Поврежденные крылья пораженного судна беспорядочно захлопали в воздухе, а затем отвалились, и орнитоптер рухнул наземь, протаранив одно из строений. Врезавшись в дом, машина вспыхнула. Из кабины выскочили три человека и бросились в лес.

С дальнего края летного поля поднялись еще две машины, набрали высоту и полетели прочь. В погоню за ними бросились орнитоптеры герцога. Преследуемые и преследователи скрылись за горизонтом.

– Где Чен Марек смог раздобыть все это вооружение и снаряжение? – разъяренно вопрошал Лето. – Наемные войска и военные самолеты не могли просто так проскочить через космопорт Кала-Сити!

– Я допрошу захваченных пленных, милорд. Но сейчас у нас сражение, которое мы обязаны выиграть. – Хават извлек из ножен меч и посмотрел на герцога. – Я не настолько стар, чтобы уклоняться от рукопашной. – Он повернулся в ту сторону, откуда доносились звон клинков и клики сражающихся.

Лето вытянул из ножен свой меч.

– Да и я еще не стар, – усмехнулся герцог, и они бросились в гущу схватки.





* * *


Любовь – это танец доверия и тайны.

Леди Джессика. Из письма герцогу



После отбытия войск герцога Лето на север в замке стало пусто и холодно; ощущения безопасности не было. Пол с трудом заглушал в себе чувство обиды – он так надеялся, что и его возьмут на войну. Он не мог оспаривать распоряжения отца, но изо всех сил пытался с ними примириться. Он не был избалованным ребенком.

Поднявшись в свою комнату, Пол оценил свою инстинктивную реакцию и сравнил ее с реакцией разумной. Война не вызывала у него приятного волнения, он не жаждал бесшабашных приключений. О, он читал художественные произведения и серьезные исторические труды о войнах, а Гарни Холлик пел песни об упоительной радости победы; Дункан Айдахо рассказывал о школе, где его учили мастерству владения оружием, о сражениях, развернувшихся за школу Гинаца перед ее падением, о битвах с тлейлаксу на Иксе.

Эти истории будоражили воображение, но Пол уже не был восторженным юнцом. Он отдавал себе отчет во всех трудностях и опасностях военной операции, и к тому же он был сыном герцога, и его воспитывали как будущего правителя. Тем не менее его задел за живое незаконный бизнес торговцев айларом и беспощадный наркобарон. Он должен был участвовать в возмездии!

Впрочем, его отстранили от участия и в других делах.

В замке стояла звенящая тишина, но Пол знал, что к этому моменту армия уже достигла местности, указанной архивикарием. Мальчик верил, что войска Атрейдесов одержат победу. Никакие бандиты, никакие наркоторговцы не смогут выдержать удара регулярной армии, особенно армии под командованием самого герцога.

Однако реальность все же давила ему на плечи. Кто мог знать, какое оружие бандиты Чена Марека обратят против атакующих? Эти люди уже продемонстрировали свой фанатизм. Отцу, наверное, придется столкнуться с битвой не на жизнь, а на смерть.

В одиночестве бродил Пол по залам замка. Прислуга занималась своими делами: мыла и чистила утварь, расставляла по местам предметы быта, развешивала праздничные украшения, добавляла срезанные цветы в вазы. В столовой, используя цитрусовый воск, натирали до блеска обеденный стол, а затем застилали его камчатой скатертью. Пол вошел в зал неожиданно, встревожив прислугу. Не успел он сказать людям, чтобы они продолжали заниматься своими делами, не обращая на него внимания, как они, словно стая напуганных голубей, быстро покинули столовую, оставив герцогского сына одного. Обеденный зал сразу стал пустым и зловещим.

Внимание Пола снова привлек портрет деда в ярком наряде матадора. Став заложником созданного им самим образа, удалой старый герцог был вынужден снова и снова выказывать свое бесстрашие, до тех пор пока смерть наконец не победила его.

Не была ли операция против Чена Марека придуманной герцогом Лето версией отчаянного боя быков? Не был ли это просто спектакль, в котором Лето посчитал себя обязанным участвовать, независимо от того, имелась ли военная необходимость в таком непосредственном участии? Он мог наблюдать за схваткой с командного пункта, как он поступил, послав на смерть эскадрилью капитана Рисона. Сафир, Дункан и Гарни вполне справились бы с командованием наземной операцией.

Рабочие плантаций папоротника барра уже продемонстрировали полное пренебрежение собственными жизнями, доказали свой фанатизм, оставив воронку на месте псевдоатомного взрыва. Если они поймут, что армия Атрейдеса одерживает победу, то не прибегнут ли снова к той же самоубийственной тактике – превратить в пар всё и вся, особенно если будет шанс убить при этом самого герцога? Почему они ведут себя так фанатично?

Пол принялся пристально рассматривать уродливую голову быка на стене. Пусть даже теперь голова этого чудовища была прибита к стене как трофей, но до этого оно успело убить старого герцога…

Пол был законным наследником Дома Атрейдесов, но после Оторио в Ландсрааде многое изменилось. Дома пришли в смятение, линии наследования изменились, изменились навсегда. Этот вечный вопросительный знак, словно шип, неотступно терзал душу Пола. Пол всю жизни испытывал чувство грызущей неопределенности, несмотря на то что любил отца, верил ему и преклонялся перед ним. Но теперь его, Пола, самого выставили на продажу, предложив в качестве жениха на брачном рынке.

И его отвергли.

Джессика учила его, как очищать мысли, как смотреть на ситуацию с точки зрения логики, а не блуждать в тумане эмоций. Пол не стал возражать против кандидатуры молодой женщины, предложенной отцом и Сафиром Хаватом, решившими, что для Пола она будет наилучшей политической партией.

Теперь же, когда герцог Верден отверг саму возможность помолвки, Лето подыщет сыну другую кандидатуру. Сафир уже составил новый список, о чем сам и доложил перед отбытием войск. Да, скоро все это начнется сначала. Лето начнет изучать имена и взвешивать их преимущества и недостатки.

Полу предстояло делать то, что было необходимо для Дома Атрейдесов. Он понимал обязанности сына герцога и, если это необходимо, станет хорошим мужем для своей благородной жены. Но, с другой стороны, ему хотелось более активно влиять на свою судьбу – в конце концов, это была его жизнь, его будущее.

Расстроенный, он покинул обеденный зал, понимая, что в любой момент все может кардинально измениться. Проклятые вопросы и неопределенность жгли юного Пола, словно раскаленные угли. Неужели он не сможет даже посмотреть список имен, познакомиться с биографиями этих женщин, одной из которых будет суждено стать его герцогиней?

Повинуясь неясному импульсу, Пол направился в отцовский кабинет. В коридоре не было ни охраны, ни слуг, когда юноша вошел туда. Переплетенные книги стояли на полках вперемешку с редкими вещицами и сувенирами: полированной коралловой горкой, подаренной Лето одним рыбаком, раковинами экзотических моллюсков, древним манускриптом, запечатанным между двумя листками плаза, – дар архивикария. В отдельном шкафу находились каталоги документов о текущих государственных делах, торговых сделках, резервах и доклады министров.

На полированном письменном столе лежал список, заверенный подписью Сафира Хавата и содержавший досье на кандидаток, составленные герцогским ментатом.

Пол остановился в нерешительности. Это были те самые имена. Сафир не стал делать из этого тайны и доложил о списке на летном поле перед отбытием армии. Разве нет у Пола права заглянуть в этот список и что-то узнать о перечисленных там женщинах?

Мать всегда выступала на его стороне, поддерживала сына. Отец, скорее всего, просто сообщит Полу о своем решении, но молодой человек надеялся сначала все же обсудить список…

То, что он здесь, можно было расценить как нарушение доверия… но Пол должен был знать. Он заслуживал этого знания. Разве нет?

Он открыл папку и пробежал глазами имена и краткие сведения о женщинах, понимая, что любая из них может в одночасье круто изменить его жизнь. Возраст кандидаток сильно колебался – были в списке девочки одиннадцати лет и женщины вдвое старше Пола. Он листал испещренные именами страницы, заполненные описанием физических данных, информацией о семье и списками преимуществ и недостатков для Дома Атрейдесов.

Принять окончательное решение, сделать то, что представлялось лучшим для Дома Атрейдесов, должен был герцог. Пол несколько раз напомнил себе об этом. Но он все-таки хотел посмотреть список сам, надеясь найти в нем ту девушку из своих снов…

Пол внимательно читал каждое описание, всматривался в голографические портреты, понимая, что внешность играет едва ли не последнюю роль в выборе оптимального политического союза. Но как быть с ним самим? Пол хотел знать о характере этих женщин, их личностях, темпераменте, интересах, привычках. Были ли эти потенциальные жены трудолюбивыми женщинами или пустыми бездельницами, добродушными или сварливыми? И что они будут думать о нем? Будет ли у него вообще что-то общее с невестой?


Пол листал страницы и просматривал их, стараясь сохранять объективность. Одно из этих имен будет навсегда связано с Домом Атрейдесов, изменит его благосостояние и политическое влияние. Какая из этих молодых женщин подходит ему лучше?

– Многие из этих оставшихся имен будут приемлемыми, Пол, – произнесла его мать, заставшая сына врасплох.

Его чувства были напряжены, он был готов ко всему, благодаря наставлениям Хавата, но Джессика смогла войти незаметно своей крадущейся походкой.

– Не ожидала встретить тебя здесь, – сказала она и ласково улыбнулась сыну.

В смущении он попытался закрыть папку, но она уже все увидела и сделала свои выводы. Он заметил, что мать тоже держит в руке папку – точно такую же, как и папка, которую он нашел на письменном столе. Пол отметил румянец, выступивший на щеках Джессики, ее видимое, пусть и легкое замешательство. Очевидно, она вообще не рассчитывала встретить здесь кого бы то ни было.

– Что это за папка у тебя в руках? – спросил он.

Она ответила почти мгновенно и с легким вызовом, чтобы обезоружить сына:

– О, я внесла кое-какие правки в список Хавата и добавила некоторые имена. – Она подошла к столу, положила на него свою папку, а первую взяла из рук сына. – Идем со мной. – С этими словами она повернулась и пошла к двери, ожидая, что Пол последует за ней.

Он же почувствовал что-то необычное и не стал противиться инстинкту. Открыв новую папку, он просмотрел страницы, заполненные почерком Хавата. Однако страниц было меньше, а некоторые разделы просто отсутствовали. Бросались в глаза и небольшие отличия в написании букв, в расстановке знаков препинания.

Джессика мастерски подделала почерк ментата, но Пол все же уловил разницу.

– Почему ты принесла эту папку сейчас, когда отца нет, а не отдала ее ему лично в руки? – Пол вгляделся в лицо матери и мгновенно понял, каким должен быть ответ. – Ты внесла изменения, о которых он, по твоему мнению, не должен знать. Почему?

Будучи наложницей, посланной к Лето Орденом Бинэ Гессерит, Джессика, в общем-то, находилась в таком же положении, что и Пол. Она была верной партнершей отца, но надежность этого положения поддерживалась доверием, а не имперским законом.

Джессика была не только прекрасной дамой герцога, но и вполне самостоятельной женщиной. По собственному почину она преподавала Полу глубокие навыки Бинэ Гессерит, чтобы улучшить его способности, и делала, вероятно, гораздо больше, чем думал его отец.

– Мне пришлось внести некоторые… улучшения, – заговорила Джессика. – Это наше с твоим отцом дело, и речь идет о благополучии Дома Атрейдесов. – Она одарила сына обезоруживающей улыбкой. – Я хорошо тебя знаю, сын мой, и хочу, чтобы ты был счастлив. Если же по этому поводу возникнет спор, я всегда буду на твоей стороне.

Пол видел, что вывел мать из равновесия, и пришел к выводу, что на ее действия повлияли интересы Бинэ Гессерит.

Нахмурившись, он вслед за Джессикой вышел из кабинета. Пол достаточно много узнал из досье и уже понял, что среди кандидаток нет той девушки, которую он давно видит в сновидениях.

Его будущее будет решаться предложениями Сафира, исправлениями матери и окончательными намерениями отца. Ему же хотелось, чтобы хоть кто-нибудь спросил его мнения на этот счет.





* * *


Есть закон, и есть месть. Я воплощаю и то и другое.

Герцог Лето Атрейдес. Обращение к военному совету Каладана



При виде бегущих с поднятыми мечами в атаку солдат лицо Гарни исказила хищная улыбка. Битвы всегда вдохновляли его. Здесь он был в своей стихии. Кровь пела в его жилах в дни сражений. Годы жизни под властью Харконненов и служба у Лето Атрейдеса – все это готовило Гарни к таким моментам, как этот.

Хотя он чувствовал себя голым без щита, кинжал в одной руке и рапирон в другой могли защитить его не хуже, а если он лишится этого оружия, то сможет работать и голыми руками.

Возвысив голос, он обратился к своим бойцам:

– Вы порядком устали от учений, правда, парни?

Рев приземляющихся судов, треск и вой пожара, звон клинков были оглушительными, но громовой голос Гарни перекрыл всю эту адскую какофонию.

– Черт возьми, ничто не пахнет так приятно, как кровь врага.

Он и его бойцы не обращали внимания на оборванных рабочих, метавшихся в поисках спасения из ада горящего папоротника. Они не были достойными противниками. Солдаты обнаружили тюки упакованного айлара и сожгли все. С гулким хлопком взорвался охваченный пламенем склад без окон. Гарни ринулся вперед, увлекая за собой солдат. Сейчас армия герцога сокрушит весь этот комплекс, не оставив от него камня на камне.

Вблизи палаток и низких строений, за длинными бараками, защищенными светящимся силовым полем, Гарни заметил генераторную будку.

– Туда! Уничтожим силовую станцию и выключим защитное поле и маскировку.

Свирепая усмешка прорезала лицо бежавшего рядом с Гарни человека. Он был молод и нетерпелив.

– Я предпочту вонзать меч во вражеские тела, а не ломать какое-то старье!

– Вперед, парень! Перед тобой масса наемников, и есть кого убивать, но я все же поломаю это старье, а потом присоединюсь к вам. – Холлик улыбнулся. – Взрыв может быть так же приятен, как и удар меча, если умеешь это делать.

Бойцы побежали дальше, подняв клинки, горя желанием скорее скрестить их с клинками наемников Марека, но ни один из них не встал на пути Гарни, когда он кинулся к генераторной будке. Остановившись перед работающей машиной, он извлек из кармана небольшой взрывпакет и прикрепил его к металлическому кожуху. Холлик тоже жаждал сражения и бросился прочь, обнажив оба своих клинка. Отсчитав положенное число секунд, он сгруппировался и упал на землю.

Осколки от взрыва полетели во всех направлениях, словно шрапнель. Генератор был уничтожен. Маскировочная сеть отключилась, полностью обнажив поля и сделав их доступными целями для бомбардировщиков. От разрушенной будки к небу поднимались языки пламени и клубы дыма.