- Узнала, - тихо ответила я.
- Завтра вечером мы снова увидимся, - его слова прозвучали не как вопрос, а как сухая констатация факта.
- Я не хочу, - мой голос дрогнул.
- Я не спрашивал, - спокойствие.
- Почему нельзя выбрать девушку, которая добровольно захочет провести с вами время? – мне тоже нужно говорить спокойно, чтобы не навлечь на себя беду.
- Хочу именно тебя.
- Я не игрушка. Прошу вас, просто оставьте меня в покое, - я испугалась собственных слов и в панике сбросила вызов.
Он звонил еще раз, но я трубку так и не подняла.
Больше никаких звонков не было. Весь мой выходной день прошел так же, как и все предыдущие – тихо и спокойно. Неужели, действительно, меня решили оставить в покое? Очень сильно хотелось в это верить, но какой-то маленький червячок сомнений всё равно жил во мне.
Дядюшка решил, что сегодня он побудет дома вместе со мной. Мы позавтракали. Чуть позже я созвонилась с Викой и договорилась, что мы обязательно встретимся и отпразднуем мой день рождения. Подруга, конечно, немного была обижена, я ее понимала, она готовила для меня сюрприз и всё так внезапно сорвалось. Мы договорились встретиться завтра на учебе.
До вечера я убиралась в своей комнате, сортировала вещи в шкафу и попутно собирала сумку на завтра в университет. Я просто хотела себя как-то отвлечь от ненужных мыслей, хотя мелкие домашние дела никак не могли остановить эту лавину, что упорно стремилась меня поглотить. Сознание вырисовывало облик Беса, делая особенный акцент на его глазах цвета стали. От такого взгляда кровь в жилах стынет, а учитывая, что этот человек жутко опасен, эта кровь, заточенная в кристалликах льда, тут же превращается в яд.
- Я тебе не помешаю? – в дверном проеме возник дядюшка. – По телевизору нет ничего толкового.
- Нет, проходи, - я махнула рукой в сторону своего пуфа.
Дядюшка сел, осмотрелся по сторонам и остановил свой взгляд на мне.
- Больше звонков не было?
- Нет.
- Это хорошо. Дай бог, может быть, всё обойдется.
- Я не хочу об этом говорить. Уже сил никаких нет, - я устало вздохнула и отправила в шкаф на полку первую стопку отсортированной и аккуратно сложенной одежды.
- Как скажешь, - дядюшка глянул на мой маленький туалетный столик, где стояло несколько фоторамок. – Иногда я жутко по ней скучаю, - вдруг тихо признался он и взял одну из рамок с фотографией моей матери.
- Я тоже, - отложив вещи, я подошла ближе и посмотрела на фотографию.
- Пять лет прошло, а временами складывается такое ощущение, будто это произошло вчера.
Мой дядюшка, дядя Максим был старшим братом моей матери. Несмотря на то, что он родился от первого брака, а мама от второго, они всегда были дружны. Поэтому, когда мама умерла для дяди это стало настоящим ударом. Он долго восстановиться не мог, здоровье резко ухудшилось.
Мама умерла от рака молочных желёз, у нас это семейное и по женской линии передается. Если не из поколения в поколение, то уж точно через одно. Прабабка моя от этого умерла, бабушка, к счастью, не подверглась такой страшной болезни, а вот мама… Всё началось так стремительно, что никто ничего не успел сделать. Мне тогда тринадцать было. Вроде бы уже немаленькая, а тот период в моей голове смазался. Помню какие-то отрывки, помню, когда мне сказали, что мамы больше нет. Не поверила, хотя и так всё уже было очевидно. Не помню, плакала я или нет. В памяти сохранилось лишь странное давящее чувство в груди, оно распирало меня изнутри, давило на ребра и дышать так трудно было. Это чувство прошло только после похорон, когда я собственными глазами увидела яму и то, как туда опускают гроб. В голове тогда красным пульсировала абсолютно дикая мысль – там, в этом гробу, моя мать. Надо же… Вот так в тринадцать лет ты видишь именно это и ничего больше. Ярко отпечаталось в подкорке то, как засыпали яму, как вбивали крест. А потом снова всё такое смазанное и непонятное, будто на картину, нарисованную акварелью, вылили воду и всё растеклось, лишаясь прежних очертаний.
Через год умерла и бабушка. Остались только я и дядюшка. Он взял надо мной опеку, даже не задумываясь. Правда, ему это с трудом удалось. Отец долго противился. Из принципа. Он давно не жил с моей матерью. Я иногда с ним случайно встречалась в торговых центрах, но всегда старалась убежать, чтобы он меня не увидел. У него жена новая есть и дети, кажется, двое. Когда узнал, что моя мама умерла, посочувствовал, обещал помочь и, конечно же, не помог. Я и до этого не очень сильно хотела с ним знаться, а после лживых обещаний твердо решила, что ближе дядюшки у меня отныне никого нет.
- Мы хорошо справляемся, - я сжала плечо дядюшки. – Она могла бы нами гордиться.
- Я на это надеюсь.
Ночью меня всё никак не отпускали тревожные мысли. Они сдавливали мою черепную коробку, вколачивались в нее. Когда я всё-таки уснула мне снился Бес. Он снова гнался за мной по лесу. Я убегала, падала и так больно от этих падений было, но в конечном итоге он словил меня. Я резко проснулась вся в холодном поту. Сердце быстро-быстро билось в груди, будто я, действительно, только что убегала.
- Сон, - пробормотала я сама себе, как бы успокаивая и вновь удобно устраиваясь в кровати.
В это утро тоже не было никаких звонков. Я сто раз перепроверила свой телефон, чтобы окончательно в этом убедиться. Нет. Пропущенные отсутствуют.
- Может, ты сегодня пропустишь учебу? - предложил дядюшка, когда мы сели завтракать.
- Нет. У меня сегодня сольфеджио и Наталья Александровна не потерпит чьего-либо отсутствия на своей ленте. Не хочу потом в субботу отрабатывать.
- А вдруг снова что-то случится?
- Если хотел бы что-то сделать, то уже сделал.
- Мы же не знаем, что у других людей может быть на уме.
- Больше Беса я боюсь только Наталью Александровну, - хотелось немного разрядить обстановку, но получилось не очень.
- Я сегодня буду на работе, но попытаюсь вернуться пораньше. Если что звони, но я, надеюсь, что до этого не дойдет.
- Хорошо.
Насколько иронично было то, что именно сегодня сольфеджио выпало из расписания. Наталья Александровна повезла своего ребенка на какие-то соревнования. Вика обрадовалась и начала созывать всех девочек в кафе, что было расположено неподалеку от консерватории. Я сначала согласилась, но потом немного подумав, решила всё-таки отказаться.
- Кира, ну что с тобой такое? – возмутилась Вика.
- Ничего, просто сегодня я немного занята.
- Подруга, что происходит? - Вика отвела меня немного в сторону и скрестила руки на груди. – И что с твоей щекой?
- Просто поцарапалась. Пустяки. Я, правда, сегодня никак не могу, но мы обязательно наверстаем упущенное.
Когда я вернулась домой, то дядюшки еще не было. Разогрев себе покушать, я уселась в гостиной и включила телевизор. Серия дурацкого, но забавного сериала про любовь даже не успела подойти к концу, когда домой вошел дядюшка.
- Со мной всё хорошо! Вернулась целой и невредимой! – поспешила я обрадовать дядю, но, когда он вошел в гостиную, улыбка тут же сошла с моего лица. – Что случилось?
- Ничего хорошего, - дядюшка был весь бледный. – Вот, - он бросил на журнальный столик какую-то бумагу с печатями.
- Что это?
- Сегодня в магазин привезли, - дядя устало опустился в кресло. – Каким-то интересным образом оказалось, что я уклоняюсь от уплаты налогов.
- Как так? Ты ведь буквально недавно ездил, чтобы уплатить или я что-то путаю?
- Нет, ничего не путаешь, но кто-то решил, что это не так.
- И что нам грозит? – я выключила звук на телевизоре.
- Ничего хорошего. Штрафы и возможно даже приостановление работы всех наших цветочных магазинов, - дядя взял бумажку, прочитал ее, затем снова бросил на стол. – Подонки.
- Но как такое может быть? Очевидно же, что это ошибка, а значит, ты ни в чем не виноват.
- Это я понимаю, но кто-то решил, что всё должно выглядеть иначе.
- Кто? – дядюшка на мой вопрос не успел ответить, мне позвонили. Это был скрытый номер.
Рано я радовалась. Бес просто пошел по иному пути. Так как я не хочу добровольно подчиняться его прихотям, он решил прибегнуть к рычагам давления, и эта тактика оказалась слишком подлой и грязной. Впрочем, если счесть, что все слухи, витающие вокруг Беса правдивы, то его поступок теперь не кажется таким уж удивительным и мерзким.
Пришлось ответить на звонок. Дядюшка напряженно наблюдал за мной.
- Алло? – мой голос предательски дрогнул.
- Уверен, что ты уже пересмотрела свои взгляды насчет нашей сегодняшней встречи, - в низком хрипловатом голосе Беса отчетливо ощущалась сердитость.
Я промолчала, потому что искренне не знала, что ответить. Мужчина в очередной раз просто констатировал факт, да и вопрос не прозвучал, чтобы что-то на него ответить. Я встретилась взглядом с дядюшкой, он пытался вслушаться в разговор.
- Машина уже выехала за тобой, - на этом наша беседа закончилась.
Я посмотрела на свой телефон так, будто из него должно вот-вот выскочить какое-нибудь мерзкое чудовище.
- Что он сказал? – дядюшка встревоженно посмотрел на меня.
- Сейчас за мной приедет машина, - мой голос вдруг показался каким-то чужим.
- Подонок! Какой же он подонок! – дядюшка ударил кулаком по столу и резко встал. – Пусть едет, я никого не пущу в свой дом! Думает, что он нас напугал? Думает, что с помощью шантажа возьмет тебя? Не позволю! – бледность на лице дядюшки резко сошла, уступая место багровым пятнам. – Увидел девочку и теперь думает, что имеет право посягать на нее! – дядюшку начало буквально трясти от гнева.
- Всё будет хорошо, - но, если честно, я даже понятия не имела, как именно достигнуть этого «хорошо». – Если хочет видеть меня, то поеду. Кажется, я его и так уже достаточно разозлила.
- А что я делать должен, по-твоему? Спокойно сесть, включить телевизор и просто ждать, пока тебя привезут обратно и привезут ли вообще?! Так получается?! Тогда, что я за дядька такой, если племянницу свою, как какую-то разменную монету использую?!
- У нас нет другого выхода, - из-за ужаса, что буквально сковал меня по рукам и ногам, я не могла выражать свою мысль так же экспрессивно, как это делал дядюшка. Внутри всё клокотало, но почему-то внутри же и оставалось.
- Я понимаю, но, - дядюшка запнулся и помассировал веки, - так не пойдет. Эти мрази… Эти бандиты ведут себя как короли. Постоянно думают, что им всё дозволено. Захотел – взял, захотел – выбросил. Пользуются тем, что простой человек отпор дать не может и управы найти негде. Сволочи!
- А что мы можем сделать? – у меня затряслись коленки, причем настолько сильно, что мне пришлось их сдавить пальцами, только бы хоть как-то утихомирить эту ненормальную дрожь. – Отнимет магазины, а потом тебя еще и в тюрьму отправит за неуплату налогов.
- Не отправит, - процедил сквозь зубы дядюшка.
- Хотелось бы в это верить, но ты же сам говорил, что под ним весь город. А как я без тебя буду?
В дверь несколько раз громко постучали. Я дёрнулась от неожиданности, ощутив прилив едкого липкого страха.
Дядюшка не растерялся и пошел открывать, сжав руки в кулаки. Я тут же вскочила с дивана и побежала за ним.
- Дядя, не делай глупостей! – меня пугала одна только мысль, что с ним может случиться что-то плохое.
Но меня никто не послушался. Дядюшка открыл дверь, на пороге стояли двое мужчин, крупного телосложения. Взгляд одного из них просканировал меня, будто мысленно анализируя объект, который ему было велено доставить. Я поежилась и неосознанно спряталась за спину дяди.
- Завтра вечером мы снова увидимся, - его слова прозвучали не как вопрос, а как сухая констатация факта.
- Я не хочу, - мой голос дрогнул.
- Я не спрашивал, - спокойствие.
- Почему нельзя выбрать девушку, которая добровольно захочет провести с вами время? – мне тоже нужно говорить спокойно, чтобы не навлечь на себя беду.
- Хочу именно тебя.
- Я не игрушка. Прошу вас, просто оставьте меня в покое, - я испугалась собственных слов и в панике сбросила вызов.
Он звонил еще раз, но я трубку так и не подняла.
Больше никаких звонков не было. Весь мой выходной день прошел так же, как и все предыдущие – тихо и спокойно. Неужели, действительно, меня решили оставить в покое? Очень сильно хотелось в это верить, но какой-то маленький червячок сомнений всё равно жил во мне.
Дядюшка решил, что сегодня он побудет дома вместе со мной. Мы позавтракали. Чуть позже я созвонилась с Викой и договорилась, что мы обязательно встретимся и отпразднуем мой день рождения. Подруга, конечно, немного была обижена, я ее понимала, она готовила для меня сюрприз и всё так внезапно сорвалось. Мы договорились встретиться завтра на учебе.
До вечера я убиралась в своей комнате, сортировала вещи в шкафу и попутно собирала сумку на завтра в университет. Я просто хотела себя как-то отвлечь от ненужных мыслей, хотя мелкие домашние дела никак не могли остановить эту лавину, что упорно стремилась меня поглотить. Сознание вырисовывало облик Беса, делая особенный акцент на его глазах цвета стали. От такого взгляда кровь в жилах стынет, а учитывая, что этот человек жутко опасен, эта кровь, заточенная в кристалликах льда, тут же превращается в яд.
- Я тебе не помешаю? – в дверном проеме возник дядюшка. – По телевизору нет ничего толкового.
- Нет, проходи, - я махнула рукой в сторону своего пуфа.
Дядюшка сел, осмотрелся по сторонам и остановил свой взгляд на мне.
- Больше звонков не было?
- Нет.
- Это хорошо. Дай бог, может быть, всё обойдется.
- Я не хочу об этом говорить. Уже сил никаких нет, - я устало вздохнула и отправила в шкаф на полку первую стопку отсортированной и аккуратно сложенной одежды.
- Как скажешь, - дядюшка глянул на мой маленький туалетный столик, где стояло несколько фоторамок. – Иногда я жутко по ней скучаю, - вдруг тихо признался он и взял одну из рамок с фотографией моей матери.
- Я тоже, - отложив вещи, я подошла ближе и посмотрела на фотографию.
- Пять лет прошло, а временами складывается такое ощущение, будто это произошло вчера.
Мой дядюшка, дядя Максим был старшим братом моей матери. Несмотря на то, что он родился от первого брака, а мама от второго, они всегда были дружны. Поэтому, когда мама умерла для дяди это стало настоящим ударом. Он долго восстановиться не мог, здоровье резко ухудшилось.
Мама умерла от рака молочных желёз, у нас это семейное и по женской линии передается. Если не из поколения в поколение, то уж точно через одно. Прабабка моя от этого умерла, бабушка, к счастью, не подверглась такой страшной болезни, а вот мама… Всё началось так стремительно, что никто ничего не успел сделать. Мне тогда тринадцать было. Вроде бы уже немаленькая, а тот период в моей голове смазался. Помню какие-то отрывки, помню, когда мне сказали, что мамы больше нет. Не поверила, хотя и так всё уже было очевидно. Не помню, плакала я или нет. В памяти сохранилось лишь странное давящее чувство в груди, оно распирало меня изнутри, давило на ребра и дышать так трудно было. Это чувство прошло только после похорон, когда я собственными глазами увидела яму и то, как туда опускают гроб. В голове тогда красным пульсировала абсолютно дикая мысль – там, в этом гробу, моя мать. Надо же… Вот так в тринадцать лет ты видишь именно это и ничего больше. Ярко отпечаталось в подкорке то, как засыпали яму, как вбивали крест. А потом снова всё такое смазанное и непонятное, будто на картину, нарисованную акварелью, вылили воду и всё растеклось, лишаясь прежних очертаний.
Через год умерла и бабушка. Остались только я и дядюшка. Он взял надо мной опеку, даже не задумываясь. Правда, ему это с трудом удалось. Отец долго противился. Из принципа. Он давно не жил с моей матерью. Я иногда с ним случайно встречалась в торговых центрах, но всегда старалась убежать, чтобы он меня не увидел. У него жена новая есть и дети, кажется, двое. Когда узнал, что моя мама умерла, посочувствовал, обещал помочь и, конечно же, не помог. Я и до этого не очень сильно хотела с ним знаться, а после лживых обещаний твердо решила, что ближе дядюшки у меня отныне никого нет.
- Мы хорошо справляемся, - я сжала плечо дядюшки. – Она могла бы нами гордиться.
- Я на это надеюсь.
Ночью меня всё никак не отпускали тревожные мысли. Они сдавливали мою черепную коробку, вколачивались в нее. Когда я всё-таки уснула мне снился Бес. Он снова гнался за мной по лесу. Я убегала, падала и так больно от этих падений было, но в конечном итоге он словил меня. Я резко проснулась вся в холодном поту. Сердце быстро-быстро билось в груди, будто я, действительно, только что убегала.
- Сон, - пробормотала я сама себе, как бы успокаивая и вновь удобно устраиваясь в кровати.
В это утро тоже не было никаких звонков. Я сто раз перепроверила свой телефон, чтобы окончательно в этом убедиться. Нет. Пропущенные отсутствуют.
- Может, ты сегодня пропустишь учебу? - предложил дядюшка, когда мы сели завтракать.
- Нет. У меня сегодня сольфеджио и Наталья Александровна не потерпит чьего-либо отсутствия на своей ленте. Не хочу потом в субботу отрабатывать.
- А вдруг снова что-то случится?
- Если хотел бы что-то сделать, то уже сделал.
- Мы же не знаем, что у других людей может быть на уме.
- Больше Беса я боюсь только Наталью Александровну, - хотелось немного разрядить обстановку, но получилось не очень.
- Я сегодня буду на работе, но попытаюсь вернуться пораньше. Если что звони, но я, надеюсь, что до этого не дойдет.
- Хорошо.
Насколько иронично было то, что именно сегодня сольфеджио выпало из расписания. Наталья Александровна повезла своего ребенка на какие-то соревнования. Вика обрадовалась и начала созывать всех девочек в кафе, что было расположено неподалеку от консерватории. Я сначала согласилась, но потом немного подумав, решила всё-таки отказаться.
- Кира, ну что с тобой такое? – возмутилась Вика.
- Ничего, просто сегодня я немного занята.
- Подруга, что происходит? - Вика отвела меня немного в сторону и скрестила руки на груди. – И что с твоей щекой?
- Просто поцарапалась. Пустяки. Я, правда, сегодня никак не могу, но мы обязательно наверстаем упущенное.
Когда я вернулась домой, то дядюшки еще не было. Разогрев себе покушать, я уселась в гостиной и включила телевизор. Серия дурацкого, но забавного сериала про любовь даже не успела подойти к концу, когда домой вошел дядюшка.
- Со мной всё хорошо! Вернулась целой и невредимой! – поспешила я обрадовать дядю, но, когда он вошел в гостиную, улыбка тут же сошла с моего лица. – Что случилось?
- Ничего хорошего, - дядюшка был весь бледный. – Вот, - он бросил на журнальный столик какую-то бумагу с печатями.
- Что это?
- Сегодня в магазин привезли, - дядя устало опустился в кресло. – Каким-то интересным образом оказалось, что я уклоняюсь от уплаты налогов.
- Как так? Ты ведь буквально недавно ездил, чтобы уплатить или я что-то путаю?
- Нет, ничего не путаешь, но кто-то решил, что это не так.
- И что нам грозит? – я выключила звук на телевизоре.
- Ничего хорошего. Штрафы и возможно даже приостановление работы всех наших цветочных магазинов, - дядя взял бумажку, прочитал ее, затем снова бросил на стол. – Подонки.
- Но как такое может быть? Очевидно же, что это ошибка, а значит, ты ни в чем не виноват.
- Это я понимаю, но кто-то решил, что всё должно выглядеть иначе.
- Кто? – дядюшка на мой вопрос не успел ответить, мне позвонили. Это был скрытый номер.
Рано я радовалась. Бес просто пошел по иному пути. Так как я не хочу добровольно подчиняться его прихотям, он решил прибегнуть к рычагам давления, и эта тактика оказалась слишком подлой и грязной. Впрочем, если счесть, что все слухи, витающие вокруг Беса правдивы, то его поступок теперь не кажется таким уж удивительным и мерзким.
Пришлось ответить на звонок. Дядюшка напряженно наблюдал за мной.
- Алло? – мой голос предательски дрогнул.
- Уверен, что ты уже пересмотрела свои взгляды насчет нашей сегодняшней встречи, - в низком хрипловатом голосе Беса отчетливо ощущалась сердитость.
Я промолчала, потому что искренне не знала, что ответить. Мужчина в очередной раз просто констатировал факт, да и вопрос не прозвучал, чтобы что-то на него ответить. Я встретилась взглядом с дядюшкой, он пытался вслушаться в разговор.
- Машина уже выехала за тобой, - на этом наша беседа закончилась.
Я посмотрела на свой телефон так, будто из него должно вот-вот выскочить какое-нибудь мерзкое чудовище.
- Что он сказал? – дядюшка встревоженно посмотрел на меня.
- Сейчас за мной приедет машина, - мой голос вдруг показался каким-то чужим.
- Подонок! Какой же он подонок! – дядюшка ударил кулаком по столу и резко встал. – Пусть едет, я никого не пущу в свой дом! Думает, что он нас напугал? Думает, что с помощью шантажа возьмет тебя? Не позволю! – бледность на лице дядюшки резко сошла, уступая место багровым пятнам. – Увидел девочку и теперь думает, что имеет право посягать на нее! – дядюшку начало буквально трясти от гнева.
- Всё будет хорошо, - но, если честно, я даже понятия не имела, как именно достигнуть этого «хорошо». – Если хочет видеть меня, то поеду. Кажется, я его и так уже достаточно разозлила.
- А что я делать должен, по-твоему? Спокойно сесть, включить телевизор и просто ждать, пока тебя привезут обратно и привезут ли вообще?! Так получается?! Тогда, что я за дядька такой, если племянницу свою, как какую-то разменную монету использую?!
- У нас нет другого выхода, - из-за ужаса, что буквально сковал меня по рукам и ногам, я не могла выражать свою мысль так же экспрессивно, как это делал дядюшка. Внутри всё клокотало, но почему-то внутри же и оставалось.
- Я понимаю, но, - дядюшка запнулся и помассировал веки, - так не пойдет. Эти мрази… Эти бандиты ведут себя как короли. Постоянно думают, что им всё дозволено. Захотел – взял, захотел – выбросил. Пользуются тем, что простой человек отпор дать не может и управы найти негде. Сволочи!
- А что мы можем сделать? – у меня затряслись коленки, причем настолько сильно, что мне пришлось их сдавить пальцами, только бы хоть как-то утихомирить эту ненормальную дрожь. – Отнимет магазины, а потом тебя еще и в тюрьму отправит за неуплату налогов.
- Не отправит, - процедил сквозь зубы дядюшка.
- Хотелось бы в это верить, но ты же сам говорил, что под ним весь город. А как я без тебя буду?
В дверь несколько раз громко постучали. Я дёрнулась от неожиданности, ощутив прилив едкого липкого страха.
Дядюшка не растерялся и пошел открывать, сжав руки в кулаки. Я тут же вскочила с дивана и побежала за ним.
- Дядя, не делай глупостей! – меня пугала одна только мысль, что с ним может случиться что-то плохое.
Но меня никто не послушался. Дядюшка открыл дверь, на пороге стояли двое мужчин, крупного телосложения. Взгляд одного из них просканировал меня, будто мысленно анализируя объект, который ему было велено доставить. Я поежилась и неосознанно спряталась за спину дяди.