Объяснять что-либо он не посчитал нужным.

Ричард двигался бесшумно, с неуловимой грацией хищника, поджидающего добычу, и вскоре исчез между деревьев.

В какой-то момент перед глазами замельтешило, и я сильнее вцепилась в ствол. Все вокруг рассыпалось на краски. Казалось, вот-вот передо мной вспыхнет полотно. Я зажмурилась и очнулась лишь от птичьего крика, вздрогнув всем телом. Туман расползся под деревом, немного не доходя до фонаря, который парил неподалеку от меня.

Глянула на поляну – и так и прилипла к дереву. В белой дымке чернилами расплескалась темная магия, выплетая искусный узор. Подрагивала земля, осыпались листья с деревьев.

Из тумана послышались голоса.

Ужас пронзил от макушки до пяток, пригвоздил к месту. Я боялась дышать и как зачарованная смотрела на жуткую магию. В том, что от нее исходит зло, не сомневалась, чуяла каждой своей клеточкой.

Туман стал подниматься выше. Чернота сгущалась, будто кто-то невидимый подливал чернил. Антрацитовая магия смешивалась с белоснежной, растекалась по лесу.

Упало несколько деревьев, обратилось в труху.

Где Ричард?

Мысль ударила в сердце. Я заозиралась, но нигде его не обнаружила. Он ведь там… в этом лесу, в проклятом тумане!

Я начала приноравливаться, чтобы поудобнее спуститься, но в лесу внезапно стало темно, и огромная тень повисла над деревьями.

Страшный рык – и я задрожала вся, не веря в то, что вижу. Дракона, расправившего крылья над поляной с жуткой магией. Темно-фиолетовая чешуя цвета морозной февральской ночи, которая только-только вступила в свои права, сияла. На мощной голове были наросты. Дальше они превращались в иглы, которые тянулись по всей спине, заканчиваясь у основания длинного хвоста.

Дракон завис над поляной и неожиданно, словно каким-то образом почувствовал мое бешено колотящееся от страха сердце, пронзил меня взглядом. Глаза казались драгоценными камнями, и если бы не острые зубы, я была бы окончательно зачарована этим дивным могучим зверем.

Едва он отвернулся, осторожно ущипнула себя. Может, мне все чудится? И не я сижу на дереве в лесу, рассматривая дракона. Откуда он здесь взялся?

Туман на поляне поднялся, становясь почти черным, рванул смерчем прямо в мою сторону. Я не успела даже вскрикнуть, как дракон буквально рухнул на поляну, расправил крылья и ударной волной сиреневого сияния оттолкнул тьму.

Та зашипела, заклубилась и пошла в наступление. И фиолетовая тьма дракона снова столкнулась с антрацитовой. Зверь рычал, сдерживая зловещий туман, уничтожающий на своем пути все живое, и я вдруг поняла: он защищает этот лес. Он защищает людей, живущих рядом. Он защищает… меня.

Очередная волна тьмы – и дракон дыхнул огнем. Зверь шипел, когда туману удавалось коснуться его своими щупальцами – видимо, ему было очень больно, – но не сдвинулся с места, пока последний клочок мрака не растаял на поляне.

Он оглянулся на меня, так и прилипшую к дереву, слабо что-то рыкнул и скрылся за опушкой леса.

Как я спустилась, не помню. Оглядываясь и осторожно ступая на больную ногу, пошла к дракону. Другая бы на моем месте давно бежала без оглядки. А я… иду к зверю, которому ничем не могу помочь.

Сумасшедшая.

И куда запропастился Ричард? Что, если и он попал в беду? Где его искать? Что вообще сейчас делать? Отправиться в замок и позвать на помощь? Рассказать про страшный туман в лесу и… дракона?

Мысли путались. Я дрожала, но медленно приближалась к зверю, спасшему мою жизнь. Дошла до поляны и успела сделать один только шаг к дракону, как его залило лиловое сияние. Чешуя засветилась, осыпалась, и зверя не стало. На мокрой земле лежал Ричард.

Я вскрикнула и мгновенно оказалась возле него. Присела и коснулась плеча. Черная магия вырвалась из Ричарда, опутала меня лентами, словно изучала, и вскоре исчезла.

Хозяин Шанрассхолла был без сознания. Одежда разорвана в клочья, по всему телу – ожоги от ядовитого тумана.

Дрожа и большим усилием воли заставляя себя не паниковать, я позвала его, но он так и не пришел в себя.

Из сумки высыпались кисть и краски, застыл рядом фонарь, а я старательно вытирала слезы и пыталась придумать, как помочь мужчине.

Надо идти в замок за помощью. Но как его здесь бросить? А что, если, пока хожу, ему станет хуже? Стянула плащ, закутала Ричарда. Капля крови из раны попала на фонарь, и тот засветился ярче. Кисточка подпрыгнула в воздухе.

А может, мне хватит на сегодня потрясений?

– Ричард, – позвала, все еще надеясь, что он услышит и откроет глаза.

В Иларийской академии благородных девиц нас учили оказывать помощь раненым людям, но не драконам с ожогами от темной магии. Кисточка ткнулась в руки. Навязчиво, требовательно. Дверка фонаря приоткрылась, и золотистый шарик света растекся прямо в воздухе.

Что происходит? Что я должна сделать? От шока я с трудом соображала. Мир стал расплываться, превращаться в холст. Крошечный огонек из фонаря подозрительно напоминал краску, стал ей… от капли крови Ричарда? От просыпающейся во мне магии? Не понять.

Но пространство вокруг размылось, воздух загустел, очертания леса исчезли.

И я вдруг поняла, как должна действовать. Нарисовать. Обмакнуть кисть в волшебную краску, которой стал огонек фонаря, коснуться ей дрожащего воздуха и сделать то, что у меня получается лучше всего. И пусть я никогда не использовала для творчества магию, но большего все равно не сумею. Вопрос в том, что именно нарисовать на этом созданном иллюзорном полотне? Я не знала никаких лекарств и зелий, способных помочь Ричарду. Но была уверена, что они есть в замке. Том единственном месте, куда я так отчаянно хотела сейчас попасть.

Просто надо взять себя в руки.

Я на миг прикрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула, вытерла бегущие слезы и ухватилась за кисточку.

Золотистая краска вспыхнула, чуть отлетела. Я обмакнула в нее кисть и принялась рисовать замок. Изобразить Шанрассхолл я могла бы уже и с закрытыми глазами. За эти дни так привыкла к нему, столько рассмотрела гравюр в старинных книгах, облазила сверху донизу…

Краска искрилась, безжалостно уменьшалась, но я самозабвенно рисовала, стараясь как можно четче передать башенки и входные двери. Последняя капля на кисточке – и рисунок вспыхнул, замерцал, превращаясь в сияющую золотистую воронку. Краски и кисть прыгнули в сумку на плече, фонарь завис неподалеку. Фитилек в нем укоротился на треть, но думать об этом не было времени.


Снова позвала Ричарда, но он был в беспамятстве. Лицо заметно побледнело, губы казались тонкой ниткой, скулы остро очерчены. Понимая, что времени у меня немного, я с невероятным усилием обняла его и рывком втащила в открывшийся портал.

Мгновение, равное удару сердца, – и я почувствовала, как мы выкатились на каменную площадку. Над головой виднелись нависающие башни и стены замка.

Получилось!

– Хозяин Ричард! – послышался встревоженный голос Георга.

– Агата! – испуганно закричала Мелисса.

Представляю, как мы сейчас выглядим: полураздетые, растрепанные… Но живы.

Раздался еще чей-то вскрик, мир перед глазами поплыл, и я потеряла сознание.





Глава шестая




Я открыла глаза и тут же зажмурилась. Нет, свет был неярким, исходил от горящих свечей, расставленных в моей спальне, но все равно резал глаза. Я предсказуемо лежала на постели, укрытая одеялом. Меня немного знобило, в теле чувствовалась невероятная слабость, но я все равно попыталась приподняться.

– Илара Таринс, вы очнулись! – тут же вскочила из кресла Аманда.

Виновато поправила выбившиеся из-под чепца рыжие локоны.

– Простите, задремала. Мелисса, если узнает, голову оторвет, – бесхитростно заявила она, забавно морща нос.

– Я не стану никому рассказывать.

– Спасибо! А мы так все за вас волновались! Когда вы и хозяин Ричард выпали из перехода… да еще и с ожогами и ушибами! – тут же всплеснула она руками, помогая мне сесть поудобнее. Устроив меня на подушки, протянула кружку с травяным отваром.

– Как Ричард… илар Шанрасс? – спросила я хрипло, опасаясь худшего.

– Лучше. Ожоги от темной магии почти зажили, а вот силы пока не вернулись. Слаб он… И строго-настрого запретил вам его навещать.

Можно подумать, до этого момента я была в состоянии подняться самостоятельно.

– А сколько прошло времени? – поинтересовалась я, делая глоток и чувствуя, как отвар согревает меня и возвращает утраченные силы.

– Почти трое суток, – охотно отозвалась Аманда.

Признаться, раньше в беспамятстве мне находиться не доводилось. Я живо и ярко вспомнила все произошедшее и прикусила губу. Расспросить Аманду? Знает она хоть что-то о той темной магии? И хорошо ли это – вот так спрашивать… Но не уверена, что Ричард ответит на все мои вопросы. Он о своем-то проклятии толком не рассказал, только рецепт краски пообещал. И при этом смотрел на меня скептически.

– Аманда, – решилась я, – а с чем мы столкнулись в лесу, не знаешь?

– Только слышала, илара Таринс. Речь идет о темном проклятии. Правда, сама я его не видела. И не дай Небесная столкнуться. Это илар наш силен, выдержит и нас всех защитит, а уж я… простая девушка…

Я посмотрела на встревоженную Аманду.

– И что слышала эта простая девушка?

– Будто насылает его кто-то на наш лес, пытаясь разбудить в иларе Шанрассе зверя, – прошептала она, сверкая огромными глазами. – Только глупо такое предполагать. Он же, пусть и сильный маг, но не оборотень и не дракон.

М-да… Знала бы Аманда, насколько Ричард «не дракон». Я вот с зубастой и чешуйчатой ипостасью хозяина Шанрассхолла познакомилась весьма близко. До сих пор под впечатлением нахожусь, хотя страха не испытываю. Скорее… любопытство. Ох! Не доведет оно меня до добра.

– …в последний раз, когда илара Даринх у нас гостила…

– Кто?

Я уже поняла, что пропустила часть болтовни горничной, пока задумалась.

– Вы не первая художница в Шанрассхолле, илара Таринс. До вас было еще две. Первую я не застала. Знаю только, она еще при иларе Храмсе, тогда еще живом и бодром, приезжала. Неделю пробыла в замке, после чего спешно собрала вещи и уехала. Вторая вот, илара Даринх, почти месяц здесь находилась, потом оказалась в лесу. Там случился всплеск темной магии… Илар Шанрасс ее спас, но оставаться в замке она не пожелала.

Стало быть, испугалась именно дракона? Или нет? И почему же уехала первая художница? Но если уже две на добровольной основе не захотели остаться в замке, теперь понятно, откуда в моем контракте условие «пока не зацветет на землях Шанрассхолла лиловый вереск». Подстраховался. И не подумал о моих чувствах и будущем. Или, наоборот, стоит сказать Альфреду Храмсу спасибо за то, что подарил нам эту встречу, а мне – возможность рисовать?

– Вы лучше с иларом Шанрассом об этом поговорите. Я многого не знаю, да и… накажут меня за болтливый язык, – смутилась Аманда, подходя к камину и заботливо подкладывая в него дрова.

Потом девушка быстро открыла шторы. Утро давно наступило, но за окнами было сумрачно и мрачно.

Я поднялась и выглянула наружу, с трудом сдержав разочарованный вздох. Апрель на исходе, даже в лесу я заметила, как набухли почки, из которых вот-вот полезут листья, а погода не балует. Туман стелется по земле, кутает в свои зябкие неласковые объятия замок и засыпанный пеплом сад.