– Хотел поговорить.

– Хорошо. Отпустите Верного.

– Отпусти, – поправил он.

– Отпусти, – покорно повторила за ним, так как закатывающиеся глаза волка не способствовали упрямству.

К моему удивлению, Ирршаен послушался и поднялся, отряхивая руки. Волк отскочил от него, скаля зубы.

«Нет! Иди за Велианом», – приказала ему, только сейчас поняв, насколько была беспечна, не позвав никого с собой. Муж осматривал со строителями сделанное и вряд ли заметил мой уход.

Верный не хотел уходить и оставлять меня наедине с демоном, но согласился, что нам нужна помощь. Я выдохнула, стоило ему исчезнуть между деревьями.

– О чем вы хотели поговорить? – стараясь держаться уверенно и не показывать страха, вежливо спросила у Ирршаена.

– Мне казалось, мы уже перешли на ты.

Демон пружинистой походкой хищника неспешно, но неотвратимо приближался. Мне стоило огромного труда остаться на месте. Бежать бесполезно. Через портал он в любой момент может оказаться передо мной.

– Неужели я чем-то обидел тебя, Еванжелина? Разве это не я должен чувствовать себя оскорбленным?

Ирршаен подошел и взглянул мне в лицо с высоты своего роста.

– Я ждал тебя столько лет, дарил подарки, позволил себе притронуться к тебе, лишь когда тебе исполнилось восемнадцать, собирался сделать женой. А ты выбрала не меня. Почему?

Почему… Ирршаен выделялся красотой, даже среди демонов. Белые волосы, синие глаза, правильные черты лица, волевой подбородок, особая стать создавали убойное сочетание, на него и во дворце заглядывались многие дамы. Но не я.

– Я тебя боюсь, – призналась честно. – Еще с детства, когда ты увлекся и ранил Мейна.

– Это была тренировка. Такое случается.

Кажется, мне удалось его обескуражить.

– Ты ранил моего брата! Пустил кровь члену моей семьи. Я места не находила, когда ты приезжал, боясь, что это повторится. Мне еще долго кошмары снились.

– Из-за этого?! – изумился Ирршаен, и его губы скривились в горькой улыбке. – Принцесса, я слегка поцарапал его плечо.

– Да-да, целителю тогда зашивать эту царапину пришлось, и остался безобразный рубец.

Кстати, именно после той истории все раны братьев я предпочитала зашивать сама.

– Всего лишь царапина, – повторил демон. – А ты ранила меня в самое сердце.

– Ирршаен, зачем ты здесь? – повторила я вопрос, запрокинув голову и прямо посмотрев на него.

– Хотел взглянуть на тебя.

– У меня все хорошо. Я счастлива.

– А я нет.

Отрывистая фраза, и он шагнул ко мне, перестав сдерживаться. Сжал в объятиях, пытался поймать губы, но я крутила головой, уворачиваясь.

– Ты должна была стать моей… Я столько ждал… – страстно шептал он, целуя куда придется.

– Я замужем и люблю мужа!

– Не захотела стать моей женой, значит, будешь любовницей! – зарычал Ирршаен.

Дернув за волосы, запрокинул мне голову и с силой впился в губы. Застонав от боли, я почувствовала привкус крови и забилась в его руках, стараясь вырваться.

Демон первый отстранился и, тяжело дыша, уставился потемневшими глазами.

– Нет! – крикнул он, как будто отмахиваясь от чего-то или не веря. Дотронулся до ранки на моей губе, а потом лизнул с пальца кровь. Отпустил меня и зарычал так, что я помертвела. – И тут он меня опередил…

– Что?!

Я ничего не понимала, и Ирршаен выглядел так, будто был не в себе.

– Ты беременна… – отступил он от меня.

Я ахнула, не менее потрясенно глядя на демона. Рука невольно легла на плоский живот. У меня не так давно были женские дни, и ничто еще не указывало на то, что я в положении.


Ирршаен глядел со звериной тоской, а я, наоборот, испытывала облегчение и успокаивалась. Никогда демон не посягнет на беременную женщину. Подарив мне долгий прощальный взгляд, он ушел порталом. Я же, обессилев, осела прямо на траву. Беременна… Я беременна!

Все еще потрясенная, увидела перед собой землянику и машинально сорвала ягоду, поднесла к губам. У меня будет малыш…

– Ари! Что с тобой?!

Ко мне бежал Велиан. Рухнул на колени рядом, начал ощупывать. – Ты в порядке? Нога? Не молчи!

– Я беременна.

– Что? – подавился воздухом Арвинский.

– Беременна, – повторила я, наблюдая, как удивленно расширяются его глаза.

И Велиан просиял от счастья.

– Ари… – медленно выдохнул он и поцеловал меня. Нежно, бережно, будто я в одночасье стала очень хрупкой. А потом чуть отстранился и тихо признался, как будто делясь сокровенным: – Знаешь, для меня теперь счастье будет иметь вкус земляники. Ведьмочка моя земляничная…





Часть вторая

Ирршаен ин Аэрш




Глава 1




Ирина



– Ириш, просыпайся! Пора…

Я нехотя открыла глаза и улыбнулась, увидев перед собой бабушку. Она хоть и в одной ночной рубашке, но седые волосы собраны в строгий пучок. Смотрит на меня с теплотой, но в глубине глаз озабоченность, словно знает что-то недоступное мне. Или обо мне.

Сколько раз замечала, как люди под ее взглядом начинали нервничать, а потом крестились. Признавались, что их в этот момент словно внутри перетряхивает. Я же бабушкиного взгляда никогда не боялась. Мне всегда хотелось наброситься на нее с вопросами, узнать, что она видит. Только она редко говорила прямо и всегда осторожно, слова лишнего не скажет.

Ее необычные способности вызывали у меня жгучий интерес и гордость. Ведь ничьи другие бабушки так не умели. Она предсказывать не любила, но иногда могла остеречь меня не ходить куда-то или не общаться с кем-то, обойти стороной, и я прислушивалась к ее словам.

Однажды я убежала с сельскими детьми на реку, хотя бабушка предупреждала в этот день не ходить, – и вернулась с распоротой стеклом ногой. Шрам до сих пор остался. Еще несколько подобных случаев быстро научили серьезно относиться к ее предостережениям.

Сколько раз спрашивала: а почему нельзя просто сказать, что будет? Но она лишь загадочно улыбалась, смотря как на несмышленого ребенка.

«Я могу тебя лишь направить. Делать или нет – решать тебе», – запомнились с детства ее наставления. И хоть бабушка на меня ни разу голоса не повысила, не наказывала, слушалась я ее всегда беспрекословно. Если она что-то говорит сделать, значит, так надо.

От тоски по детству и беззаботным дням защемило сердце.

– Ба… – Я протянула к ней руки, чтобы обнять.

– Идем, – отступила она, поманив за собой.

Я откинула одеяло и, заинтригованная, пошла. В доме было темно, ставни закрыты, и впотьмах я споткнулась о табуретку. Уронила ее. Хотела поднять, но остановили слова бабушки:

– Оставь!

Она уже вышла в коридор и придерживала мне дверь. Пробивающийся из окна в коридоре слабый утренний свет озарял ее фигуру, создавая впечатление полупрозрачности. Потерев ноющее колено, я заторопилась. Мы вышли из дома, а потом через заднюю калитку двора на проселочную дорогу, ведущую к лесу. Я шла босиком, но ни холода, ни камушков не чувствовала. Все мысли занимала бабушка, идущая впереди. Я убыстряла шаг, но никак не могла ее догнать.

Вспомнились наши утренние прогулки. Бабушка часто брала меня с собой в лес. Показывала, где какие травы, учила, когда их лучше собирать и от каких хворей помогают. Показывала следы зверей, разъясняя, чьи они, и шутя спрашивала, не желаю ли пройти по ним? Частенько мы выбирались в лес еще до рассвета. Я хоть и обожала с ней куда-то ходить, ведь можно было узнать много интересного, но не любила утреннюю росу и надевала резиновые сапоги. Бабушка же летом в лес всегда ходила босиком, не боясь ни росы, ни змей.

Но однажды, в день, когда мне исполнилось семь лет, бабушка разбудила меня еще затемно и позвала с собой, запретив одеваться и обуваться. На мои вопросы ответила, что приготовила для меня подарок. Мы ушли глубоко в лес, и бабушка привела меня на незнакомую поляну. Вроде бы не первый год гуляли с ней, я хоть и мелкая была, но каждую тропинку знала, а здесь еще ни разу не была.

Полянка, как в сказке, круглая, ровная, вся заросшая пушистым ковром земляники.

– Мы за ягодами пришли? – удивилась я, ведь с собой ничего не брали.

– Поешь, если хочешь, – разрешила она.

– А подарок где? – с детской непосредственностью спросила я.