милорд! - заметил он, усмехаясь. - Мне не терпится с нею познакомиться!
Луи выглядел сбитым с толку.
-Мне слабо верится, что она вас обокрала, - сказал он после паузы. - Что касается охранника… я хочу сам с ним поговорить. Узнать обо всем из первых уст.
-Но…
-Это не обсуждается! - окончательно вышел из терпения принц. - Я хочу его видеть. И не дай вам бог обмануть меня еще раз…
10. Игра в прятки
Злату разбудил голод - сосущий, ноющий, неотвязный. Вот уже несколько дней она толком не ела… свои последние, чудом раздобытые монеты девушка потратила, чтобы оплатить неделю проживания в трактире, в одной из комнатушек для гостей на втором этаже, - но завтраки и обеды в оплату не входили! И поскольку она играла роль некоего безвестного молоденького художника, попросить хозяина трактира дать ей немного хлеба в обмен на помощь по хозяйству не могла. Приходилось выкручиваться по-другому… вчера, например, беглянка стащила на рынке пару яблок и помогла одному фермеру прополоть огород, за что получила от него немного овощей. Но этого было мало, чертовски мало!
Проснувшись, Злата некоторое время лежала зажмурившись, прислушиваясь к собственному голоду. Ей не хотелось открывать глаза и признавать, что наступил новый день. Она знала, что увидит все ту же мрачную комнатку с грязными стенами и единственным узким решетчатым окошком, со скудной обшарпанной мебелью и паутиной по углам… По сравнению с этой клетушкой даже спаленка в доме мачехи казалась роскошной… по крайней мере, - чистой!
“Как действовать дальше?” - вот основной вопрос, который терзал Злату.
Вариантов, собственно, было не очень много.
Первое, что приходило в голову, - это найти крестную мать и попытаться наладить с ней отношения.
Во-вторых, оставалась надежда как-то заинтересовать принца… будто случайно показаться ему на глаза и использовать свой последний шанс - пока Луи не попал в сети более расторопной Барбары…
В-третьих, можно было объявить войну мачехе и попытаться выкурить ее с дочерью из отцовского дома.
Ну, и наконец, последний вариант - это просто забыть обо всех, разорвать связь с прошлым и попробовать начать жизнь заново. Найти работу, например…
Злата склонялась к первому варианту: затея с принцем представлялась ей слишком нереальной, от ссор с Катрин она изрядно устала, а перспектива до конца дней своих мыть посуду в какой-нибудь таверне или работать служанкой нагоняла тоску. Оставалось разыскать Маргарет и окончательно выяснить с ней отношения…
Придя к такому заключению, Злата глубоко вздохнула и наконец-то решилась открыть глаза. Начинался новый день...
10а
Вытянувшись по стойке “смирно”, жандарм взирал на восседавшего за столом Луи с должным почтением. Во взгляде принца, однако, никакого уважения не наблюдалось - только презрительное равнодушие. Зато стоявший за креслом наследника престола Генрих смотрел на посетителя куда добродушнее и даже слегка улыбался, словно все происходящее его изрядно забавляло.
-Вас зовут Жан, не так ли? - холодно заговорил принц, наконец.
-Да, милорд, - последовал учтивый и лаконичный ответ.
-Насколько я понимаю, именно к вашей помощи прибегла некая леди Катрин, чтобы обвинить в воровстве свою падчерицу… я прав?
Возможно, Жан не блистал излишним умом, однако ему хватило сообразительности и простой наблюдательности, чтобы отметить пренебрежительный тон, которым была сказана эта фраза, и сделать правильные выводы. Его Высочество явно испытывал симпатию к падчерице леди Катрин…
-Все достаточно сложно, милорд… - осторожно подбирая слова, протянул Жан. - У меня создалось впечатление, что это просто семейная ссора… какие-то их личные внутрисемейные дела…
-Что не помешало вам в них вмешаться, - насмешливо вставил Генрих.
Луи бросил на него мрачный взгляд через плечо, однако скрепя сердце поддержал:
-Да, зачем нужно было вмешиваться в эти, как вы сами признали, внутрисемейные дела? Следовало остаться в стороне.
-Возможно, я принял неправильное решение, Ваше Высочество, - покорно признал жандарм, склонив голову в знак раскаяния. - Но мне показалось, не будет ничего дурного, если мой человек некоторое время… м-м… посторожит девушку… пока мы во всем не разберемся.
-Это не она, верно?
-Да, не она! - не потрудился понизить голос Луи, испепеляя взглядом сначала лже-Злату, а после поочередно ее мать и Энрикеса. И если последний выглядел несколько смущенным, то Катрин старательно изобразила удивление.
-Вы уверены, милорд? - с видом оскорбленной невинности осведомилась женщина. - Я настаиваю, что это именно она!
-Да неужели? - язвительно протянул сын короля, обернувшись к ней. Его сузившиеся глаза метали молнии, и Генрих хорошо знал, что это значит… Луи был не просто зол - разъярен! Хотя догадаться о ярости принца мог лишь человек, хорошо его знавший.
-Моя дочь была на этом балу, - твердо произнесла Катрин. - Танцевала с вами.
-Я танцевал со многими девушками, - возразил принц, презрительно кривя губы. - Но ищу-то только одну!
-Мою дочь, полагаю! - настаивала женщина, держа спину идеально прямой и высоко подняв подбородок - должно быть, стараясь таким образом придать себе уверенный вид.
-Однозначно нет! - сердито отрезал Луи и снова обернулся к дочери Катрин, которая вся съежилась в своем кресле и выглядела донельзя смущенной. По губам принца скользнула довольная улыбка, и он торжествующе произнес: - И ваша НЕ-Злата тоже понимает, что мы с нею едва ли перекинулись хотя бы парой слов! Я даже не думаю, что танцевал с нею… такие серые мышки не в моем вкусе! - последнюю фразу молодой человек процедил сквозь зубы и с нарочитой издевкой, окинув девушку еще одним цепким критическим взглядом.
И Катрин, и ее дочь покраснели, причем если последняя - от смущения, то мать в краску вогнали совсем другие чувства.
-При всем уважении, милорд, я попрошу Вас не оскорблять мою дочь! - холодно проговорила она, горделиво откинув голову. - Вы видели ее на балу, вы танцевали с ней, вы ее почти соблазнили… а теперь решили отступить?!
-Вы забываетесь! - повысил голос принц, выпрямляясь. - Я могу заставить ответить вас за эти слова!
-Как охотно мужчины проявляют свою властность! - едко обронила Катрин. Ее дочь испуганно охнула, однако женщина не обратила на этот сдавленный полувздох-полустон внимания и убежденно продолжала: - Угрожать слабым женщинам всегда просто...
-Вы не кажетесь такой уж слабой, - парировал Луи, понемногу остывая. Глубоко вдохнув, чтобы привести чувства в порядок, он хмуро улыбнулся и приподнял крышку картонки, которую все это время держал в руках, после чего продемонстрировал присутствовавшим ее содержимое, а именно - туфельку Златы. Насмешливо глянув на помрачневшую Катрин, принц ехидно спросил: - Узнаете, мадам?
Женщина напряглась и спешно отвела взгляд от злополучной туфельки.
-Кажется, да, - немного напряженно сказала она, пожимая плечами.
-Принесите вторую.
-Вторую… кого… или что? - отлично понимая, о чем речь, протянулась хозяйка дома.
-Вторую туфельку! - иронично конкретизировал принц. - Ну, же. Я жду…
-Я не помню, куда девала ее… - уклончиво откликнулась женщина, натянуто улыбаясь. - Я была так зла, что моя дочь умудрилась лишиться обуви… так зла…
-Ах, вот как! - усмехнулся принц. - Что ж, больше мне сказать нечего… - и брошенный им на детектива красноречивый взгляд лучше всяких слов говорил, кого именно Луи обвиняет в столь неудачной встрече. Понял это и сам Энрикес…
-Прошу меня простить, Ваше Высочество, - не согласился с подобной трактовкой ситуации он. - Но я совершенно уверен, что девушка, с которой вы общались, живет тут!
-Ага, вот видите! - восторжествовала Катрин, благодарно улыбнувшись сыщику. Тот лишь насупился в ответ, не отвечая на эту многообещающую улыбку. Сейчас на карте стояло куда больше, чем возможность интрижки с красивой женщиной…
-Вы издеваетесь?! - рассвирепел принц, переводя возмущенный взгляд с Катрин на Энрикеса и обратно. - Вы что же, думаете, я не помню, с кем целовался в саду?!
Впервые он произнес вслух, что именно произошло между ним и таинственной Златой, и это фривольное признание прогремело, словно взрыв. Все присутствующие на мгновение замерли, немало пораженные: Линда густо покраснела, ее мать грозно нахмурилась, а Генрих спрятал понимающую улыбку и насмешливо покачал головой. Да и сам принц притих, сообразив, что сказал лишнее.
Первым отреагировал Энрикес. Негромко откашлявшись, он сдержанно проговорил, осторожно подбирая слова:
-Конечно же, я не думаю, что вы… что не помните, с кем были в саду. Но ведь в этом доме может жить еще и другая молодая леди, разве нет?
-На балу побывала только моя дочь! - поспешно вмешалась Катрин.
-Какая-нибудь служанка могла прокрасться тайно… одолжить где-нибудь платье… - предположил детектив, пристально глядя на принца.
-Служанка? - нахмурился тот, однако мрачность его длилась лишь долю мгновения. - Судя по манерам, по осанке - нет. Она похожа на истинную леди... Хотя пусть даже служанка… можно пожаловать титул…
Он просто размышлял вслух, но даже эта мимолетно брошенная фраза заставила Катрин возмущенно поджать губы. Пожаловать титул, каково?! Кажется, Луи настроен серьезно… нужно сбить с него спесь, объяснить, что представляет собой его потенциальная избранница!
-Возможно, вы говорите о мелкой воровке, моей так называемой падчерице, особе неблагодарной… - гневно начала она, однако завершить свою разоблачительную тираду не смогла - принц прервал женщину нетерпеливым жестом и властно спросил:
-О ком вы говорите? О какой еще падчерице?
Катрин хмуро взглянула на него и неохотно пояснила:
-О дочери моего ныне покойного мужа. Но она оказалась…
-Мне не интересно, кем она оказалась! - опять перебил ее Луи. - Как зовут вашу падчерицу?
Женщина помедлила, прежде чем бесцветно ответить:
-Злата. Ее имя Злата.
-Злата? - вмешался детектив. - Кажется, вы говорили, это прозвище вашей дочки.
Теперь все взгляды обратились на Линду, и та покраснела, смущенная столь недоброжелательным вниманием к своей особе.
-Я говорила, что я часто зову мою дочку “золотце”... а это почти одно и то же…
-Нет, вы говорили иное, - обманчиво мягким тоном возразил Энрикес и, уже обращаясь к принцу, настойчивее продолжил: - Уверяю вас, Ваше Высочество, я специально уточнял у мадам Катрин…
И снова Луи не счел нужным дослушать до конца своего собеседника. Пренебрежительно махнув рукой, он сказал:
-Неважно! Я и так вижу, что это не моя… что это не леди Злата. Мадам Катрин, почему вы назвали свою падчерицу воровкой да еще и неблагодарной?
-Потому что она такая и есть… она украла у меня одну ценную вещь. А потом ударила охранника и сбежала…
Генрих не сдержал смешок, вообразив себе эту картину.
-Вы увлеклись весьма темпераментной леди, милорд! - заметил он, усмехаясь. - Мне не терпится с нею познакомиться!
Луи выглядел сбитым с толку.
-Мне слабо верится, что она вас обокрала, - сказал он после паузы. - Что касается охранника… я хочу сам с ним поговорить. Узнать обо всем из первых уст.
-Но…
-Это не обсуждается! - окончательно вышел из терпения принц. - Я хочу его видеть. И не дай вам бог обмануть меня еще раз…
10. Игра в прятки
Злату разбудил голод - сосущий, ноющий, неотвязный. Вот уже несколько дней она толком не ела… свои последние, чудом раздобытые монеты девушка потратила, чтобы оплатить неделю проживания в трактире, в одной из комнатушек для гостей на втором этаже, - но завтраки и обеды в оплату не входили! И поскольку она играла роль некоего безвестного молоденького художника, попросить хозяина трактира дать ей немного хлеба в обмен на помощь по хозяйству не могла. Приходилось выкручиваться по-другому… вчера, например, беглянка стащила на рынке пару яблок и помогла одному фермеру прополоть огород, за что получила от него немного овощей. Но этого было мало, чертовски мало!
Проснувшись, Злата некоторое время лежала зажмурившись, прислушиваясь к собственному голоду. Ей не хотелось открывать глаза и признавать, что наступил новый день. Она знала, что увидит все ту же мрачную комнатку с грязными стенами и единственным узким решетчатым окошком, со скудной обшарпанной мебелью и паутиной по углам… По сравнению с этой клетушкой даже спаленка в доме мачехи казалась роскошной… по крайней мере, - чистой!
“Как действовать дальше?” - вот основной вопрос, который терзал Злату.
Вариантов, собственно, было не очень много.
Первое, что приходило в голову, - это найти крестную мать и попытаться наладить с ней отношения.
Во-вторых, оставалась надежда как-то заинтересовать принца… будто случайно показаться ему на глаза и использовать свой последний шанс - пока Луи не попал в сети более расторопной Барбары…
В-третьих, можно было объявить войну мачехе и попытаться выкурить ее с дочерью из отцовского дома.
Ну, и наконец, последний вариант - это просто забыть обо всех, разорвать связь с прошлым и попробовать начать жизнь заново. Найти работу, например…
Злата склонялась к первому варианту: затея с принцем представлялась ей слишком нереальной, от ссор с Катрин она изрядно устала, а перспектива до конца дней своих мыть посуду в какой-нибудь таверне или работать служанкой нагоняла тоску. Оставалось разыскать Маргарет и окончательно выяснить с ней отношения…
Придя к такому заключению, Злата глубоко вздохнула и наконец-то решилась открыть глаза. Начинался новый день...
10а
Вытянувшись по стойке “смирно”, жандарм взирал на восседавшего за столом Луи с должным почтением. Во взгляде принца, однако, никакого уважения не наблюдалось - только презрительное равнодушие. Зато стоявший за креслом наследника престола Генрих смотрел на посетителя куда добродушнее и даже слегка улыбался, словно все происходящее его изрядно забавляло.
-Вас зовут Жан, не так ли? - холодно заговорил принц, наконец.
-Да, милорд, - последовал учтивый и лаконичный ответ.
-Насколько я понимаю, именно к вашей помощи прибегла некая леди Катрин, чтобы обвинить в воровстве свою падчерицу… я прав?
Возможно, Жан не блистал излишним умом, однако ему хватило сообразительности и простой наблюдательности, чтобы отметить пренебрежительный тон, которым была сказана эта фраза, и сделать правильные выводы. Его Высочество явно испытывал симпатию к падчерице леди Катрин…
-Все достаточно сложно, милорд… - осторожно подбирая слова, протянул Жан. - У меня создалось впечатление, что это просто семейная ссора… какие-то их личные внутрисемейные дела…
-Что не помешало вам в них вмешаться, - насмешливо вставил Генрих.
Луи бросил на него мрачный взгляд через плечо, однако скрепя сердце поддержал:
-Да, зачем нужно было вмешиваться в эти, как вы сами признали, внутрисемейные дела? Следовало остаться в стороне.
-Возможно, я принял неправильное решение, Ваше Высочество, - покорно признал жандарм, склонив голову в знак раскаяния. - Но мне показалось, не будет ничего дурного, если мой человек некоторое время… м-м… посторожит девушку… пока мы во всем не разберемся.