— Остается только сидеть и ждать, — сказал он мрачно. — Нет, не тебе, — предупредил он Кристофера, который тоже решил сесть. — Важные люди здесь всегда стоят. Мне рассказывали, что Драйт не сидел уже много лет.

Богиня опустилась рядом с Такроем и вытянула голые ноги.

— Тогда я не собираюсь быть важной персоной. Меня вообще тошнит от высоких постов. Опа! А этот откуда здесь взялся?

Рядом с Такроем стоял робкий мальчик с неказистой овечьей шкурой на бедрах.

— Я здесь уже давно. Вы просто не видели меня, а я заперт этой изгородью с утра, — робко сказал мальчик.

Изгородь окружила пространство не больше комнаты в башне, где Кристофер прятал Богиню. Поэтому было непонятно, как они не заметили мальчика. Но ведь в таком странном месте могло произойти все, что угодно. Судя по бледной коже и прямым светлым волосам, незнакомец не был здешним.

— Тебя Драйт взял в плен? — спросила Богиня.

Мальчик удивленно взглянул на нее:

— Даже не знаю. Я не помню, как сюда попал. А вы что здесь делаете?

— Ищем кое-кого, — быстро ответил Такрой. — Ты, случайно, не встречал человека — или даже нескольких — по имени Габриэль де Витт?

— Габриэль де Витт! Ведь это меня так зовут! Троица уставилась на него. Робкий, нескладный мальчонка со светло-голубыми глазами — Кристофер и Богиня чуть было не кинулись его опекать, а делать это пришлось бы очень мягко: сразу было видно, что мальчика легко огорчить или даже обидеть. Кристоферу он сильно напомнил высокого, тощего Феннинга из школы, но теперь в лице мальчика угадывались заостренные черты Габриэля.

— И сколько у тебя жизней? — недоверчиво спросил Кристофер.

Казалось, мальчик задумался.

— Удивительно, обычно у меня их девять, но сейчас я вижу только семь.

— Ой, он у нас весь целиком! — воскликнула Богиня.

— Да, но есть сложности, — заметил Такрой и обратился к мальчику: — Титул Крестоманси тебе о чем-нибудь говорит?

— Это такой старый скучный волшебник? Я думал, на самом деле его зовут Бенджамин Достопочтенный.

Габриэль снова стал мальчишкой. Бенджамин Достопочтенный был Крестоманси до Габриэля.

— Неужели ты не помнишь Мордехая Робертса или меня? — спросил Кристофер. — Я Кристофер Чант.

— Приятно познакомиться, — вежливо улыбнулся Габриэль.

А Кристофер не мог оторвать от него взгляда и все думал, как же из этого милого, застенчивого мальчика вырос такой отвратительный Габриэль.

— Бесполезно, — сказал Такрой. — Когда ему было столько лет, нас еще и на свете не было.

— Вон еще люди, — кивнула Богиня на компанию из трех мужчин и одной женщины, мелькающих среди деревьев.

У мужчин были меховые накидки, покрывающие только одно плечо, а женщина была в меховом платье. Они остановились неподалеку от изгороди и стали разговаривать. Один из них бросил презрительный взгляд на Такроя.

— Не обращай внимания, Кристофер, — прошептал Такрой, съежившись. — Этим людям я был обязан отчитываться. Думаю, они важные персоны.

Кристофер стоял и гордо смотрел перед собой, но ноги начали побаливать.

— Опять они все вынюхивают и выискивают, — сказал Габриэль. — У-у, зверюги! Я попросил у них что-нибудь поесть, а они притворились, что не слышат.

Прошло минут пять. Ноги у Кристофера начали уставать. Он уже ненавидел Одиннадцатый Мир. Не было видно ни птиц, ни животных, казалось, не было даже ветра, и вообще погода здесь, похоже, не менялась. Повсюду ровными рядами стояли одинаковые красивые деревья, а люди вели себя просто отвратительно.

— Ненавижу этот лес, — сказал Габриэль, — здесь все слишком одинаковое.

— Женщина напоминает мне матушку Анстей, — послышался голосок Богини. — Она сейчас прикроет рот рукой и будет потешаться над нами, я уверена.

В это мгновение женщина подняла руку ко рту и презрительно ухмыльнулась.

— Ну, что я вам говорила! А-а, наконец-то! Группка людей вдруг исчезла. Кристофер постоял на одной ноге, потом на другой.

— Как тебе повезло, Такрой! Если бы они не вышвырнули тебя в наш мир, пришлось бы тебе жить здесь.

Юноша кисло улыбнулся и пожал плечами. Еще через минуту вернулся тот человек, которого они видели раньше. Он стал прогуливаться между деревьев неподалеку. Такрой кивнул Кристоферу. Тот громко и злобно закричал:

— Эй, ты! Я велел тебе отвести нас к Драйту! Как ты смеешь медлить!

Человек опять сделал вид, будто не слышит. Он подошел, облокотился на изгородь и стал разглядывать путешественников, как в зоопарке. Он положил локти на острые колья, которые тут же покрылись деревянной планкой и стали похожи на перила. Кристофер не сумел определить, что это за вид магии. Зато Богиня быстро разобралась. Она искоса взглянула на перила и, видимо, сразу поняла, в чем дело. Деревянная планка со свистом унеслась в лес, а рука человека с размаху напоролась на острые колья. Габриэль засмеялся, но совсем не противно и не мстительно. А человек возмущенно подскочил, потер руку, потом вспомнил, что не должен показывать свои чувства незнакомцам. Развернулся и ушел.

Кристофер был раздражен и поведением человека, и тем, что Богиня оказалась проворней. Он воздел руки и попытался поднять человека тем заклинанием, каким чуть не сломал дом доктора Посана. Оказалось, что такая магия здесь не работает. Правда, человек поднялся футов на шесть, но тут же плавно опустился и с издевательской ухмылкой куда-то побежал.

Богиня разозлилась не меньше Кристофера. — Пробуем все вместе! Давай и ты, Габриэль! — проворчала она. — Раз, два, три!


Габриэль хитро ей подмигнул, и они втроем вскинули руки. Вместе им удалось поднять человека лишь фута на три в воздух, но оказалось, что они могут удержать его там. Он притворился, будто ничего не произошло, и начал перебирать ногами, как будто шел по земле. Со стороны это выглядело очень глупо.

— Отведи нас к Драйту! — заорал Кристофер. — Вниз! — скомандовала Богиня, и они швырнули его на землю.

Он пошел прочь как ни в чем не бывало, а Габриэль снова захихикал.

— Что нам теперь делать? — спросил Кристофер у Такроя.

— Понятия не имею. Они обожают заставлять человека ждать — до тех пор, пока он не разозлится и не перестанет соображать, что к чему.

Такрой снова опустился на землю и обхватил колени руками.

Они ждали. Кристофер подумал, а не поднять ли себя самого, чтобы дать отдохнуть ногам, — и вдруг заметил, как деревья слегка расступились справа и слева от изгороди. Или это земля под ними двигалась? Трудно было сказать наверняка. Кристофера замутило, он сглотнул и взглянул на деревья над головой. Деревья тут же крутанулись и исчезли, оставляя за собой широкую зеленую поляну. На дальнем ее краю показался высокий, грузный человек, он неторопливо приближался. Такрой аж подпрыгнул:

— Это Драйт!

Кристофер прищурился, чтобы включилась колдовская зоркость, и посмотрел на деревья, уплывающие вдаль. Он вспомнил свои игры с деревьями на Трумпингтон-роуд. Драйт занимался сейчас подобными перемещениями. Похоже, чтобы колдовать в этом мире, нужно было делать все в точности наоборот, как будто смотришься в стеклянный шарик. Кристофер не знал, получится ли у него.

— Что-то я не понимаю, как эта здешняя магия действует, — вздохнул Габриэль.

Драйт медленно подходил к путешественникам, а Кристофер старался не показать свою радость оттого, что догадался быстрее Габриэля. Деревья расступились, образовалась большая круглая поляна, залитая зеленоватым светом. Драйт подошел совсем близко, и стало видно, что одет он примерно так же, как Кристофер, но с его плеч свисали две львиные шкуры, обвешанные яркими украшениями. Кудрявые волосы и вьющаяся борода отливали серебром. На пальцах смуглых ног были надеты кольца.

— Он похож на тех дурацких богов, что поедают своих детей, — отчетливо проговорил Габриэль.

Кристоферу пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться. Маленький Габриэль ему определенно нравился. Драйт тем временем подошел к изгороди, Кристофер очутился снаружи, прямо перед Драйтом. Он недоверчиво оглянулся: слегка растерянные Богиня и Габриэль по-прежнему находились за изгородью вместе с Такроем, который сидел на земле, стараясь не привлекать внимания.

Кристофер взглянул на Драйта. Гладкое смуглое лицо ничего не выражало. Но Кристофер не сводил с него глаз, пытаясь разглядеть за этой пустотой человека. Драйт держался столь высокомерно, что на какое-то мгновение Кристофер почувствовал себя крошечной мошкой. Потом он вспомнил ледник в Седьмых Мирах, о котором Такрой сказал, что тот напоминает ему двоих людей. Теперь Кристофер понял, что вторым человеком был Драйт. Недоступный и холодный, как ледник, Драйт был будто покрыт коркой древних знаний, непостижимых для обычного человека.

Но ведь ледник напомнил Такрою и дядю Ральфа. Сначала Кристоферу казалось, что ничего общего между ними и быть не может, но потом он понял, что их сближает фальшивое выражение лиц. Драйт наверняка мог лгать и притворяться, если ему это было нужно. Как и дядя Ральф. И еще оба они любили только себя и интересовались только собой. Дядя использовал людей в своих интересах. Драйт занимался тем же.

— Кто ты? — высокомерно спросил Драйт.

— Я Драйт, — ответил Кристофер. — Драйт в Мире Двенадцать А. Дома меня зовут Крестоманси, но на самом деле это одно и то же.

У Кристофера поджилки тряслись, но Такрой сказал, что единственное, чем можно побить Драйта, — это гордостью. Кристофер собрался с силами, унял дрожь в коленках и горделиво взглянул на Драйта.

Непонятно было, поверил Драйт или нет. Он ничего не ответил, его лицо по-прежнему ничего не выражало. Однако Кристофер почувствовал, как Драйт выпустил маленькие усики — магическое средство Одиннадцатого Мира — и начал ощупывать его, исследуя сильные и слабые стороны. В глубине души Кристофер был уверен, что у него есть только слабые стороны. Но здесь все было так странно, что мальчик понятия не имел, какова его сила в этом мире. Это означало, что и Драйт, возможно, не понимал. На поляне за спиной Драйта собралось множество людей. Смуглая разношерстная толпа, разодетая во всевозможные меха — от убогих набедренных повязок до длинных одеяний из толстых медвежьих шкур. Кристоферу показалось, что Драйт сказал:

— Можешь звать себя Драйтом, если хочешь, но сначала посмотри, какова моя сила!

Толпа глазела на Кристофера с отвращением и презрением. Кристофер ответил им тем же. Он, пожалуй, даже привык к такой гримасе, ведь почти все то время, что он прожил в замке, она не сходила с его лица — если верить Флавиану. Кристофер содрогнулся. Значит, он был таким же противным, как эти люди из Одиннадцатого Мира?

— Зачем ты здесь? — спросил Драйт. Кристофер отбросил страхи. «Если я выберусь отсюда, то постараюсь исправиться», — пообещал он себе и стал вспоминать совет Такроя, как лучше всего ответить на заданный вопрос.

— Мне нужно забрать кое-что свое. Но сначала позвольте представить вам мою помощницу, Живую Ашет. Богиня, это Драйт Одиннадцатого Мира.

Страусиные перья затрепетали на голове девочки, когда она подошла к острым кольям и грациозно поклонилась. По лицу Драйта проскользнуло нечто неуловимое, свидетельствующее о том, что Живая Ашет произвела на него впечатление.

— И конечно, вы уже знаете Мордехая Робертса, — многозначительно проговорил Кристофер.

Драйт опять промолчал. Люди за ним расселись на земле, как будто поступали так всегда.

— Ну хорошо. Ты мне равен, — проговорил Драйт. — Но обрати внимание на то, что моих приближенных в тысячи раз больше, чем твоих, и они послушны мне во всем!

Кристофер поразился своей победе, но постарался скрыть это и принялся разглядывать людей. Некоторые весело болтали между собой, но о чем, слышно не было. Кто-то готовил еду над маленькими шариками голубоватого колдовского огня. Детей было очень мало, они сидели неподвижно и тупо смотрели перед собой. «Вот скучища! — подумал Кристофер. — Похоже, даже в замке в сотню раз веселей».

— И что же это такое, что сумело ускользнуть от тебя в мой мир? — наконец спросил Драйт.

Вот и дошел разговор до дела, хотя Драйт постарался представить все как оплошность Кристофера. Но Кристофер улыбнулся и покачал головой, давая понять, что он принял слова Драйта за шутку.

— Сейчас скажу. Но сначала хочу поблагодарить тебя за то, что ты нашел и собрал жизни Габриэля де Витта. Для меня это очень большая помощь. Но кажется, ты немного ошибся и соединил жизни в маленьком мальчике.

— Я соединил их в том человеке, с которым легче иметь дело.

Как и раньше, слова Драйта можно было понять в разных смыслах.

— Если думаешь, что с мальчиком легче договориться, то, боюсь, ты опять ошибаешься. Он же из Двенадцатых Миров!

— С девочками тоже сложно! — вставила Богиня.

— Кем тебе приходится Габриэль де Витт? — спросил Драйт.

— Мы вроде как отец и сын.