22 декабря 1942 год. г. Москва. Кремль.
У Иосифа Виссарионовича Сталина было много забот. Каждая такая забота могла обеспечить головной болью не один десяток отличных управленцев и администраторов и обеспечить бессонной работой не один миллион толковых исполнителей. А ему приходилось держать всё в голове, принимать окончательное решение куда копать и где бежать. Он добровольно принял на себя ответственность перед страной и народом и, решая какой вариант ликвидации проблемы верен, не мог позволить себе подбрасывать монетку. Он хорошо усвоил старую военную мудрость: – Если приказ может быть понят неправильно, то он будет понят неправильно. Соответственно мало было принять решение, надо было добиться от исполнителя полного понимания как буквы так и духа этого решения.
Сегодня вечером Сталин решил разобраться с ситуацией на юге. Представитель Ставки на Сталинградском фронте генерал армии Жуков две недели назад уговорил Ставку отложить начало операции «Большой Сатурн». Закавказскому фронту в этой операции отводилась пассивная роль. Это Сталинградский, Донской и часть Воронежского фронта должны были уйти в прорыв через бреши в немецкой обороне и взять Ростов, заперев в котле весь южный фланг вермахта. Но Жуков убедил Ставку что сил у фронтов ещё мало, а у немцев ещё не исчерпаны резервы и прорыв может окончиться новой катастрофой как полгода назад под Харьковом. Поэтому задачи Воронежскому и Сталинградскому фронтам были сильно урезаны. И взятие Ростова планировалось не в результате стремительного прорыва, а в следствии поступательного движения вслед за выдавливаемыми немцами. Закавказский же фронт должен был сидеть в позиционной обороне связывая группу армий «А».
Но вдруг какой-то безбашенный полковник умудряется убедить осторожного Тюленева и малыми силами берёт Ростов. Как только стало понятно что есть надежда удержать Ростов – Сталинградскому фронту был отдан приказ перейти от выполнения «Малого Сатурна» к «Большому». И появилась надежда на громадный успех, на порядок больший чем под Сталинградом. Но большие достижения всегда за собой тянут и большие проблемы. А оставлять на самотёк решение проблем Сталин не любил да и не мог себе позволить.
В кабинет после доклада Поскрёбышева зашли Берия и Каганович.
Сталин не стал в сложный и ответственный момент отрывать от фронта Тюленева и вызвал в Москву Члена Военного Совета фронта, старого соратника Лазаря Моисеевича Кагановича. Берия же был нужен как хороший знаток Кавказа и злой гений всех врагов Советской Власти. В данный момент Сталин хотел прояснить ситуацию с внешними врагами при чём даже не столько с воюющей с СССР Германией, сколько так сказать с потенциальными врагами.
– Здравствуйте, товарищи, проходите, присаживайтесь.
– Здравствуйте, товарищ Сталин.
– Здравствуй, Коба.
Верховный Главнокомандующий не стал для затравки разговора обсуждать погоду, не стал спрашивать старого друга как он долетел, а сразу перешёл к делу. —
– Лазарь, как ты оцениваешь изменение обстановки на юге в связи с освобождением Ростова?
– Извини, Коба, что не поставили в известность Ставку о готовящейся операции. Но по сути шансов за то что Брежнев дойдёт до Тихорецка практически не было. Он ведь в Тихорецк зашёл буквально на последних каплях бензина. И если бы не захватил там склады с топливом, ни о каком Ростове речи бы не шло. Так вот до Тихорецка это был чистой воды внутрифронтовой рейд. Потрепали бы тылы и нерву Клейсту при минимальных своих потерях и всё. Ну а как стало понятно, что рейд имеет шансы на успех – сразу доложили в Ставку.
– Жуков очень обижается, на Тюленева, – вставил слово Берия, – Жуков силами двух фронтов отказался Ростов брать, а Тюленев одной бригадой освободил.
– Сейчас не о том. Лазарь, мы удержим Ростов? Как считаешь?
– Удержим. Удержим, Коба. Фронт делает всё для этого. Немецкую авиацию мы задавили. Большую роль сыграла операция «Лесник». У немцев и так мало горючего, а тут мы очень сильно затруднили перевозки в том числе и топлива. Так что немцы летают мало. И наши лётчики имеют подавляющее превосходство. Небо на юге наше. В Ростове посадили два полка. Штурмовой и истребительный. Число истребителей постоянно поддерживается не ниже ста, потери сразу восполняем с Большой Земли. Этого количества хватает для отражения всех налётов на Ростов. Подтянуть что-то способное на штурм города пока у немцев не получается. Армия Гота выведена из игры. Управление группой армий «А» полностью дезорганизовано. Танки Макензина до Ростова смогут дойти не ранее чем через три дня. Танкисты нашей 5-й танковой армии, насколько я понимаю, через три дня придут под Ростов по левому берегу Дона. И 4-я танковая по правому берегу до Ростова в те же три дня дойдёт.
– Товарищ, Берия, а точно немцы не смогут от куда-нибудь к Ростову войск подкинуть?
– Две дивизии из Франции, одна танковая и одна моторизованная едут. Но мы сильно попортили дороги на Украине. Раньше чем через неделю не доберутся. Есть сведения что под Дебальцево немцы формируют сводную мотопехотную дивизию для штурма Ростова. Но по численности она пока не превышает бригады и вряд ли превысит. Эта недодивизия гарнизону Ростова сейчас уже не страшна. Отобьются. В Ростове личного состава хватит на две мотострелковые дивизии и танковую бригаду. А по сути они там уже и сформированы.
– Хорошо, по Ростову успокоили. Что по Крыму, Лазарь?
– Честно говоря, Коба, на мой взгляд – очередная авантюра. Но шансы есть. Расклад чуть лучше чем перед началом рейда в Тихорецк. Как только Брежнев окажется в Крыму, фронт планирует высадить пять —шесть воздушных десантов численностью от батальона до бригады. Большую часть – посадочным способом. Уже начато усиление наших разведывательных и диверсионных сил в Крыму. По мимо имевшихся там, заброшено 42 ДРГ. Мы уже докладывали – нужен приказ флоту на десанты в основные порты кроме Севастополя – его Брежнев обещает взять с суши. У 9-й ОГТБр есть актуальные данные по дислокации авиации немцев в Крыму. ДРГ и партизаны ориентированы на постоянный мониторинг аэродромов противника. Аэродромы и РЛС – первые цели для бригады и ДРГ. Как только основная часть авиации немцев в Крыму будет нейтрализована – флот может смело высаживать десанты.
– Хорошо, мы дадим такую команду вице-адмиралу Октябрьскому. Но теперь давайте обсудим проблемы которые возникнут в связи с этим. – Сталин подошёл к огромной карте Европы – Поправьте меня если, я не прав. После выхода Сталинградского фронта к Ростову, и тем более после освобождения Крыма, у Гитлера на юге образуется прореха на фронте длиной около 600 километров. И заткнуть эту дыру он вряд ли сможет. Да, не сможет. Соответственно мы на этом направлении будем наступать, и наступать быстро. К весне мы сможем выйти к Днепру или даже на рубеж Одесса – Киев – Брянск.
– Коба, я пока вижу только огромные проблемы для Гитлера и просто проблемы для наших железнодорожников и службы тыла.
– Пока да, так и есть но давай дальше. От Киева до Брянска, в прочем как от Одессы до Киева вермахт не сможет к весне выстроить хоть какую-то оборону. Что нам делать?
– Я вижу два варианта – выводить из войны Румынию с Болгарией и наносить удар от Киева через Минск в Прибалтику.
– Ты прав, Лазарь, мы скорее всего так и сделаем. Ударим на Прибалтику чтобы уже окружить сразу и группу «Центр» и группу «Север». Если сил хватит, то и через Румынию пойдём на Балканы. Летом мы сильно наступать не сможем, так как надо будет добить окруженных немцев. Но думаю на рубеж Сараево —Белград – Ужгород-Варшава-Данциг выйти к концу лета сможем.
– Пипец Адольфу, – не смог сдержаться Каганович.
– Согласен, большой пипец. К концу года войну закончим в Амстердаме и Париже. Красивая сказка? Вы уверены, товарищи, что Гитлер этого не видит?
– Должен видеть – согласился нарком НКВД.
– Если видит, то должен искать решение, – включился Каганович, -но вряд ли у него получится что дельное найти. Как думаешь, Лаврентий Палыч, найдёт?
– Нет, не найдёт.
– Товарищ Берия, изложите-ка подробнее свою позицию.
– Начну с севера на юг и с запада на восток. Сразу отмечу, что чисто теоритически действительно существенную помощь Гитлер может найти только в Евразии. Другие континенты не рассматриваем. Швеция —нейтрал, чем может уже помогает. Её армия нам на один зуб. Её участие в войне ни как не отразится на ходе войны. То же можно сказать про Швейцарию. Франция, – Петен возможно даст Гитлеру около двадцати дивизий. Но вооружать их будет особо нечем. Да и не будут французы за Рейх яро сражаться. Немного нас притормозят и потом разбегутся или в плен сдадутся, как итальянцы сейчас сдаются. Испания-Португалия – и в лучшие для Рейха времена не соглашались на участие в войне. Они и так Гитлеру помогают как могут. И нужны они Гитлеру нейтральными, что бы с Латинской Америкой торговать, да и с нашими «союзниками» через них удобно дела иметь. Болгария войска на фронт не пошлёт. Понимают что все они как минимум сразу сдадутся, а как максимум – поднимут красное знамя. Есть вероятность что Гитлер обяжет оккупированные страны провести мобилизацию и отправить войска на Восточный фронт. Но это в добавок к французам – 30—40 дивизий. То есть Гитлер по всей Европе сможет наскрести 50—60 дивизий, слабо вооруженных, слабо мотивированных. Этого хватит что бы притормозить нас на границах Рейха, но не остановить. Вывод – Гитлер будет пытаться это сделать, но это ему слабо или совсем не поможет.
– Далее, – Берия отглотнул из стакана минералки и продолжил – Турция, Гитлер давно обхаживает Инёню. Но тот даже этим летом не согласился вступить в войну. По нашим данным Иненю согласился рассмотреть вопрос объявления войны СССР только после взятия вермахтом как минимум Баку и Тбилиси. В нынешней ситуации у Гитлера нет шансов добиться от Турции даже существенной не военной помощи, не говоря уже про вступление в войну на стороне Рейха. Гитлеру надо бояться, что Турция может вступить через какое-то время в войну на нашей стороне. Далее на восток. Иран, Афганистан, Гоминьдан – пропускаем по понятным причинам. Япония – сама сильно занята в Китае и на Тихом океане. Ввязываться в войну с Советским Союзом не будет, раз уж в худшие для нас времена не напала.
– То есть, проблемы у Гитлера есть, а решения их нет, – подытожил Каганович.
– Не спеши, Лазарь. Вот у меня вопрос: а понравится ли Англии, что к концу следующего 43-го года вся Европа будет под нами? А ведь наши «союзники» к тому времени только из Ливии в южную Италию смогут высадиться. Ну может Бельгию и часть Франции смогут занять. Что думаете, товарищи?
– Коба, ты хочешь сказать, что Черчилль может пойти на союз с Гитлером?
– Не сейчас. Сейчас не может. Но вот помочь может. Вот товарищ Берия докладывает, что его сотрудники и наши друзья за рубежом фиксируют возросший поток дипломатической переписки между Лондоном и английским посольством в Турции. В Турцию же неожиданно и срочно отправилось несколько групп высокопоставленных чиновников из Форин-офис и офицеров генштаба и разведки.
Сталин прервался, давая собеседникам время осмыслить услышанное, взял со стола трубку, не спеша набил её табаком, прикурил её, и сделал две длинных неспешных затяжки.
– Товарищ Берия, как ви думаете, смогут англичане уговорить Турцию вступить в войну? Что они Турции будут за это обещать?
– Смотря что предложат.
– Могут пообещать восстановить Османскую империю – выдохнул Каганович.
– Ну, да. Могут отдать Палестину и Аравию, товарищ Сталин. И Ирак могут пообещать.
– Во-о-от, видишь, Лазарь. А ты говоришь – проблемы только железнодорожникам и тыловикам.
– Значит надо быстрее добивать немцев на Кавказе и разворачивать фронт к турецкой границе, – начал рассуждать Лазарь Моисеевич.
– Не торопись. Думаю англичане, тоже не будут торопиться. Для них сигналом для подталкивания Турции в войну скорее всего станет уничтожение армий покойника Клейста.– Сталин сделал паузу для очередной затяжки, – Таким образом задача фронта следующая. Ростов – удержать, Крым – освободить. А вот на остальных участках действовать крайне аккуратно и осторожно. Беречь людей, лишний раз в бой не вступать. Не совсем не вступать! А в лишний! Пусть немцы сами отступают, пусть с голода пухнут и дохнут. Надо сделать так чтоб окончательная ликвидация не отняла у нас много ресурсов, что б мы не потеряли много людей, но и затягивать особо не надо. Думаю месяц-полтора не больше. За это время Ставка сможет начать подготовку на турецкой границе. И вот к началу-середине февраля фронт должен уже начать разворачиваться против Турции. – ещё затяжка, – Понимаешь Лазарь, если Тюленеву поручить, он или людей положит что б побыстрее немцев добить или будет топтаться на месте ожидая когда немцы сами к нему придут сдаваться. Ты хоть и говоришь, что ты – коммунист, но я прошу тебя сейчас вспомнить о своих иудейских корнях, – подколол Сталин Кагановича, – надо точно там на Кавказе всё промерить, всё оценить. Найти тот минимум усилий и жертв какой понадобится для разгрома немцев на юге.
Каганович нахмурился услышав напоминание про еврейскую родословную. Он часто в кругу друзей с гордостью говорил: – Я не еврей – я коммунист!
Но потом вдруг улыбнулся и сказал: – А, знаешь, Коба, у меня есть одна еврейская идейка как нам снизить затраты. Но нужно твоё согласие.
– Интересно, излагай.
Когда Лазарь Моисеевич закончил излагать, Сталин и Берия несколько минут не могли унять конский хохот. На шум даже Поскрёбышев заглянул.
– Уморил, Лазарь, уморил. Хорошо и это сделаем. Вам, товарищ Берия, надеюсь не надо растолковывать на какие направления обратить особое внимание?
– Так точно! Не надо, товарищ Сталин. Англия, переговоры Англии с Турцией. Турция и её взаимоотношения с Рейхом.
На этом встреча и завершилась. Оставшись один Сталин сделал себе пометку – подумать о замене командующего Черноморским флотом. Если война с Турцией случится, будет необходим решительный и успешный десант в Проливы. А Октябрьский скорее всего такую задачу не осилит.
23 декабря 1942 год. г. Мариуполь.
Ночью группа Зиберта-Шпеера снова выдвинулась к Мариуполю. Около пяти часов утра проехали станицу Будёновскую. Оценили ремонт моста. Молодец староста. Справился. Замолвим перед трибуналом за тебя словечко. Что б верёвочку для тебя выделили новую. Полицаев, что опять спали в будке будить не стали.
К рассвету были уже на въезде в Мариуполь. На посту дежурил уже знакомый унтер-австриец. Встретились как хорошие знакомые.
– А, что любезный, комендант Михаэль, во сколько на службе появляется?
– Тут у нас всё строго, герр майор порядок любит. В восемь часов уже все на службе, – унтер глянул на часы, – так что герр майор уже двадцать минут как в комендатуре.
– Можно от Вас позвонить. Мне надо парой слов с ним обменяться.
– Конечно, герр майор. Пойдёмте в дежурку, телефон там.
Дозвонились быстро. Михаэль очень обрадовался звонку герра Шпеера. Сообщил что все договорённости он исполнил. Сейчас немного занят, но в 11—00 готов встретиться в том самом ресторане на вокзале.
Ну что ж время есть. Скатаемся в Приовражное. На разъезде на боковых ветках стояли четыре состава в оговоренной комплектации. Рядом с составами свежесобранные из шпал и рельсов пандусы. Вокруг поездов ходит караул. Десяток солдат во главе с унтер-офицером. Явные тыловики. Паровозные бригады скучают в малюсеньком здании дежурного по станции. Вроде пока всё нормально без подстав.
Группа возвращается в Мариуполь. Ресторан на вокзале. Личный кабинет коменданта. Ровно в одиннадцать появляется комендант. Радостный. Видит тяжёлый портфель у Шпеера.
– Ну как посмотрели составы, герр Шпеер? Если я берусь за дело, то можно не сомневаться, всё будет в лучшем виде.
– Пока я удовлетворён нашим сотрудничеством. Надеюсь что и дальше всё будет идти согласно договорённостям.
– Как можно? Что Вы, не сомневайтесь. Для герра рейхсминистра я сделаю даже больше чем возможно.
Неожиданно распахивается и в кабинет врывается генерал, и с порога начинает рычать.
– Михаэль, вы охренели, что вы творите, сколько я буду это терпеть, мне надоело ваше самоуправство. И сколько можно бухать в служебное время, когда вермахт напрягает все силы, а вы, вы, у меня нет слов.
– Успокойтесь, герр генерал. Позвольте Вам представить – айнзатцляйтер Шпеер, инспектор из ОТ-Zentrale.
– И что. Я вижу. Это не извиняет вас…
– герр Шпеер – племянник рейхсминистра.
Генерал чуть не подавился.
– Вот мои документы, герр генерал, – Зиберт протянул генералу стопку удостоверений.
Генерал рассеяно пролистал документы, вернул и представился: – Рад знакомству, герр Шпеер. Фельдкомендант данного города генерал-майор Гофман.
– Взаимно рад, герр генерал. Но чем вызвал Ваше неудовольствие майор?
– Мне только что звонили из Ровно. Из приёмной самого рейхскомиссара. Мы должны срочно отправить все магистральные локомотивы в Киев. А мне докладывают, что Михаэль где-то прячет четыре из шести самых мощных паровозов. Михаэль. это вам с рук не сойдёт. Вы хотите попасть на фронт? Мне надоело покрывать ваши грязные делишки.
– Успокойтесь герр Гофман. Я думаю могу замолвить слово за бедного Михаэля, – и увидев внимательный и заинтересованный взгляд генерала Зиберт продолжил, – Михаэль выполняет неофициальное поручение рейхсминистра.
У Иосифа Виссарионовича Сталина было много забот. Каждая такая забота могла обеспечить головной болью не один десяток отличных управленцев и администраторов и обеспечить бессонной работой не один миллион толковых исполнителей. А ему приходилось держать всё в голове, принимать окончательное решение куда копать и где бежать. Он добровольно принял на себя ответственность перед страной и народом и, решая какой вариант ликвидации проблемы верен, не мог позволить себе подбрасывать монетку. Он хорошо усвоил старую военную мудрость: – Если приказ может быть понят неправильно, то он будет понят неправильно. Соответственно мало было принять решение, надо было добиться от исполнителя полного понимания как буквы так и духа этого решения.
Сегодня вечером Сталин решил разобраться с ситуацией на юге. Представитель Ставки на Сталинградском фронте генерал армии Жуков две недели назад уговорил Ставку отложить начало операции «Большой Сатурн». Закавказскому фронту в этой операции отводилась пассивная роль. Это Сталинградский, Донской и часть Воронежского фронта должны были уйти в прорыв через бреши в немецкой обороне и взять Ростов, заперев в котле весь южный фланг вермахта. Но Жуков убедил Ставку что сил у фронтов ещё мало, а у немцев ещё не исчерпаны резервы и прорыв может окончиться новой катастрофой как полгода назад под Харьковом. Поэтому задачи Воронежскому и Сталинградскому фронтам были сильно урезаны. И взятие Ростова планировалось не в результате стремительного прорыва, а в следствии поступательного движения вслед за выдавливаемыми немцами. Закавказский же фронт должен был сидеть в позиционной обороне связывая группу армий «А».
Но вдруг какой-то безбашенный полковник умудряется убедить осторожного Тюленева и малыми силами берёт Ростов. Как только стало понятно что есть надежда удержать Ростов – Сталинградскому фронту был отдан приказ перейти от выполнения «Малого Сатурна» к «Большому». И появилась надежда на громадный успех, на порядок больший чем под Сталинградом. Но большие достижения всегда за собой тянут и большие проблемы. А оставлять на самотёк решение проблем Сталин не любил да и не мог себе позволить.
В кабинет после доклада Поскрёбышева зашли Берия и Каганович.
Сталин не стал в сложный и ответственный момент отрывать от фронта Тюленева и вызвал в Москву Члена Военного Совета фронта, старого соратника Лазаря Моисеевича Кагановича. Берия же был нужен как хороший знаток Кавказа и злой гений всех врагов Советской Власти. В данный момент Сталин хотел прояснить ситуацию с внешними врагами при чём даже не столько с воюющей с СССР Германией, сколько так сказать с потенциальными врагами.
– Здравствуйте, товарищи, проходите, присаживайтесь.
– Здравствуйте, товарищ Сталин.
– Здравствуй, Коба.
Верховный Главнокомандующий не стал для затравки разговора обсуждать погоду, не стал спрашивать старого друга как он долетел, а сразу перешёл к делу. —
– Лазарь, как ты оцениваешь изменение обстановки на юге в связи с освобождением Ростова?
– Извини, Коба, что не поставили в известность Ставку о готовящейся операции. Но по сути шансов за то что Брежнев дойдёт до Тихорецка практически не было. Он ведь в Тихорецк зашёл буквально на последних каплях бензина. И если бы не захватил там склады с топливом, ни о каком Ростове речи бы не шло. Так вот до Тихорецка это был чистой воды внутрифронтовой рейд. Потрепали бы тылы и нерву Клейсту при минимальных своих потерях и всё. Ну а как стало понятно, что рейд имеет шансы на успех – сразу доложили в Ставку.
– Жуков очень обижается, на Тюленева, – вставил слово Берия, – Жуков силами двух фронтов отказался Ростов брать, а Тюленев одной бригадой освободил.
– Сейчас не о том. Лазарь, мы удержим Ростов? Как считаешь?
– Удержим. Удержим, Коба. Фронт делает всё для этого. Немецкую авиацию мы задавили. Большую роль сыграла операция «Лесник». У немцев и так мало горючего, а тут мы очень сильно затруднили перевозки в том числе и топлива. Так что немцы летают мало. И наши лётчики имеют подавляющее превосходство. Небо на юге наше. В Ростове посадили два полка. Штурмовой и истребительный. Число истребителей постоянно поддерживается не ниже ста, потери сразу восполняем с Большой Земли. Этого количества хватает для отражения всех налётов на Ростов. Подтянуть что-то способное на штурм города пока у немцев не получается. Армия Гота выведена из игры. Управление группой армий «А» полностью дезорганизовано. Танки Макензина до Ростова смогут дойти не ранее чем через три дня. Танкисты нашей 5-й танковой армии, насколько я понимаю, через три дня придут под Ростов по левому берегу Дона. И 4-я танковая по правому берегу до Ростова в те же три дня дойдёт.
– Товарищ, Берия, а точно немцы не смогут от куда-нибудь к Ростову войск подкинуть?
– Две дивизии из Франции, одна танковая и одна моторизованная едут. Но мы сильно попортили дороги на Украине. Раньше чем через неделю не доберутся. Есть сведения что под Дебальцево немцы формируют сводную мотопехотную дивизию для штурма Ростова. Но по численности она пока не превышает бригады и вряд ли превысит. Эта недодивизия гарнизону Ростова сейчас уже не страшна. Отобьются. В Ростове личного состава хватит на две мотострелковые дивизии и танковую бригаду. А по сути они там уже и сформированы.
– Хорошо, по Ростову успокоили. Что по Крыму, Лазарь?
– Честно говоря, Коба, на мой взгляд – очередная авантюра. Но шансы есть. Расклад чуть лучше чем перед началом рейда в Тихорецк. Как только Брежнев окажется в Крыму, фронт планирует высадить пять —шесть воздушных десантов численностью от батальона до бригады. Большую часть – посадочным способом. Уже начато усиление наших разведывательных и диверсионных сил в Крыму. По мимо имевшихся там, заброшено 42 ДРГ. Мы уже докладывали – нужен приказ флоту на десанты в основные порты кроме Севастополя – его Брежнев обещает взять с суши. У 9-й ОГТБр есть актуальные данные по дислокации авиации немцев в Крыму. ДРГ и партизаны ориентированы на постоянный мониторинг аэродромов противника. Аэродромы и РЛС – первые цели для бригады и ДРГ. Как только основная часть авиации немцев в Крыму будет нейтрализована – флот может смело высаживать десанты.
– Хорошо, мы дадим такую команду вице-адмиралу Октябрьскому. Но теперь давайте обсудим проблемы которые возникнут в связи с этим. – Сталин подошёл к огромной карте Европы – Поправьте меня если, я не прав. После выхода Сталинградского фронта к Ростову, и тем более после освобождения Крыма, у Гитлера на юге образуется прореха на фронте длиной около 600 километров. И заткнуть эту дыру он вряд ли сможет. Да, не сможет. Соответственно мы на этом направлении будем наступать, и наступать быстро. К весне мы сможем выйти к Днепру или даже на рубеж Одесса – Киев – Брянск.
– Коба, я пока вижу только огромные проблемы для Гитлера и просто проблемы для наших железнодорожников и службы тыла.
– Пока да, так и есть но давай дальше. От Киева до Брянска, в прочем как от Одессы до Киева вермахт не сможет к весне выстроить хоть какую-то оборону. Что нам делать?
– Я вижу два варианта – выводить из войны Румынию с Болгарией и наносить удар от Киева через Минск в Прибалтику.
– Ты прав, Лазарь, мы скорее всего так и сделаем. Ударим на Прибалтику чтобы уже окружить сразу и группу «Центр» и группу «Север». Если сил хватит, то и через Румынию пойдём на Балканы. Летом мы сильно наступать не сможем, так как надо будет добить окруженных немцев. Но думаю на рубеж Сараево —Белград – Ужгород-Варшава-Данциг выйти к концу лета сможем.
– Пипец Адольфу, – не смог сдержаться Каганович.
– Согласен, большой пипец. К концу года войну закончим в Амстердаме и Париже. Красивая сказка? Вы уверены, товарищи, что Гитлер этого не видит?
– Должен видеть – согласился нарком НКВД.
– Если видит, то должен искать решение, – включился Каганович, -но вряд ли у него получится что дельное найти. Как думаешь, Лаврентий Палыч, найдёт?
– Нет, не найдёт.
– Товарищ Берия, изложите-ка подробнее свою позицию.
– Начну с севера на юг и с запада на восток. Сразу отмечу, что чисто теоритически действительно существенную помощь Гитлер может найти только в Евразии. Другие континенты не рассматриваем. Швеция —нейтрал, чем может уже помогает. Её армия нам на один зуб. Её участие в войне ни как не отразится на ходе войны. То же можно сказать про Швейцарию. Франция, – Петен возможно даст Гитлеру около двадцати дивизий. Но вооружать их будет особо нечем. Да и не будут французы за Рейх яро сражаться. Немного нас притормозят и потом разбегутся или в плен сдадутся, как итальянцы сейчас сдаются. Испания-Португалия – и в лучшие для Рейха времена не соглашались на участие в войне. Они и так Гитлеру помогают как могут. И нужны они Гитлеру нейтральными, что бы с Латинской Америкой торговать, да и с нашими «союзниками» через них удобно дела иметь. Болгария войска на фронт не пошлёт. Понимают что все они как минимум сразу сдадутся, а как максимум – поднимут красное знамя. Есть вероятность что Гитлер обяжет оккупированные страны провести мобилизацию и отправить войска на Восточный фронт. Но это в добавок к французам – 30—40 дивизий. То есть Гитлер по всей Европе сможет наскрести 50—60 дивизий, слабо вооруженных, слабо мотивированных. Этого хватит что бы притормозить нас на границах Рейха, но не остановить. Вывод – Гитлер будет пытаться это сделать, но это ему слабо или совсем не поможет.
– Далее, – Берия отглотнул из стакана минералки и продолжил – Турция, Гитлер давно обхаживает Инёню. Но тот даже этим летом не согласился вступить в войну. По нашим данным Иненю согласился рассмотреть вопрос объявления войны СССР только после взятия вермахтом как минимум Баку и Тбилиси. В нынешней ситуации у Гитлера нет шансов добиться от Турции даже существенной не военной помощи, не говоря уже про вступление в войну на стороне Рейха. Гитлеру надо бояться, что Турция может вступить через какое-то время в войну на нашей стороне. Далее на восток. Иран, Афганистан, Гоминьдан – пропускаем по понятным причинам. Япония – сама сильно занята в Китае и на Тихом океане. Ввязываться в войну с Советским Союзом не будет, раз уж в худшие для нас времена не напала.
– То есть, проблемы у Гитлера есть, а решения их нет, – подытожил Каганович.
– Не спеши, Лазарь. Вот у меня вопрос: а понравится ли Англии, что к концу следующего 43-го года вся Европа будет под нами? А ведь наши «союзники» к тому времени только из Ливии в южную Италию смогут высадиться. Ну может Бельгию и часть Франции смогут занять. Что думаете, товарищи?
– Коба, ты хочешь сказать, что Черчилль может пойти на союз с Гитлером?
– Не сейчас. Сейчас не может. Но вот помочь может. Вот товарищ Берия докладывает, что его сотрудники и наши друзья за рубежом фиксируют возросший поток дипломатической переписки между Лондоном и английским посольством в Турции. В Турцию же неожиданно и срочно отправилось несколько групп высокопоставленных чиновников из Форин-офис и офицеров генштаба и разведки.
Сталин прервался, давая собеседникам время осмыслить услышанное, взял со стола трубку, не спеша набил её табаком, прикурил её, и сделал две длинных неспешных затяжки.
– Товарищ Берия, как ви думаете, смогут англичане уговорить Турцию вступить в войну? Что они Турции будут за это обещать?
– Смотря что предложат.
– Могут пообещать восстановить Османскую империю – выдохнул Каганович.
– Ну, да. Могут отдать Палестину и Аравию, товарищ Сталин. И Ирак могут пообещать.
– Во-о-от, видишь, Лазарь. А ты говоришь – проблемы только железнодорожникам и тыловикам.
– Значит надо быстрее добивать немцев на Кавказе и разворачивать фронт к турецкой границе, – начал рассуждать Лазарь Моисеевич.
– Не торопись. Думаю англичане, тоже не будут торопиться. Для них сигналом для подталкивания Турции в войну скорее всего станет уничтожение армий покойника Клейста.– Сталин сделал паузу для очередной затяжки, – Таким образом задача фронта следующая. Ростов – удержать, Крым – освободить. А вот на остальных участках действовать крайне аккуратно и осторожно. Беречь людей, лишний раз в бой не вступать. Не совсем не вступать! А в лишний! Пусть немцы сами отступают, пусть с голода пухнут и дохнут. Надо сделать так чтоб окончательная ликвидация не отняла у нас много ресурсов, что б мы не потеряли много людей, но и затягивать особо не надо. Думаю месяц-полтора не больше. За это время Ставка сможет начать подготовку на турецкой границе. И вот к началу-середине февраля фронт должен уже начать разворачиваться против Турции. – ещё затяжка, – Понимаешь Лазарь, если Тюленеву поручить, он или людей положит что б побыстрее немцев добить или будет топтаться на месте ожидая когда немцы сами к нему придут сдаваться. Ты хоть и говоришь, что ты – коммунист, но я прошу тебя сейчас вспомнить о своих иудейских корнях, – подколол Сталин Кагановича, – надо точно там на Кавказе всё промерить, всё оценить. Найти тот минимум усилий и жертв какой понадобится для разгрома немцев на юге.
Каганович нахмурился услышав напоминание про еврейскую родословную. Он часто в кругу друзей с гордостью говорил: – Я не еврей – я коммунист!
Но потом вдруг улыбнулся и сказал: – А, знаешь, Коба, у меня есть одна еврейская идейка как нам снизить затраты. Но нужно твоё согласие.
– Интересно, излагай.
Когда Лазарь Моисеевич закончил излагать, Сталин и Берия несколько минут не могли унять конский хохот. На шум даже Поскрёбышев заглянул.
– Уморил, Лазарь, уморил. Хорошо и это сделаем. Вам, товарищ Берия, надеюсь не надо растолковывать на какие направления обратить особое внимание?
– Так точно! Не надо, товарищ Сталин. Англия, переговоры Англии с Турцией. Турция и её взаимоотношения с Рейхом.
На этом встреча и завершилась. Оставшись один Сталин сделал себе пометку – подумать о замене командующего Черноморским флотом. Если война с Турцией случится, будет необходим решительный и успешный десант в Проливы. А Октябрьский скорее всего такую задачу не осилит.
23 декабря 1942 год. г. Мариуполь.
Ночью группа Зиберта-Шпеера снова выдвинулась к Мариуполю. Около пяти часов утра проехали станицу Будёновскую. Оценили ремонт моста. Молодец староста. Справился. Замолвим перед трибуналом за тебя словечко. Что б верёвочку для тебя выделили новую. Полицаев, что опять спали в будке будить не стали.
К рассвету были уже на въезде в Мариуполь. На посту дежурил уже знакомый унтер-австриец. Встретились как хорошие знакомые.
– А, что любезный, комендант Михаэль, во сколько на службе появляется?
– Тут у нас всё строго, герр майор порядок любит. В восемь часов уже все на службе, – унтер глянул на часы, – так что герр майор уже двадцать минут как в комендатуре.
– Можно от Вас позвонить. Мне надо парой слов с ним обменяться.
– Конечно, герр майор. Пойдёмте в дежурку, телефон там.
Дозвонились быстро. Михаэль очень обрадовался звонку герра Шпеера. Сообщил что все договорённости он исполнил. Сейчас немного занят, но в 11—00 готов встретиться в том самом ресторане на вокзале.
Ну что ж время есть. Скатаемся в Приовражное. На разъезде на боковых ветках стояли четыре состава в оговоренной комплектации. Рядом с составами свежесобранные из шпал и рельсов пандусы. Вокруг поездов ходит караул. Десяток солдат во главе с унтер-офицером. Явные тыловики. Паровозные бригады скучают в малюсеньком здании дежурного по станции. Вроде пока всё нормально без подстав.
Группа возвращается в Мариуполь. Ресторан на вокзале. Личный кабинет коменданта. Ровно в одиннадцать появляется комендант. Радостный. Видит тяжёлый портфель у Шпеера.
– Ну как посмотрели составы, герр Шпеер? Если я берусь за дело, то можно не сомневаться, всё будет в лучшем виде.
– Пока я удовлетворён нашим сотрудничеством. Надеюсь что и дальше всё будет идти согласно договорённостям.
– Как можно? Что Вы, не сомневайтесь. Для герра рейхсминистра я сделаю даже больше чем возможно.
Неожиданно распахивается и в кабинет врывается генерал, и с порога начинает рычать.
– Михаэль, вы охренели, что вы творите, сколько я буду это терпеть, мне надоело ваше самоуправство. И сколько можно бухать в служебное время, когда вермахт напрягает все силы, а вы, вы, у меня нет слов.
– Успокойтесь, герр генерал. Позвольте Вам представить – айнзатцляйтер Шпеер, инспектор из ОТ-Zentrale.
– И что. Я вижу. Это не извиняет вас…
– герр Шпеер – племянник рейхсминистра.
Генерал чуть не подавился.
– Вот мои документы, герр генерал, – Зиберт протянул генералу стопку удостоверений.
Генерал рассеяно пролистал документы, вернул и представился: – Рад знакомству, герр Шпеер. Фельдкомендант данного города генерал-майор Гофман.
– Взаимно рад, герр генерал. Но чем вызвал Ваше неудовольствие майор?
– Мне только что звонили из Ровно. Из приёмной самого рейхскомиссара. Мы должны срочно отправить все магистральные локомотивы в Киев. А мне докладывают, что Михаэль где-то прячет четыре из шести самых мощных паровозов. Михаэль. это вам с рук не сойдёт. Вы хотите попасть на фронт? Мне надоело покрывать ваши грязные делишки.
– Успокойтесь герр Гофман. Я думаю могу замолвить слово за бедного Михаэля, – и увидев внимательный и заинтересованный взгляд генерала Зиберт продолжил, – Михаэль выполняет неофициальное поручение рейхсминистра.