Ничего интересного узнать не удалось, и, послушав минут десять, я решил ползти дальше, но тут я буквально замер.

— А чо за девку они притащили сёдни? — А вот это уже и мне интересно. Не про Хайлин ли речь?

— То разбойница, любовница Сивого, что казнили на прошлое лето. — Неспешно ответил солидный. Какого ещё Сивого? — Пряталась долго, но споймали всё ж.

— А чой-то не повесили сразу? — А, видимо это не про неё. Интересно, что это за разбойница такая.

— Судить будут, душегубку окоянную. — Ответил третий, прихлёбывая из своей кружки. — Мне кум давеча гутарил, шо пытают её, сильно пытають. Девку она спокрала у само барона.

— Да ты шо! — Удивился безкружечный. — А шо за девка? Барона дочка, аль племяшка?

— Слыхал, уже два прихода люди барона девок на выданье скупают? Ешо с белыми волосами всё спрашивають?

— Как же, енто все знають, шо за малых можа хорошо получить. — Тот заинтересовался ещё сильнее. — У меня сосед свою среднюю продал. Грит, три монеты золотом отвалили разом! — Зависть в голосе была неимоверная. — Я свою предлагал, так даже монеты не сулили, гады. Ещё и поржали, грят, стара слишком.

— Ну, вот эта разбойница и спокрала одну такую, шо для барона выбрали. Спокрала и сховала дей-то, но де — не сознаётся, гадина. Вот и пытают её, сам видел. Она тама голая лежить.

— Да ты що! — Безкружечник даже привстал со своего чурбака. — И де вона? Страсть как поглядеть охота.

— Вон туды иди. — Махнул рукой, но как-то неопределённо. — Тама ещё повозка новая, тоже, гутарили, ейная она.

— А шо тама? — Он уже был на ногах, готовясь бежать, смотреть, но явно, как и я, направление не уловил.

— Как идёшь в лагерь Седого, слева будет новая повозка, там возле она и лежит. — Это объяснил другой, который, похоже, и не пьяный совсем, судя по голосу.

Крестьянин вскочил, поклонился мужику на стуле и побежал, делая смешные мелкие шажочки. Отлично, вот и провожатый для меня.

— Давай за ним. — Азартно скомандовал мне призрак, который пришёл к тем же выводам, что и я.

— Слушаюсь, папочка. Сам бы я не догадался. — Ехидно среагировал я. В ответ опять его дикий смех. Даже не обиделся, гад!

Крестьянин шёл через лабиринт достаточно уверенно, хотя вокруг опять было темно. Для него, конечно.

— Стонет. — Как-то удовлетворённо заметил граф.

— Кто? — Я старался делать одновременно два дела: не упустить мужика, и чтобы он меня не заметил. Точнее, не услышал.

— Да мечница твоя стонет. — Пояснил он нетерпеливо. — Рядом где-то, но непонятно откуда звук идёт. О, вот и ваша развалюха.

В нашу кибитку мы буквально носом ткнулись после очередного поворота. С виду, вроде бы целая. Теперь надо быстренько всех убить и продолжить путь. Времени даже не впритык, мы уже опаздываем.

— Прекратился стон. — Это был опять комментарий от графа. — Умерла что ли?

— Типун тебе на язык! — Выдал я стандартное бабушкино пожелание. — Я что, зря тут прыгаю и бегаю? Сначала я должен её спасти, а потом пусть умирает.

Осторожно выглянул из-за повозки. А вот и ванна Сенилы нашлась.

Ванная лежала вверх дном, а на ней, в позе русалки на камне, на животе лежала Хайлин. Её мускулистая спина вся была в красных полосах, да и задницу, смотрю, вниманием не обделили.

Девушка молча вертела головой, стараясь увидеть, кто это её так нагло лапает между ног. А Крестьянин явно решил на ручном исследовании женского тела не останавливаться, смотрю, и штаны развязал. Похоже, кому-то пора умереть. Не люблю насильников и самоубийц. А этот явно самоубийца.

Каюсь, сначала хотел ему кинжал в зад засунуть, но он же заорет тогда. Тихо подошёл сзади и резким движением ударил в затылок. Насильнику — насильственная смерть. Ха.

Но этот… очень нехороший человек не захотел умирать спокойно. С воплем, он завалился вперёд прямо на свою несостоявшуюся жертву насилия, перебудив, наверное, всех вокруг.

— По горлу надо было. — Насмешливо добавил мне раздражения призрак. Чего-то он сегодня просто сыплет банальностями.

— Сам знаю. — Раздражённо ответил ему я, спихивая эту тушу с Хайлин. Вот черт, тяжёлый какой! Так, а теперь обрезать верёвки на руках и ногах девушки.

Не успел. Кровь на теле Хайлин вдруг налилась красным цветом, и я резко обернулся.

— Какая встреча. — Ехидный и улыбающийся Седой Кабан собственной персоной. И не один, а с тем, кто тогда спас его от встречи с молнией из моих кинжалов выстрелом в спину. — Надо было сразу тебя тут ждать.

Оба противника были в своих бронежилетах и со щитами. Второй держал в руке тот фонарик-светлячок, лишая меня преимущества ночного зрения. Подготовились.

— Это была ловушка. — Граф стал серьёзным, но изрекать банальщину не прекратил. — У второго нет меча, если завалишь говорливого, то второго разделаешь легко.

— А если конкретный совет? — Общие рассуждения сейчас совсем не к месту, мне бы конкретику.

— Как начнут двигаться, так и будут советы. Сейчас до них слишком далеко, даже кинжал не бросить — увернутся или отобьют.

Понятно, буду думать сам. Снял шпагу и молча сделал приглашающее движение. Разговаривать с этими людьми я посчитал лишним.


Кабан вышел вперёд, прикрываясь щитом.

— Говорят, что ты очень быстрый. — Заметил он насмешливо, тоже сделав короткое движение своим мечом. — Хочу проверить, так ли это. Из засады ты убивать умеешь, это я уже понял.

— Шаг назад! Ещё! — Крикнул призрак, и только эти его резкие команды, на которые я привык реагировать не раздумывая, спасли меня от укола мечом. — Ты чего, баронет, собрался кинжалом меч парировать? Ты совсем свихнулся?

Это да, инстинктивная реакция у меня была не на уход, а на мягкий отвод удара, или парирование.

— Куда же ты. — Продолжал приближаться ко мне приставным шагом Кабан. — Остановись и встреть свою смерть с честью истинного благородного. — И он заржал, а потом резко остановил смех. — Свети нормально!

— Манна кончается. — Извиняющимся тоном ответил ему второй мой противник.

Точно, светлячок стал совсем тусклым, всё вокруг опять начало наливаться серым. Если тут будет темнота, то мне только на руку.

Опять ушёл от прямого тычка. Постарался уйти немного в сторону, потому что уже видел — сзади меня тупик. Кажется, действительно притащили повозку и девушку именно сюда совсем не случайно.

Во второй раз это у меня получилось, а вот в третий Кабан угадал направление и я чуть не попал ему на меч, как бабочка на иголку. Среагировал не я, а граф, отбив кончик меча эфесом, а потом опасно ткнув, целя в сочленения на плече. Тяжёлые пластины были закрыты кожей, зазоры только угадывались, шпага ткнулась во что-то твёрдое. Не повезло.

— Баронет, повнимательней. — Голос его был сосредоточен, он тоже всеми своими чувствами отслеживал движения моего противника.

Ещё один финт с моей стороны, который был отбит щитом. Этот щит закрывал почти всё тело, но оставлял открытыми ноги.

— Цетон, может ему в ногу удар нанести. — Уверенности у меня поуменьшилось, и понадобился совет от более умного воина.

— Нет, это ловушка. — Уверенный ответ не оставил сомнений. — Щит вниз, удар мечом сверху и всё, ты труп. Нет, твой шанс — это голова.

— Она у него всё время закрыта. — Пожаловался я на судьбу.

— А ты думал? Он тоже не дурак. Перекат! — Крик призрака снова оказался для меня неожиданным, но я опять среагировал на автомате. Никак не ожидал, что меня попытаются достать щитом, ударив почти параллельно земле.

Этот… нехороший человек меня уже утомил.

— Ну чего ты убегаешь? — Щит Кабан теперь стал держать заметно ниже, уже не так опасаясь. Кажется, он разочаровался во мне, как в противнике. — Где твоя скорость, мне сказали, что ты прямо родился со шпагой.

Чтобы ему самому родится со шпагой в одном месте. Как тут прикажешь драться против бронированного человека, закрытого щитом? Тут только убегать и надеяться на его ошибку.

Его укол, мой уход. Попытался кольнуть в запястье, но перчатка у него тоже оказалась непробиваемой. Вот же, Терминатор нашёлся. Опять укол, мой ответ, но сейчас я ткнул в область головы. Кабан предпочёл не рисковать, а сделать шаг назад. Интересно, а чего это он не закрылся щитом?

— Что там со светом? — Раздражённо спросил он, к сожалению, не оборачиваясь.

— Скоро закончится. — Обрадовал меня ответ. — Еще минут пять, не больше. — А вот это печальнее. Пять минут я могу и не выдержать такой беготни.

В этот раз удар был с замахом, а я, думая, что по инерции меч пролетит дальше, ткнулся вперёд, и чуть не попался. Не знаю как, но этот монстр остановил меч буквально на лету, как будто у того и массы нет никакой, а сам ткнул его в мою сторону, делая режущий удар сбоку. Увернулся я буквально чудом, хоть немного он меня и достал, а Кабан сразу же заулыбался.

— Что-то ты совсем слабак оказался. — Порез сбоку саднил, но вроде бы, ничего серьёзного, амулет применять рано. — Сдавайся уже, а то в следующий раз я сдерживаться не буду.

Говорить, что он обойдётся, не стал: берег дыхание. Надо выбираться из тупика, иначе он меня загоняет. В очередной раз, когда буквально почувствовал — сейчас будет удар щитом — сделал кувырок влево и прыжок вперёд. Отлично, успел! Щит он так сразу остановить не успел, пока выровнялся — я уже был почти на противоположной от него стороне.

Картина поменялась. Я могу теперь и не устраивать тут гладиаторские бои, смело можно вдарить по тапкам. Адьёс, амиго, лучше я встречусь с тобой в другой раз на своих условиях.

Рванул в сторону выхода, рассчитывая, что пробегу мимо второго противника, может его и убить получится. Тогда, выключив светлячок, я буду тут царь и король темноты. После сильного света они некоторое время будут как слепые котята, даже несмотря на появившуюся луну.

Планам моим сбыться было не суждено. Второй противник незамысловато уронил свой щит, открывая, что в другой руке у него арбалет. Остановиться я уже не успел и стрела, практически в упор, сбила меня с ног. Упал не очень удобно, пока поднимался, стараясь определиться в пространстве, меня сбили ещё раз, но чем, я даже не успел заметить. Да чего вы всё время меня роняете!

Правильный кувырок и в этот раз не получился, я просто покатился по камням, но всё же извернулся, в конце своего полёта, встал на ноги. Как я сам не напоролся на шпагу во время этих кульбитов, не представляю.

Судорожно огляделся. Картина опять поменялась: я снова в тупике, но вот в этот раз перспективы не радуют: я потерял второй кинжал, а арбалетчик опять крутит ворот, натягивая тетиву. Кажется, ему понравилось в меня стрелять. Я для него эдакая многоразовая мишень, как в тире. Упала — подняли. Можно опять в неё стрелять.

— Да, про тебя рассказали правду, ты действительно очень шустрый. — Кабан приближался неспешным шагом, в этот раз, почти не выглядывая из-за щита. — Но от стрелы не убежишь.

— По ногам надо было его колоть, а потом бежать. — Прозвучал в моей голове непрошенный совет. — Я едва смог сделать так, что ты не поранился об своё же оружие!

— Цетон, ты мне сам сказал, что по ногам бить нельзя! — Возмутился я. — Что это ловушка.

— Я сказал, что нельзя, пока висит щит. — Как какому-то несмышлёнышу привычно начал он читать мне лекцию — Но он же им попытался ударить, открыл нижнюю область, а ты, вместо того, чтобы бить, решил убежать.

— Откуда я знал, что у того типа арбалет? — Помахал шпагой перед собой, и, как ни странно, Кабан остановился. Неужели испугался? — А тут я в тупике.

— Я тоже не знал, но предположить, что какое-то оружие у него имеется, было можно.

— Ладно, я понял. — Выяснять, кто прав, кто виноват, можно бесконечно. Надо драться. Кабан опять начал на меня надвигаться, а я отступать. Второй раунд.

И тут светлячок, который держал второй противник, моргнул и окончательно погас.