Я отшатнулась, и мы с Аспеном едва не полетели на асфальт. Отпустив меня, он встал сбоку, поглядев сперва на парней, поднимающихся на четвереньки, а затем на мою машину. Я обрадовалась, что фонарь снова погас и он не видит, во что превратились лица моих противников, но секундное облегчение отступило, когда Аспен обернулся ко мне.

– Все нормально? – Судя по голосу это был риторический вопрос, и мне захотелось отвернуться, чтобы Аспен не рассматривал мое лицо, не читал в глазах раскаяние. Он осмотрел мою фигуру, задержавшись на левом колене. Под его взглядом я ощутила, как оно щиплет, и сглотнула.

– Идем в полицию, – сказал он и уже готов был взять меня за руку, но я увернулась. – Айрленд!

– Это я напала на них. Это вышло случайно. Ты сам видел… Они ничего не успели… А я… и я… – Я посмотрела на Згардоли, он снова лежал на асфальте, наверное, притворялся, что без сознания. – Мне не нужны новые слухи, Аспен, с меня хватит. Думаешь, почему ко мне подошли эти ребята? Из-за твоей подружки Киры!

– Что?! – рявкнул Аспен, сжав кулаки. Я не хотела выяснять, что его так разозлило – мои излияния или то, что я сказала, будто Кира – его подруга, поэтому смягчившимся голосом добавила:

– Идем домой, пожалуйста.

Я знала, что, если скажу сейчас правду, он точно сдастся, но не могла признаться, что мозг сыграл со мной злую шутку и вместо парней я увидела Стивена Роджерса. Тогда на лице Аспена будет не сочувствие, а ужас, ненависть, может быть, даже страх. Этого я точно не вынесу.

Но что, если бы он не появился вовремя? А вдруг у меня было бы оружие?

– Я отвезу тебя домой, – произнес он голосом, полным сомнения. – Потом вернусь за байком.

– Спасибо, – ответила я механически и зашагала вслед за Аспеном. Позади послышался шум, и, обернувшись, я увидела, что Згардоли выпрямляется и ковыляет к своему приятелю. Тот уже поднялся и с ненавистью глядел мне вслед.

Я не могла поверить, что все это происходит взаправду.

«Они поджидали меня, они сами виноваты, они первые начали, – убеждала я себя, гипнотизируя спину Аспена взглядом. – Я по-настоящему невменяемая. У меня и раньше случалось порой такое, когда я забывала, где нахожусь и что делаю, но после терапии все прошло. Я в норме. Я была в норме».





Проскользнув мимо Ноя, спящего в гостиной с пультом в обнимку, я зашла в комнату. Встав у зеркала в ванной, всмотрелась в свое лицо. Боялась, что увижу безумие в карих радужках, боялась, что в морщинке между бровей затаятся признаки сумасшествия, но меня поджидал лишь страх. Он, казалось, спрятался глубоко в глазах, впитался в кожу, ожесточив каждую черточку. Приподняв распущенные волосы, я стянула их в хвост, открывая овал лица. Уже лучше. Пощипала щеки, чтобы вызвать румянец. Вполне живой человек. Но лишь внешне. Нельзя заглянуть внутрь меня и привести все в порядок, нельзя вымести сор, нельзя смыть кровь от убийства Стивена Роджерса.

Внезапный телефонный звонок здорово меня напугал, я аж подскочила. Выхватив мобильник из кармана штанов, я воскликнула:

– Да! Что?! То есть… – Я кашлянула и продолжила мягче: – Слушаю.

– Кая, это я, Скалларк. – Я с сомнением взглянула на экран, на котором действительно было написано ее имя: «Кэм Скалларк».

– Я не заметила, прости.

– Все в порядке?

Несколько секунд я молчала, чтобы не слететь с катушек, ведь этот вопрос уже начинал действовать мне на нервы.

– Да, все в порядке. Почему ты звонишь так поздно? – спросила я и тут же встревожилась из-за собственных слов. – У тебя ничего не случилось?

– Ну… вообще-то да… – Сперва Скалларк замялась, а затем затараторила: – Случилось, и кое-что ужасное случилось! Моя соседка по комнате уехала на выходные домой, решила, понимаешь ли, устроить осенние каникулы. А я не хочу оставаться одна. Это ничуть не странно в свете последних событий, ха-ха. Так что, как ты понимаешь, мне позарез необходимо остаться на ночь у тебя.

Я была слегка поражена актерскими способностями Скалларк, так естественно она все это произнесла.

– Эй, – позвала она нараспев, – ты еще здесь?..

– Да. Это Аспен попросил тебя мне позвонить? – очнувшись, спросила я, лихорадочно соображая. Если Скалларк останется у меня на ночь, это превосходный повод выяснить о ней побольше информации. Однако от мысли, что Аспен думает, будто я представляю для себя опасность и мне необходим круглосуточный присмотр, внезапно сделалось нехорошо.

– Ты что, спятила? – буркнула Скалларк, вмиг ожесточившись. – К твоему сведению, мою соседку зовут Арина, а не Аспен. И вообще, давай я объясню тебе все позже? Я тебе не просто так звоню, Кая, я тут посмотрела жуткий фильм ужасов о том, как в общагу к студенткам забрался маньяк и порубил их топором! Ты же не позволишь мне умереть, а?!

– Нет.

– Ну и?.. – многозначительно протянула Скалларк на том конце.

– Хорошо, ладно.

– Отлично! Я уже у тебя во дворе! Ну тут и заросли, черт ногу сломит… – проворчала она, прежде чем отключиться.

Несколько драгоценных секунд я глядела на экран телефона, затем поспешно стала искать Ноя, чтобы предупредить его о незваной гостье. Не хотелось бы, чтобы он разгуливал по дому в своем привычном амплуа, даже не подозревая о том, что его могут увидеть в тапках-собаках или в дырявых штанах с карманами, полными конфет. Со странным чувством предвкушения я спустилась в гостиную, где несколько минут назад Ной валялся на диване, но его там не оказалось.

Опешив, я метнулась на кухню, но и она была пуста.

– Ной? – позвала я, глянув на чулан, но тот был плотно заперт на щеколду. Внезапно к горлу подступила беспричинная паника, и я снова позвала его. Чувство страха, взявшееся из ниоткуда, разом ударило по нервам, и я окликнула его в третий раз, но тут раздался звонок, и я поспешила к входной двери. Распахнув ее до того, как Скалларк постучала, я тяжело вздохнула. Скалларк опустила кулак, глядя на меня изумленно.

– Ты что, бежала сюда? – спросила она, откидывая со лба темные волосы, тяжелыми волнами упавшие на спину и плечи. На макушке в свете лампы сияли капли дождя. – Ты что, увидела призрак?

– Никаких вопросов, – предупредила я, – просто входи.

Посторонившись, я пропустила Скалларк внутрь, снова оглядев прихожую особняка Харрингтонов. Ноя будто и след простыл. Хотя я подозревала, что он способен выскочить из-за угла и напугать Скалларк до полусмерти, похоже, он предпочел от нее спрятаться.

– Так что в самом деле стряслось? – поинтересовалась я, следя за тем, как Скалларк разувается, аккуратно отодвигает с порога ботинки, затем скидывает пуховик.


– Арина случилась, – ответила она сварливо. А еще… – она не успела договорить – нас прервал характерный звон, оповещающий о том, что выключилась духовка. Удивившись, я поспешила на кухню. Скалларк пошла следом, продолжая брюзжать: – Сначала заставила смотреть этот глупый фильм с кучей призрачных мальчиков, потом с этим маньяком и пьяными студенточками… одна из которых, ты представляешь, была родом из Испании… потом ушла со своим парнем. Я имею в виду, Арина ушла со своим парнем, оставив меня наедине с призраками-убийцами. Пахнет очень вкусно, – оценила она, когда я извлекла из духовки противень с печеньем.

Где же Ной?! Кажется, надо сбрызнуть печенье водой… или нет?

Скалларк остановилась сбоку от меня, с удивлением разглядывая произведение искусства в виде небольших круглых сердечек в красную крапинку.

– Не знала, что ты так потрясно готовишь! – воскликнула она.

– Я тоже.

– Что? – Скалларк оторвала голодный взгляд от печенья и уставилась на меня.

– Ничего. – Я поставила противень на специальную подставку на кухонной стойке и обернулась к гостье: – Приготовить чай? Кофе? Ты голодна?

– О боже, ты как моя мама. – Скалларк сперва закатила глаза, а затем закашлялась, явно пытаясь скрыть смущение. Наверное, она вспомнила, что у меня мамы нет. – Гхм, пожалуй, я попробую печенье. Невозможно удержаться, когда оно так привлекательно выглядит и пахнет.

Да, с этим сложно поспорить.

– Только после тестов, ладно? – попросила она и посмотрела на меня странным взглядом, как будто втайне надеялась, что я предложу забыть про учебу и остаться на кухне, чтобы набить до отвала животы.

– Идем в мою комнату, – сказала я и, оборачиваясь, заметила краем глаза, как Скалларк грустно взглянула на противень. Ной был бы доволен, узнав, что его творчество оценил кое-кто еще.

Когда мы со Скалларк поднимались по деревянной лестнице мимо пейзажей, висящих на стене, я предупредила ее о высоких ступенях, как сотни тысяч лет назад Дориан предупредил меня.

– Божечки… и эти высокие ступени я вынуждена терпеть из-за Арины, – жалостливо пропыхтела Скалларк за моей спиной. Я могла бы спросить, почему она не вернется в таком случае домой к родителям, но не стала, ответ и так был ясен: стоит Скалларк переступить порог собственного дома, как она окунается в настоящий ад. Поэтому Неизвестный и выбрал ее своей жертвой – для него она идеальна, как когда-то идеальной была Дэйзи Келли для Криттонского Потрошителя.

Я заперла за Скалларк дверь своей комнаты, так, на всякий случай, чтобы Ной случайно не забрел в мою спальню, как он делает это постоянно, и осталась стоять на пороге. Все же было некомфортно находиться в закупоренном со всех сторон пространстве.

– Ты живешь в монашеской келье, – сказала Скалларк, останавливаясь у письменного стола и пытаясь выглянуть в окно сквозь щель между задернутыми шторами. – Тебя отец приучил к тщательной уборке или у тебя ОКР?

Я со вздохом отлепилась от двери и подошла к Скалларк.

– У меня нет ОКР.

– Зато у тебя есть кактус, – заметила Скалларк и с улыбкой глянула на меня. Я ухватилась за возможность повернуть беседу в безопасное русло и сказала:

– Его зовут Бен.

Улыбка сошла с лица Скалларк в мгновение ока – вот я моргнула, а ее уже нет. С тяжелым взглядом она уточнила:

– Ты дала кактусу имя?

Я скрестила руки на груди, бескомпромиссно начав:

– Думаю, ты еще успеешь попасть в общеж…

– Ладно, поняла! Бен – превосходное имя для кактуса!

– Так-то лучше.

Когда Скалларк склонилась над столом, разглядывая рамку с фотографией моей семьи, я подошла к постели и опустилась на покрывало, чувствуя себя неуютно. В этой комнате мне всегда было комфортно, даже в те моменты, когда я знала, что здесь неожиданно может появиться Ной, однако сейчас я ощутила себя так, будто у меня отняли последнюю радость всей жизни.

– Твои родители и сестра? – тихо спросила Скалларк.

– Да, – ответила я, приготовившись к соболезнованиям, вопросам, советам и прочей чепухе, к которой я уже привыкла за последние годы. Но Скалларк вдруг уронила с плеча рюкзак и плюхнулась на мой стул за письменным столом.

– Значит, так, у меня есть план. Да расслабься ты, – она снисходительно посмотрела на меня, и я непроизвольно распрямила плечи, поняв, что снова сутулюсь. – Не бойся, я не собираюсь лезть в твои дела. Я только переночую у тебя одну ночь. Возможно, две. Или три… – Она рассмеялась, когда я напряглась. – Короче говоря, не веди себя так, будто ты шпион на суперсекретном задании.

– Поняла, буду вести себя развязно, – улыбнулась я и, закинув ногу на ногу, скрестила руки на груди.

– Ага, как же. – Скалларк криво усмехнулась, многозначительно кивая на мою позу. – Просить тебя вести себя развязно – то же самое, что просить воду течь снизу вверх, то есть безнадежно. Ладно, забудь, я кое-что принесла. – Скалларк наклонилась к рюкзаку и достала usb-накопитель. Я тут же расслабилась.

– Ты хочешь, чтобы я посмотрела кино?

– А почему нет? – Она захлопала ресницами. – Так ты хотя бы сможешь что-нибудь сказать во время разговора, а не свое коронное «я не смотрю кино, потому что ничего не чувствую при просмотре», – низким голосом пророкотала она, неправдоподобно спародировав меня. – Хотя лично я сказала Аспену так: ты боишься разреветься. Это «Титаник», детка!

И она кинула мне флешку. «Титаник» был одним из любимых фильмов мамы. Она смотрела его раз пятьдесят, не меньше, в компании с миссис Нэтвик. Я ни разу не присутствовала при просмотре. Да и вообще, сомневаюсь, что он заставит меня разреветься. Да еще и в присутствии Камиллы Скалларк.

– Мы еще посмотрим, кто победит, – мстительно произнесла она, почему-то уверенная в том, что к концу фильма я буду обливаться горючими слезами.

– Лучше займись делами, – посоветовала я, доставая из-под кровати ноутбук. Скалларк застыла, пристально следя за моими движениями.

– Ты серьезно хранишь ноутбук под кроватью? – убийственным тоном спросила она.