— Это единственная комната без видеонаблюдения. Камеры стоят даже у меня в спальне. Но здесь я сумел отстоять право на уединение. Как только вы выйдете в коридор, вас встретят.

— Понимаю, — кивнул Босх. — Что ж, скоро я с вами свяжусь.

Он вышел в коридор. Почти сразу к нему подошел мужчина в костюме, молча вывел его из дома и проводил к машине.





Глава 4




Работая с нераскрытыми делами, Босх мастерски овладел искусством путешествия во времени. Он умел нырнуть в прошлое и найти в нем нужного человека. Возвращение в 1951 год обещало стать самым долгим и, пожалуй, труднейшим из его путешествий, но Босх верил, что у него все получится. Чем сложнее загадка, тем радостнее будет ее разгадать.

Для начала нужно было выяснить дату рождения Вибианы Дуарте, и Босх решил, что знает, как это сделать. После встречи с Вэнсом, вместо того чтобы отправиться домой, он свернул на шоссе 210, идущее по северной границе Вэлли, и направился в сторону Сан-Фернандо.

Занимавший чуть больше двух квадратных миль, Сан-Фернандо был отдельным городом на территории Большого Лос-Анджелеса. Сотню лет назад все населенные пункты долины Сан-Фернандо вошли в состав мегаполиса, и ровно по одной причине: чтобы недавно построенный лос-анджелесский акведук уберег богатые сельскохозяйственные угодья от засухи и вымирания. Границы города стали сдвигаться на север, и в итоге Лос-Анджелес занял всю территорию Вэлли — вернее, почти всю, за исключением тезки этой долины, города Сан-Фернандо. Этот городок не нуждался в лос-анджелесской воде, довольствуясь собственными подземными запасами. Оказавшись посреди огромного мегаполиса, Сан-Фернандо сохранил свою независимость.

Так было и сто лет спустя. Сельскохозяйственные угодья Вэлли давно сменились душной городской застройкой, но Сан-Фернандо сберег свою старомодную оригинальность. Разумеется, проблемы агломерации, включая рост преступности, не обошли его стороной, но управление полиции этого крошечного городка держало ситуацию под контролем.

А потом случился мировой кризис 2008 года. Экономика пошла на спад, и через несколько лет цунами финансового краха докатилось до Сан-Фернандо. Бюджет сократили, а потом вновь урезали. В 2010 году под началом шефа полиции Энтони Вальдеса было сорок полицейских, включая его самого. В 2016 году их оставалось тридцать. Детективов было пятеро, а стало двое: один занимался имущественными преступлениями, а другой — преступлениями против личности. Шеф полиции с горечью смотрел, как растет кипа нераскрытых дел. По некоторым из них даже не проводилось надлежащего расследования.

Вальдес родился и вырос в Сан-Фернандо, но полицейскую школу прошел в Управлении полиции Лос-Анджелеса. Отработав двадцать лет и дослужившись до капитана, он ушел на пенсию, после чего возглавил полицию родного городка. Сохранив тесные связи с управлением полиции мегаполиса, Вальдес решил бюджетный кризис за счет резервистов: полицейских, работавших неполный день на общественных началах.

Именно это нововведение свело шефа Вальдеса с Гарри Босхом. На заре карьеры Вальдес служил в Голливудском отделении, в отделе по борьбе с бандформированиями. Там он схлестнулся с лейтенантом по имени Паундс: подав внутреннюю жалобу, тот хотел добиться, чтобы Вальдеса понизили в звании или даже уволили со службы.

Уклонившись от обеих этих неприятностей, Вальдес спустя несколько месяцев узнал о происшествии в Голливудском участке: некий детектив Босх повздорил с Паундсом и швырнул его в стену из зеркального стекла. Вальдес навсегда запомнил имя этого детектива. Много лет спустя, узнав из газет, что отставной полицейский Гарри Босх судится с Управлением полиции Лос-Анджелеса за незаконное увольнение, Вальдес решил сделать телефонный звонок.

Вместо денег он предложил Босху нечто большее: жетон детектива и доступ к нераскрытым делам крошечного городка. Взамен же Управление выдвигало всего лишь три требования к резервистам: курс подготовки блюстителя закона в соответствии с государственным стандартом, ежемесячная сдача норматива по стрельбе и как минимум две смены в месяц.

Босх, не задумываясь, принял это предложение. Лос-анджелесское управление избавилось от него за ненадобностью, но полиция крошечного Сан-Фернандо определенно нуждалась в его помощи. Здесь хватало работы и жертв, жаждущих правосудия, так что Босх сказал «да» во время первого же разговора с Вальдесом. Он увидел шанс продолжить дело своей жизни, и никакой зарплаты для этого не требовалось.

Нормативы он сдал без труда, а некоторые даже с запасом. Две смены в месяц? Как правило, он отрабатывал в сыскном отделе две смены в неделю. Приходил туда так часто, что ему выделили отдельную секцию, опустевшую после сокращения бюджета.

В основном Босх работал у себя за столом или же в старой городской тюрьме через дорогу от полицейского участка: ее камеры были переоборудованы в складские помещения. В бывшем вытрезвителе в три ряда стояли стеллажи, забитые папками с нераскрытыми делами за последние несколько десятилетий.

По закону о сроке давности преступлений — кроме убийств — абсолютное большинство этих дел никогда не будет раскрыто. Никто даже не посмотрит на старые папки. Убийств в городке было немного, но Босх педантично трудился над ними, изучая старые улики через призму новых технологий. Еще он взял себе все изнасилования, перестрелки без смертельного исхода и нападения с тяжкими телесными повреждениями, всё в пределах соответствующих сроков давности.

График был свободный. Босх сам решал, когда приходить в участок, и всегда мог отложить полицейские дела ради работы на стороне. Шеф Вальдес знал, что заполучить такого опытного детектива — настоящая удача, и никогда не попрекал Босха частными клиентами. Лишь подчеркивал, что служебные расследования не должны пересекаться с работой частного детектива. В рамках последней Гарри не имел права пользоваться полицейским жетоном и называть себя сотрудником полиции Сан-Фернандо. За такое полагалось немедленное увольнение.





Глава 5




Убийцы не знают никаких границ, в том числе и городских. Как правило, дела Сан-Фернандо приводили Босха на территорию Управления полиции Лос-Анджелеса — чего и следовало ожидать. Сан-Фернандо граничил с зонами покрытия двух крупных городских отделений: Мишн-Хиллз на западе и Футхилла на востоке. За четыре месяца Босх раскрыл два убийства, совершенные во время столкновений между бандами, сумев связать оружие преступников с убийствами в Лос-Анджелесе. Оба бандита уже сидели в тюрьме. Третье преступление он связал с парой подозреваемых, которых разыскивало Управление мегаполиса, и тоже за убийство.

Кроме того, по характерному почерку и образцам ДНК Босх выяснил, что в четырех изнасилованиях, совершенных в Сан-Фернандо за последние четыре года, виновен один и тот же человек. Теперь Гарри проверял, не было ли подобных преступлений в Лос-Анджелесе.

На шоссе 210 — особенно в разгар дня, когда машин немного, — легко проверить, нет ли за тобой «хвоста». Босх, то превышая скорость на пятнадцать миль в час, то сбрасывая ее на пять миль ниже ограничения, поглядывал в зеркало заднего вида: не повторяет ли кто такой же трюк. Он не знал, насколько серьезно следует отнестись к опасениям Уитни Вэнса насчет конфиденциальности, но никогда не помешает знать, что за тобой следят. Однако слежки Босх не заметил. Он, конечно, понимал, что в поместье на «чероки» могли поставить трекер джи-пи-эс. Или же это сделали днем раньше, пока Босх встречался с Крейтоном в башне Банка США. Нужно будет проверить машину на предмет «жучков».

Через пятнадцать минут он миновал верхнюю точку Вэлли и вновь оказался в Лос-Анджелесе. Доехав до конца Маклей-стрит, свернул на Первую улицу Сан-Фернандо. Управление полиции располагалось в одноэтажном здании с белыми оштукатуренными стенами и красной черепичной крышей. Городок на девять десятых населяли латиноамериканцы, и все муниципальные строения были оформлены в мексиканском стиле.

Оставив машину на служебной парковке, Босх достал электронный ключ и вошел в участок через боковую дверь. В приемной сидели двое копов. Кивнув им из-за стекла, Босх направился в дальний конец коридора, к сыскному отделу. Путь его лежал мимо кабинета Вальдеса.

— Гарри?

Остановившись, Босх заглянул к шефу. Вальдес, не вставая из-за стола, подал ему знак войти.

Кабинет был не такой просторный, как у начальника лос-анджелесского управления, но вполне уютный и с уголком для неформальных бесед. С потолка свисал черно-белый игрушечный вертолет с надписью на фюзеляже: «УПСФ» — Управление полиции Сан-Фернандо. Когда Босх оказался здесь впервые, Вальдес объяснил, что это единственный вертолет в управлении: шутливая отсылка к тому факту, что у полиции Сан-Фернандо нет собственной «птички». При необходимости Вальдес вынужден был обращаться за воздушной поддержкой к УПЛА — Управлению полиции Лос-Анджелеса.

— Как дела? — спросил Вальдес.

— Не жалуюсь, — сказал Босх.

— Сами знаете, мы высоко вас ценим. Есть подвижки по Москиту? — Вальдес говорил о насильнике, делом которого занимался Босх.


— Сейчас проверю, не ответил ли кто на электронные письма. А потом мы с Беллой подумаем, как быть дальше.

— Прежде чем одобрить бюджет, я ознакомился с отчетом профайлера[1]. Занятное чтиво. Нужно поймать гада.

— Над тем и работаю.

— Ну, в таком случае не буду задерживать.

— Спасибо, шеф.

Взглянув на вертолет, Босх вышел из кабинета, сделал еще несколько шагов по коридору и оказался в сыскном отделе. Помещение было тесным — по стандартам лос-анджелесского управления, да и любым другим. В свое время отдел занимал две комнаты, но позже одну отдали окружному коронеру под кабинет для двоих следователей. Теперь все три секции для детективов теснились в одной комнате, рядом с офисом начальника отдела — офис был размером с туалетную кабинку.

Секция Босха была скрыта от посторонних глаз тремя пятифутовыми перегородками, но четвертая сторона выходила на дверь начальника. Должность была лейтенантская, но, когда бюджет урезали, функции начальника сыскного отдела стал выполнять единственный капитан УПСФ. Его звали Тревино. Он до сих пор считал, что допускать Босха до дел Сан-Фернандо — не самая лучшая мысль, и следил за каждым его шагом. Похоже, что люди, готовые вкалывать бесплатно, не вызывали у него доверия. К счастью, как это обычно бывает в небольших полицейских управлениях, Тревино занимал сразу несколько должностей: числился начальником сыскного отдела и присматривал за внутренними делами участка. В его ведении была диспетчерская, тир и тюрьма на шестнадцать коек, заменившая ту старинную, что стояла через дорогу. Посему он нередко отлучался, и Босх мог вздохнуть с облегчением.

Заглянув в отделение для писем, Босх обнаружил бумажку, в которой говорилось, что ему давно пора явиться на стрельбище. Забрал ее, подошел к своей секции и сел за стол.

По пути он заметил, что дверь Тревино закрыта, а за стеклом кабинета темно. Должно быть, капитан занимался своими делами в другой части здания. Гарри понимал, почему начальник относится к нему с холодным подозрением: любой успех Босха можно было рассматривать как неудачу Тревино. В конце концов, это он заведовал сыскным отделом. И прекрасно знал, что однажды, еще в Лос-Анджелесе, Гарри швырнул своего начальника в зеркальное стекло.

Однако Босх получил место в отделе по решению Вальдеса, и Тревино вынужден был мириться с этим.

Босх включил компьютер и дождался, пока загрузится операционка. Он пришел на работу впервые за четыре дня. Заметив на столе приглашение на вечеринку в боулинг-клубе, Босх скомкал его и бросил в мусорную корзину. Новые коллеги ему нравились, но к боулингу он был равнодушен.

Отомкнув ящик стола, разделенный на секции по алфавиту, он вытащил несколько папок с открытыми делами, над которыми работал, и разложил их на столе — так, чтобы со стороны казалось, будто он занят вопросами УПСФ. Потянувшись за папкой Москита, Босх обнаружил, что ее нет на месте. Раньше она стояла в секции «М», теперь же оказалась в другой — в соответствии с именем первой жертвы. Это был неприятный и тревожный знак. Босх знал, что не мог ошибиться с секцией. С первых дней службы он педантично расставлял все папки по своим местам. Папка — будь то всесторонний рапорт о жертве убийства или комплект иных документов — всегда является сердцем расследования. Ее необходимо держать в порядке и ставить на место.

Выложив папку, он подумал, что у кого-то есть второй ключ от стола. Этот кто-то копается в его документах и проверяет, чем он занят. Босх решил, что знает, чьих это рук дело. Сдержав вспышку раздражения, он убрал папки в ящик стола, задвинул его и закрыл на ключ. У него уже был план, как вывести безобразника на чистую воду.

Выпрямившись, он глянул поверх перегородок. Остальных детективов не было на месте — ни Беллы Лурдес из ППЛ, ни Дэнни Систо из имущественных преступлений. Должно быть, выехали в город собирать информацию по недавним происшествиям. Белла и Дэнни зачастую работали в паре.

Босх вошел в сеть управления, открыл базы данных, достал блокнот и приступил к поискам Вибианы Дуарте, прекрасно понимая, что тем самым нарушает единственное правило, установленное шефом полиции: злоупотребляет служебным положением ради интересов частного клиента. За это полагалось увольнение и даже уголовное преследование: в Калифорнии запрещено пользоваться полицейскими базами данных в личных целях. Если Тревино решит проверить, чем Босх занимается за служебным компьютером, проблем не оберешься. Но Босх надеялся, что до этого дело не дойдет. Тревино понимал: любые его нападки на Босха шеф примет на собственный счет. И все, конец капитанской карьере.

Поиски Вибианы Дуарте оказались недолгими. У нее не было ни калифорнийских водительских прав, ни отметок о совершенном преступлении, ни даже штрафа за парковку в неположенном месте. Разумеется, ранние записи в базе были весьма скудными, но по опыту Босх знал, что любой человек где-нибудь да засветится. Не исключено, что Дуарте и впрямь была нелегалкой и в 1950 году, забеременев, вернулась в Мексику. Пересекла границу, чтобы родить ребенка или избавиться от него в одной из подпольных клиник Тихуаны. В те времена аборты в Калифорнии были запрещены.

Босх знал об этом, потому что сам родился в 1950 году. Поступив на службу в полицию, он проверил тогдашний свод законов, чтобы лучше понимать, перед каким выбором оказалась его незамужняя мать.

Однако Босх не был знаком с калифорнийским Уголовным кодексом 1950 года. Открыв нужный файл, он просмотрел раздел половых преступлений и быстро нашел статью 261: половой акт с девушкой, не достигшей восемнадцати лет, считался изнасилованием и, следовательно, уголовным преступлением — независимо от согласия девушки, если только она не была супругой подозреваемого.

Отец Вэнса считал, что Дуарте забеременела нарочно: хотела выйти замуж, разбогатеть и получить американское гражданство. Если он был прав, Уголовный кодекс гарантировал девушке неплохой куш. Но поскольку в калифорнийской базе данных не было записей о Дуарте, вывод напрашивался лишь один: вместо того чтобы пробиться к семейной кормушке Вэнсов, девушка исчезла. Вероятно, вернулась в Мексику.

Переключившись на окно базы транспортных средств, Босх ввел имя, которое назвал ему Вэнс: «Джеймс Франклин Олдридж».

Прежде чем на экране появились результаты поиска, в отдел вошел капитан Тревино со стаканчиком кофе из «Старбакса». Это кафе находилось в нескольких кварталах от участка, на Трумэн-стрит. Иной раз Босх и сам отрывался от компьютера и ходил туда, чтобы дать отдых глазам и побаловать себя чашкой латте со льдом. Он пристрастился к этому напитку совсем недавно, когда стал регулярно встречаться с дочерью в кофейнях возле студенческого городка.

— Гарри, каким ветром тебя занесло? — спросил Тревино.

Капитан всегда сердечно приветствовал Босха, обращаясь к нему по имени и на «ты».

— Был рядом, — ответил Босх. — Решил проверить электронную почту и разослать новые предупреждения по Москиту.

С этими словами он свернул окно базы транспортных средств и переключился на аккаунт электронной почты, закрепленный за ним в управлении. Тревино подошел к двери кабинета и щелкнул замком. Босх не оборачивался. Он слышал, как открылась дверь, но чувствовал, что Тревино по-прежнему стоит у него за спиной.

— Рядом? — спросил капитан. — В такой дали от дома? Да еще в костюме?

— Сегодня у меня была встреча в Пасадене. Назад поехал через Футхилл, — сказал Босх. — Заскочил отправить пару писем, а потом поеду себе дальше.

— Твоего имени нет на доске. Нужно записаться, чтобы я посчитал время.

— Да я так, на пару минут. Считать необязательно. На той неделе я уже отработал двадцать четыре часа.

У входа в сыскной отдел висела доска для учета рабочего времени. Босху было велено записывать на ней точное время прихода и ухода, чтобы Тревино мог заполнить табель и убедиться, что Гарри отработал необходимый минимум.

— Ну, все равно запишись. Когда пришел, когда ушел, — произнес Тревино.

— Будет сделано, кэп, — сказал Босх.

— Вот и славно.

— Кстати… — Нагнувшись, Босх постучал костяшками пальцев по ящику стола. — Ключ забыл. У вас нет запасного? Надо бы взглянуть на папки.

— Нет, запасного нет. Гарсия сдал единственный. Сказал, что и у Доквейлера запасного не было.

До Босха в этой секции работал детектив по фамилии Гарсия. Он в свою очередь унаследовал стол от Курта Доквейлера. Оба пали жертвами бюджетного дефицита. Из разговоров Босх узнал, что после сокращения и Гарсия, и Доквейлер бросили карьеру в силовых структурах. Гарсия устроился учителем в школу, а Доквейлер, чтобы сохранить зарплату и выслугу лет, перевелся в департамент общественных работ, на вакансию в отделе надзора за городским хозяйством.

— У кого бы еще спросить? — озадачился Босх.

— Чего не знаю, того не знаю, — ответил Тревино. — А ты доставай свои отмычки, Гарри. Говорят, ты мастер орудовать ими.