Граф Виттури подмигнул ей и повернулся к Ноктурне:
– Согласен.
– Нет! Граф, нет! – донесся до него шепот Насти.
Довольная улыбка скользнула по лицу Ноктурны. Вмиг ледяные путы сковали Самаэля, сжали его так, что дышать было невозможно.
Она приблизила свое лицо к нему и лизнула.
– Я сделаю это у нее на глазах, Самаэль.
И она впилась ему в губы.
Ужас от того, что демон во власти Ноктурны, болью пронзил сердце. Настя заставила себя преодолеть боль, оторвала ладони, с воплем освободив разодранную плоть от ледяных клинков, стараясь не смотреть на клочья кожи, что остались на льду. Сознание мутилось. Покачиваясь, она шагнула к графу, застывшему в ледяном поцелуе с Ноктурной, ноги заплелись, и она упала на землю. Уткнувшись носом в траву, сминая ее кровавой рукой, она просила силу.
– Сестры! – Перед внутренним взором нарисовались двенадцать жриц в венках из цветов. – Мать! – Старуха в пламени огня швырнула в нее золотыми искрами. – Волчицы! – зарычала она, поднимая голову. И услышала их далекий вой.
Демон разжал пальцы, и мечи упали из слабеющих рук на землю. Его колени подгибались. Настя встала на четвереньки, забирая силу из земли, такую мощную, необъятную. Изуродованными руками потянулась к упавшему мечу, сжала пальцы на рукояти. Все ее тело было болью и одновременно зудело от прилива силы. Она поднялась и с размаху неуклюже ударила клинком Ноктурну по спине, демонесса оторвалась от Самаэля, взвыла. Настя сделала выпад, чтобы проткнуть ее, но та увернулась, схватилась за клинок, ледяной изморозью покрыла его, и девушка от внезапной боли вынуждена была отпустить рукоять.
Ноктурна открыла рот с острыми, как клинки, зубами, ее пальцы превратились в когти, и она набросилась на Настю, чтобы растерзать, но уже мчались со всех сторон волчицы, и, понимая, что бой проигран, она, завизжав от ярости, взмыла ледяной бурей в небо.
Самаэль, переведя дух, собрал последние силы, подобрал второй меч, бросился к ледяному куполу, ударил по нему рукоятью и разбил. Потом завалился на бок и закрыл глаза. Локи, жадно хватая ртом воздух, растирая и царапая шею, выполз наружу.
Настя дошла до демона, опустилась перед ним на колени, положила окровавленные руки ему на грудь.
– Граф!
Он не отвечал, она расплакалась, развернула его на спину, прикоснулась головой к его груди, пыталась втолкнуть в него хоть немного силы.
– Дать силу можно только так, как она забрала ее. – Локи повалился рядом на траву, пытаясь прийти в себя.
Настя нерешительно приблизила свое лицо к лицу графа. Вот он, перед ней, прекрасный спящий красавец, чего стоит разбудить его поцелуем? Боль мешала размышлять, и Настя оказалась так близко, что почувствовала его кожу кончиком носа. Он шевельнулся под ней, и она отпрянула.
– Жаль, – пожал Локи плечами в ответ на ее растерянный взгляд. – Такая сцена пропала!
– Я тебя убью! – Настя в гневе швырнула бы в него чем-нибудь, но руки болели.
– Не надо, – запротестовал граф Виттури, – не трогай его, это же его второе Я. Шут. Прости, Настя, что так получилось. Из-за всего, что случилось, я отвлекся на смерть Ильвира и…
– Ничего, главное, все позади. – Настя вообще не считала, что ему обязательно сторожить ее каждую ночь. Но, видимо, он не зря все это время был рядом. Стоило переключиться на другую беду, и Ноктурна воспользовалась брешью в защите.
Вдали послышался звук приближающегося автомобиля.
– Наконец-то, – выдохнул граф.
Он медленно оперся локтем о землю и внимательно посмотрел на сидящую перед ним в пижаме растрепанную и окровавленную Настю.
– Ты бы поцеловала?
Она кивнула.
– Тогда целуй. Он прав. Мне нужна сила.
– Я отвернусь, – ответил Локи, ухмыляясь в бороду в ответ на ошеломленный взгляд Насти.
– Не стану, – заартачилась девушка. Свои раненые руки она держала, согнув в локтях. Кровь текла, капая с них. Ладони были пробиты как гвоздями. Бедная, маленькая говорящая с призраками. Сколько испытаний выпало на ее долю. И кажется, она и впрямь не торопится его целовать…
Самаэль ухмыльнулся. Обвил ее за талию рукой, опрокинул на спину на траву. Глаза у Насти в свете наступающего утра были темно-зелеными. Она задохнулась, когда он скользнул ей под пижаму и прижался ладонью к ее коже. Она хотела ударить его локтями, но он просто пригвоздил ей руки над головой другой рукой.
– Локи! – взмолилась Настя. Но викинг уже сидел к ним спиной.
– Я не смотрю, – откликнулся он.
– Да нет же, помо…
Но тут граф сам отпустил ее. Настя одернула футболку. От контакта с ним в крови бушевал адреналин. Кажется, они оба достаточно взбодрились, граф легко встал и поставил Настю на ноги, просунув руки ей в подмышки. Автомобиль мчался к ним, едва он затормозил, из него выскочила Лика и тут же подбежала к Насте. Пока она оказывала девушке помощь, Цезарь подошел к графу Виттури, на ходу снимая с себя пальто. Он накинул его на плечи Насте, несмотря на ее протесты.
– Ноктурна напилась Настиной крови, – коротко ввел его в дело граф. – Если не уничтожим картину, всему конец.
Рита обвила руками Локи за шею.
– Что тут произошло? – спросила она, заметив, как Настя бросает гневные взгляды на графа.
– Не поделили силу, – усмехнулся Локи.
Он сделал шаг вперед, и тут из-под его ног выкатился черный клубок шерсти, бросился к Насте и, прежде чем кто-либо успел среагировать, забрался к ней на плечо.
Настя здоровой после лечения Лики рукой почесала за ушком у странного создания, и оно довольно затарахтело.
– Домовой! – Рита в ужасе смотрела на существо. – Но они же не могут покидать помещение!
– Он увязался за мной. – Настя встревоженно посмотрела на Риту. – Надо вернуть его домой?
– Желательно как можно быстрее.
Домовой согласно мяукнул.
На заднем сиденье на всех не хватало места, граф Виттури подхватил Настю и посадил себе на колени, несмотря на шипение и недовольство черного желтоглазого комочка у нее на шее. Настя заартачилась, в итоге дремала, сидя на коленях у Джонни, который подмигивал графу и еле сдерживал смех всю дорогу. Демон же задумчиво смотрел прямо перед собой. Ладони горели от силы, которую он черпнул из нее. Как Старухе удалось открыть в простой смертной столько силы? Но нужно было гораздо больше. Ему нужна она вся, без остатка. И ей не убежать от него, как и не скрыться от смерти.
Эта жажда силы не утихнет. Он пристрастился к той легкости, с которой брал из нее столько, сколько пожелает. Она источник для него. Источник для Ноктурны. Она и нужна, и опасна одновременно.
Едва они вошли с графом в квартиру, как домовой с ее плеча метнулся под умывальник и затих. Папа римский бросился к Насте и заключил ее в объятия. Несмотря на то, что это неизбежно повлекло головокружение, Настя не сопротивлялась. Она сама была рада вернуться и увидеть Родриго Борджиа в здравии. Ну, насколько это возможно для призрака.
Граф при виде Габриэля с перекрашенным ирокезом, в рваной черной майке с надписью «Я не ангел» только приподнял бровь.
– Дитя мое! – Папа волновался. – Я думал, что никогда уже тебя не увижу.
Рука призрака словно случайно соскользнула с ее спины на пятую точку, и Настя отстранилась.
Ангел постеснялся обниматься, но бросал на нее вопросительно-встревоженные взгляды. На лбу у него красовалась шишка. Призрак не нашел лучшего способа оповестить о том, что с Настей беда, как уронить на него энциклопедию с полки над диваном.
– Все в порядке. – Настя устало сняла с плеч пальто Цезаря.
– Вы на природе отдыхали? – с любопытством спросил папа римский, недвусмысленно подмигнув ей. Настя посмотрела на себя и графа: перемазанные в траве и земле. Измученные, уставшие. Страшно подумать, что навоображал себе призрак.
Ладонь графа Виттури легла ей на спину и слегка подтолкнула вперед.
– Иди в душ, Настя.
Когда она вышла из ванной в чистой пижаме, увидела графа Виттури сидящим на ее кровати.
– Ложись спать.
– А ты?
В его темных глазах сверкнуло нечто мимолетное, саркастическое.
– А я посторожу.
– Белиал ведь не вернется? – с надеждой спросила Настя.
– Вернется. Если Ноктурна прикажет. Кажется, он теперь в ее подчинении. А она рано или поздно захочет еще подпитки.
Настя со вздохом забралась под одеяло. Демон погасил свет, вырубив лампочку одним движением руки. Комната погрузилась во тьму.
Настя зажмурилась, вспоминая тепло его ладони на своем теле.
«Я тебя люблю, демон», – подумала она.
Граф Виттури устало провел ладонью по лицу, прочесал пальцами волосы. Он видел Тьму, что клубилась в углах комнаты, выжидая, когда он уйдет. И он не собирался ее бросать.
Мягко запрыгнул на кровать домовой, потерся об него мордочкой и улегся у Насти в ногах.
Скоро рассвет.
Рита и Локи увезли прах Ильвира на его родину, в Ирландию. Снова встал вопрос охоты за картиной.
– Надо вернуться во Францию, – мрачно сказал граф Виттури, обведя тяжелым взглядом агентов. – Довести дело до конца.
– Пока вы развлекались на ночной экскурсии, я попробовала вычислить, в какие частные коллекции попадали документы и произведения искусства из архива Ватикана. – Итсаску положила на стол перед графом Виттури бумаги.
Он пролистал их нетерпеливо.
– Их слишком много. Придется разделяться и вызывать дополнительную помощь. Соберем агентов в Барселоне. Думаю, двадцать или тридцать. Лика, потом мы составим список.
– Согласен.
– Нет! Граф, нет! – донесся до него шепот Насти.
Довольная улыбка скользнула по лицу Ноктурны. Вмиг ледяные путы сковали Самаэля, сжали его так, что дышать было невозможно.
Она приблизила свое лицо к нему и лизнула.
– Я сделаю это у нее на глазах, Самаэль.
И она впилась ему в губы.
Ужас от того, что демон во власти Ноктурны, болью пронзил сердце. Настя заставила себя преодолеть боль, оторвала ладони, с воплем освободив разодранную плоть от ледяных клинков, стараясь не смотреть на клочья кожи, что остались на льду. Сознание мутилось. Покачиваясь, она шагнула к графу, застывшему в ледяном поцелуе с Ноктурной, ноги заплелись, и она упала на землю. Уткнувшись носом в траву, сминая ее кровавой рукой, она просила силу.
– Сестры! – Перед внутренним взором нарисовались двенадцать жриц в венках из цветов. – Мать! – Старуха в пламени огня швырнула в нее золотыми искрами. – Волчицы! – зарычала она, поднимая голову. И услышала их далекий вой.
Демон разжал пальцы, и мечи упали из слабеющих рук на землю. Его колени подгибались. Настя встала на четвереньки, забирая силу из земли, такую мощную, необъятную. Изуродованными руками потянулась к упавшему мечу, сжала пальцы на рукояти. Все ее тело было болью и одновременно зудело от прилива силы. Она поднялась и с размаху неуклюже ударила клинком Ноктурну по спине, демонесса оторвалась от Самаэля, взвыла. Настя сделала выпад, чтобы проткнуть ее, но та увернулась, схватилась за клинок, ледяной изморозью покрыла его, и девушка от внезапной боли вынуждена была отпустить рукоять.
Ноктурна открыла рот с острыми, как клинки, зубами, ее пальцы превратились в когти, и она набросилась на Настю, чтобы растерзать, но уже мчались со всех сторон волчицы, и, понимая, что бой проигран, она, завизжав от ярости, взмыла ледяной бурей в небо.
Самаэль, переведя дух, собрал последние силы, подобрал второй меч, бросился к ледяному куполу, ударил по нему рукоятью и разбил. Потом завалился на бок и закрыл глаза. Локи, жадно хватая ртом воздух, растирая и царапая шею, выполз наружу.
Настя дошла до демона, опустилась перед ним на колени, положила окровавленные руки ему на грудь.
– Граф!
Он не отвечал, она расплакалась, развернула его на спину, прикоснулась головой к его груди, пыталась втолкнуть в него хоть немного силы.
– Дать силу можно только так, как она забрала ее. – Локи повалился рядом на траву, пытаясь прийти в себя.
Настя нерешительно приблизила свое лицо к лицу графа. Вот он, перед ней, прекрасный спящий красавец, чего стоит разбудить его поцелуем? Боль мешала размышлять, и Настя оказалась так близко, что почувствовала его кожу кончиком носа. Он шевельнулся под ней, и она отпрянула.
– Жаль, – пожал Локи плечами в ответ на ее растерянный взгляд. – Такая сцена пропала!
– Я тебя убью! – Настя в гневе швырнула бы в него чем-нибудь, но руки болели.
– Не надо, – запротестовал граф Виттури, – не трогай его, это же его второе Я. Шут. Прости, Настя, что так получилось. Из-за всего, что случилось, я отвлекся на смерть Ильвира и…
– Ничего, главное, все позади. – Настя вообще не считала, что ему обязательно сторожить ее каждую ночь. Но, видимо, он не зря все это время был рядом. Стоило переключиться на другую беду, и Ноктурна воспользовалась брешью в защите.
Вдали послышался звук приближающегося автомобиля.
– Наконец-то, – выдохнул граф.
Он медленно оперся локтем о землю и внимательно посмотрел на сидящую перед ним в пижаме растрепанную и окровавленную Настю.
– Ты бы поцеловала?
Она кивнула.
– Тогда целуй. Он прав. Мне нужна сила.
– Я отвернусь, – ответил Локи, ухмыляясь в бороду в ответ на ошеломленный взгляд Насти.
– Не стану, – заартачилась девушка. Свои раненые руки она держала, согнув в локтях. Кровь текла, капая с них. Ладони были пробиты как гвоздями. Бедная, маленькая говорящая с призраками. Сколько испытаний выпало на ее долю. И кажется, она и впрямь не торопится его целовать…
Самаэль ухмыльнулся. Обвил ее за талию рукой, опрокинул на спину на траву. Глаза у Насти в свете наступающего утра были темно-зелеными. Она задохнулась, когда он скользнул ей под пижаму и прижался ладонью к ее коже. Она хотела ударить его локтями, но он просто пригвоздил ей руки над головой другой рукой.
– Локи! – взмолилась Настя. Но викинг уже сидел к ним спиной.
– Я не смотрю, – откликнулся он.
– Да нет же, помо…
Но тут граф сам отпустил ее. Настя одернула футболку. От контакта с ним в крови бушевал адреналин. Кажется, они оба достаточно взбодрились, граф легко встал и поставил Настю на ноги, просунув руки ей в подмышки. Автомобиль мчался к ним, едва он затормозил, из него выскочила Лика и тут же подбежала к Насте. Пока она оказывала девушке помощь, Цезарь подошел к графу Виттури, на ходу снимая с себя пальто. Он накинул его на плечи Насте, несмотря на ее протесты.
– Ноктурна напилась Настиной крови, – коротко ввел его в дело граф. – Если не уничтожим картину, всему конец.
Рита обвила руками Локи за шею.
– Что тут произошло? – спросила она, заметив, как Настя бросает гневные взгляды на графа.
– Не поделили силу, – усмехнулся Локи.
Он сделал шаг вперед, и тут из-под его ног выкатился черный клубок шерсти, бросился к Насте и, прежде чем кто-либо успел среагировать, забрался к ней на плечо.
Настя здоровой после лечения Лики рукой почесала за ушком у странного создания, и оно довольно затарахтело.
– Домовой! – Рита в ужасе смотрела на существо. – Но они же не могут покидать помещение!
– Он увязался за мной. – Настя встревоженно посмотрела на Риту. – Надо вернуть его домой?
– Желательно как можно быстрее.
Домовой согласно мяукнул.
На заднем сиденье на всех не хватало места, граф Виттури подхватил Настю и посадил себе на колени, несмотря на шипение и недовольство черного желтоглазого комочка у нее на шее. Настя заартачилась, в итоге дремала, сидя на коленях у Джонни, который подмигивал графу и еле сдерживал смех всю дорогу. Демон же задумчиво смотрел прямо перед собой. Ладони горели от силы, которую он черпнул из нее. Как Старухе удалось открыть в простой смертной столько силы? Но нужно было гораздо больше. Ему нужна она вся, без остатка. И ей не убежать от него, как и не скрыться от смерти.
Эта жажда силы не утихнет. Он пристрастился к той легкости, с которой брал из нее столько, сколько пожелает. Она источник для него. Источник для Ноктурны. Она и нужна, и опасна одновременно.
Едва они вошли с графом в квартиру, как домовой с ее плеча метнулся под умывальник и затих. Папа римский бросился к Насте и заключил ее в объятия. Несмотря на то, что это неизбежно повлекло головокружение, Настя не сопротивлялась. Она сама была рада вернуться и увидеть Родриго Борджиа в здравии. Ну, насколько это возможно для призрака.
Граф при виде Габриэля с перекрашенным ирокезом, в рваной черной майке с надписью «Я не ангел» только приподнял бровь.
– Дитя мое! – Папа волновался. – Я думал, что никогда уже тебя не увижу.
Рука призрака словно случайно соскользнула с ее спины на пятую точку, и Настя отстранилась.
Ангел постеснялся обниматься, но бросал на нее вопросительно-встревоженные взгляды. На лбу у него красовалась шишка. Призрак не нашел лучшего способа оповестить о том, что с Настей беда, как уронить на него энциклопедию с полки над диваном.
– Все в порядке. – Настя устало сняла с плеч пальто Цезаря.
– Вы на природе отдыхали? – с любопытством спросил папа римский, недвусмысленно подмигнув ей. Настя посмотрела на себя и графа: перемазанные в траве и земле. Измученные, уставшие. Страшно подумать, что навоображал себе призрак.
Ладонь графа Виттури легла ей на спину и слегка подтолкнула вперед.
– Иди в душ, Настя.
Когда она вышла из ванной в чистой пижаме, увидела графа Виттури сидящим на ее кровати.
– Ложись спать.
– А ты?
В его темных глазах сверкнуло нечто мимолетное, саркастическое.
– А я посторожу.
– Белиал ведь не вернется? – с надеждой спросила Настя.
– Вернется. Если Ноктурна прикажет. Кажется, он теперь в ее подчинении. А она рано или поздно захочет еще подпитки.
Настя со вздохом забралась под одеяло. Демон погасил свет, вырубив лампочку одним движением руки. Комната погрузилась во тьму.
Настя зажмурилась, вспоминая тепло его ладони на своем теле.
«Я тебя люблю, демон», – подумала она.
Граф Виттури устало провел ладонью по лицу, прочесал пальцами волосы. Он видел Тьму, что клубилась в углах комнаты, выжидая, когда он уйдет. И он не собирался ее бросать.
Мягко запрыгнул на кровать домовой, потерся об него мордочкой и улегся у Насти в ногах.
Скоро рассвет.
Рита и Локи увезли прах Ильвира на его родину, в Ирландию. Снова встал вопрос охоты за картиной.
– Надо вернуться во Францию, – мрачно сказал граф Виттури, обведя тяжелым взглядом агентов. – Довести дело до конца.
– Пока вы развлекались на ночной экскурсии, я попробовала вычислить, в какие частные коллекции попадали документы и произведения искусства из архива Ватикана. – Итсаску положила на стол перед графом Виттури бумаги.
Он пролистал их нетерпеливо.
– Их слишком много. Придется разделяться и вызывать дополнительную помощь. Соберем агентов в Барселоне. Думаю, двадцать или тридцать. Лика, потом мы составим список.