Если я сяду в эту машину, домой уже никогда не вернусь.

Лорен с силой вдавила пятку в правую ногу Тохи и одновременно нанесла удар локтем ему по животу.

Кажется, он вообще не почувствовал боли, но это не имело значения: она застала мэра врасплох, и он ослабил хватку на плече девочки. И Лорен воспользовалась своим шансом.

Она бросилась бежать.

– Ах ты сучка! – закричал он.

Девочка слышала, как за спиной по дороге шлепают подошвы его туфель, а через секунду Тохи уже толкнул ее на землю. Лоб Лорен врезался в асфальт – правый глаз залило кровью.

Мужчина ухватил девочку за запястье и поднял на ноги с удивительной силой. Он волоком оттащил Лорен к автомобилю: ноги ее не держали. Кровь из ссадины на лбу заливала глаза, ничего не было видно, руки и ноги ощущались вылепленными из мягкого воска. Лорен не могла заставить свое тело сопротивляться, бороться или бежать.

– Эй!

«Это голос Джейка», – осознала Лорен и попробовала позвать парня.

Джейк, не подходи. Он тебя убьет.

Тохи открыл пассажирскую дверь и затолкал Лорен в машину. Девочка попыталась поднять руку, попыталась дотянуться до ручки, чтобы выбраться наружу. Но глаза ничего не видели, а рука не слушалась. Голова Лорен опустилась на грудь.

Снаружи доносился шум: грохот ударов тела о тело, стоны и вопли. Кого-то откинуло на машину – кругом все задрожало.

Надеюсь, это Тохи. Надеюсь, это Джейк избил его до полусмерти. Удерживать голову и фокусироваться на происходящем снаружи становилось все сложнее.

Лорен закрыла глаза и сползла вниз.

Через мгновение раздался звук открывающейся водительской двери. Кто-то забрался в машину, тяжело и злобно дыша. Лорен почувствовала, как завелся двигатель, и расслышала, что кто-то бормочет.

– Хватит, – проговорил Тохи. – Все кончится сегодня.

Машина сдала назад, сделала разворот и переехала что-то массивное: колеса зависли в воздухе, а потом опустились.

Джейк? Тохи что, переехал?..

Боже, только бы он не умер. Только бы он не умер, как Миранда, как бабушка и папа. Только бы с ним все было в порядке.

Лорен попыталась открыть глаза, но они совсем слиплись. Впрочем, даже ничего не видя, она понимала, куда они едут.

Это могло быть лишь одно место.

Дерево-призрак.





32




Алекс свернул на свою улицу, напряженно вглядываясь в темноту в поисках Лорен. Или она бежала очень быстро, или полицейский поехал не в ту сторону.

Или убийца ее уже схватил.

Нет, он не станет так думать. Он ее найдет и защитит.

С самого дня, когда обнаружили мертвых девочек, Алекс ощущал себя на три шага позади, как будто он с трудом пытается наверстать разрыв в очках в игре, где правила известны всем, кроме него.

Но в этот раз убийца их предупредил. Он назвал имя цели. И Алекс сделает все, что в его силах, чтобы не дать Лорен стать следующей жертвой.

Полицейский притормозил перед домом Ди Муччи. Но он даже не успел заглушить автомобиль, когда разглядел что-то странное на другом конце улицы.

Будто от миссис Шнайдер тянется вереница людей с факелами.

И направляется прямо к его дому.

Алекс не стал тратить ни секунды на размышления о том, каковы могут быть их намерения. Он вдавил педаль газа в пол, врубил сирену и маячки и сорвался в сторону тупика.

Офицер надеялся, что вид и звук патрульной машины остановит толпу. Хотя бы на время. Однако когда Алекс с визгом затормозил перед своим домом, никто даже не обратил на него внимания.

Полицейский открыл дверь и бросился через переднюю лужайку к дому. Второй раз за день он достал оружие, и второй раз за день у него возникло жуткое ощущение, что никакие его слова не смогут повлиять на присутствующих.


Толпа медленно и решительно двигалась вперед: взгляды пустые, на залитых светом факелов лицах читается та же тупая злоба, что и у людей на ярмарке.

Алекс услышал, как за его спиной открылась дверь.

– Алехандро! – выкрикнула София. – Не подходи к ним!

– Соф, хватай детей и беги прочь из дома через заднюю дверь. Идите к Карен.

– Я никуда не пойду, – она встала бок о бок с мужем.

Полицейский не сводил взгляда с надвигающейся толпы, но краем глаза различил, что София держит в руках большие садовые вилы.

Во главе строя Алекс заметил миссис Шнайдер.

Естественно. Старая Расистка помирала от желания предать нас огню с первого же нашего дня тут.

С мрачной улыбкой Алекс мысленно добавил: «Лучше бы ей не попадаться Софии под руку, а то ей башку проломят».

– Никому не двигаться – стрелять буду! – офицер навел дуло пистолета на ногу старухи. Она выступала главным зачинщиком – в этом полицейский был совершенно уверен. И если остановится она, остальные последуют за ней.

Впрочем, не факт. Никогда прежде Алекс не чувствовал себя таким беспомощным, не ощущал так ясно, что здесь у него нет никакой власти. У мужчины возникло странное ощущение, что, даже если перестрелять всех в толпе, люди просто поднимутся и продолжат движение как ни в чем не бывало.

В глазах присутствующих он не был офицером полиции. Он был «грязным мексикашкой», чужаком. И дело не в нем одном. Семья Алекса: брат и невестка, дети и племянник – сейчас находятся в доме, который толпа собирается поджечь. Их не считают за людей.

Алекс услышал, как что-то бряцнуло о стену дома, и на мгновение перевел взгляд с толпы. Его брат разматывал садовый шланг.

– Гениально, – пробормотал про себя полицейский, после чего прогремел: – Это последнее предупреждение.

У него револьвер, так что застрелить всех не получится, даже если попытаться.

Но миссис Шнайдер я застрелить хочу, правда хочу.

Она была всего в паре шагов.

– Алехандро! – крикнула София.

Он нажал на спусковой крючок.

Пуля вошла миссис Шнайдер между ступней и щиколоткой. Алекс прицелился аккуратно: чтобы не задеть жизненно важные органы или крупные сосуды, хотя, вероятно, при ее-то хрупких старушечьих костях что-то все равно сломало.

Миссис Шнайдер запнулась и вскрикнула, но шагать вперед не прекратила, несмотря на появившуюся хромоту. Глаза ее пылали ненавистью, а факел в руках – убийственным огнем.

Неожиданно Алекс почувствовал, что на голову ему капает холодная вода: Эд включил шланг. Мужчина направил струю над головами Алекса и Софии, целясь в ближайший ряд незваных гостей.

Некоторые факелы заморгали и погасли, но люди все равно продолжили неумолимо двигаться вперед.

София покрепче перехватила вилы и повернулась боком, будто игрок в бейсбол, готовый принять подачу. На головы лилась вода – Эд пытался затушить оставшиеся факелы.

Слева от Алекса что-то пошевелилось: какая-то маленькая тень, а за ней другая.

На лужайку шагнул Дэвид Ди Муччи. Заслышав крик Карен «Дэвид!», полицейский тут же вернул пистолет обратно в кобуру. Еще не хватало случайно застрелить ребенка. Алекс протянул руку к мальчику, пытаясь схватить его и увести в сторону, чтобы он не пострадал.

– Стойте, – приказал Дэвид толпе.

Все встали. Многие слегка покачивались из стороны в сторону, как одуванчики на летнем ветерке. Алекс заметил, что, в отличие от толпы на ярмарке, эти люди так и не осознали, где они и что делают. Их лица оставались пугающе пустыми.

– Никакого огня, – проговорил Дэвид.

Последние факелы погасли, будто какой-то гигант задул свечки на праздничном торте.

– Какого?.. – протянул Эд. Струя воды резко оборвалась.

Миссис Шнайдер смотрела на Дэвида так, будто видела его впервые в жизни.

– Ты один из них, – прошипела старуха. – Один из ведьм.

– Идите домой.

Алексу показалось, что Дэвид испускает какое-то сияние, будто слабое люминесцентное свечение.

Люди развернулись и, шаркая ногами, разбрелись в темноте; кто-то продолжал тащить за собой погасшие факелы. «Похожи на детей, которых позвали домой ужинать в самый разгар игры», – подумал Алекс.

Однако миссис Шнайдер никуда не ушла. Ее гнев просто нашел новую цель: с семейства Лопезов на маленького мальчика, который глядел прямо на нее без страха.