В дороге практически ничего не случилось. Так, пару раз смазывал втулки колес жиром, сделанным на кухонном синтезаторе. Ближе к вечеру меня обогнала грузовая платформа.

На больших колесах меня практически не трясло. Так, плавно пошатывало. Дорогу экспедиция пробила хорошую, у них техника почти вся летающая, но есть и шагающая, поэтому через овраги были проделаны проходы. Так что я ехал, как по трассе. Переночевал в поле. А что, может, так и оставить дом на колесах, а не летать в космос? Удобно! Ближе к Южному началось движение. Сначала встретились пара человек, которые опасливо спрятались от греха подальше. Дальше народу становилось все больше и больше. Ну и бесстрашные… Километров за двадцать началось движение, как на оживленной трассе, сновали гравиплатформы, шли люди с тачками и арбами. Арба – это здесь что-то новенькое, я такое тут не видел. Но нужно отдать должное, она удобнее тачки. Колеса большие толкать легче, да и грузоподъемность больше.

А это что? Две девушки голосовали около дороги. Остановлюсь, все равно размяться нужно да втулки смазать. Скинул лесенку. Тут из кустов выскочили пятеро парней и бегом в мою сторону. Я выдернул игольник.

– Стойте, не надо, – повисла на руке одна из девушек. Парням ума хватило остановиться. Вторая затараторила:

– Мы остановить кого-нибудь хотели, чтоб нас подбросили. Нам хоть останавливаются, а парней мы потом позвали бы. А они без команды побежали.

Тут присоединилась вторая:

– Пожалуйста, подбросьте нас, тут идти далеко, а рюкзаки полные.

– Да мне не жалко. Сейчас только кое-чего сделаю.

– Мы отвернемся.

Я засмеялся:

– Не, мне втулки смазать, а то не доедем.

Девушки махнули своим парням, те подошли. У меня же, как на старой телеге, висело ведро с жиром, я палкой набил специальные прорези. Подошел к кузову, отвязал веревку, держащую лестницу.

– Так, парни наверх. Руками там ничего не трогать. А то кони двинете.

Там и трогать-то нечего, шлюзовая бота закрыта.

– Девушки в кабину.

А что? Имею право на приятную компанию.

В кабине стало хоть и тесно, но зато общение, как говорится, строит лестницу на дороге. Вроде полтора часа ехать, а уже приехали. Всего-то узнал, что одна с парнем, а другая с ней за компанию приехали сюда счастья искать. Что в Южном сейчас жилья нормального не найдешь. Сдают гаражи, заставленные кроватями с перегородками из упаковочного пластика.

А вот и Южный. Разросся он, конечно, хорошо. Та стоянка, которая далеко на пустыре была, сейчас, во-первых, увеличилась в десять раз. Во-вторых, по бокам была уже жилая зона. Я зарулил на стоянку. Ангар-то сейчас в центре стоит. Раньше стоявшие боты и корабли мне были незнакомы. А сейчас я вижу, что на стоянке стоит ремонтный бот той же модели, что и у меня. Только весь побитый и без манипуляторов совсем. Это хорошо, я должен, вернее, обязан его прикупить. Из двух один соберу.

Пока первая девушка спускалась по лесенке, вторая сунула мне в руку кусочек бумажки. Я убрал в карман. Спустил парням лестницу. Но что-то как-то они тихо себя ведут.

Чую, не к добру. Залетаю наверх, точно. Что-то я позабыл, что сюда короткостволы россыпью закинул. Один из парней лежал, дергаясь, и из-под него растекалась темная лужа. Визг ударил по ушам, это как раз поднялась за мной девушка, похоже, как раз этого парня. Оттолкнув меня, побежала к нему:

– Убили!

Ну, так-то да, лужа растекалась, прям как кровь под трупом.

– Аптечка есть? – спросил я. А в ответ тишина…

– Дай, дай, пожалуйста, – заверещала девушка, – я заплачу, вот, – скидывая рюкзак, кинула его мне под ноги.

Я перешагнул рюкзак. Снял свою аптечку и нажал пуск. Ничего не произошло, я нажал повторно. Парня перестало дергать, он теперь просто лежал.

– Откуда вы такие нарисовались только? Я же сказал, чужие вещи не брать.

Все молча опустили глаза. Подошел, посмотрел. Не знаю для чего, приподнял веко, все так делают, и я сделал. Вроде дышит…

– Он умрет?

– Конечно, умрет… Все умирают. Только не знаю когда, до следующего утра точно проваляется.

– А можно я останусь здесь?

– Оставайся, как раз уберешься, – глянул я на лужу. – Руками только ничего не трогай. Еда-то есть?

– В рюкзаке была.

– Почему была? Не нужен твой рюкзак мне. Врачей лучше вызови. Хотя если из баз что-то есть, я бы прикупил или обменял.

– У меня есть, – сказал один из парней и достал десяток упаковок кристаллов. Из интересного была ремонт корпусов аж четвертого ранга и зенмская керамика. Первая интересна тем, что первый раз вижу четвертый уровень, а вторая была интересна Остроухой – значит, дорогая.

– Вот эти две взял бы, сколько хочешь?

– А автомат можно? – показал он на короткостволы.

– Зачем? Понравилось, как товарищ дергался, так же охота? Забирай два, не жалко.

Тут из охранной будочки подошел сторож стоянки. Я попрощался с ребятами, оставив влюбленную парочку одних в кузове.


Пошел расплачиваться за стоянку. Сто кредитов ночь, день бесплатно. У меня, получается пять мест, это пятьсот кредитов, уже сумма. Значит, нужно по-быстрому в ангар все перетащить. Расплачусь потом, что останется. Спросил, что это за бот ремонтный, кто хозяин. Сторож дал визитку хозяина. Бот, оказывается, был стандартной ремонтной единицей линкора, который сейчас центр поселка. И что он продается вроде за миллион. Я аж переспросил. Рядом боты стоят за триста тысяч почти в идеальном состоянии. Так те грузовые или пассажирские. А этот ремонтный, там один искин чего стоит.

Ну ладно. Из планов на сегодня – перетащить контейнеры в ангар, узнать про Малого, позвонить вечером по контакту, лежащему у меня в кармане.

Отцепил одну гравиплатформу с контейнером, пошел к ангару. Что за ерунда? Вся площадка перед ангаром заставлена жилыми модулями. В два-три этажа. Даже ворота были заставлены так, что в них не попадешь. Мне навстречу выскочил какой-то делец.

– Желаете снять номер? У нас недорого.

Не, так-то я парень не конфликтный. Проверил, считает ли внутренняя система ангара меня своим. Ведь когда отсюда уходил, не было у меня нейросети. Только коммуникатор. Отзыв получил сразу, как и подтверждение полных прав на владение. Причем владелец был я один, странно, я думал, Малой в доле. Сразу пришло уведомление, что была попытка ограбления и применение огня на поражение турелью. Кому-то не повезло. Посмотрел видео, как кто-то вскрывает дверь и получает очередь. Лежал почти двое суток, потом его утянули за ноги и прикрыли дверь. Больше попыток взлома не было.

А эти-то чего тут самострой развели? Может, Малой разрешил?

– Послушай, уважаемый, а кто вам разрешил тут строить?

– Тут свободная земля, строить можно, где хочешь.

– Ясно.

Я молча открыл стенку контейнера, тут с краю как раз два дрона-погрузчика были. Запускаю их и, молча передвигая жилые блоки от ворот, ставлю поперек улицы.

– Ты что творишь, ты знаешь, с кем связался?

Я изобразил разговор сам с собой:

– Мне кажется или он нас пугает… А если нет? Нужно его убрать: нет его – нет проблем. Все тебе лишь бы убрать, давай его просто покалечим? Тише, мне кажется, он нас слышит.

Я уставился на побелевшего дельца. Помню, когда сам услышал такое от одного полубомжа, тоже немного испугался. Потом, когда его узнал поближе, безобидный дедок оказался, а включал диалог с собой в качестве самозащиты, чтобы его никто не трогал. И ведь помогало, кому в голову придет мысль умалишенного трогать.

– Не… не-ет, все нормально, я уберу модули.

– И до вечера. А то уйдут в оплату аренды земли. Хотя газон-то мне кто восстановит? Пожалуй, один все-таки заберу.

– Нет, тебе восстановят газон.

Я, продолжая играть сумасшедшего, театрально задумался, дотронувшись рукой до подбородка:

– Ну, ок.

Загнал платформу внутрь, пошел за следующей. Прихожу обратно, целая толпа вокруг стоит. Ругаются, что-то доказывают, наверное, обманутые квартиросъемщики. Даже представитель порядка есть, что редкость. Тут о своей собственности заботятся сами. Раз украли, значит, плохо о сохранности заботился. Средства защиты есть, да и просто угнать гравиплатформу не получится, ее взломать нужно. Единственно, убийство здесь карается сразу и никаких от трех до пожизненного. Сразу двадцать пять лет работ в шахтах на астероидах. Это чтобы взятки исключить. Другое дело тут самозащита, ее тут нельзя превысить, даже если кто-то шел в твою сторону и махал руками, уже можешь стрелять. Кто-то, конечно, этим пользуется. Но опять через ментоскопирование проведут, это местный аналог детектора лжи, только мозги наизнанку выворачивает. Если что-то подозрительное найдут, двадцать пять лет обеспечено.

Когда я подошел, толпа замолчала, и представитель власти вышел вперед, с опаской поглядывая на мою винтовку.

– День добрый, вы являетесь собственником этого участка?

– Да, вот подтверждение, – я скинул документ.

– Вы имеете доступ по вооружению таким оружием? – махнул он на мою винтовку.

– Нет, для острастки таскаю.

– С таким вооружением не рекомендуется находиться на жилых улицах. В жилых зонах такое оружие в чехлах переносится.

– Я только с выхода прибыл, уберу.

Все, от меня отстали. Я убрал винтовку пока на стеллаж. Пошел за следующим контейнером.

Перетаскал все. Нанял грузчиков для перемещения моего бота в ангар. Сам пошел к Гному.

– О, дружище, – Гном обнял до треска костей, – пошли показывать, что ты там притащил. По пути расскажешь все.

– Идем.

Гном уже пешком не ходил, обзавелся представительной гравиплатформой – грузопассажирский вариант с очень удобными сиденьями. Ее и платформой-то назвать язык не поворачивается. Скорее, автомобиль. Это не мои прямоугольники даже без места для водителя.

Подъехали к моему ангару. Гном быстро осмотрел содержимое:

– Вот эти пять на продажу.

– Этот с запчастями не продам, – сказал я.

– За вот эти четыре контейнера четыреста тысяч даю, пятый смотреть нужно вдумчиво, очень много мелочи. Тут может и один камушек восемьсот стоить, а может и все барахло на сотню только наберется.

– Давай, забирай и пятый тоже, переберешь, цену сам назовешь и деньги скинешь.